— Некоторые люди лучше разбираются в подобных вещах. Передай мне лавровый лист.
Выполняя просьбу, Тони пытался решить, насколько же расстроены его нервы. Не просто же так запах теплой водки и кошачьей мяты его успокаивал. Резкая боль в правой лодыжке заставила Тони посмотреть вниз, на высокомерную черно-белую мордочку.
— Что?!
Арра захихикала и, правой рукой помешивая зелье, левой бросила Тони бумажный пакет с кошачьей мятой.
— Вот, попробуй это.
Тони швырнул на кухонный пол пригоршню сухих листьев, а волшебница спросила:
— Почему ты был таким дерганым, когда утром я появилась у тебя в квартире?
Тони недоверчиво уставился на нее.
— Даже не знаю. Может, потому, что я как раз собирался позавтракать, когда в моей квартире внезапно появилась волшебница, возможно захваченная тенью. Стоит учесть, что она недавно бросила меня и исчезла. Не говоря уж о том, что ты застала меня в чем мать родила.
— А, понятно.
Сперва Тони решил, что она смеялась над ним, но потом увидел, что лицо Арры оставалось совершенно серьезным.
— Термосы все еще у тебя?
— В рюкзаке.
— Принеси их.
«Если у кого и есть веские причины дергаться…»
Он поставил пару термосов на столешницу у плиты.
— Признаться, ты все равно заставила меня поволноваться даже после того, как я понял, что тень не сделала тебя своей заложницей.
— Почему?
— Ты выглядела огорошенной.
— Какой? — Первый половник зелья с глухим звуком выплеснулся в термос. — Что ж, полагаю, это слово не хуже любого другого, — заметила Арра.
Термос наполнялся, звук становился выше, не таким глухим.
— Тень Алана Ву прикоснулась ко мне прежде, чем я ее уничтожила. Всего на одно мгновение, но за это время я узнала все, что было известно ей. — Арра отставила в сторону первый термос и начала наполнять второй. — Одно дело — с помощью экстраполяции гадать о судьбе своей родины, и совсем другое — увидеть все от сих до сих.
— Мне жаль.
— Жаль чего?
Тони пожал плечами, явно смущенный этим вопросом:
— Не уверен. Канадские замашки.
Теперь ее фырканье напоминало обычное. Парень начинал узнавать Арру.
Волшебница отложила половник, взяла в руки термосы и пропела те же гласные, которые заставили искриться первое зелье, изготовленное ею. После всех ее трюков в духе «Поддай мне лучом, Скотти!»[55] заклинание казалось парню излишне… красивым.
Когда Тони упомянул об этом, Арра снова фыркнула:
— Любая магия — манипуляция энергией. Заклинания послабее, вроде этого, выглядят излишне красивыми, как ты выразился, потому что магам невысокой квалификации нужна подсказка, текст роли перед глазами, чтобы достичь намеченного результата. Следовательно, проще делать так, как поступают они.
Тони не понял, почему «следовательно».
— И какова цена?
— Что? — Арра замерла, перестав закручивать крышку второго термоса.
— Да, все имеет свою цену.
— Ты воистину замечательный молодой человек.
Говорить, что лесть не ответ на вопрос, казалось ему грубым, поэтому Тони промолчал.
Он все еще ожидал ответа, пока волшебница закручивала колпачок второго термоса, передав ему первый. Юноша умел ждать.
К тому времени, как второй термос был готов, Арра тоже это поняла и вздохнула:
— Чем круче энергия, которой приходится манипулировать, тем больше сил тратит волшебник.
Тони кивнул. Такое объяснение казалось ему резонным. Засовывая зелье в рюкзак, он решил не делать банальных замечаний вроде: «Ты такая сильная!»
За последние двадцать четыре часа Арра уничтожила тень, съездила в Вистлер и обратно, прокралась в звуковой павильон, чтобы понаблюдать, как они с Генри справлялись с открывшимися воротами. Она провела остаток ночи вдали от дома, сражаясь с личными демонами — возможно, не в буквальном смысле, но Тони не поручился бы за это. Потом волшебница проникла в его квартиру, сделала так, что ее бешено мчащаяся машина стала невидимой для копов, перенеслась к себе домой и мигом сварила два литра зелья.
Уровень манипулирования энергией: высокий. Личная сила волшебницы…
— Дай мне минутку, чтобы сменить.
— Что?
— Одежду, — бросила Арра через плечо, направляясь к спальне, и добавила, закрывая дверь: — Ты не доберешься до студии к одиннадцати пятнадцати, если я не буду за рулем. А от меня уже разит.
Она была права. Насчет дороги, не вони. Во всяком случае, будучи парнем, Тони понятия не имел, что женщины ее возраста считают дурным запахом. А вот расписание движения городского транспорта по воскресеньям — это просто катастрофа, особенно если приходится спешить в пригород.
Итак, личная сила волшебницы: на уровне кролика, рекламирующего батарейки «энерджайзер».
Вообще-то с тех пор, как Тони напомнил Арре о ее кошках, он как будто повернул выключатель. Импульс, заставивший волшебницу воскликнуть: «Ох, дерьмо!» продолжал держать ее в напряжении. Чем быстрее Арра двигалась, чем больше делала, тем меньше ей приходилось думать о том кошмаре, который она увидела, прикоснувшись к тени.
«Мысленная памятка! Приготовься к катастрофе и надейся, что она не произойдет при скорости восемьдесят километров в час».
Или, если уж на то пошло, при ста двадцати километрах в час.
Тони так вцепился обеими руками в привязной ремень, что побелели костяшки пальцев. Он никак не мог решить, что лучше: зажмурить глаза или держать их открытыми? Во втором случае он мог бы увидеть свою приближающуюся смерть в скором огненном столкновении машин и приготовиться к ней. С закрытыми глазами парень не видел, как «хэтчбек» по диагонали пересекал поток машин, движущихся к западу. Временами, когда становилось совсем хреново, Арра выезжала на встречку.
Фостеру, как и любому другому парню, нравилось дразнить смерть. Но «любой другой парень» был сейчас волшебницей средних лет, возможно, даже старой, явившейся из другого мира, а здесь оставалось четыре тени, с которыми еще предстояло разобраться. Поэтому такая езда не лезла ни в какие ворота. Арра оказалась хуже, чем Генри и Маус, вместе взятые.
— Ты что, всегда так водишь?
— Боишься?
— Нет.
— Лжешь?
«Так я тебе и признаюсь».
— Нет.
— Хорошо. Отвечая на твой вопрос — почти никогда. Но мы спешим.
На ее щеках горели яркие пятна — точнее, на одной, вторую Тони не видел.
«Можно посмотреть на происходящее со светлой стороны. На такой скорости мы быстро будем на месте. Но любой идиот знает: чем больше энергии сжигать, тем быстрее она закончится. Я должен отвлечь ее или хотя бы заставить сбавить темп».
— Знаешь, я и в самом деле был таким дерганым, когда ты утром сыграла в «Пах! Появляется ласка!»[56].
— Волшебница, а не ласка.
— Неважно. Когда ты объявилась в моей квартире, мне только что приснился сон. — Та бровь, которую видел Тони, игриво приподнялась. — Нет, не такой сон. Кошмар. Мне привиделось, что тень снова захватила меня и унесла за ворота.
— В Страну Оз?
— В комнату, похожую на класс или лабораторию. Там были книги и грифельные доски, покрытые… даже не знаю чем, какими-то вычислениями…
Арра ударила по тормозам, и Тони понял, что ему удалось отвлечь ее лишь в относительном смысле слова. Он крепче вцепился в ремень, когда машина тормознула, почти прошла юзом и заехала на парковку.
Потом визг стих. Фостер лишь на девяносто девять процентов был уверен в том, что визжали шины. Единственными звуками остались шум дождя, барабанящего по крыше, и поскрипывание «дворников».
Арра повернулась к нему:
— На досках было еще что-нибудь, кроме вычислений?
Глаза мертвых были открыты. Судя по выражению лиц, эти люди прожили еще очень долго после того, как их пригвоздили к доскам.
— Да.
— Люди?
Руль скрипнул в ее руках.
Тони кивнул.
Арра на мгновение зажмурилась, а когда снова открыла глаза, Тони понял: ему не придется ничего описывать, потому что она тоже видела такое.
— Это был не кошмар. Образы оставила в тебе тень. Когда она захватила тебя, ты прикоснулся к ее памяти.
— Разве?
— Да. Это объясняет, почему отпечаток тени на тебе заметен сильнее, чем на других.
«Отпечаток!.. Просто охрененно. Извините, я заскочу домой и промою душу холодной водичкой».
Тут до него дошло.
— Значит, то, что я видел, было взаправду?
— Да.
— Кто те люди?
— Последние два члена моего ордена, сразившихся с Повелителем Теней.
— Мне жаль.
— О чем тебе жалеть? Ты ничего плохого не сделал.
— Я просто… — вздохнул Тони, откинувшись на сиденье. — Забудь.
Легкое прикосновение к руке заставило его снова посмотреть на Арру.
— Извини.
— Эй! — пожал он плечами. — Они ведь были твоими друзьями.
— Да.
В этом спокойном признании таилось столько эмоций, что они наполнили машину, как дым.
Тони не мог взглянуть на Арру, поэтому посмотрел на часы.
«Черт! Десять сорок. Я просто хотел отвлечь ее, заставить сбавить обороты. У меня не было желания возвращать эту женщину к полному ступору».
— Арра, надо ехать, иначе мы не доберемся до ворот вовремя.
— Верно.
Она включила задний ход и чуть не сбила пожилого мужчину, несущего на картонном подносе три небольших стаканчика кофе.
— Может, мне сесть за руль?
— Не смеши!
Парень на скейте показал ей средний палец, когда Арра подрезала его.
— Я просто говорю…
— Не говори!
Они добрались до студии к одиннадцати часам двум минутам и сразу обнаружили, что код на двери павильона звукозаписи изменился. Три неправильно набранные комбинации включили бы сигнализацию. К счастью, Фостер вспомнил об этом, не успев набрать последнюю цифру, и вовремя отдернул руку. Если сработает сигнализация, то явится полиция. «Везение» Тони приведет к тому, что констебль Элсон снова въедет прямехонько в его жизнь.