До Дашиного сознания из-за нарастающей боли едва доходил смысл сказанного. Она одновременно слушала и не слушала. Ее охватила паника. Она боялась Балканова и боялась того процесса, который начинался у нее в организме.
Неужели она теряет ребенка?
Пожалуйста, нет…
Нет!
– Но при чем тут я? – сквозь наворачивающиеся на глаза слезы прошептала Дарья. Она старалась из последних сил не показать своей боли.
Балканов снова рассмеялся, и его смех эхом отозвался в голове девушки.
– Ты не убедила своих мужиков отдать мне разработки!
– Но каким образом я могла это сделать?! – уже не стесняясь своих слез, выкрикнула Даша.
– А это, Дашенька, твои проблемы! Ты должна была их решить сама! Как только моя сестренка благополучно увезла тебя из особняка, ты должна была подумать головой! А чем думала ты? Хочешь, я скажу, каким местом думала ты? Что качаешь головой? Тебе не нравится, что я с тобой так разговариваю? А другого ты не заслужила! Ты первая в моем списке! Вы все заплатите за мой проигрыш!
Даша не выдержала и закричала:
– Это не мы, а вы сами во всем виноваты! Вы неудачник! И нечего перекладывать свою вину на других! А теперь убирайтесь из моего дома!
– Что ты сказала, дрянь?!
– Что слышали! Убирайтесь!
Она кричала и не сдерживала чувств. Боль внизу живота нарастала. И Даша не знала, что ее сейчас больше страшило – человек с пистолетом или угроза потерять ребенка.
Мир снова собирался обрушиться на нее.
И она не знала, выдержит ли на этот раз…
Балканов разозлился. Его лицо исказила гримаса ярости.
– Ты заплатишь за свои слова! Ты подавишься каждым словом! Я уничтожу тебя!
– Нет! Не уничтожите! Если бы вы хотели убить меня, вы бы давно выстрелили! Зачем разводить демагогию? Зачем объяснять жертве, почему ее убивают? Это не телевизионный триллер, нас никто не услышит! Убийца поднимает пистолет и нажимает на курок! Он не разговаривает! А вы, Балканов, трус и ничтожество! Вы привыкли грязную работу выполнять чужими руками! Вы слабак! Неудивительно, что Галина всегда руководила вами…
Последние слова Даши взбесили Балканова.
– Сука!
В порыве неудержимой ярости Балканов отшвырнул пистолет в сторону.
– Я убью тебя собственными руками! Тебя и твоего ублюдка! Ты что, думаешь, я не знаю, что ты беременна? Что вылупила зенки? И нечего держаться за живот! Не поможет! Я вырву твоего выродка из твоей никчемной утробы!
И он рванул к ней.
Даша закричала.
Она попыталась отскочить в сторону, но не успела всего на одно мгновение. Балканов оказался быстрее. Его пальцы вцепились в волосы Даши.
– Куда! – зарычал он ей в лицо. – От меня не уйдешь…
– Пусти!..
Она больше не стала тратить силы на бессмысленный разговор. Ей необходимо вырваться.
Необходимо.
Она дернулась, но тотчас закричала от боли.
Балканов нанес первый удар в лицо.
Даша дралась. Где-то глубоко в подсознании билась мысль, что она дерется не только за свою жизнь, но и за жизнь своего ребенка.
Но мужчина был сильнее. Овладевшее им сумасшествие увеличило его силы… Удары сыпались на лицо, на плечи, на беззащитную спину девушки. А потом он поднял ногу и коленом нанес удар ей в живот…
Из горла Даши вырвался не крик, а полузадушенный хрип. Хрип отчаяния. Безвозвратной потери.
Темная пелена обрушилась не менее стремительно, чем удары мучителя. И последним, что увидела Даша, прежде чем потерять сознание, была высокая фигура, заслонившая свет…
Глава 17
Она слышала мужской голос, постоянно зовущий ее.
– Дашка… милая… Дашка…
Она пыталась открыть глаза, но у нее не получалось.
А потом она поняла, что не хочет открывать глаза.
Зачем делать усилие? Так хорошо просто плыть куда-то и ничего не делать…
Дарья несколько раз приходила в себя. Сначала она видела лица склонившихся над ней людей, которые что-то говорили, потом их сменили белые стены и яркий свет, режущий глаза. Да, темнота была куда приятнее.
И опять наступила тишина.
Но на этот раз тишина была иной. Даша чувствовала, что лежит на кровати. Рядом тикали часы, где-то неподалеку то ли вещал телевизор, то ли работало радио. Слышался приглушенный шум от колес тележки.
Она медленно, нехотя, открыла глаза и сразу же встретилась с встревоженным взглядом Андрея. Он сидел на кресле рядом с кроватью и, не отрываясь, смотрел на девушку.
Его глаза покраснели от слез.
Даше было неудобно лежать, что-то мешало. Она пошевелилась, пытаясь принять другое положение, но застонала от боли.
– Что не так? Где болит? – Андрей наклонился над ней и осторожно взял за руку. Он не стеснялся своих слез.
– Все не так.
Разбитые губы слушались с трудом.
– Не говори ничего, Даша. Постарайся лежать спокойнее.
– Дай попить…
Он поднес к ее губам стакан с водой и предупредил:
– Пей небольшими глотками.
У него тоже не было слов.
Когда она в следующий раз пришла в себя, за окнами стояла ночь. Была слышна приглушенная дробь осеннего дождя. Верхний свет в палате был выключен, но горел небольшой светильник, который освещал лишь один угол.
– Андрей, – хрипло позвала Даша. Она не сомневалась, что он по-прежнему в палате.
Но ответного отклика она не дождалась. Что-то холодное прикоснулось к сердцу. У нее задрожали губы. Нет, такого просто не может быть! Андрей не мог уйти! Пусть она пробыла в бессознательном состоянии много времени, но он не мог уйти!
Не мог оставить ее одну!
– Андрей! – снова позвала она, на этот раз громче.
– Даша?
Хриплый голос отозвался откуда-то из угла. Послышался скрип, и Даша увидела, как с раскладного кресла поднимается Андрей.
– Который час?
– Почти два.
Он встал рядом с ней.
– Дай мне еще попить. В горле пересохло.
Андрей придерживал стакан, пока она пила, а затем присел на краешек кровати. Та под тяжестью мужского тела жалобно прогнулась.
– Я не хочу больше спать, – шепотом призналась Даша, – поговори со мной.
– Тебе надо отдыхать, – сказал Андрей дежурную фразу и сам же поморщился от ее банальности. – Во время сна организм быстрее восстанавливается.
– А ты сам много сегодня спал? Не думаю. Хотя и тебе нужен отдых, – Даша сделала слабую попытку улыбнуться. – Хорошая мы с тобой пара: глухой да немая.
– Ты шутишь, это хороший признак.
Андрей в полумраке всматривался в любимое лицо. Его Дашка сильная, она выдержит, уверял он себя.
Разговор не клеился. Некоторое время они молчали, держались за руки и прислушивались к ночной тишине.
– Андрей, меня оперировали? – наконец, спросила Даша. Она говорила очень тихо, Андрею пришлось наклониться к ней, чтобы услышать ее голос.
– Да. У тебя открылось сильное кровотечение. Пришлось делать чистку.
По щеке девушки побежала одинокая слеза.
– Я так боялась потерять ребенка… Я так хотела его сохранить… Я даже… Я даже и предположить не могла, что с такой силой буду хотеть ребенка…
– Даша, не надо, ничего не говори. Не береди душу…
– Душу? Ты говоришь, душу? – из ее горла вырвался истерический смешок. – Андрей, где эта душа? Мне кажется, от нее ничего больше не осталась. Ничегошеньки. Я в последние месяцы только и делала, что плакала! Плакала, плакала и снова плакала! Ничего кроме слез в моей жизни за последнее время не было! – она не видела, как вздрогнул Андрей. Его лицо исказилось от внутренней боли. – Я так больше не могу… Не могу!.. У меня не осталось больше никаких сил… Андрей, извини меня, но… Почему это случилось именно со мной? Я никому в жизни не сделала ничего плохого! Я думала, что ребенок поможет мне начать другую жизнь, что он даст силы преодолеть жизненные трудности. А что получилось? Нет ребенка! Нет!
Андрей сильнее сжал ее руку.
– Тебе нельзя сейчас волноваться. Постарайся об этом не думать…
– Андрей, о чем ты говоришь?! Я не могу об этом не думать! Именно из-за ребенка я ушла от Димки! Это уже потом, значительно позже, я поняла, что больше не люблю мужа, но именно ребенок стал причиной, по которой я отважилась уйти от него! Я поняла, что должна сделать выбор – или муж, или ребенок. Я выбрала ребенка, – она всхлипнула и тотчас ахнула от боли.
– Что такое? Даша, тебе больно?
Она прикрыла глаза и прикусила губу.
Ей хотелось выговориться. Она столько времени молчала, носила груз в душе, что и не заметила, как эта ноша стала невыносимо тяжела.
– Больнее уже не будет, – зло бросила она. – Этот ублюдок уничтожил меня.
Андрей шумно вздохнул.
– Ты сейчас слишком категорична.
– Ну и что? Имею право. Истерика стала для меня привычным делом!
– Давай отложим разговор на завтра…
– Ты снова предлагаешь мне отдохнуть? Да не хочу я спать! Не хочу! Все, выспалась! А если тебе не нравится мое общество – ты можешь уйти, держать не буду!
Даша выкрикнула обидные слова и тотчас почувствовала, как руки Андрея обхватили ее лицо.
– Даша, посмотри на меня, – решительно потребовал он. – Все, хватит. Тебе тяжело, я понимаю. Но от того, что ты будешь упрекать в случившемся всех, и себя в частности, легче не станет.
– Откуда ты знаешь, что творится у меня в душе? Это не ты, а я потеряла ребенка! Нет, я ребенка даже не потеряла! Моего ребенка убили!
– Даша, Балканов…
– Меня не интересует Балканов! – снова закричала она. – Меня интересует моя жизнь! А она разрушена! Уничтожена! От нее ничего не осталось! Все кончено, Андрей! Понимаешь, кончено!
Андрей переместил руки на плечи Даши и с силой их сжал.
– Неправда.
Даша хотела еще что-то закричать, но слова застряли в горле. Вместо них наружу вырвались приглушенные рыдания.
Утром Даша первым делом заявила:
– Я в больнице не останусь.
У нее в палате находилась Ленка. Андрей поехал домой переодеться.
– Ты чего надумала? – тотчас встала «в позу» Лена. – Даже не мечтай. Пока ты полностью не поправишься, никто тебя из больницы не выпишет. Полежишь, ничего с тобой не случится.