Именно с этим разношерстым отрядом Дю Геклен совершил свой первый настоящий подвиг в 1350 году, захватив замок Фужер. Судя по огромной башне XIV века, сохранившейся до наших дней, замок, должно быть, был внушительным и включал в себя до девяти крепостных башен с машикулями и входом через подъемный мост. Поскольку взять замок штурмом было невозможно, Дю Геклен несколько дней наблюдал из близлежащего леса, за перемещениями гарнизона под командованием Роберта Бамборо. Вскоре Бертран узнал от пленного или перебежчика, что Бамборо ушел с большей частью своих людей на помощь Томасу Дэгуорту в район Ванна. В замке осталось только несколько солдат и слуг и конюхов. Затем Дю Геклен изложил своим людям свой план: тридцать из них, переодетых дровосеками и женщинами, должны будут подойти к воротам замка под предлогом доставки дров. Как только подъемный мост будет опущен, они заблокируют его привезенными бревнами и бросятся внутрь, а остальные, разделившись на четыре группы, выйдут из леса, чтобы помочь им. Многие сочли этот план слишком дерзким, но Дю Геклен соблазнил их обещанием богатой добычи, говоря о неограниченном количестве вина, которое можно найти в погребах замка. Это дело было в равной степени и разбойничьим, и военным актом. Вождь поклялся, что в тот же вечер поужинает в замке. Это было одним из военных ритуалов того времени: принести клятву перед битвой, которая являлась одновременно вызовом и провозглашением уверенности в исходе сражения, ободряющей нападающих.
После соответствующей подготовки началось само действие, типичное для того времени, сопровождавшееся, насилием, боевыми кличами и оскорблениями, выкрикивавшимися в адрес противника. Дю Геклен подошел к замку во главе своих соратников; ничего не подозревавшие, привратники убрали засов и открыли ворота. Бертран выхватил свой меч, спрятанный под мантией или в свертке и ворвался во двор с криком: "Геклен, вперед, друзья, вперед!". После чего разразился бранью: "Дети шлюх, вот дрова, за которое вы дорого заплатите!" Маленький гарнизон замка был быстро уничтожен. Но из кухни вывалила толпа слуг, числом не менее двухсот, среди которых, по словам Кювелье, было несколько женщин. Вооруженные вертелами, кухонными ножами, пестиками от ступ и другими различными инструментами, они одолели тридцать нападавших. Дю Геклен, находясь в окружении, схватился примерно с двадцатью из них. Ослепленный потом и кровью, он наносил удары налево и направо, не разбирая врагов и друзей, пришедших ему на помощь. "Он в ярости", — кричали вокруг него. Прибытие остальной части отряда положило конец сражению.
Дю Геклен, однако, недолго владел замком Фужер. Вопреки тому, что пишет Кювелье, он, вероятно, не стал дожидаться возвращения Бамборо, поскольку у него не было людей для борьбы с ним. Вероятно, он использовал все имеющиеся в его распоряжении средства, и отказался от удержания замка, поскольку с начала 1352 г. английские документы показывают, что замок находился в руках Роберта Ноллиса до 1360 г. Кювелье допускает еще одну ошибку, сообщая, что Дю Геклен убил самого Бамборо, тогда как тот погиб во время "Битвы Тридцати". Такие неточности, делают подозрительной всю остальную часть рассказа. В любом случае, по словам Кювелье, захват замка Фужер наделал много шума, и лидеры обеих противоборствующих партий услышали о нем.
Слава Бертрана начала распространяться. Несомненно, он продолжал свою карьеру в качестве партизанского лидера до 1353 года, когда умер его отец, сделав его новым владыкой сеньории Ла Мотт-Брун. В 1350 году умерла Жанна Малеман, его мать, оставив после себя сеньорию Сенс, расположенную к северу от Ренна. В своем завещании от июня 1350 года она упоминает всех своих детей, кроме Бертрана, что позволяет предположить, что мать и сын так и не помирились. Мы не знаем ни размеров, ни доходов сеньорий Сенс и Ла Мотт-Брун. Однако, начиная с 1353 года, Бертран Дю Геклен отвечал за эти два поместья и получал от них доходы.
Хотя официальных свидетельств нет, вероятно, именно в это время Бертран присоединился к войскам Арнуля д'Одрегема, маршала Франции, назначенного, 2 августа 1353 года, лейтенантом короля Иоанна II в Нижней Нормандии. Одрегем основал свой штаб в Понторсоне, в десяти километрах к югу от Мон-Сен-Мишель и в нескольких шагах от бретонской границы. Поскольку сеньория Сенс находилась неподалеку, Дю Геклен поступил на службу к маршалу, который командовал самыми организованными войсками в регионе и которого он знал со времен осады Ренна в 1342 году.
Тем самым Дю Геклен перешел на службу непосредственно к королю Франции и вступил в контакт с людьми, которые способствовали его возвышению. Арнулем д'Одрегемом, прежде всего. Одрегем родился в 1300 году в округе Булони и имел то же социальное происхождение, что и Бертран, — низшее дворянство. Одаренный необычайной силой, простой и верный, он был человеком того же типа, что и бретонец, и между ними возникло искреннее уважение. Хорошо известный принцам того времени, Одрегем своей преданностью завоевал доверие королевского окружения. В 1353 году он стал протеже нового коннетабля, Карла де ла Серда, который в 1351 году сделал его маршалом. В Понторсоне Дю Геклен также познакомился с Пьером де Вилье, капитаном города. В 1359 году последний стал дворецким регента, будущего Карла V, а в 1364 году — сеньором де Л'Иль-Адам. Взятый в плен при Мароне, он был выкуплен Иоанном II, и, назначенный капитаном Понторсона, отремонтировал городские укрепления. Пьер де Вилье был одним из самых близких советников герцога Орлеанского, брата короля Иоанна, от которого зависел фьеф Л'Иль-Адам.
Пребывание в Понторсоне ввело Дю Геклена в круг клиентов влиятельных людей, непосредственно связанных с королем. 1353 год, таким образом, стал первым значительным переломом в его жизни. В возрасте тридцати трех лет он оставил жизнь бедного дворянина-авантюриста, чтобы начать карьеру в королевской армии. Он потерял свою независимость, но приобрел респектабельность. Отныне он стал участвовать в войне в более широком масштабе. Он перенял правила и обычаи ведения войны но привнес в нее свою личную тактику, которая вскоре выделила его среди сверстников.
Глава IV.Дю Геклен и война в XIV веке
Когда в 1353 году Бертран Дю Геклен поступил на службу к королю Франции в качестве оруженосца, от феодально-рыцарской войны осталось определенное количество правил и традиций, которые сохраняли ее как игру, спорт и зрелище, в то время как потребности национальной войны все больше требовали эффективности любой ценой. Сосуществование этих двух форм ведения войны, олицетворяемых рыцарями, с одной стороны, и наемными войсками — с другой, иногда придавало военным операциям запутанный, даже противоречивый вид. В каждом лагере соседствовали две категории бойцов действующих независимо друг от друга, между которыми зачастую существует вражда, соперничество, недоверие, презрение и даже ненависть. Одной из великих заслуг Дю Геклена было то, что он стал связующим звеном между этими двумя формами войны и этими двумя типами комбатантов. Он был таким же доблестным, великодушным и верным турнирным рыцарем, как и хитрым и безжалостным предводителем банды; он мог находить общий язык как с королем Франции и Черным принцем, так и с самыми худшими разбойниками "Большой компании".
Феодальная армия: вассалы и наемники
В XIV веке комплектование армии по феодально-вассальному принципу сохранялось. В случае войны вассалы, владельцы фьефов, должны были прибыть в армию своего сеньора или сюзерена, снаряженные в соответствии с размером своих земельных владений, чтобы бесплатно служить ему в течение двух-трех месяцев в году. После сбора вассалов их проверяли королевские маршалы, которые осматривали снаряжение и следили за выплатой суточных и дорожных пособий. Однако, все чаще благородные дворяне, рыцари и оруженосцы добровольно приходили на службу во главе небольшой группы людей, иногда называемой route. В этом случае с командиром этой группы заключался договор, предусматривающий вознаграждение за службу. Система найма солдат стремилась заменить систему феодального ополчения, которая была слишком ненадежной из-за ограниченной продолжительности срока службы.
В Англии контрактная система набора армии была широко распространена с XIII века. В 1327 году король снова прибег к созыву феодального ополчения, но уже для отражения шотландских вторжений. Для войны на континенте, поскольку от вассалов нельзя было требовать участия в ней, использовались контракты, в которых оговаривался размер "гонорара", отряда-компании, которую должен был содержать каждый рыцарь. Происхождение этих рыцарей было весьма разнообразным, что позволят увидеть национальный состав армий в перспективе. Например, в 1373 году из двадцати восьми компаний, насчитывавших около шести тысяч человек, которые герцог Ланкастер отправил во Францию, тринадцать возглавляли иностранцы: три кастильских рыцаря, четыре из Нидерландов, три из Гаскони, один из Пуату, один из Лимузена и один из Бретани.
Во Франции, где феодальное ополчение сохранялось в течение более длительного периода времени, договор о найме на военную службу получил широкое распространение только с середины XIV века, но с определенными оговорками. Великий ордонанс короля Карла V Мудрого от 13 января 1374 года регламентировал этот способ набора войск. В нем король указывал, что капитаны наемных компаний часто бывали нечестны: во время смотров они представляли маршалам фиктивные контингенты, которые затем распускали, оставляя себе жалование этих мнимых войск; они не сообщали военным казначеям о преждевременных отъездах своих людей, чтобы продолжать получать за них жалование; предусмотренное в договоре, вооружение и снаряжение не соблюдалось. Чтобы избежать подобной практики, король организовал более эффективную систему надзора, за которую отвечали два маршала Франции и их восемь лейтенантов. Каждый воин должен был явиться лично в полном снаряжении, без возможности замены, и должен был поклясться служить до тех пор, п