Но юмор – это не единственное, что им обоим сейчас было нужно.
Им нужна была надежда.
И Марико как никогда были нужны и юмор, и надежда. Она была так озабочена исполнением одного плана действий, что почти проигнорировала все остальные.
Ее жених пригласил ее на встречу. Наконец-то. На третий день пребывания в замке.
Ворох мыслей и чувств пронесся в голове, когда она услышала об этом. В основном отвращение и ярость. Затем пришло осознание, что Марико не может полагаться на эти эмоции в напряженные моменты, которые, несомненно, случатся в будущем. Гнев действительно был темпераментным зверем – драконом, который угрожал сжечь все на своем пути, – и она не могла позволить ему оттолкнуть Райдэна или зажечь в нем даже самую малую искру подозрения.
Марико было необходимо, чтобы принц Райдэн поверил ей настолько, чтобы отпустил в город. Она должна встретиться с Асано Юми, чтобы майко помогла связаться с любыми выжившими членами Черного клана.
Цунэоки должен узнать, что Оками еще жив.
И что это обстоятельство может измениться в любой момент.
Что император был спокойной, коварной личностью и, вероятно, тяготел к насилию, чтобы оправдать свои цели. Что его мать, вдовствующая императрица, была озабочена внешностью. И что в душе его брата, принца Райдэна, проросли первые семена сомнений.
Каждый и все эти факты, вместе взятые, можно было использовать в интересах Черного клана, особенно если они намеревались наказать виновных в разрушении их дома. В убийстве Ёси. Во взятии Оками в плен.
Если принц Райдэн не поверит Марико или не увидит в ней союзницу, она больше не будет в состоянии помочь своим братьям из Черного клана. Ей никогда не будет предоставлена свобода бродить по столице по своему усмотрению.
Итак, Марико сделала то, что сделал бы любой порядочный посланник.
Она надела другую маску. Стала лисой в овечьей шкуре. Своими улыбающимися глазами и застенчивым смехом Марико отправила Сидзуко с ответом, а сама позвала служанку Ису. Вместе они выбрали из бесчисленных нарядов, которыми располагала Марико, кимоно гораздо менее роскошное, чем то, что она носила накануне. Однако, по правде говоря, в одних отношениях оно было скромнее, а в других – наоборот. Воротник был свободнее и открывал большой участок обнаженной шеи. Это был осознанный выбор. Благодаря связям Исы Марико удалось узнать несколько важных вещей.
Любимым цветом принца Райдэна был зеленый. Зеленый оттенок лучшего нефрита. Он презирал любую косметику на лицах придворных дам, за исключением намека на подкрашенные губы. И ему нравилось смотреть на шейки красивых молоденьких девушек. Поэтому сейчас Марико ждала в приемном зале с бледными щеками и подкрашенными губами, в одежде, предназначенной для соблазнения юноши, которого она презирала.
Она осмотрела пространство, ища темы для возможной беседы. Как она и ожидала, стены приемных покоев принца Райдэна были увешаны полированным оружием, некоторые из них были размещены на богато украшенных подставках, а другие стояли на точеных каменных пьедесталах.
Прямо за дверями слышались звуки голосов и движения. Марико расправила складки своих многослойных одежд и вцепилась в рукава, чтобы успокоить нервы. Мгновение спустя экраны за ее спиной раздвинулись.
Последовала пауза. Из тех, что вырастают вокруг пустоты, пока на ее месте не поселится дискомфорт. Несмотря на любопытство, Марико не стала сразу оборачиваться. Когда она это сделала, то двинулась неторопливо, опустив, полуприкрыв глаза – так же, как Юми смотрела на Оками той ночью в чайной. Это движение показалось ей чуждым. Вынужденным до невозможности. Но она была здесь, чтобы сыграть роль, и она сыграет ее так хорошо, как сможет.
Она поклонилась своему жениху, позволив крови хлынуть к голове. Заставив себя задышать глубже, пока пульс не успокоился под кожей. Когда Марико снова выпрямилась, она обнаружила, что принц Райдэн стоит прямо перед закрытыми дверьми с задумчивым выражением лица.
– Ты выглядишь… иначе, – заговорил он. Хотя он и выглядел устрашающим и уверенным в себе, со своими широкими плечами и богато украшенными хакама, в его речи проскользнула странная неуверенность.
Марико позволила своей улыбке дрогнуть.
– Теперь я больше чувствую себя собой.
– Удивительно, на что способна хорошая ванна и отлично обученные слуги. – В его улыбке мелькнуло высокомерие.
Раздражение вспыхнуло в сердце Марико. Как она и подозревала, принц Райдэн оказался именно таким, каким она его посчитала сначала – злобным и поверхностным молодым человеком.
– В этом я с вами согласна, мой господин. – Она мило склонила голову, заставляя себя вспомнить про желание понравиться ему.
Он кашлянул, просовывая большие пальцы под толстый шелковый шнур на талии. В то время как его сводный брат Року напоминал змею, с его острыми глазками и коварной ухмылкой, Райдэн был больше похож на скопу[13], с расправленными крыльями парящую над морем в поисках добычи. Высокомерная и безупречная птица. Марико вспомнила время, не так давно, когда она слушала болтовню своей служанки Тиё о том, каким красивым был принц Райдэн и каким замечательным мужем он будет.
«Как же она ошибалась».
Словно почувствовав направление ее мыслей, Райдэн нахмурился.
– Я… не силен в этом.
Удивленная этим признанием слабости, Марико ответила, не задумываясь:
– И в этом я тоже с вами согласна, мой господин.
Тревога расползлась по ее коже. Она стиснула зубы, не давая ей просочиться и изо всех сил стараясь выглядеть твердой. Безупречной, как Райдэн. Как будто именно это она и хотела сказать и не собиралась извиняться. С закаленными воинами лучше всего противопоставлять силе силу. Рэн был тем, кто преподал ей этот урок своими ехидными комментариями и меткими камешками.
Глаза Райдэна расширились.
– Дразнишь меня?
Смятение пронзило ее желудок.
– Нет. То есть да, мой господин. Я имею в виду… – И Марико смолкла, досада пустила корни в ее душе.
«Я ужасна в этом».
– Ты тоже не сильна в этом. – Райдэн улыбнулся с напыщенным удовлетворением, но Марико заметила намек на смех в его глазах.
Она промолчала.
– Уверен, ты знаешь, почему я попросил о встрече. – Он не дал ей ни шанса на ответ, настолько он был уверен в своем мнении. – Император желает, чтобы мы поженились на следующей неделе.
Ее сердце подпрыгнуло к горлу. Она кивнула, чтобы выиграть время на обдумывание.
– Не могу сказать, что знаю, что делать или говорить теперь, особенно учитывая нестандартные обстоятельства, – продолжил Райдэн, выпятив руки в локтях в стороны и широко расставив ноги. Рэн тоже всегда так делал: пытался занять больше места, чем нужно. Тактика мальчишки, которому необходимо было что-то доказывать. Но снова, Марико снова уловила проблеск нерешительности.
Принц продолжал:
– Ситуация вышла непростой. Мое… общение с женщинами вне моей семьи было ограниченным. Я не знаю, как высказать свое мнение по этому поводу, не обидев тебя.
Учитывая статус Райдэна, ничто из этого не следовало говорить его невесте. Но Марико оценила его честность. По крайней мере, он не пытался скрывать свои мысли.
Когда она снова не ответила, Райдэн продолжил:
– Поскольку я не знаю, с чего начать, начну с первого, что пришло в голову. Чего ты хочешь, Марико? – спросил он. – Ты хочешь быть моей невестой?
Он снова застал ее врасплох. Ни разу за все время, пока ее семья вела переговоры с императорской семьей, никому не приходило в голову спросить Марико, чего она хочет.
Странно, что именно принц Райдэн первым задал вопрос. Вместо ответа Марико повернулась, чтобы пройтись по комнате и позволить себе обдумать этот непредвиденный поворот событий. В тишине она изучала коллекцию оружия, украшающую стены. Некоторые лезвия были заперты в богато украшенные саи и выставлены на лакированные деревянные подставки. Многие ножны украшали гербы поверженных кланов. У части мечей украшены были сами рукояти. Марико заметила засохшую кровь, покрывающую искусную резьбу цубы[14] из слоновой кости. Она замерла, размышляя, какую историю рассказал бы этот меч. Сколько жизней было унесено каждым взмахом его клинка. Сколько печали он принес.
Когда она снова повернулась к Райдэну, ее внимание привлек один меч на высокой подставке в темном углу, отрезанный от всех остальных.
Его лезвие было белым. Почти светящимся. В его сердцевине как будто был вытянутый золотой слиток, обернутый почти алебастровым камнем. Катана была не в ширасае[15], которая лежала сбоку, а на рукояти из слоновой кости был выгравирован феникс. Его гарда была вылита в виде перемежающихся языков пламени и перьев феникса, инкрустированных золотом. Это была вещь непревзойденной красоты. Клинок, предназначенный для того, чтобы на него смотрели и чтобы изучали. И все же странно, что он не был выставлен в центр комнаты, чтобы о нем, вне всякого сомнения, говорили во время любого собрания в зале.
Несмотря на то что меч отставили в тень, Марико узнала его, как только увидела.
– Это меч Такэда, – сказал Райдэн, вставая рядом с ней. – Его имя Фуринкадзан. Оружие, выкованное духами из молнии, ударившей в песчаные дюны подле реки Сэндай более тысячи лет назад.
Марико шагнула ближе к мечу. Подальше от принца.
– Если ему действительно тысяча лет, то он отлично сохранился, – пробормотала она.
– Зачарованные клинки не ржавеют и не нуждаются в заточке.
Она обратила внимание на надпись, выгравированную там, где алебастровый клинок встречался с золотой цубой:
– Быстрый, как ветер, тихий, как лес, яростный, как огонь, непоколебимый, как гора.
– Девиз клана Такэда. – Райдэн нахмурился, и от этого жеста вокруг его рта образовались морщинки. – Этот клинок заинтересовал тебя. – Его ноздри раздулись.