На столе лопнул стакан, усиленные магической защитой стёкла задребезжали и рассыпались на осколки, которые вынесло ударной волной. В комнату ворвался ветер, взметнув занавески и принося с собой протяжный волчий вой множества голосов.
Раздалось отборное ругательство, и рот мне запечатали поцелуем. Злым, безжалостным, до боли сминая губы. Именно боль привела меня в чувство, и я начала вырываться, но меня держали мёртвой хваткой. Поцелуй изменился, став глубоким, затягивающим. Я как будто проваливалась куда-то, теряя себя.
– Учитесь контролировать себя! – зло бросил Тень, отстранившись и оставив меня задыхаться, как выброшенную на берег рыбу. – У вас всё чересчур. Если злитесь, то заставляете расходиться землю, если страдаете, то разрушаете всё вокруг. Вы несёте ответственность за свою силу и не должны подвергать опасности других!
Он ссадил меня со своих колен на кушетку и резко встал. Дверь в комнату открылась, впуская Гасса.
– Я не смог переместиться сюда, – растерянно произнёс он. Вид у него был такой, что успокоительное, которое он держал в руке, и ему бы не повредило.
– Она уничтожила защиту комнаты и выжгла все силовые линии поблизости. Надо проверить, какие последствия имел её срыв, – подойдя к брейду, он забрал у него стакан и принёс мне. – Пей!
Сказано было так, что не послушайся я, и он бы насильно влил мне это в горло, но я была настолько всем потрясена, что безропотно подчинилась.
– Марш в спальню и ни шагу оттуда! Делай дыхательные упражнения, и только попробуй заснуть или ещё раз сорваться!
«Лично придушу!» – так и повисло в воздухе.
– Гасс, будь с ней и никого не пускай. Будем выяснять масштабы погрома.
В коридоре захлопали двери и послышались встревоженные голоса. Волчий вой раздался поблизости. Похоже, оборотни покинули лес и направились к общежитию. Наверное, хорошо, что в этот момент я была слишком потрясена, чтобы задумываться о последствиях произошедшего. Как сомнамбула, я приняла руку Гасса, поднимаясь, и послушно последовала с ним в спальню. Он обнимал меня за плечи, поддерживая.
Хорошо, хоть там окно оказалось целым, это оставляло надежду, что и в соседних помещениях стёкла целы. Но всё это я отметила отстранённо, находясь в заторможенном и обессиленном состоянии. Гасс подвёл меня к кровати и сел рядом со мной на неё.
– Мне очень жаль, – с сочувствием произнёс он, погладив меня по голове. И это простое человеческое сопереживание от него пробило сковавшее меня оцепенение, и я заплакала, уткнувшись ему в плечо, тихо выплакивая всё своё горе.
Теперь вспоминалось всё хорошее, что я видела от дяди. Он любил меня, не повысил никогда голос, не ударил. Жалел, когда я в детстве сбивала коленки, не нагружал тяжёлой работой. Купил ребек у проезжих торговцев, когда я была зачарована музыкой, учил грамоте, хотя местные над ним и посмеивались, спрашивая, зачем это мне. Был хоть и строг временами, но справедлив, а я даже не знала о его смерти, злясь на него. Мне больше не поговорить с ним и не увидеть. От моего бывшего дома ничего не осталось, лишь пепел. Недаром уходя, я чувствовала, что не вернусь. Мне больше некуда возвращаться.
Не знаю, как долго мы сидели, обнявшись. Он гладил меня по спине, давая выплакаться, а потом, когда слёз не осталось и я начала проваливаться в забытьё, встряхнул меня, напоминая о том, что мне нельзя спать, и провёл в ванную умыться холодной водой. Дальше я под его присмотром сидела на полу в позе для медитации и делала упражнения, сосредоточившись на своём дыхании. Может, это помогло, а может, успокоительное, что я перед этим выпила, но мне удалось взять себя в руки, боль превратилась в щемящую грусть.
Пока я дышала, дверь несколько раз дёргали, но так никто и не вошёл. Потом в дверь постучали, и Гасс впустил Тень. Мужчина выглядел сдержанно, вот только скрытая ярость в глазах выдавала его состояние.
– Лоран, выйдите на минутку, – сказал он мне.
«Что же такого я натворила?» – печально задалась вопросом я и с чувством обречённости вышла из комнаты. По виду мужчины можно было решить, что я пол-Академии разнесла. В гостиной находились ректор, магистр Кирос и целительница. Ветер из окна разбросал мелкие вещи и создавал ощущение погрома, хотя мебель вся была цела.
– Бедное дитя! – жалостливо воскликнула целительница, заметив мой бледный вид, и сделала шаг ко мне, но от неожиданности я отшатнулась, не понимая, что происходит. Готовилась к тому, что меня будут ругать, а тут жалеют.
– Лоран, – кашлянул ректор. – Хочу вас заверить, что здесь вам ничего не грозит и никто вас не обидит.
Такое заявление ещё больше сбило меня с толку, и я растерянно смотрела на собравшихся.
– Скажите нам… хм… – ректор замялся, бросив взгляд на Тень, который стоял с поджатыми губами, а потом посмотрел на меня. – Хм…
– Лоран, достопочтимого ректора интересует, не принуждал ли я вас к чему-либо, – не выдержал Тень и перевёл невразумительное хмыканье ректора.
«К чему?!» – спросила его я, абсолютно ничего не понимая. Я всё ещё ожидала, что меня вот-вот начнут отчитывать за выброс силы.
– Склонял ли я вас к любовной связи? – иронично поинтересовался Тень, но я видела, что спокойствие его напускное.
– Не сбивайте насмешками ребёнка! – подала голос целительница.
– И чем же я сбиваю? Всего-то и надо ответить «да» или «нет». Или мы здесь до ночи стоять будем?
«Любовной»?! «Связи»?! Эти слова категорически не хотели укладываться у меня в голове, но все ждали ответа, и я тут же отрицательно покачала головой.
– Может, всё было по взаимному согласию? Вот и спровоцировали выброс силы,– лениво поинтересовался магистр Кирос
Я после этих слов запылала со стыда и яростно закачала головой, отметая саму мысль об ЭТОМ. Даже сделала шаг назад от этих сумасшедших.
«Они в своём уме?!» – опасливо спросила я Тень, не понимая, что происходит.
– Лоран его боится! – радостно указала на меня целительница, как будто найдя подтверждение своим мыслям.
– Вообще-то Лоран сомневается в своём ли вы уме, что задаёте подобные вопросы, – холодно просветил её лорд.
Все опять посмотрели на меня, и я медленно кивнула, не зная, какую реакцию на это ожидать. Вдруг они оскорбятся?!
– Тогда объясните, что спровоцировало подобное? – развёл руками ректор, указывая на выбитое окно и разгром в комнате. – У нас повреждения в этом крыле и встревоженные оборотни.
– Если бы вы у меня сразу это спросили, а не выдвигали нелепые обвинения, я бы объяснил, что учил Лоран ставить ментальный щит.
– Почему я ничего об этом не знаю? – тут же спросил ректор.
– В такое время и не в учебном корпусе?! – поддакнула целительница.
– Всё с ведома опекуна, а насчёт времени… Думаю, не надо вам напоминать, чем я занят в дневное время? – от прозрачного намёка энтузиазма у целительницы и ректора поубавилось. Магистр же Кирос чуть насмешливо слушал все пререкания, больше не вмешиваясь. Лишь иногда его ленивый взгляд скользил по мне, и в этот момент хотелось поёжиться.
– Это не объясняет таких последствий, – возразил ректор.
– Как раз объясняет. У Лоран природные способности. С первого раза получилось сформировать щит и удерживать его при поверхностном считывании. А вот при попытке взлома следует такая боль, что результат вы видите.
Ректор крякнул, ещё раз оглядываясь вокруг, я же не удержалась от взгляда на невозмутимого лорда. Почему он не сказал правду, а выбрал такой вариант?
– Что ж, будем надеяться, вы воздержитесь от таких экспериментов в общежитии, – заключил ректор, оглядывая комнату, а подумав, что тогда мы будем проводить их в учебном корпусе Академии, которая не застрахована от таких же разрушений, уточнил: – А лучше вообще… воздержитесь. Насколько я вижу, проявление силы у адепта мощное, но стихийное, следует соблюдать крайнюю осторожность.
– Учту, – сдержанно ответил Тень.
– Магистр Кирос, вы не займётесь восстановлением защиты? Она повреждена в нескольких комнатах как на этом, так и на первом этаже.
– Сейчас займёмся, – кивнул тот.
– Лоран, вам нужна помощь целителя? – спросил меня ректор.
Хоть я и отказалась, но женщина недовольно произнесла:
– Я даже отсюда вижу нервное истощение.
– Лоран выпил укрепляющий настой перед ужином и успокоительное сейчас, – сообщил ей Тень, и тут как назло, все уставились на стол с остатками ужина… накрытый на две персоны.
По губам магистра Кироса скользнула еле заметная улыбка, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Целительница вообще посмотрела на меня так, как будто поймала с поличным, и сочувствующий поначалу сменился крайне подозрительным.
– Если на этом всё, давайте оставим адепта набираться сил, да и успокоить всех не мешало бы, – начал выпроваживать Тень гостей.
Хорошо хоть после этого все ушли. Даже Тень. А я осталась в растрепанных чувствах, оглядывая гостиную.
– Ничего, я всё уберу, да и стекло маги восстановят, – подошёл ко мне Гасс. Я кивнула, и к уборке мы приступили вместе. После всего пережитого необходимо было чем-то занять руки.
ГЛАВА 17
Я лежала в горячей ванне, бессмысленно наблюдая, как лопаются пузырьки пены. Казалось, и моя прежняя жизнь, солнечная и яркая, так же неожиданно лопнула, ничего после себя не оставив. На душе было пусто. Ничего не вернуть и не исправить, да и о моих родителях дядя мне уже не расскажет. Столько вопросов, а где ответы искать – непонятно. Обида на него ушла. Наверное, его смерть списала все счета между нами. Я даже и подумать не могла, что мой уход будет стоить ему жизни.
Неожиданно я вспомнила о девочках. Что с ними? Живы ли они? Тень сказал о смерти дяди, но ничего не упомянул о них. Если таверна сгорела, то куда подались они? Остались в селении или пошли искать работу в Заречье? Хотелось верить, что Тёмный их не тронул. Они же были ни при чём.
Будь проклят Тёмный! Он лишил меня всего и до сих пор не оставляет в покое. Мне необходимо научиться держать щит, чтобы не подпускать его к себе, и стоит признать, что без помощи Тени не обойтись, как бы ни было сложно принимать её от него. При воспоминании о том, какие вопросы задавал ректор по поводу отношений между нами, я застонала и резко нырнула под воду. В моей голове раздало