Он включил настольную лампу и направил круг света прямо на бумагу. На ее поверхности виднелись призрачно-серые линии. Они только что были вот тут, а потом исчезли. Хотя, осторожно прикасаясь к бумаге, можно было ощутить глубоко отпечатавшиеся линии рисунка.
Что-то явно происходило.
— Бесполезно.
Генри откинулся в кресле, позволил Тони отвести взгляд и прервать контакт между ними.
— Что-то явно блокирует твои воспоминания.
— Шок?
— Возможно. Когда-то я уже сталкивался с чем-то в этом роде. Ты имеешь весьма богатый опыт в отношении… необычного, но раньше никогда не видел, как труп подруги падает у твоих ног.
— Вообще-то она не была моей подругой, — вздохнул Тони.
— Ты чувствуешь вину оттого, что она мертва?
— Нет. Может быть.
Тони пощипывал полинявшую джинсовую заплату на бедре.
— Не знаю. Генри, а вдруг это не шок?
— Понятия не имею.
— Есть какие-то догадки образованного человека?
Князь тьмы исчез. Фицрой, занявший его место, улыбнулся, встал и подтащил свое кресло обратно к обычному месту у стола обеденной комнаты.
— Ты, должно быть, считаешь, что я получил неплохое образование, Тони.
— Да. Во всяком случае, у вас интересный жизненный опыт.
— Что правда, то правда. Но в данный момент мой опыт, похоже, неприменим.
Тони не до конца в это поверил. Однако ему было нечего возразить, не считая того, что Генри проводил слишком много времени, ерзая в кресле. Парень опустил взгляд на часы, чтобы лицо не выдало его мыслей. На осознание того, что именно они показывали, у него ушло всего мгновение.
Потом Фостер встал:
— Вот дерьмо. Почти три часа. Неудивительно, что я так туплю. Мне нужно идти.
— Почему бы тебе не остаться здесь? — Генри как будто не услышал его. — Здесь есть еще одна кровать и смена одежды. Отсюда ненамного дальше до Бернаби, чем от твоей квартиры. Когда ты должен быть завтра на работе?
— Мм… Вторая группа собирается к девяти тридцати.
— Это довольно рано, учитывая, что уже почти три часа ночи.
То, что Тони мог разглядеть на лице Генри, было лишь участием, почти нейтральным. История их взаимоотношений была долгой и сложной. Фостер покончил с прошлым. Они остались просто друзьями. Приятели часто имеют ключи от квартир друг друга. Один из них предлагал другому место, где можно переночевать. Вот и все.
— Почему бы мне и вправду здесь не остаться?
— Хорошо.
— Вы отправляетесь…
Забавно, как дистанция, которую проложили между ними восемнадцать месяцев, проведенных врозь, внезапно превратила вопрос, некогда совершенно обычный, в реплику из фильма ужасов.
— Вы отправляетесь на охоту?
— Нет. — Генри дернул за край кремового свитера. — Уже слишком поздно.
Недавние колебания Фицроя насчет того, какую рубашку выбрать, внезапно приобрели смысл. Тони почувствовал, что у него заалели щеки. Он знал, что Генри ощущал этот внезапный прилив крови, и покраснел еще больше.
— Вы как раз собирались выйти.
— Да.
— Чтобы покормиться.
Последовал изящный кивок в знак согласия.
— Я завтра позвоню ей и извинюсь.
— Простите.
— На одной чаше весов — недавняя знакомая, на другой — старый друг. Тут даже нечего выбирать, Тони.
— Вы за меня не в ответе.
Одна золотисто-рыжая бровь слегка приподнялась.
— Знаю.
— Я паршиво чувствую себя из-за того, что вы остались голодным.
— Я могу подождать до следующей ночи.
«Вы не должны ждать».
Тони чувствовал, как эти слова вертелись на кончике языка, и не сомневался в том, что Генри тоже это воспринимал. Если и нет, то наверняка слышал стук его пульса. Проблема состояла в том, что Тони не мог придумать, как ему сделать предложение, не уподобившись отчаявшейся героине из плохого чувственного романа.
Парень сроду не читал такие или вообще хоть какие-нибудь. Просто он думал, что именно так сказала бы отчаявшаяся героиня, потому что восемнадцать месяцев ушли к чертям собачьим. Теперь Фицрой видел в нем личность, человека. Это наверняка означало, что они могли — хорошо, он мог вести себя как взрослый. Тони больше не нуждался в ощущении зубов, пронзающих кожу.
Неловкий момент тянулся, длился — и прошел.
— Спокойной ночи, Тони, — улыбнулся Генри.
— Да, спасибо.
— Это отличная музыка, Зев, почти идеальная, но ты же знаешь, что Чи-Би много за нее не заплатит.
— Нет проблем. Это местная группа. Они отчаянно нуждаются в рекламе. Я могу получить права на музыку почти за одно упоминание их в титрах.
Музыкальный редактор поднял глаза и улыбнулся, когда Тони двинулся через офис. К тому времени, как юноша добрался до стола Эми, улыбка Зева слегка угасла.
— С тобой все в порядке? У тебя… усталый вид.
— Просто мало спал этой ночью. Мне надо продержаться до ланча, тогда я смогу маленько придавить подушку на кушетке в кабинете Раймонда Дарка.
— Придавить подушку? — фыркнула Эми, сняв наушники и передав их Зеву. — Люди что, и вправду так говорят?
— Наверное, — пожал плечами Тони.
Не успел он собраться с силами, чтобы показать палец или два, как дверь в офис Чи-Би открылась, появилась бледная Барб.
— Твоя очередь, детка, — пробормотала Зеву Зеро бухгалтер кинокомпании, проходя мимо стола. — Предупреждаю, если ты хочешь, чтобы он потратил деньги, то зря. Босс не в настроении. Разыграй карты не так, и дело кончится тем, что ты будешь мурлыкать музыкальное сопровождение сам.
Эми подняла руку, когда Барб скрылась в своем офисе.
— Могу помочь. Я раньше играла на казу![15]
— Все раньше играли на казу.
— В марширующем оркестре?
— Ладно, это другое дело.
— Зеро!
Все трое вздрогнули одновременно.
— Голос нашего хозяина, — драматически прошептала Эми. — Удачи. Vaya con Dios[16].
В ответ Зев выдал нечто непонятное вроде как по-немецки.
— Что это значит?
— Думай о хорошем, тогда все будет хорошо.
— Зеро!
— Да, ты прав. Просто держись этой мысли. В данной ситуации я бы нажимала на то, что группа будет играть бесплатно.
Эми наблюдала за Зевом до тех пор, пока за ним не закрылась дверь, потом переключилась на Тони:
— Он прав. Ты дерьмово выглядишь. Страстное свидание?
— Тяжесть мира, — вздохнул Тони. — А разве твои волосы вчера не были розовыми?
— Красно-фиолетовыми. Это было вчера. Что тебе нужно?
— Тина послала меня, чтобы посмотреть, получилось ли у них переделать финал сценария для следующей недели. — Последовал кивок в сторону закрытой двери, за которой располагался загон для сценаристов.
— Тебе повезло.
Эми взяла папку из горы разных бумаг, возвышавшейся на полу рядом со столом, и протянула ее Тони.
— Горяченький, с пылу с жару. Я послала бы это с Вероникой, но она понесла в мэрию координаты нашей следующей натурной съемки, а потом зайдет за кофе.
— Что случилось с кофеваркой на кухне?
— Ее снова опустошили сценаристы. Что ты имел в виду, когда сказал про тяжесть мира?
— То, что у меня на уме.
— Например?
— Я не помню.
— Тебе нужно принимать больше витамина В.
— Мне нужно… — Он замолчал, пробежал рукой по волосам и бурно выдохнул. — Мне нужно вернуться на съемочную площадку.
Эми сощурила глаза и выдала:
— Пока что-нибудь не случилось.
— Не понял.
— Это то, чего ты не договорил. А что должно случиться?
— Ответь по телефону.
— Он не… — Ее перебил звонок. — Как ты?..
Тони пожал плечами, повернулся и пошел прочь из офиса. За его спиной слышался знакомый шум «Чи-Би продакшнс».
А насчет телефонного звонка все оказалось просто, поскольку этот аппарат напоминал о себе каждые тридцать секунд восемь или десять часов в день.
«Пока что-нибудь не случилось. Черт, я понятия не имею, что хотела сказать Эми. Эта ее краска для волос, очевидно, дурно воздействует на функции головного мозга».
Красный свет погас, когда Тони прошел мимо женского туалета. Шум спускаемой воды преследовал его до павильона звукозаписи.
Декорация гостиной особняка — «Как они там, к черту, решили его назвать?» — выглядела шикарно, несмотря на то что была задействована все та же старая мебель из гостиной Раймонда Дарка, оживленная парой подушек, желто-голубой простыней и несколькими кусками скотча. Какой-то электрик уже крепко спал на кушетке.
«Питер что, объявил перерыв на ланч?»
Тони проверил свои часы. Это движение заставило бумаги выскользнуть из папки и усеять пол.
— Чертов сукин сын!
Такой уж выдался день. Все шло наперекосяк с того момента, как он проснулся в квартире Генри. Дежавю, порожденное этим, и недавняя проблема с памятью не давали Тони ни на чем сосредоточиться.
К счастью, Катерину убивали этим утром. Как только дублерша Никки будет в целости и сохранности доставлена на съемочную площадку, работы у Фостера останется немного.
Тони опустился на колени и начал подбирать бумаги. Один лист скользнул почти к самому краю фальшивого деревянного пола. Юноша протянул руку и застыл, когда какая-то тень пересекла кусок бумаги и исчезла. Его сердце снова начало биться, как только он понял, что ботинок спящего электрика на мгновение передвинулся, попав на свет. Тень ботинка. Вот и все.
Учитывая множество ламп, задействованных в игре, павильон был полон неожиданных теней. Тони понятия не имел, почему при мысли об этом ему захотелось бежать отсюда.
Краешком глаза он поймал еще одну тень, движущуюся мимо него, по направлению к офисам. Парень повернулся так быстро, что потерял равновесие и чуть не упал.
Тень тянулась от ног звукорежиссера. Вероятно, он шел, чтобы потрясти ручку на двери туалета.
«Это безумие».
Пальцы Тони сомкнулись на последнем листке бумаги. Он отказался повернуться, когда вторая тень скользнула по бетону, направляясь к двери. Она оказалась гуще, с четко очерченными краями, торопилась вдогонку, пока двери с шорохом не закрылись.