Несколько примирил их с действительностью постоялый двор и корчма при нем. Эльфы, по природе своей способные упиться до розовых индриков чаркой не слишком крепкой медовухи, не жаловали спиртные напитки. Однако и медовуху, и пиво варили — на экспорт. Почему бы и не варить, коль сырья невпроворот: все доход в казну. А эльфийская национальная гордость и осознание себя выше всех прочих рас не давали им делать это плохо. Вот этим-то экспортным пивом гномы и снимали с себя час спустя усталость.
Виллеаден с напарником, наскоро перекусив, куда-то исчезли, кивнув Ивоне на прощание и выразив надежду на встречу утром.
— Чудно, — сказал Торгон, подсаживаясь к девушке, — что эльфы так тебя приняли.
— Как? — не сразу поняла Ивона.
— Ну… хорошо. Кверкские эльфы и раньше-то не слишком охотно общались с прочими расами, хотя в Кверке есть и гномы, и люди. Они даже к эльфам и эльфинитам, проживающим в других государствах, относились с подозрением. А уж теперь…
— А что — теперь?
— Видела, как наши эльфийские ребятки сбежали? Это — по секрету — их как стражей на совет вызвали. В ближайшей священной роще два дерева погибли. Не знаю уж, что эльфы так со своими рощами носятся, но для них хуже оскорбления нету, чем дерево без дозволения срубить.
Глава 6
РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ И ЭЛЬФИЙСКАЯ МАГИЯ
Путь до Нареоль-Кверка, эльфийской столицы, запомнился Ивоне меньше, нежели предыдущий отрезок пути. Виды эльфийских рощ и садов хоть и продолжали радовать взгляд, но элемент новизны исчез. Громадные деревья уже не поражали своими размерами, а цветущие «не вовремя» кустарники и травы перестали вызывать удивление. Ивона ощущала почти повсюду то возрастающий, то угасающий магический фон, кое-где магия струилась подобно ручейкам или же скапливалась, как вода в промоинах известняка. Колдовать здесь почти везде было бы удивительно легко.
Ивона попыталась обсудить это с Виллеаденом.
— Я не маг, — ответил эльф, — я воин. Я не способен видеть магию. Но, — добавил он, подумав, — у эльфов не зря есть поговорка, которая на Лиррик переводится как «Дома и деревья помогают». Наверное, под этой народной мудростью что-то кроется… Они преодолели еще один совершенно воздушный на вид мост, перекинутый через небольшую речку, с неумолчным плеском мечущуюся по своему каменистому ложу.
— Но я знаю, — продолжил Виллеаден, — одного эльфа, который может рассказать тебе все о магии рощ. Если захочет, конечно.
— Ты опять за свое! — возмутилась Ивона, за ночь пришедшая к выводу, что эльф шутил по поводу ее возможного родства с Мастером Рощ.
— Ты, может быть, удивишься, но я совершенно не шучу. Ты действительно чем-то неуловимо похожа на благородного Алеседиона, но при этом ты — какой-то совершенно особый случай. Моего чутья не хватает, чтобы распутать твою родословную. Но вот мой дядя…
— Виллеаден, — серьезно попросила Ивона, — не продолжай.
Эльфийская столица поражала как архитектурными шедеврами, так и достижениями в озеленении территории, хотя полтора дня путешествия по Кверку успели подготовить Ивону к открывшемуся зрелищу и несколько сгладили впечатление. Тем не менее она, затаив дыхание, смотрела на тонкие арки, перевитые плющом и словно вырастающие из вихря побегов и листьев; на стены зданий, где резной орнамент стремился слиться с зелеными узорами живого вьюнка; на причудливые шпили, прихотливо и органично переплетающиеся с изломанными линиями высоких дерев, словно воздевших к небу тонкие руки-ветви. Был здесь и видимый лишь во время движения узор на уличных плитах, только изображал он не летящих птиц, а непрерывно тянущиеся побеги с то и дело раскрывающимися на них цветами.
Глядя, как под копытами Шпата распускается очередной цветок, Ивона вспомнила мостовые берронских городов — с их колеями, проторенными тяжелыми колесами повозок, с их выщербленными булыжниками и россыпями конских яблок и прочих нечистот.
— Нет, — подумала она вслух, хотя и вполголоса, — эльфы правильно делают, что людей сюда не пускают.
— Почему? — удивился Торгон, трясущийся рядом на своем пони.
— Я удивляюсь, — вполголоса проговорила Ивона, наклонившись к нему, — что сюда пускают хоть кого-то. Как они терпят осквернение такой красоты копытами каких-то лошадей?! — Тут один из упряжных битюгов неожиданно задрал хвост, насколько позволяла упряжь, и украсил улицу по-своему. — Да и не только копытами…
— А то эльфийские лошади лучше наших! — усмехнулся гном, косясь на жеребца под едущим чуть в стороне Виллеаденом. Конь вышагивал по мостовой тонкими черными ногами, а его вычищенная скребницей шерсть переливалась в косых солнечных лучах подобно жидкому золоту. — Может, статью они и вышли, но уж в отношении яблок ничуть не лучше своих собратьев.
— Просто мы не ленимся убирать улицы ежедневно, — сообщил Виллеаден, — а людей не пускаем вовсе не из-за этого. Да и то лишь в последнее время.
— Понимаем! — с одобрением сказал гном. — Культура!
— Всё-то вы, эльфы, слышите, — проворчала Ивона.
— Да, — просто ответил Виллеаден, — но иногда делаем вид, что не замечаем.
- Так, — обратился за завтраком к Ивоне Торгон, — мы здесь задержимся на четыре-пять дней, может быть — даже на неделю.
— А куда вы потом, после Кверка, — назад в Турвин? — спросила Ивона. Она ковырялась в салате скорее с естествоиспытательским, чем с гастрономическим интересом. В тарелке, помимо кусочков более или менее узнаваемых овощей, явно присутствовала животная пища, вот только определить ее происхождение девушка затруднялась.
— Пока не могу сказать: еще не был в здешней конторе фактории. Весьма возможно, что потом поедем на север, в Солостров.
Гном сделал паузу, глядя, как его собеседница извлекает из салата щупальце с двумя рядами присосок.
— Ивона, — продолжил он, — если тебя заинтересует, то маг нам в этом обозе обязательно понадобится. А здесь его нанять нелегко. Людей здесь, почитай, нету, а эльфы местные могут и не согласиться. Так что ближе к концу недели я, вероятно, разыщу тебя, если, конечно, тебе с нами по пути. За мной не пропадет, уж можешь не сомневаться!
— Я подумаю, — серьезно ответила девушка внутренне радуясь такому повороту событий. — Надо бы только не забыть весточку послать дяде.
— Пошлем-пошлем! — закивал гном. — Здесь голубки обученные, до Турвина мигом домчат, а уж оттуда — курьер.
— Ладно, — улыбнулась Ивона, — у меня еще четыре-пять дней на раздумье.
Едва Торгон удалился, как появился Виллеаден, на сей раз без напарника. Да и всевозможного метательного и колющего оружия на эльфе-воине заметно поубавилось. Эльф подсел к девушке и беззастенчиво заглянул в ее тарелку.
— Нравится? — поинтересовался он. — Морепродукты! Но здесь их готовят не лучшим образом.
— На мой взгляд, вполне неплохо, а лучшего мне пока не предложили. Но вообще, Виллеаден, эльфы ведь лесной народ, при чем здесь морепродукты?
— Наши предки, жившие здесь три тысячелетия назад, были лесным народом. А современные эльфы Кверка вобрали в себя и культуру морских эльфов Восточного моря — вместе с ее весьма недурной кухней. Но я, вообще-то, о другом хотел спросить: какие у тебя планы на сегодняшний вечер?
Ивона воззрилась на эльфа с гораздо большим изумлением, чем на щупальценогого обитателя салата.
— Ты что, — спросила она медленно, прищурив глаза, — клеишься ко мне?
Виллеаден задумался на минуту над таким ее предположением.
- Нет, — сказал он. — Ты весьма привлекательная особа, но я не склонен ухаживать за собственными кузинами, к тому же на тридцать семь лет моложе меня.
— Кузинами? — переспросила Ивона. — Виллеаден, ты опять?..
— Тсс, подожди. Я хочу развеять все сомнения — и свои, и твои. Поэтому сегодня — а точнее, через час — мы пойдем к одному очень уважаемому эльфу, и он скажет тебе всю правду.
— Виллеаден, никуда я не пойду — смешить людей… то есть эльфов!
— Не насмешишь. — Ивона увидела совершенно серьезные глаза Виллеадена. — Полагаю, ты все же хочешь узнать, чья ты дочь на самом деле. А Мастер Рощ сможет это тебе сказать, даже если он хотя бы мимолетно знаком с твоим отцом. Ты просила помочь тебе в этом — я помогаю как могу. Я заходил к нему сегодня утром, и Алеседион согласился нас принять. Так что на самом деле отказаться от визита ты не можешь. Поэтому жду тебя на площади через пятьдесят минут.
Он резко встал и ушел, явно не собираясь выслушивать ее возражения.
Дом высокородного эльфа, разумеется, был не чета постоялому двору — пусть даже и построенному мастерами Древнего Народа. Высокие стрельчатые своды, колонны и арки, выполненные так, словно могут развеяться миражем от малейшего дуновения ветра… Тончайшая резьба по стенам — невероятно, как такое можно вырезать в камне! Ивона остановилась перед одним резным панно, не в силах от него оторваться. На первый взгляд там было изображено лишь беспорядочное переплетение вьющихся растений. Но едва взор девушки остановился на определенном участке изображения, как между стеблями и листьями она отчетливо различила единорога. Ивона сморгнула — единорог пропал, а вместо него чуть сбоку расцвел необычный цветок. Ивона даже потрогала панно кончиками пальцев — нет, вырезаны в камне только стебли вьюнка, но стоит лишь немного изменить угол зрения, и тонкие линии — сходясь, разбегаясь, переплетаясь — создают новые образы цветов, птиц и зверей.
Трудно сказать, сколько бы девушка простояла у стены, если бы Виллеаден вдруг резко не оттащил ее от панно.
— Ты что делаешь?! — искренне возмутилась Ивона.
— Спасаю твою светлую голову, — отозвался эльф спокойным тоном, но глаза его еще блистали расширенными зрачками. — Я ведь уже говорил тебе про отличие эльфов от прочих рас — и это не снобизм, как считает большинство Разумных. Неподготовленному зрителю лучше не смотреть на некоторые произведения наших мастеров, иначе он просто рискует потерять рассудок.