Хьюг де Калвли не терял времени;
Пятьсот человек приняли его командование;
Каждый из них держал топор, который крепко рубит.
По долине они совершили обход,
И поножи с общего согласия сняли.
Без которых которых они могли идти налегке.
Заросли были достаточно широкими и густыми,
И не были они замечены французами.
Эта баталия двигалась вверх по долине залива? Это спорно. Но факт остается фактом: отряд Калвли зашел в тыл баталии Карла де Блуа, которая и так уже была дезорганизована. Поражение франко-бретонцев стало тогда неизбежным. Баталия графа Осера, зажатая между баталиями Клиссона и Чандоса, была разбита: граф сдался в плен. Карл де Блуа и Жан де Монфор оказались в центре событий. Двоюродный брат последнего, носивший герцогский горностай, был убит, и Карл на некоторое время возомнил себя герцогом Бретани. Но очень быстро кольцо вокруг него стало сжиматься; Фруассар уверяет нас, что рядом с ним находится его внебрачный сын Жан де Блуа. Несомненно, имеет место путаница: мог ли благочестивый Карл иметь внебрачного сына? Историки, принявшие его сторону, в частности, Ла Бордери, отвергают априори и без лишних слов, эту "абсурдную и абсолютно ложную историю". Карл де Блуа был окружен, его знамя сбито; раненый, растерзанный, он упал на землю. Никто не просил его сдаться, потому что, как говорит Фруассар, англичане накануне решили его убить. Посыпались удары топоров и мечей; один солдат схватил шлем Карла, поднял его, освободил шею и вонзил свой кинжал, который вышел в пятнадцати сантиметрах за головой. Доминиканец из Нанта, Жоффруа Рабин, свидетельствовавший на процессе канонизации сказал, что он был там — что кажется странным — и что он слышал, как Ккарл кричал, умирая: "Ha, Domine Deus!"
С этого момента сражение больше не имела смысла. Это была давка. Только небольшая группа вокруг Дю Геклена продолжала сопротивление. Там происходила настоящая бойня, и туда же направился Джон Чандос. На мгновение Бертран был сбит с ног, но ему помогли Ла Уссэ и Шарль де Динан, которые, по словам Кювелье, раскололи череп шурина Чандоса. Клиссон и Бомануар также находились там. Один за другим спутники Бертрана падали от ударов англичан:
Монах Бетюн сбит с ног,
И у Юона де Жюгона вытекли мозги.
Известие о смерти Карла де Блуа усилило ярость Дю Геклена. Джон Чандос, который хотел захватить его в плен, воодушевил своих людей. Бретонец, окруженный и повергнутый, в конце концов сдался оруженосцу Чандоса. Оливье де Клиссон приказал своим людям сесть на коней, чтобы захватить как можно больше беглецов и убить тех, за кого не удалось бы взять выкуп, а на поле боя с убитых снимали доспехи и любые пригодные для продажи вещи.
С франко-бретонской стороны катастрофа была непоправимой: "Это конфуз был очень большим и очень масштабным, — говорит Фруассар, — и много людей погибло как на поле боя, так и во время бегства". Помимо Карла де Блуа, погибли Шарль де Динан и сеньоры Леон, При, Авогур, Лохьяк, Ансени, Малестрот, Кергорлей и дю Пон. Среди пленных были Дю Геклен, Оливье де Манни, графы Осер и Жуаньи, виконт Роган, графы Рошфор, Рье, Ре, Ги де Леон, Анри де Малестрот, нормандские графы Франвиль и Реневаль. Потери, по самым разумным подсчетам, составили тысячу убитых и пятнадцать сотен пленных — более половины от общего числа армии.
Когда битва закончилась, англо-бретонские командиры собрались в тени живой изгороди, где и водрузили свое знамя как место сбора войска. Они сняли свое снаряжение и освежились, передавая друг другу бутылку вина. Все они были измотаны после многочасового небывало ожесточенного боя. Они поздравляли друг друга; Жан де Монфор благодарил Джона Чандоса, говоря ему, что он обязан ему герцогством. Затем прибыл Клиссон, вернувшийся после преследования с несколькими пленными. Только тогда ему перевязали выбитый глаз. Затем были посланы два рыцаря и два герольда, чтобы найти труп Карла де Блуа. Найдя его, они накрыли его щитом, и Жан де Монфор пришел почтить его память, приказав отнести его в Гингам, для погребения францисканцами.
С тактической точки зрения, в сражении при Оре выделяются несколько особенностей: пеший бой, где эффективность лучников была очень низкой; разумное использование резервного отряда для поддержки сплоченности баталий; обходной маневр в решающий момент сражения и использование кавалерии для преследования беглецов. Все это не так уж плохо было задумано и осуществлено. Героем дня, безусловно, был Джон Чандос. Дю Геклен играл лишь второстепенную роль, героически держась на ногах, но не имея права принимать решения над всей франко-бретонской армией, которая в итоге сражалась без командира.
Эпилог
Дело Блуа-Пентьевр было проиграно. Конечно, Жанна де Пентьевр, уже виновная в смерти своего мужа, которого она побудила отказаться от уступок и искать сражения, могла попытаться оказать сопротивление снова. После битвы она покинула Нант и укрылась в Анжере. Ее зять, герцог Анжуйский, был братом Карла V. С французской помощью она могла бы продолжить борьбу. Но король предпочел договориться с Монфором. Если бы он смог добиться расположения Монфора, это позволило бы восстановить мир на западе королевства, а не продолжать эту нескончаемую войну, которой англичане воспользовались для активного вмешательства на границах Нормандии, Мэна и Анжу. Более того, ситуация была весьма невыгодной: сыновья Карла де Блуа все еще оставались заложниками в Англии, а в Бретани число сторонников Монфора росло, до конца октября на его сторону перешли сир Малеструа, аббат Редон и укрепленные города Югон, Динан и Кемпер.
Карл V также принял двух послов, отправленных Жаном де Монфором, Жана де Сен-Жиля и Роберта Ришера, которые прибыли, чтобы предложить ему оммаж герцога. 25 октября король отправил в Бретань двух переговорщиков, маршала Бусико и архиепископа Реймса, для подготовки договора, и заявил, что готов принять оммаж от Жана перед днем Святого Иоанна Крестителя в следующем году. Первые конференции состоялись в Редоне и Блене, а 11 марта 1365 года Жанна де Пентьевр, по просьбе короля, отправила представителей для составления всеобъемлющего договора. Это были епископ Сен-Брие, Гюг де Монтреле, Жан де Бомануар, Ги де Рошфор и доктор права Ги де Кледер. Заключительная конференция собралась в Геранде, по той простой причине, что во время Великого поста там было изобилие рыбы, чтобы накормить эту большую и блестящую компанию.
Договор был подписан 12 апреля 1365 года в церкви Сен-Обен. Жан де Монфор был признан единственным герцогом Бретани, Иоанном IV, и в этом качестве он приносил оммаж королю Франции. Жанна сохранила за собой весь обширный апанаж Пентьевр, за который ее наследники должны были приносить оммаж герцогу. Семья Пентьевр также сохранила за собой виконтство Лимож и десять тысяч фунтов ренты, собираемой с владений графа Монфора во Франции. Наконец, было оговорено, что наследование герцогства будет осуществляться по мужскому первородству, но если у Жана де Монфора не будет сыновей, то Пентьевры унаследуют Бретань.
Так была урегулирована гражданская война, длившаяся почти четверть века. Эпилог, однако, затянулся более чем на полтора года, до момента, когда Иоанн IV принес оммаж. Однако он хотел принести лишь простой оммаж, в то время как королевский совет хотел от него принесения тесного оммажа, который приносился на коленях, без оружия, и который налагал гораздо более строгие обязательства, такие как служение сюзерену против кого бы то ни было и повиновение всем его приказам. Простой оммаж приносился стоя и вооруженным, и налагал мало обязательств, кроме как не восставать против сюзерена. Как часто бывает в таких случаях, когда обе стороны хотели прийти к соглашению, не уступая в главном, было использовано двусмысленное решение. 13 декабря 1366 года Иоанн IV прибыл в Париж со своим эскортом. Гуго де Монтреле, епископ Сен-Брие и канцлер Бретани, представил Иоанна IV королю со следующей формулой: "Превосходнейший, благороднейший и могущественнейший государь, вот герцог Бретани, который пришел выразить вам, как своему суверенному повелителю, почтение своего герцогства в той форме и тем способом, в которых его предшественники привыкли оказывать его вашим предшественникам, предлагая вам свои уста и свои руки". Епископ Бове, канцлер короля, ответил, что тот "готов принять присягу герцога в той форме, в которой он ее ему предложил". Ни одна из этих дипломатических формул не выражала, что это за форма. Иоанн IV вышел вперед, преклонил колено, как будто собирался приносить оммаж; король попросил его остаться стоять, взял его руки в свои, принял оммаж и подарил ему традиционный поцелуй в губы. Это был простой оммаж, но при необходимости всегда можно было сказать, что герцог готовился принести тесный оммаж, а король по доброте душевной помешал этому. Сразу же Иоанн IV принес еще один оммаж, на этот раз, за графство Монфор-л'Амори. Таким образом, вопрос о Бретани был решен с помощью этой тонкой церемонии. Иоанн IV мог вернуться домой и наслаждаться своим герцогством.
В 1365 году также произошло временное примирение Карла V и Карла Злого. В Нормандии, после ухода Дю Геклена, последний постепенно исправил ситуацию, благодаря новому капитану, Пьеру де Ландирасу, который заменил капталя де Бюша. Укрепления в регионе Котентен были взяты им обратно. Но финансы наваррцев были на исходе; со своей стороны, король хотел мира, чтобы восстановить свои силы. В этих условиях к предложениям Урбана V о посредничестве прислушались, и в марте 1365 года соглашение было заключено: Карл Злой сохранил свои нормандские владения, за исключением Манта, Мёлана и Лонгвиля, но в обмен король передал ему владения Монпелье. Долина Сены была разблокирована в обмен на далекую средиземноморскую землю, важность которой еще не была известна. Король счел себя удовлетворенным. Таким образом, весной 1365 года, впервые за долгое время, королевство Франция находилось в мире со всеми: англичанами, бретонцами и наваррцами.