Я ощутила потребность выпить что-нибудь покрепче.
– Хохо, – протянула я. – Попробуй скажи это своему отцу. Или мистеру Фрейзеру. В большом городе это, пожалуй, могло бы сойти тебе с рук. Но здесь? Все, что случается, касается всех, и ты сама об этом знаешь. Хирам Кромби тебя камнями закидает за прелюбодеяние, если только узнает об этом. – Не дожидаясь ответа, я поднялась на ноги.
– Значит так. Теперь мы пойдем в дом и посмотрим, живы ли еще эти двое. Мистер Фрейзер мог взять проблему в свои руки и решить ее за тебя.
Близнецы были все еще живы, но выглядели так, будто они не особенно рады этому факту. Они сидели плечом к плечу в центре кабинета Джейми, прижавшись друг к другу, словно пытались стать единым целым.
Их головы в унисон повернулись к двери, выражение тревоги и страха на лицах смешалось с радостью от появления Лиззи. Я держала ее за руку, но, когда она увидела близнецов, она вырвалась и, вскрикнув, побежала к ним, чтобы обнять обоих за шею и прижать к груди.
Я увидела, что у одного из мальчишек под глазом чернел фингал, который только начинал набухать. Я подумала, что это должен быть Кэси, хотя не знала, был ли подбитый глаз следствием представлений Джейми о справедливости или просто удобным способом различать близнецов, когда нужно будет к ним обращаться.
Мистер Уэмисс тоже был жив, хотя выглядел не счастливей, чем Бердсли. Он сидел бледный, с красными глазами, и выглядел немного зеленым от тошноты, но, по крайней мере, находился в вертикальном положении и казался относительно трезвым, сидя рядом со столом Джейми. Перед ним стояла чашка с цикорием – я чувствовала запах, – но, похоже, он к ней не прикасался.
Лиззи опустилась на колени, по-прежнему держась за близнецов, и три их головы были сдвинуты вместе, как дольки клевера, пока они перешептывались.
– Тебе больно? – спрашивала она.
– Ты в порядке? – говорили они.
Абсолютное сплетение рук, локтей и голов, одновременно ищущих, поглаживающих, обнимающих. Они напоминали мне нежного и заботливого осьминога.
Я посмотрела на Джейми, который наблюдал эту сцену с недобрым взглядом. Мистер Уэмисс издал низкий стон и спрятал лицо в ладонях.
Джейми прочистил горло с низким шотландским звуком, в котором звучала угроза, и возня в середине комнаты прекратилась, будто пораженная неким парализующим смертельным лучом. Очень медленно Лиззи подняла голову и посмотрела на него, задрав подбородок и не отнимая ограждающих рук от шей Бердсли.
– Сядь, девочка, – сказал Джейми довольно спокойно, кивая на пустой стул.
Лиззи поднялась и повернулась, не отрывая от него глаз. Она не сделала ни одного движения в сторону предложенного стула. Вместо этого она обошла близнецов кругом и встала за ними, положив руки им на плечи.
– Я постою, сэр, – сказала она высоким и тонким от страха голосом, в котором, однако, звучала еще решимость. Словно по команде, оба близнеца потянулись к плечам и накрыли ее ладони своими, их лица приняли одинаковое выражение опасения, смешанного с непреклонностью.
Джейми мудро решил не делать из этого проблему и кивнул мне, указывая на свободный табурет. Я взяла его, удивительно довольная тем, что могу присесть.
– Мы с ребятами говорили с твоим отцом, – сказал он, обращаясь к Лиззи. – Я так понимаю, то, что ты сказала отцу, правда? Ты ждешь ребенка и не знаешь, кто из них отец?
Лиззи открыла рот, но не произнесла ни слова. Вместо этого она махнула головой в странном подобии кивка.
– Ай. Что ж, тогда тебе нужно выйти замуж, и чем скорее, тем лучше, – сказал он довольно деловым и сухим тоном. – Парни не смогли решить, кто из них это должен быть, так что выбор за тобой, девочка. Кого ты выбираешь?
Все шесть рук сжались, демонстрируя побелевшие костяшки. Было довольно увлекательно за ними наблюдать, и я против воли сочувствовала им.
– Я не могу, – прошептала Лиззи. Затем она прочистила горло и попыталась снова: – Я не могу, – повторила она отчетливей. – Я не… я не хочу выбирать. Я люблю их обоих.
Джейми на мгновение опустил взгляд на свои сцепленные руки и поджал губы, размышляя. Затем он поднял голову и посмотрел на нее в упор. Я увидела, как она вся подобралась и сжала губы, дрожащая, но полная решимости, готовая к обороне.
Затем, с истинно дьявольским расчетом, Джейми повернулся к мистеру Уэмиссу.
– Джозеф? – позвал он мягко.
Мистер Уэмисс сидел неподвижно, не отрывая глаз от дочери, его бледные руки обхватывали кофейную чашку. Он не запнулся и даже не моргнул.
– Элизабет, – начал он очень нежно, – ты любишь меня?
Маска воинственности тут же разбилась на части, словно упавшее яйцо, и слезы брызнули из ее глаз.
– О, па! – воскликнула она. Она отпустила близнецов и бросилась к отцу, который поднялся как раз вовремя, чтобы заключить ее в крепкие объятия, прижавшись щекой к ее волосам. Она вцепилась в него, всхлипывая. И я услышала резкий короткий вдох от одного из близнецов, но не знала, который из них это был.
Мистер Уэмисс нежно покачивался вместе с ней, похлопывая ее по спине и утешая, его слова невозможно было разобрать на фоне ее всхлипов и неоконченных фраз.
Джейми не без сочувствия наблюдал за близнецами. Они крепко держались за руки, а Кэси впился зубами в нижнюю губу.
Лиззи отделилась от отца, хлюпая носом и рассеянно пытаясь найти в юбках платок. Я вытащила один из своего кармана и подала ей. Она высморкалась и вытерла глаза, стараясь не смотреть на Джейми. Она отлично знала, откуда исходила угроза.
Как бы там ни было, комната была довольно маленькая, а Джейми был не из тех, кого можно с легкостью игнорировать даже в комнате побольше. По контрасту с моей хирургической, окна кабинета были маленькими и располагались высоко на стене, что в обычных обстоятельствах делало комнату уютной. Сейчас, однако, когда снаружи шел дождь, кабинет был наполнен блеклым серым светом и в нем было прохладно.
– Это не имеет отношения к тому, кого ты любишь, девочка, – сказал Джейми очень деликатно. – Или кто нравится твоему отцу. – Он кивнул на ее живот. – Ты носишь ребенка в своем чреве. Ничто не имеет значения, кроме его будущего. А это значит, как минимум, не изображать его мать шлюхой!
Ее щеки пошли алыми пятнами.
– Я не шлюха!
– Я этого и не говорил, – повторил Джейми спокойно. – Но другие будут, и истории о твоих похождениях расползутся по округе, девочка. Раздвигать ноги перед двумя мужчинами и не выйти ни за одного? С ребенком, чьего отца ты не можешь назвать?
Она сердито отвернулась от него и увидела собственного отца с опущенной головой и побагровевшими от стыда щеками. Она издала короткий скорбный всхлип и закрыла лицо руками.
Близнецы беспокойно заерзали, поглядывая друг на друга, и Джо собрался было встать, но затем поймал полный болезненного упрека взгляд мистера Уэмисса и изменил свои планы.
Джейми тяжело вздохнул и потер пальцем переносицу. Он встал, наклонился у очага и вытянул две соломинки из корзины с щепками для розжига. Сжав их в кулаке, он вытянул кончики соломин в сторону близнецов.
– Короткая соломина женится на ней, – решительно провозгласил он.
Близнецы смотрели на него с открытыми ртами. Затем Кэси заметно сглотнул, закрыл глаза и очень осторожно вытянул соломинку, как будто она могла быть прикреплена к бочке с порохом. Джо не закрывал глаза, но смотрел не на соломинку, а на Лиззи.
Все, казалось, разом выдохнули, глядя на соломинки.
– Так тому и быть. Встань, – обратился Джейми к Кэси, который держал короткую. Потрясенный, он повиновался.
– Возьми ее за руку, – терпеливо сказал ему Джейми. – Клянешься ли ты перед свидетелями, – он кивнул на меня и мистера Уэмисса, – что ты берешь Элизабет Уэмисс в жены?
Кэси кивнул, прочистил горло и выпрямился.
– Клянусь, – твердо отозвался Кэси.
– Ну а ты, маленькая развратница, берешь Кэсайю – ты же Кэсайя? – спросил он, с сомнением щурясь на близнеца. – Ай, хорошо, Кэсайя. Берешь ли ты его в мужья?
– Ай, – ответила Лиззи, звуча как человек, безнадежно сбитый с толку.
– Хорошо, – отозвался Джейми коротко. – Вы обручены. Сразу как мы найдем священника, ваш брак будет благословлен, но вы, считай, уже женаты.
Джейми посмотрел на Джо, который поднялся на ноги.
– А ты, – твердо произнес он, – ты уйдешь. Сегодня же. И не вернешься до рождения ребенка.
Джо побелел до самых губ, но кивнул. Обе его руки были прижаты к телу – не там, куда Джейми его ударил, а выше, рядом с сердцем. Увидев его лицо, я ощутила, как боль Джо отозвалась в моей груди болезненным уколом.
– Ну что ж, – Джейми сделал глубокий вдох, и его плечи немного опустились. – Джозеф, брачный договор, который ты составил для дочери и молодого Макгилливрея, все еще у тебя? Принеси-ка его сюда, мы поменяем имя.
С видом улитки, высовывающей голову после бури, мистер Уэмисс осторожно кивнул. Он посмотрел на Лиззи, по-прежнему стоящую, держась за руки, со своим новоиспеченным женихом. Они напоминали Лота и его жену. Мистер Уэмисс потрепал дочь по плечу и поспешил наверх, шумно стуча башмаками по ступенькам.
– Тебе понадобится новая свечка, так ведь? – сказала я Джейми, многозначительно склоняя голову в сторону Лиззи и близнецов. Воска в огарке было еще полдюйма, но я подумала, будет правильно дать им пару мгновений наедине.
– О? О, ай, – ответив он, улавливая мое намерение. Он кашлянул. – Пойду принесу.
Когда мы вошли в хирургическую, он закрыл дверь и, опершись о нее, уронил голову и закачал ей из стороны в сторону.
– О Боже, – сказал он.
– Бедолаги, – сказала я сочувственно. – Я хочу сказать, тебе ведь тоже их жаль.
– Жаль? – Он принюхался к своей рубашке, которая уже высохла, но, к сожалению, сохранила на себе заметное пятно от рвоты спереди, затем он выпрямился и потянулся, пока его спина не хрустнула. – Ай, наверное, жаль, – признал он. – Но – Бог ты мой! Она рассказала тебе, как это произошло?