– Я рад, что ты больше не будешь мучением для моей семьи.
– Как и я. – Такэда Ранмару снова закашлялся. – Я хочу как можно скорее избавиться от проклятого клана Хаттори.
Кэнсин бросил еще один камень. Он срикошетил от стены рядом с головой Ранмару.
– И мы тоже хотим избавиться от тебя. – Он пригнулся еще ниже и швырнул через решетку маленький мешочек, который отобрал у Марико. Он попал мальчишке в бедро.
Сын Такэды Сингэна сообразил вздрогнуть, хотя на его лице мелькнуло озарение. Он поднял глаза, встречаясь взглядом с Кэнсином.
Затем он один раз кивнул.
Кэнсин вскочил на ноги, сжимая кулаки по бокам.
– Я хочу, чтобы ты исчез из нашей жизни, Такэда Ранмару. Навсегда.
Святилище богини солнца
Сегодня был день свадьбы Марико.
Она готовилась к ней всего несколько недель. Возможно, слово «готовилась» здесь не слишком подходило. Она смирилась с ней. Однако ее союз с сыном Минамото Масару больше не волновал ее. Он оказался в тени, отбрасываемой гораздо большей целью.
Марико спасет Оками сегодня, даже если для этого ей придется выйти замуж за змею, поцеловать паука и сжечь дотла Золотой замок. Она ждала со своими сопровождающими в комнате с низким потолком, склонив голову и не сводя глаз с полированного деревянного пола.
Сукэ внимательно наблюдала за ней, предугадывая каждое ее желание, как самая лучшая придворная дама. После их разговора в императорских садах и довольно оживленной игры в го Марико попросила Сукэ стать первым официальным членом ее круга при дворе.
– Желаете чего-нибудь, моя госпожа? – спросила Сукэ.
– Способ повернуть время вспять.
Сукэ подавила улыбку.
– А если это невозможно?
– Способ ускорить его, чтобы я узнала, что может принести будущее. – Марико вздернула подбородок, и тяжелые украшения у нее в волосах, уложенных в классическую прическу невесты, больно потянули за искусственные пряди на макушке. Она поморщилась, а затем послала Сукэ улыбку. – Остальные придворные дамы по-прежнему холодны к вам? – Марико понизила голос, бросив взгляд вглубь комнаты, в сторону компании девушек, к которой когда-то принадлежала Сукэ. Марико узнала, что в это трио входят самые желанные молодые дамы императорского двора. Девушки с богатыми отцами, огромным приданым и склонностью к осуждению.
Сукэ тоже искоса глянула на них.
– Не холодны. Просто равнодушны.
– Вот и их хваленое абсолютное милосердие. – Марико закашлялась от смешка, сухость во рту застала ее врасплох.
Еще одна усмешка скользнула по губам Сукэ.
– Не желаете ли воды, моя госпожа?
– Да, спасибо.
Сукэ проскользнула мимо служанки Исы. Она взялась куском мягкого полотна за край пиалы, прежде чем поднести ее к губам Марико, потому что длинные рукава формального свадебного кимоно Марико были слишком тяжелыми, чтобы поднять их без посторонней помощи. Оно называлось дзюни-хитоэ[17] – двенадцатислойный наряд. Гора разноцветного шелка, начиная с белоснежного нижнего халата и заканчивая насыщенно-фиолетовым верхним халатом, цветом напоминавшим Марико весенние сливы. У каждого оттенка было свое сложное название. Когда все двенадцать слоев надевались вместе, цвета одежды составляли стихотворение. На воротнике и вдоль рукавов слои ткани напоминали радугу. Одежда была до нелепого тяжелой, хотя и выглядела красиво, как все смехотворно дорогие вещи. Каждое кимоно, которое когда-либо носила Марико, бледнело по сравнению с этим. А ведь ей посчастливилось надеть несколько эффектных нарядов за свою короткую жизнь.
Когда Марико заметила признаки беспокойства на лице Исы, она резко перестала пить.
– Что?
Иса качнула головой, как будто не осмеливаясь критиковать.
– Если что-то не так, не бойся сказать мне. За последние несколько дней мне неоднократно сообщали, что все взгляды будут прикованы ко мне. – Марико успокаивающе улыбнулась.
– Да, моя госпожа. – Иса поклонилась. – Помада из лепестков розы на ваших губах потекла по подбородку.
Марико повернулась к Сукэ.
– Я выгляжу неопрятно?
Нос Сукэ сморщился, оценивая ее.
– Вы выглядите как самая прекрасная демоническая невеста, которую я когда-либо видела.
Марико откровенно расхохоталась, а затем повернулась к Исе за помощью. Ростом девушка была меньше, чем Марико, как частенько бывало. Большую часть своей жизни Марико была одной из самых высоких девушек среди тех, кого знала. С добавленным объемом ее дзюни-хитоэ она наверняка выглядела как красочный демон, настроенный сожрать все в пределах досягаемости.
Когда Марико повернула голову, чтобы Иса могла снова нанести помаду на ее губы, ее сложный головной убор соскользнул набок, почти неестественным образом выгибая ее шею.
Марико остановила поток самых отборных ругательств Рэна, грозящих вырваться из ее рта.
– Почему этим уродством невозможно пошевелить нормально? – возмутилась Марико.
– Моя госпожа, – проговорила Иса, – возможно…
Марико выжидающе смотрела на нее.
Иса сглотнула, прежде чем заговорить:
– Я думаю, это из-за длины ваших волос. Обычно волосы невесты несколько длиннее ваших, и это помогает удерживать все необходимые украшения на месте. Мы пытались использовать кусок тафтинговой парчи, чтобы сделать валик, но я уверена, что это все равно приносит неудобства.
Марико вздохнула, закрывая глаза. Она знала, что в этом и была причина. Вот как это должно было выглядеть. Вот как должна вести себя девушка, выдаваемая в императорскую семью.
На мгновение Марико позволила себе помечтать о том, как выглядела бы свадьба, если бы она, а не кто-то другой, диктовала условия. Она никогда не была такой, как Тиё, ее служанка из дома, которая часто вслух фантазировала о цветах, которые наденет, или о том, как будет выглядеть небо в день ее свадьбы. Но только сегодня Марико хотела позволить себе эту роскошь.
Она оставила глаза закрытыми, как будто собиралась с мыслями.
В мечтах ее свадьба должна была состояться осенью в павильоне в конце обсаженной деревьями аллеи. Хотя многие считали весну самым прекрасным временем года – с бледно-розовыми цветами сакуры, которые сыпались, словно шелковый снег, – Марико всегда предпочитала вид деревьев осенью. Темно-красные листья, напоминающие кровоточащие звезды. Рядом с ними росли деревья гинкго[18] с золотисто-желтыми листьями. Когда ветерок проносился по их ветвям, листья трепетали, как крошечные веера.
Марико глубоко вздохнула.
В конце аллеи, усыпанной красными и золотыми листьями, стоял бы юноша со шрамом поперек губ и лукавой улыбкой. Он будет одет в черное, а его волосы будут падать на лицо. Он будет смотреть только на нее, пока она идет к нему, и ни на кого больше.
Оками.
Вместе они бы поднялись в простой деревянный павильон в конце аллеи, укрытый от посторонних взглядов. Несмотря на то что традиция предписывала присутствие других – верховного жреца для проведения церемонии, управляющего двором с многовековым оружием, придворной дамы и незамужней жрицы как воплощения чистоты, – Марико и Оками они бы не понадобились. Они бы обменялись символическими глотками саке, чтобы скрепить их союз, и свидетелями этого стали бы только качающиеся деревья и шепчущий ветер.
«Как бы я выглядела?»
Ее кимоно было бы простым, но сделанным из тончайшего шелка.
А ее волосы?
– Хотелось бы мне, чтобы вы могли ходить простоволосой и свободной, – сказала вдруг Сукэ, вырывая Марико из мыслей. – По крайней мере, тогда вы смогли бы держать голову высоко и двигаться, не изгибая шею под такими неестественными углами.
«Как мать Райдэна».
Глаза Марико вспыхнули. Она взглянула на свою служанку.
– Иса, можешь пригласить госпожу Канако присоединиться ко мне на мгновение? – Удовлетворение согрело ее кожу. Если Марико хотела нарушить традицию, ей понадобится союзник. И что-то подсказывало ей, что мать ее будущего мужа – женщина, которая взяла за правило насмехаться над традициями, – будет лучшим помощником в этом начинании.
Тело Марико было выскоблено с головы до ног, приготовив ее к шагам, которые она предпримет в своей будущей жизни.
Пришло время ее разуму сделать собственное заявление.
Марико начала свой церемониальный проход, медленно шагая через декоративный сад к святилищу богини солнца. Ее голова была низко наклонена, а пальцы дрожали в радужных рукавах. Небо над головой было серым. Дождь еще не пролился, но закатное солнце уже как будто решило спрятаться. Как будто не собиралось потворствовать тому, что должно было произойти.
Кровь бурлила в венах Марико. Нервы сжимали ее грудь. В любой момент присутствующие могли заметить ее небольшой акт неповиновения.
Ни одна душа не сказала ни слова, но Марико почувствовала, как изменилась атмосфера, когда они увидели ее распущенные волосы без единого украшения. Она посмотрела на слуг, выстроившихся вдоль выложенной галькой дорожки, и на знать, наблюдающую и ожидающую позади них. На мгновение она встретилась взглядом со своим братом.
Черты лица Кэнсина были мрачными, как будто он присутствовал на торжестве смерти, а не на праздновании объединения двух могущественных кланов и взлета его семьи, которую представлял он один. Свадьба была спланирована слишком быстро, чтобы их родители успели приехать.
Марико наблюдала, как Кэнсин пытается скрыть желание нахмуриться. Окружающие его представители знати отводили взгляды, толпа чувствовала неловкость. Это зрелище придало Марико сил. Она подняла голову, снова нарушая традицию, ее походка была бесстрашной, несмотря на невероятную высоту лакированных дзори на ее ногах. Хотя она казалась спокойной, ее разум крутился в постоянном волнении. Рассчитывая. Обдумывая. Размышляя, получил ли Черный клан сообщения, которые она передала через Юми. Гадая, попала ли простая карта, которую она набросала, в руки Цунэоки.