– Да. Я позвонила тебе… – она тоже не договорила, не знала, как продолжить.
Дима всегда был догадливым.
– Я знаю, что произошло. С Андреем мне удалось поговорить ночью. Я очень сожалею… Правда.
– Господи, Коршунов, когда ты перестанешь добавлять к своей речи эти пресловутые «честно» и «правда»? Пойми, я верю тебе и без них! Тебе не нужно постоянно подтверждать свои слова! Я в этом не нуждаюсь.
– Ты единственная, кто вспомнил, что я тоже могу о тебе волноваться.
– Теперь мне уже лучше.
– Я на это очень сильно надеялся…
– Правда, лучше. Думаю, на днях выпишут. Не хочу и не могу лежать в больнице.
Дмитрий усмехнулся.
– Думаешь, мне доставляет удовольствие валяться на больничной койке? Нисколько. Но раз надо, значит надо. Тебе следует себя поберечь.
Даша подумала, что мужчины повторяются. Но она лучше знала, что ей требуется для скорейшего выздоровления.
Спорить она не стала. Это бесполезно. Все равно, Димку не переубедишь.
– Я так понимаю, это благодаря тебе и Гале я осталась жива? Именно вы забили тревогу? – как Даша ни старалась, в ее голосе прозвучала насмешка.
– Даша, это не телефонный разговор. Я волновался за тебя и хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
– Угу.
Беседа с Дмитрием начала тяготить девушку. Она почувствовала, что устала.
– Дима, позвони позже, – попросила она и хотела уже отключиться, когда услышала торопливое:
– Даша, постой!
– Что, Дима?
Ей показалось, или он на самом деле произнес следующую фразу быстрее, взволнованнее, чем обычно?
– Ответь только на один вопрос. Больше я у тебя ничего не прошу. Скажи, ребенок был моим?
Она прикусила губу.
– Зачем тебе это знать?
– Даша, ты никогда не умела врать. Ответь, прошу.
– Димка, ты сам все понимаешь… Да, это был твой ребенок. Ты не хотел его, и…
Слезы снова потекли по щекам.
– Солнышко, я люблю тебя. Я наделал много ошибок, – быстро заговорил Дима, – я понял это уже потом, но из-за упрямства…
Даша не могла больше слушать Димку и выключила телефон.
Глава 18
Когда Андрей вернулся в палату, Даша уже спала. Он заботливо поправил одеяло и забрал мобильный, который выпал из ее руки.
Чувствовал себя Андрей отвратительно. Причинили боль его любимой девушке, а он не смог предотвратить несчастье. Не смог ее защитить.
Если бы он остался…
Если бы не поехал за вещами…
Это треклятое «если бы»!
Чувство вины не давало ему покоя. Он смотрел на бледное, с темными кругами под глазами, лицо Даши, и его руки сжимались в кулаки, а на губах появлялась ироничная ухмылка, которая предназначалась единственному человеку.
Ему.
Он обещал защитить ее, а что получилось?
Андрей разговаривал с врачом Даши. За физическое здоровье девушки можно было не волноваться, через пару дней она придет в себя, поправится. А вот ее душевное состояние вызывало опасения. Он видел, как она замыкается в себе, не желает ни с кем общаться.
Он готов был пойти на все, только бы вернуть ее жизнерадостную улыбку, снова увидеть, как ее глаза светятся от счастья. Она права: за последнее время ей слишком часто приходилось плакать.
Андрей подошел к окну. Больше всего на свете он хотел, чтобы Даша была счастлива. И сделает все от него зависящее, чтобы так оно и было. Даже если ему придется пожертвовать собственным счастьем.
В дверь осторожно постучали.
Даша тревожно вздрогнула и открыла глаза. Она по-прежнему находилась во власти сна, но по инерции ответила:
– Да, заходите.
– Можно? – это была Галина.
Андрей не знал, как отреагирует Даша на появление Балкановой, и поэтому сделал несколько шагов навстречу, выходя в центр комнаты. Даша только тогда его заметила. Она думала, что одна в палате.
Одиночество ее угнетало. Она не хотела долгих и по сути дела никому не нужных разговоров с выяснением что, да как, да почему. Но она хотела чувствовать, что рядом кто-то есть.
Кто-то очень близкий и дорогой.
Приход Галины не смутил Дашу.
– Да, конечно, заходи, – пригласила она молодую женщину.
– Я не помешала? Не потревожила?
– Нет, Галя.
Андрей кивком поздоровался с Балкановой. Он не забыл, как яростно эта маленькая женщина отчитывала его в Абрикосово. В отличие от ее брата, она вызывала у него симпатию.
– Извини, Даша, что вот так, без звонка, заявилась к тебе. Мне следовало подождать хотя бы до завтра, но я не могла. Целый день не нахожу себе места и чувствую себя ужасно виноватой.
Что могла ответить Даша?
– Галя, проходи, не стой в дверях, – сказала она и сделала слабую попытку улыбнуться.
Галина решительно пересекла комнату и остановилась возле кровати девушки.
– Мне очень жаль. То, что произошло, ужасно. Я должна была предвидеть, что Геннадий после моего отказа вспылит и попытается выкрутиться из положения. И к тому же я должна была обратить внимание на его несдержанность, необычное поведение и… Да на много чего стоило мне обратить внимание.
Галина как-то сразу сжалась. В ней уже не было той заражающей положительной энергии, которая поразила Дашу в поселке. Галина всегда была уверена в себе, она знала, что делала.
А теперь она выглядела растерянной.
– Ты его видела? – в разговор вмешался Андрей.
Галина кивнула.
– Да, я была у него. Он полностью признал свою вину и не отрицает, что собирался убить Дашу, – она облизнула ненакрашенные губы, – а потом меня.
Тяжело узнать, что твой родной брат, единственный близкий человек всю жизнь тайно тебя ненавидел.
Андрей грязно выругался.
– Сегодня приходил следователь, но врач не разрешил ему увидеться с Дашей.
– Ты ничего не говорил, – тотчас заметила она.
– Тебе хватило на сегодня разговоров и визитеров. Еще успеешь пообщаться с нашими правоохранительными органами.
Даша поняла, что без участия Андрея в этом деле не обошлось. Скорее всего, именно он ходатайствовал перед врачом, чтобы та запретила на сегодня встречу со следователем.
– Ему нужны мои показания?
– Конечно. Возбуждено уголовное дело по факту покушения.
– Я не собираюсь оправдывать Генку, – сделала заявление Галя. – Он мой брат, и от этого мне еще больнее. Мне остается только догадываться, что тебе, Даша, пришлось пережить. Ты, человек, который совсем не причастен к проекту, больше всех пострадала.
Даша поморщилась.
– Я ничего не хочу слышать о проекте, – решительно бросила она. – И, пожалуйста, давайте больше не будем обсуждать случившееся. Я не хочу, чтобы меня жалели. Вы смо́трите на меня так, точно я лежу на смертном одре, и мне это не нравится. Галя, спасибо, что пришла. И спасибо, что вчера забила тревогу. Но на этом хватит. Прошу вас. У меня нет желания целый день выслушивать одно и то же. Я устала от всеобщей жалости. Балканов – преступник, его надо изолировать от общества. Он совершил преступление, и не одно. Он должен сидеть.
Галина опустила голову.
– Мне трудно осуждать брата. К тому же он мой единственный близкий родственник. Я сделала все, чтобы не допустить трагедии. Но, видимо, моих усилий оказалось недостаточно, – она замялась, и Андрей насторожился. Вид у молодой женщины стал решительный, несмотря на бледность и нервозность, которую она старалась унять. – Я буду настаивать на проведении судебно-психиатрической экспертизы. Вы должны об этом знать.
– Другого мы и не ждали, – раздраженно заметил Андрей. Теперь он не желал понимать причины, по которой Балканова пришла к Дарье. Все ясно и без лишних вопросов.
– Не стоит воспринимать меня в штыки, – мгновенно отреагировала Галя, – я никогда не поддерживала действий и методов Гены!
– Никто тебя в штыки и не воспринимает, – вмешалась Даша, – просто мы все нервничаем, а поэтому говорим излишне эмоционально. Поэтому, Галя, извини, но будет лучше, если ты сейчас уйдешь. Мне трудно тебя видеть.
Балканова сжала губы и закивала. Она поправила сумочку и вцепилась пальцами в ремешок.
– Сейчас ты меня ассоциируешь с братом, это понятно. Еще раз повторяю, я не могла не прийти. Даша, поправляйся. Скорого тебе выздоровления.
Галя резко развернулась и вышла. Дверь за собой она прикрыла осторожно.
Прошло несколько дней, прежде чем лечащий врач Даши дала согласие на ее выписку.
– Вам необходимо будет сделать УЗИ и сдать анализы.
Даша со всем соглашалась. Теперь она не будет такой легкомысленной и начнет внимательнее относиться к своему здоровью.
Из клиники ее забирал Андрей.
– Выглядишь довольной, – заметил он, открывая дверцу машины.
– Как тут не будешь довольной. Я последние дни только и мечтала о том, чтобы вернуться домой. А вы, точно сговорились, все в один голос твердили, что мне пойдет на пользу, если я еще несколько дней побуду под присмотром врачей!
– Это из самых лучших побуждений…
Даша добродушно усмехнулась.
– Благими намерениями куда дорога выложена? Да ладно, ладно, Андрюш, я шучу, не делай такое недовольное лицо.
Даша откинулась на спинку и прикрыла глаза. Она по-прежнему чувствовала усталость, но ей не хотелось заострять на этом внимание.
Андрей склонился над ней и поцеловал в губы.
– Я соскучился по тебе, – признался он, заводя двигатель.
Даша погладила его по щеке в ответной ласке.
– А ты забыл побриться, – небрежно заметила она.
– Исправлюсь.
Когда они подъехали к дому, где жила Даша, девушка заметила, что Андрей не спешит заезжать на стоянку.
– Ты ко мне не поднимешься?
– А ты меня приглашаешь? – игриво, вопросом на вопрос, ответил он, но его глаза радостно вспыхнули.
– Раз спрашиваю, то да. И вообще, по-моему, я предложила тебе пока пожить у меня. И это предложение по-прежнему в силе.
Андрей, не заглушая двигатель, повернулся в сторону Даши и пристально посмотрел на нее.
– Андрей, в чем дело? – ее насторожил его взгляд. – Ты сегодня какой-то странный.