Он, конечно, не очень в этом разбирался, но вроде маленькое оранжевое пятнышко света около эстрады означало, что в лампе почти закончился керосин.
— Тони…
Наверно, ему полагалось сильнее отвлекаться на призраков коллег, зовущих его, на фоне играющей «Ночи и дня». Вытянуть руку. Первые три слова заклинания…
— Тони!
Голос Ли. Отдаленный. Отчаянный. Испуганный. У Тони екнуло сердце.
А вот это определенно отвлекало.
Выкрикивающая ругательства Бренда врезалась в невидимый барьер всего в десяти сантиметрах от его лица. Он почти был к этому готов.
— Он был моим! — взвизгнула она. На горле зияла прозрачная рана.
— Я знаю.
— Ему нравятся женщины.
— Да, живые женщины.
— Тони!
«Спаси меня».
«Благо многих», — напомнил он себе и сосредоточился. Лампа шлепнулась в его ладонь, и Тони почти уронил его.
— Чтоб тебя…
— Горячо? — Слишком много сарказма для мертвой помощницы костюмерши. — Обжегся?
Странно. Керосина еще на треть.
— Почти. Спасибо, что побеспокоилась.
Учитывая, что Бренда казалась серой тенью на черном фоне, он мог ошибиться, но она казалась растерянной.
— Это ведь я выиграю в конце. Я.
— Ты мертва. Не совсем подходящее определение для победы.
— Он будет мертв со мной. И мы будем танцевать. Вечно.
— Что? Ли умрет, после того, как это существо уничтожит меня? Это не так-то просто.
— Проще, чем ты думаешь. Ты позволишь Ли перерезать себе горло, или проломить череп, или вырвать сердце… И даже палец не поднимешь, чтобы защититься, потому что это он.
Скорее всего, третий вариант.
— Но оно не этого хоооооооооооо…
Хартли крутанул Бренду в пируэте прочь от двери. Ее вопли продолжали разноситься по бальному залу, пока она не растворилась в темноте. Дверь захлопнулась перед носом Тони. Захлопнулась сама. Он к ней не прикасался. Может, Бренда едва не выдала ему уязвимое место существа из подвала. Может, она собиралась поиздеваться, рассказав, что Ли предпочитает есть на завтрак. Могло быть что угодно. И в смерти, и в жизни Ли был между ними.
Так же, как Бренда всегда будет между ним и Ли.
Только между ним и Ли и так ничего не было, потому что Ли был натуралом — не считая отдельных поцелуев, — и был одержим существом из подвала. И Ли больше не будет в принципе, если Тони не оттащит лампу в кладовку и не придумает, как его освободить.
Зыркнув на лампу, повинную в отложенном спасении, он заметил, что фитиль почти догорел. Пара поворотов колесика сбоку, и свет вспыхнул с новой силой. Со слезящимися глазами Тони двинулся обратно.
Поцелуи.
Ли, одержимый существом из подвала.
«Только не опять…»
Порядок событий казался до ужаса знакомым.
Когда он вошел в столовую, то заметил, как что-то двигается на полу около двери.
Серое. Прозрачное. И катящееся!
Голова садовника выкатилась из-под стола в круг света и продолжила двигаться в сторону холла, слегка подпрыгивая.
Глаза и уши существа из подвала. У нее был только один логический повод быть здесь, где слово «логический» являлось условным. Голова подслушивала их планы, как освободить Ли.
Тони встал между ней и дверью.
Она улыбнулась и продолжила катиться.
Она? Он? Какой род у призрачных голов?
«Ладно, сейчас это неважно… Как же я не хочу этого делать».
Но особенного выбора у него не было.
Он снова вылизал узор на левой ладони и ухватил голову, которая пыталась прокатиться между его ног.
— Зев! Вытряхни все из своего рюкзака и принеси его мне! — Крик смягчал боль. — Эми! Быстрее, новую помаду. — Хотя не особенно.
Дверь кладовки распахнулась.
— Тони? Какого…
— Рюкзак… — Сжимая в пальцах череп садовника, он поставил лампу на стол и бросился к Зеву. — Он пустой?
Зев посмотрел на рюкзак, болтающийся в его руке.
— Да, я выкинул…
— Тони, держи! — Эми оттеснила Зева подальше в столовую и сунула в свободную руку Тони еще один тюбик. — Это тинина!
— Закрой рюкзак и подними его. — Эта помада оказалась бледно-розового цвета. На черной ткани и черной же пластмассовой молнии было легко рассмотреть символ. И легко было понять, почему Эми сразу заявила, что это не ее. Пока Эми и Зев удерживали рюкзак, он дорисовал последнюю завитушку. — Открывайте! — Он засунул голову внутрь. — Закрывайте!
— Очередная часть садовника? — спросила Эми, дыша тяжелее, чем обычно.
— Угу. — Боль расползалась от кисти к плечу. — Кажется… Кажется, она за вами шпионила.
— За нами?
Голос Питера привлек внимание Тони к двери. Похоже, все, за исключением Мэйсона, Мауса и Кейт, высунулись в узкий проем, чтобы посмотреть.
— Да, за вами. — Когда их скептические выражения никуда не делись, он добавил, — а вы можете придумать альтернативную причину, по которой голова может болтаться около двери?
Никто не мог.
Неудивительно.
— А я видел головы и получше, — задумчиво решил Сордж. — Более настоящие.
Тони пораженно уставился на него.
— Она настоящая!
Режиссер-постановщик пожал плечами и вернулся обратно в кладовку.
— Может, проблема в освещении.
— Странно, что она ничего не весит, — пробормотал Зев, держа рюкзак на вытянутой руке.
— Это пойманная энергия, а не материя, — фыркнула Эми. Она потыкала в рюкзак пальцами. — Если бы люди не умирали, это было бы круто.
— Я в тебе не сомневался. Можно мне это опустить?
Тони, обхвативший левую руку, ухитрился кое-как кивнуть в сторону стола.
— Конечно. Без проблем.
— Ты цел?
— Нуу…
— Дай посмотреть. — Зев осторожно помог Тони встать попрямее. Он прищурился. — Плохо дело.
Его рука снова скрючилась и согнулась, прижавшись к телу.
— Какие ощущения? — спросила Эми.
— Как будто по коже гуляет ледяной огонь.
— Ой. Оксюморон. Видимо, и правда больно.
Зев прижал два пальца к руке Тони и почти сразу же отдернул их. На секунду там оставались два красных отпечатка.
— Это, конечно, просто предложение, но не думаю, что тебе стоит ловить что-то еще. От такого холода могут повредиться нервы — если они еще повредились.
— Просто скажите мне, что оно того стоило, и что у вас есть план.
Эми подняла лампу и двинулась к кладовке.
— У нас есть план.
— Правда?
— Нет. По нулям. Но, — продолжила она, когда они перешагнули через помадный барьер и закрыли за собой дверь, — я выяснила, что у существа в подвале есть имя. А…
Тони закрыл ей рот здоровой рукой.
— Не говори! У имен есть сила. Мы не хотим…
— Привлекать его внимание? — огрызнулась она, отрывая его ладонь ото рта. — Потому что оно знает, что мы здесь. Даже если мы забудем, что это существо заперло нас тут, и три человека погибло. Оно посылает разные части тела шпионить за нами!
— Кстати о частях тела — где голова? — спросил Питер.
— В столовой.
— Это безопасно?
«Откуда мне знать?»
— Конечно. Она поймана. Так, раз у вас нет плана по спасению Ли, будем действовать по моему.
— По какому именно?
— Я отправляюсь на помощь.
— С подбитым крылом? — фыркнула Эми. — Шикарный план.
Он скривил губы, подозревая, что это не очень-то похоже на улыбку.
— Единственный, что у нас есть.
— Тони?
Он не сразу понял, кто говорит — слишком уж привык игнорировать тех, кто зовет его по имени. И только потом понял, что Тина протягивает ему пару капсул на ладони.
— Для твоей руки.
— Спасибо. — Он проглотил их, а потом залпом выпил полбутылки воды — просто так. Скорее всего, они никак не помогут, но чем черт не шутит. Хуже не будет.
— Непонятно, — нахмурился Адам. — В этом доме до хрена привидений, так?
— Ну, до хрена — не совсем точное число, но примерно так.
— Тогда почему это существо отправляет к нам садовника? Он ведь порублен на кусочки.
— Это очевидно. — Мэйсон сделал важный вид, когда все повернулись к нему. — Он слуга.
Тони покачал головой.
— Это Люси Льюис слуга.
— Да, но она в несколько подвешенном состоянии.
— А тот парень, которого она столкнула с лестницы…
— Может, на управление отдельными частями уходит меньше энергии, чем на целое тело? — предположила Эми. Ее глаза блестели в фонарном свете. — Если это существо кормится энергией мертвых, то оно не захочет особо тратиться на них.
— Я как раз собирался это сказать. — Мэйсон вздернул губу. Он так и не снял клыки Рэймонда Дарка, и у Тони случился приступ ностальгии. Если бы Генри был здесь. Внутри. К черту независимость, он бы уступил контроль за милую душу.
Мэйсон поднял и снова опустил ноги, стукнув пятками о пол.
— Так почему я связан?
— Ты не связан, — вздохнул Питер. — Ты склеен.
— И, кажется, меня это несколько раздражает. — Он казался раздраженным. Впервые за долгое время он снова стал напоминать Мэйсона Рида.
Эшли, засунув руки поглубже в карманы пиджака, прошлепала по комнате и села рядом с ним на корточки, всматриваясь в лицо.
— Твой отец об этом узнает, — пробормотал он, пытаясь порвать ленту на запястьях.
Улыбка Эшли озарила кладовку.
— Он снова с нами!
— Ты уверена?
— Она это точно знает, — вздохнула Брианна прежде, чем ее сестра успела ответить. — Она же втюрилась. Меня от этого…
«Тошнит, наверное», — подумал Тони, когда Чарльз снова начал кричать на лестнице наверху. Или мутит. Тоже вариант. Он сполз на пол и скрестил ноги, пытаясь разработать руку, чтобы она чувствовала хоть что-то помимо боли. Ему придется поверить, что Ли не был в непосредственной опасности. Ему придется поверить, потому что Эми была права… в какой-то степени. Проблема заключалась не в том, что он не мог пользоваться левой рукой. Просто пока она не перестанет так чертовски сильно болеть, Тони не сможет думать ни о чем другом. Он просто не сможет сконцентрироваться, чтобы призвать к себе Ли.
Всплеск фантазии заставил его почти забыть о мучительной боли в руке.