Роджер глубоко вздохнул, затем улыбнулся, уступая ей, и повернулся.
– Ай, ладно. Дайте мне хотя бы штаны надеть – я не собираюсь проводить свою первую свадьбу с голой задницей.
Роджер держал ложку с джемом над своим тостом, ошарашенно уставившись на меня.
– Они что? – спросил он придушенно.
– О, она не стала бы! – Бри прижала руку ко рту, широко распахнув глаза, и сразу же убрала ее, чтобы спросить: – За обоими?
– Именно так, – ответила я, подавляя самое неуместное желание рассмеяться. – Ты в самом деле поженил их с Джо прошлой ночью?
– Боже, помоги мне, я это сделал, – пробормотал Роджер. Потрясенный до глубины души, он опустил ложку в свой кофе и механически помешал. – Она обручилась с Кэси тоже?
– Перед свидетелями, – уверила я его, бросив осторожный взгляд на мистера Уэмисса, который сидел с открытым ртом над накрытым к завтраку столом, словно обратился в камень.
– Ты думаешь… – начала Бри, – я имею в виду… с обоими сразу?
– Ээ, ну, она сказала, что нет, – ответила я, бросив осторожный взгляд в сторону мистера Уэмисса, как бы намекая, что это не самый уместный вопрос для обсуждения в его присутствии, каким бы животрепещущим он ни был.
– О, Боже, – сказал мистер Уэмисс замогильным голосом. – Она проклята.
– Святая Мария, Матерь Божья, – миссис Баг перекрестилась с круглыми, как блюдца, глазами, – помилуй Христос ее душу!
Роджер глотнул кофе, поперхнулся и опустил его на стол, закашлявшись. Брианна с готовностью постучала его по спине, но он отмахнулся со слезящимися глазами, успокоился и поднялся.
– Что ж, может, все еще не так плохо, как кажется, – сказал он мистеру Уэмиссу, пытаясь найти светлую сторону. – Я имею в виду, можно ведь сказать, что в данном случае у близнецов одна душа, которую Господь поместил в два разных тела для Его целей.
– Ай, но ведь тела-то два! – заметила миссис Баг. – Как вы думаете, с обоими сразу?
– Я не знаю, – сказала я, сдаваясь. – Но я думаю… – Я выглянула в окно, где снег шептал у закрытых ставней. Прошлой ночью начался мощный снегопад: выпал густой влажный снег. Сейчас на земле лежал целый фут. И я была абсолютно уверена, что каждый за столом представлял то же самое, что и я: картину, где Лиззи и близнецы Бердсли уютно устроились втроем в теплой постели из мехов возле пылающего очага и наслаждаются своим медовым месяцем.
– В общем, я не думаю, что здесь кто-нибудь что-нибудь может сделать по этому поводу, – сказала Бри практично. – Если мы скажем что-нибудь на публике, пресвитерианцы, вероятно, закидают Лиззи камнями, как папистскую шлюху, и…
Мистер Уэмисс издал звук, удивительно напоминающий тот, что издает при сдавливании свиной мочевой пузырь.
– Определенно, все будут держать язык за зубами, – Роджер посмотрел на миссис Баг тяжелым взглядом, – не так ли?
– Что ж, я обязана рассказать Арчу, или я просто взорвусь, – сказала она честно. – Но больше никому. Нема как могила, клянусь, дьявол побери меня, если я солгу. – Она закрыла рот обеими руками в подтверждение, и Роджер кивнул.
– Я полагаю, – сказал он с сомнением, – что брак, который я благословил, на самом деле не совсем действителен, и тогда…
– Он такой же действительный, как обручение скреплением рук, которое совершил Джейми, – сказала я. – И кроме того, теперь уже слишком поздно заставлять ее выбирать. Как только большой палец Кэси заживет, никто не увидит разницы…
– Кроме Лиззи, вероятно, – заметила Бри. Она облизнула остатки меда с уголков губ, задумчиво глядя на Роджера. – Интересно, каково бы это было, если бы тебя было два?
– Одурачили бы нас обоих, – уверил он ее. – Миссис Баг, а есть еще кофе?
– Кого одурачили? – Дверь кухни открылась, впуская вихрь снега и холодного воздуха с улицы. Вошел Джейми вместе с Джемми, оба свежие от прогулки до туалета, краснолицые, волосы и ресницы побелели от инея.
– Тебя, например! Тебя только что обвела вокруг пальца девятнадцатилетняя двоемужница, – проинформировала я его.
– Что за двемужица? – поинтересовался Джейми.
– Очень крупная пчела, – пояснил Роджер, беря намазанный маслом тост и засовывая его в рот Джемми. – Вот, почему бы тебе не взять это и… – Он замолчал, осознав, что не может просто взять и отправить Джемми на улицу.
– Лиззи и близнецы пришли вчера вечером к Роджеру, и он поженил их с Джо, – сказала я Джейми. Он моргнул, тающая вода с ресниц побежала по его лицу.
– Будь я проклят, – проревел он. Он протяжно вдохнул, затем обнаружил, что до сих пор покрыт снегом, и отошел, чтобы отряхнуть его у очага. Влажные комья снега падали в очаг с брызгами и шипением.
– Что ж, – начал он, возвращаясь к столу и садясь рядом со мной, – во всяком случае, у твоего внука будет имя, Джозеф. Что бы там ни случилось, это будет Бердсли.
Это насмешливое замечание, кажется, и в самом деле несколько утешило мистера Уэмисса – румянец вернулся на его щеки, и он позволил миссис Баг положить на свою тарелку свежую лепешку.
– Ай, я полагаю, это хоть что-то, – сказал он. – И я действительно не вижу…
– Пойдем, посмотришь, – сказал Джемми, нетерпеливо дергая Брианну за руку. – Пошли, мама! Посмотри!
– Посмотрю на что?
– Я написал свое имя! Деда показал мне!
– О, правда? Что ж, молодец! – Брианна улыбнулась ему, затем сдвинула брови. – Что – прямо сейчас?
– Да! Иди посмотри, пока оно не покрылось снегом!
Она взглянула на Джейми из-под нахмуренных бровей.
– Па, ты не сделал этого!
Джейми взял свежий тост с тарелки и аккуратно намазал его маслом.
– Ай, что ж, – сказал он, – должно же оставаться хоть что-то, что докажет, что ты мужчина, даже если никто не обращает внимания на то, что ты говоришь. Не передашь мне джем, Роджер Мак?
Глава 75Вши
Джем поставил локти на стол и уперся кулаками в подбородок, следя за траекторией движения ложки сквозь тесто с напряжением льва, наблюдающего за аппетитным травоядным, направляющимся к водопою.
– Даже не думай об этом, – сказала я, взглянув на его жадные пальцы. – Печенье будет готово через несколько минут, тогда и попробуешь.
– Но, бабуля, я люблю их сырыми, – запротестовал он и распахнул свои темно-голубые глаза в безмолвной мольбе.
– Ты не должен есть сырые продукты, – сказала я строго. – У тебя может заболеть живот.
– Ты же ешь, бабуля. – Он указал пальцем на мой рот, где осталось пятно от коричневого теста. Я прочистила горло и вытерла постыдную улику полотенцем.
– Ты испортишь свой аппетит до ужина, – сказала я, но Джемми с чувствительностью хищника ощутил, что жертва вот-вот готова будет сдаться.
– Обещаю, я не испорчу. Я съем все! – сказал он, протягивая руку к ложке.
– Да, этого-то я и опасаюсь, – сказала я, с неохотой отдавая ее ребенку. – Только попробовать! Эй, оставь немного для папы и дедушки.
Он молча кивнул и медленно, неторопливым движением облизнул ложку, закрыв от наслаждения глаза. Я взяла другую ложку и принялась выкладывать будущее печенье на тонкие листы металла, которые использовала для выпечки.
С Джемом мы сыграли вничью: противни, полные печенья, и почти пустая чашка. Как раз в этот момент послышались шаги от крыльца к двери. Узнав походку Брианны, я в панике выхватила пустую ложку из рук Джемми и стремительно вытерла полотенцем его испачканный рот.
Бри вошла в дверной проем, и ее улыбка исказилась подозрением.
– Чего это вы, ребята, тут делаете?
– Печем печенье из патоки, – сказала я, поднимая противни в доказательство, прежде чем засунуть их в кирпичную духовку, устроенную в стене очага. – А Джемми мне помогает.
Одна тонкая рыжая бровь подпрыгнула вверх. Брианна взглянула на меня, потом на Джемми, который смотрел на нее с выражением абсолютно неестественной невинности. Я догадалась, что выражение моего лица было ненамного более убедительным.
– Я уж вижу, – сказала она ядовито. – Сколько теста ты съел, Джем?
– Кто, я? – сказал Джемми, расширив глаза.
– Ммм. – Она наклонилась вперед и сняла коричневую капельку с его волнистых рыжих волос. – Вот это что?
Он нахмурился, глядя на нее и слегка скосив глаза в попытке сфокусироваться.
– Настоящая вошь? – предположил он, просияв. – Думаю, что она от Рэбби Маклеода.
– Рэбби Маклеод? – спросила я, с тревогой вспоминая, как Рэбби несколько дней назад лежал, свернувшись калачиком на кухонной скамье, и его непослушные черные кудри были перепутаны с яркими волосами Джемми, пока ребятишки спали, ожидая возвращения своих отцов. Я вспомнила, как тогда подумала о том, насколько очаровательно выглядят мальчики, свернувшись калачиками, голова к голове, с мечтательными ото сна личиками.
– То есть у Рэбби есть вши? – требовательно спросила Бри, отбрасывая кусочек теста, как будто это на самом деле было отвратительное насекомое.
– О да, он ими просто кишит, – радостно подтвердил Джемми. – Его мама сказала, что она собирается взять бритву у его отца и обрить его наголо, чтобы ни клочка не осталось. У него, и его братьев, и у его отца, и у его дяди Рафа тоже. Она сказала, что у них у всех вши и что вши прыгают по их кроватям. А она устала быть все время покусанной. – Не задумываясь, он поднял свою руку к голове и почесался, его пальцы, как грабли, прошлись сквозь волосы в характерном жесте, который я так часто видела раньше.
Бри и я обменялись короткими, полными ужаса взглядами, потом она схватила Джемми за плечи и потащила его к окну.
– Иди-ка сюда!
Так и оказалось. В солнечном свете, усиленном белизной искрящегося снега, стали заметны яркие розовые следы на нежной коже за его ушами и на задней части его шеи – последствия чесания из-за вшей. Быстрая инспекция его головы подтвердила худшее: были обнаружены маленькие гниды, прилепившиеся к основанию его волос, и несколько рыжевато-коричневых взрослых вшей, размером в половину рисового зерна, которые в панике разбежались, прячась в густой шевелюре. Бри поймала одну и раздавила между ногтями, бросив останки в огонь.