— Значит, он жаловался, да?
— Только ты.., это… Не говори ему ничего. Я для того сказал, чтобы ты о деле не забывала. А так, если хочется, что ж?
Элла хотела швырнуть трубку, но потом вспомнила, сколько сделал для нее Шведов, и смягчилась.
— Ты, Дим, не обращай внимания. В одной квартире с неженатым мужчиной жить не так-то просто!
— А кто тебе сказал, что он неженатый? — огорошил ее Шведов.
— А где ж его жена? — удивилась Элла.
— У него было аж две жены. Обе от него сбежали, и обеих он до сих пор нежно любит.
— Могу себе представить! — воскликнула она, вспомнив совершенно распутную овсянниковскую челку, которую тот постоянно взлохмачивал растопыренной пятерней.
Впрочем, сейчас ей было не до Овсянникова с его женами.
— Дим, позови к телефону Катю.
— Ладно, — согласился Шведов и, немного помолчав, шепотом добавил:
— Ты знаешь, с ней в последнее время происходит что-то странное. С тех пор как все это случилось с тобой, Екатерину нашу будто подменили. У нее постоянно глаза на мокром месте. Чего она так распереживалась?
— Не знаю, — пробормотала Элла. — А я ничего такого не заметила, когда пряталась в редакции…
— Правильно, если сидеть в шкафу, вся жизнь пролетит мимо. В общем, я ее тебе сейчас дам.
Прошло минуты две, и Катя подошла к телефону. Голос у нее был неестественно бодрым.
— Алло! — сказала она. — Наконец-то ты позвонила! Как там у тебя дела, расскажи. Я так волнуюсь… — Она неожиданно прервалась на полуслове и старательно поправилась:
— Мы все очень волнуемся. И Андрей, и Никита…
Элла вкратце рассказала о том, как продвигается ее личное расследование, и сообщила, что через два часа встречается с Лаппо.
— Послушай, ты очень рискуешь! — всерьез разволновалась Катя. — Представляешь, ты подходишь к этому Лаппо, здороваешься с ним, говоришь, кто ты такая, и вдруг с двух сторон к тебе подходят люди в штатском и берут под локотки!
— Думаешь, он после моего звонка обратился в милицию?
— Почему бы и нет, если милиция его, допустим, специально предупредила? Ведь науськивал же следователь Шведова! Полагаю, тебе надо послать на встречу вместо себя кого-нибудь другого. Какую-то женщину. Она подойдет, представится тобой, а ты поглядишь со стороны, что из этого выйдет. Если все нормально и Лаппо не приготовил тебе ловушку, можешь спокойно выйти и все объяснить. У тебя есть кто-нибудь на примете? Я бы предложила свою кандидатуру, но у меня ребенок заболел, шеф отпустил домой, так что я буквально улетаю!
— Я что-нибудь обязательно придумаю, Кать. Кстати, а у тебя-то как, все в порядке? Кроме того, что ребенок заболел?
— Отлично! — воскликнула Катя таким голосом, что сразу стало понятно — она обманывает.
«Шведов прав, — решила Элла. — У Кати что-то случилось». Однако заниматься Катиными проблемами сейчас у нее не было никакой возможности. Поразмыслив немного, она позвонила сестре и после долгой бессодержательной беседы задала вопрос:
— Послушай, Римка, той ночью, когда убили Игоря, ты где была?
— Думаешь, я его убила? — мрачно спросила та.
— Я ведь тебя не спрашиваю, убила ты его или нет! — тотчас вспылила Элла. — Я тебя спрашиваю — где ты была. Что, так трудно ответить человеку, который находится на грани нервного срыва?!
— Я сидела у телефона, — неожиданно покладисто ответила сестра. — Мужики оставили нас с матерью координировать их действия. Но мать тут же подхватилась и тоже убежала на твои поиски. Сказала, зачем мы тут вдвоем будем сидеть, от сидения нервы совсем сдадут. И убежала.
— А Борис в курсе того, где она.., бегала? — осторожно спросила Элла.
— Наверное. Ты же знаешь, они друг от друга ничего не скрывают. Такие голуби!
— Рим, ты не могла бы помочь мне в одном деле?
— Если только не сию секунду. Я освобожусь вечером, устроит?
— А часа через полтора? Буквально на пятнадцать минут?
— Элка, прости, у меня делегация. Если только это не вопрос жизни и смерти…
— Слава богу, пока еще нет.
Лариса Трошина оказалась ее последней кандидатурой. Если и лучшая подруга не сможет вырваться днем с работы, придется рисковать собственной шкурой. На работе ее не было, Элла позвонила домой.
— Я заболела, — прошипела Лариса в телефонную трубку змеиным голосом. — Наверное, ангина. Температурища — ужас! А чего ты хотела?
Элла в двух словах объяснила, чего она хотела, и Лариса тотчас нашла выход:
— Я тебе Ленку пришлю. Она хоть и балда порядочная, но в кризисных ситуациях всегда готова прийти на помощь.
Ленка и в самом деле согласилась выдать себя за ударившуюся в бега вдову Игоря Астапова. В условленное место она явилась скромно одетой — в куртке и черных брюках. Только шапочка на ней была кокетливая — с пушистым помпоном на макушке. Ее невинным глазкам могла бы позавидовать любая актриса-инженю. Даппо обещал встретить Эллу в холле гостиницы.
— Значит, ты подходишь, — инструктировала она Ленку, — и говоришь: здравствуйте, я Элла Астапова. Мы с вами договорились о встрече. Поняла? Если ничего не случится, веди его пить кофе. А если случится и тебя заловят, говори, что меня не видела несколько месяцев. О Лаппо тебе рассказала твоя сестра, а ей — моя сестра. Ну и все остальное, как договорились.
— Этот мужик сказал, что будет держать в руках красную папку? Тогда вон он! — Ленка указала глазами на пожилого дяденьку весьма благообразной наружности.
Лаппо был не слишком крупным, но держался очень прямо и от этого казался выше ростом. Седые волосы зачесаны назад, подбородок выставлен вперед. Умные глаза и ни намека на банковский животик.
— Давай! — шепнула Элла и подтолкнула Ленку рукой.
Та засунула руки в карманы и неторопливо двинулась в сторону Лаппо. Элла, покусывая губы, следила за ней из-за колонны. Некоторое время все шло хорошо, и вдруг совершенно неожиданно рядом с Ленкой возник мужик в сером пальто нараспашку. У него была каменная физиономия и огромные преимущества в весе. Твердой рукой он взял Ленку за локоть и, наклонившись, что-то негромко сказал. После чего решительно потянул ее в сторону выхода.
У Эллы упало сердце. Она посмотрела на Лаппо, который наблюдал за этой сценой, и пробормотала:
— Гад.
Видимо, Ленку тоже обуревали эмоции. Она вырвала у каменномордого руку и, проходя мимо Лаппо, презрительно бросила:
— Дерьмо! Продажный сукин сын! — и треснула его своей сумочкой по шее.
У Лаппо от изумления отпала челюсть. Он так и остался стоять посреди гостиничного холла, разинув рот. Элла все еще наблюдала за ним из-за колонны, когда кто-то тронул ее за плечо. Она сначала присела от ужаса и уж только потом обернулась. И тут увидела все ту же Ленку, которая трагически сдувала челку со лба.
— Элла, не паникуй! Этот кретин просто хотел со мной познакомиться. Он большая шишка и со всеми обращается именно так. Хочешь, я еще раз подойду к гостю столицы?
— Господи! От тебя с ума сойдешь! — всплеснула руками Элла. — Теперь уж я сама буду действовать. Видишь, дяденька до сих пор под впечатлением.
— Так я пойду с этим кретином пообедаю? — полувопросительно сказала Ленка и подбородком показала на каменнолицего. Тот снова появился в холле, стоял возле фикуса и разговаривал по мобильному телефону. Элла сразу оценила его костюм и ботинки. Вероятно, и вправду большая шишка. Тем более что как раз в этот момент к нему подошел портье, что-то сказал, потом подобострастно улыбнулся и закивал головой, словно китайский болванчик. Каменнолицый сунул ему что-то в руку — вероятно, купюру за услугу.
— Очередной кандидат в мужья? — насмешливо спросила Элла. — Ладно, дерзай, не стану тебя задерживать.
Ленка растянула рот до ушей и метнулась к выходу. А Элла развернулась и деловой походкой подошла к Лаппо.
— Извините, что задержалась, Леонид Игнатьевич, сказала она и взяла его под руку. — Как вам Москва?
Лаппо вышел из штопора, громко сглотнул и с чувством ответил:
— Москва очень, очень странный город! И люди здесь такие странные!
Элла повела его в ресторан и сама заказала кофе. Усадив все еще слегка обалдевшего Лаппо за столик, она наклонилась к нему.
— Леонид Игнатьевич, я встречаюсь со всеми людьми, которые видели моего мужа в тот трагический вечер. Мне просто необходимо узнать, в каком он был состоянии, не беспокоило ли его что-нибудь…
Она сказала это просто так, для затравки, но Лаппо мгновенно оживился.
— Да-да! — воскликнул он. — Игоря точно что-то беспокоило! И еще как! Он вдруг сделался такой нервный, просто кошмар. Я даже слегка.., струхнул, знаете ли!
— Сделался нервный? — переспросила Элла. — Или он с самого начала был нервный?
— Нет, уверяю вас, сначала он был очень веселый, — твердо сказал тот. — Настроение у него испортилось уже в театре. Мне показалось, что он о чем-то вспомнил во время спектакля. Может быть, спектакль натолкнул его на какую-нибудь мысль?
— А он следил за действием?
— О, да! Он очень напряженно следил. Сначала сидел, как все. А потом вдруг наклонился вперед, так весь сосредоточился… И в антракте уже все — был в плохом настроении. Едва отвечал на мои вопросы, хмурился. И даже, мне кажется, бормотал какие-то угрозы.
— Может быть, Игорь разговаривал по мобильному телефону? — высказала предположение Элла.
— Точно нет, — выпятил губу Лаппо. — Мобильный у него отключился, он еще посетовал, что забыл положить деньги на счет.
— Тогда, — продолжала фантазировать Элла, — возможно, он кого-то встретил перед началом спектакля или в антракте?
— Тоже нет, — Лаппо покачал головой. — Мы с ним все время были вместе. Даже, извините, не ходили в туалет. Буфет нас тоже не интересовал.
— Значит, он смотрел спектакль и вдруг о чем-то подумал или что-то вспомнил и расстроился? — еще раз уточнила Элла.
— Именно так.
— А что за спектакль вы смотрели?
— «Дневник оборотня», жуткая вещь, доложу я вам. И так все запутано!
— Леонид Игнатьевич, — вкрадчиво сказала Элла мягким, даже чарующим голосом. — А коричневый портфель вы видели?