Ожидание у подножия замка Монтьель длилось девять дней. Предпринимались безуспешные попытки штурма, попытки переговоров также провалились, настолько была сильна ненависть с обеих сторон. В отношении итогов осады существуют две версии, между которыми трудно сделать выбор: одна, принятая испанскими и английскими историками, отводит Дю Геклену довольно неблаговидную роль; другая, выдвинутая французскими историками, полностью оправдывает его. Конечный же результат, что является главным в этой истории, одинаков.
Дю Геклен и убийство Педро Жестокого
Начнем с французской версии, которая возникла благодаря Кювелье, Фруассару и Chronique anonyme de sire Bertrand Du Guesclin (Анонимной хронике сира Бертрана Дю Геклена). В ночь на 23 марта, когда припасы в замке Монтьель были исчерпаны, Педро решил попытать свой последний шанс. Около полуночи, воспользовавшись темнотой, он с пятью сторонниками ускользнул из крепости, надеясь пересечь осадный лагерь врага, ведя своих лошадей за уздечки. Но охрана вокруг крепости была очень плотная, ее держали, по словам Фруассара, триста дозорных. В ту ночь командующим был Бег де Виллен, который на протяжении всей кампании отличался своей храбростью. Предупрежденный одним из своих людей о подозрительном топоте конских копыт, он отправился проверить, что там такое, и задержал шестерых мужчин. Педро попытался подкупить де Виллена:
Бег, Бег, я — дон Педро, король Кастилии, которому, из-за дурных советников, приписывают столь много зла. Я сдаюсь сам и со всеми моими людьми, числом 12, как твой пленник. Мы отдаем себя под твою защиту и на твое усмотрение. Я молю тебя, во имя рыцарства, чтобы ты доставил меня в безопасное место. Я заплачу за свой выкуп, какую бы сумму ты не потребовал, ведь, благодарение Богу, у меня есть достаточно средств для этого. Но ты не должен допустить, чтобы я попал в руки бастарда.
Фруассар добавляет, что, "как меня с тех пор уверили и сообщили", де Виллен заверил Педро, что поможет ему спастись. Он отвел его в палатку Ивона де Лаконне а сам пошел, чтобы предупредить Энрике и Дю Геклена. Менее чем через час прибыл Трастамарский, в полном снаряжении, с несколькими людьми:
Как только король Энрике вошел в палатку, где находился дон Педро, то сказал: "Где этот сын еврейской шлюхи, что называет себя королем Кастилии?" Дон Педро, который был таким же смелым, как и жестоким, выступил вперед и сказал: "Также как ты сын шлюхи, я — сын короля Альфонсо". Сказав это он схватил своими руками короля Энрике и начал с ним бороться и, будучи сильнее, он подмял его под себя на обарду, или, как ее называют по-французски, на шелковое стеганое покрывало или одеяло и, схватился рукой за кинжал, он бы непременно его убил, если бы не присутствовавший здесь виконт де Рокаберти, который схватив дона Педро за ногу, перевернул его, благодаря чему король Энрике оказался наверху. Он немедленно извлек свой длинный кинжал, который носил за поясом и вонзил его в его тело дона Педро.
Двое из людей Педро, англичанин Рауль Хелин, известный как Зеленый оруженосец, и Жак Роллан, выхватили оружие, чтобы помочь своему хозяину но были убиты на месте. Остальные трое сдались, и люди Энрике набросились на тело Педро, которое было пронзено десятками ударов.
Это относительно правдивая версия Фруассара. Дю Геклен не играет в этом деле никакой роли. Сюжет рассказа Кювелье более или менее тот же, за исключением нескольких деталей, но эпизод гораздо более развит, приукрашен, как всегда, длинными речами и дополнительными подробностями, а Дю Геклен появляется в финальной фазе. Предательство де Виллена по отношению к Пьеру смягчается тем, что он просит Энрике оставить его в живых а сцена происходит в палатке Алена де Ла Уссая. Дю Геклен врывается, когда два сводных брата уже ссорятся. Его сопровождают обычные спутники: брат Оливье, кузены де Манни, Гийом Буатель и сир де Керанлуэ. И именно Бертран проявляет инициативу, чтобы помочь Энрике:
Бертран громко сказал: "Послушай меня.
Вы позволите, чтобы король Энрике был убит.
Этим лживым отступником и предателем,
Не сделавшим за всю свою жизнь ни одного доброго дела?"
Он сказал бастарду д'Аньер, который был из его рода:
"Вы можете прийти и помощь королю Энгике;
Возьмите Педро за ногу и дерните ее".
Что бастард и сделал без помех.
Некоторые биографы Дю Геклена называют это вмешательство в ссору между двумя братьями, своеобразным способом арбитража. На самом деле бретонец протягивает руку помощи Энрике, превращая поединок в убийство. Но мог ли он позволить, чтобы на его глазах убили его господина? Существуют и другие вариации на тему ноги и человека, который ее тянет: нога Пьера или нога Энрике? Сделали это Рокаберти, Аньерс, Эрнан Перес де Андрада или сам Дю Геклен? Хронисты сходятся лишь в одном: ногу тянули, и это позволило Энрике победить. Кювелье, который очень хорошо знал местность, добавляет, что как только ему стало легче, Трастамарский крикнул своим людям: "Разделайте мертвого предателя", то есть "отрежте ему голову". Приказ был немедленно выполнен, голову отправили в Севилью для устрашения защитников, а тело повесили на башне в замке Монтьель.
Версия Айялы увеличивает ответственность Дю Геклена. Однако в отношении этих испанских эпизодов его хроника гораздо более достоверна, чем хроники Фруассара или Кювелье, которые, пользуясь слухами, иногда допускали вопиющие ошибки. Айяла присутствовал при осаде Толедо, если не при битве при Монтьеле. Более того, он был на стороне Энрике и не был заинтересован в том, чтобы очернить кого-либо на этой стороне. По его словам, через несколько дней после начала осады Монтьеля Педро Жестокий, не питая иллюзий относительно отношения к нему Энрике, попытался склонить Дю Геклена на свою сторону заманчивыми обещаниями земель, городов и денег. Зная менталитет капитанов компаний, единственной целью которых являлась личная выгода, он считал, что бретонец не является исключением. Поэтому он послал к нему человека из своей свиты, Родригеса де Сенамбрия, которого Бертран хорошо знал: вассал графства Трастамара, он теоретически был одним из его вассалов, который также попал в плен в Бривиеске в 1366 году, и чей выкуп он заплатил. Сенамбрия прибыл в качестве парламентера со следующим посланием:
Мессир Бертран, король Педро, мой господин, приказал мне поговорить с вами, чтобы сказать вам, что вы очень благородный рыцарь, и что вы всегда отличались своими подвигами и добрыми делами. Что вы видите, в каком положении он находится, и что, если вы поможете ему выйти и доставите в безопасное место и присоединитесь к нему, он даст вам города Сория, Альмазан, Атьенса, Монтагудо, Деза и Серон и, кроме того, двести тысяч золотых кастильских дублонов. И я прошу вас сделать это, ибо вы обретете много чести, помогая такому могущественному королю, и все будут знать, что благодаря вам он спас свою жизнь и вернул себе королевство.
Ответ Дю Геклена соответствует тому, что мы знаем о его психологии:
Друг мой, вы должны хорошо знать, что я рыцарь-вассал короля Франции и его подданный, и что именно по его приказу я прибыл в эту страну, чтобы служить королю Энрике; что король дон Педро принадлежит к партии англичан и их союзник, особенно против моего господина короля Франции, что я нахожусь на жаловании у короля Энрике и что я не могу сделать ничего против его интересов и его чести. Поэтому вы не должны советовать мне действовать подобным образом; и если вы когда-либо получали от меня какую-либо услугу, я прошу вас больше не говорить со мной об этом.
Тем не менее, он обещает подумать о предложении Педро. Даже если вы Дю Геклен, о 200.000 дублонов заставляли задуматься: это вдвое больше выкупа, выплаченного Черному принцу, не считая городов и земель, которые к ним добавлялись. Бертран находился в раздумьях. Хотя маловероятно, что он действительно думал о предательстве Энрике, что также означало бы предательство Карла V, но не исключено, что он думал о монетизации своей верности. В любом случае, он спросил мнение своего брата Оливье и кузенов Манни: они колебались. Семейный клан решил все же предупредить Энрике, и тот, будучи благодарным, предложил Бертрану отдать ему то, что обещал Педро. Бретонец вроде бы выиграл куш, но он знал, чего стоили обещания испанца.
В обмен Энрике якобы попросил Дю Геклена сообщить Сенамбрии, что Педро может тайно прийти в его палатку и когда он туда придет, бретонец должен сообщить Энрике. Это попахивает предательством. От Бертрана требуют не больше и не меньше, как нарушить свое слово, дать ложную клятву: гарантировать безопасность Педро, предупредив Энрике. Жестокий должен быть любым способом выведен из своего убежища. Добродетельные биографы Дю Геклена с ужасом отвергают возможность такого двуличия со стороны героя; если он и согласился, то только потому, что добросовестно верил, что Энрике простит своего брата, писал падре дю Коэтлоске. Но Бертран не был Карлом де Блуа; он знал, что от Педро нужно избавиться; он знал, что готовится, одобрял это, и, в любом случае, Энрике был главным. Эти двое были сообщниками в этом деле.
Поэтому в ночь на 23 марта Педро в сопровождении Сенамбрии, дона Фернандо де Кастро, Диего Гонсалеса де Овьедо и еще двух человек прибыл в палатку Дю Геклена. Торопясь уехать, король отдал приказ садиться на коней, но один из людей Бертрана положил руку ему на плечо и сказал: "Подождите, монсеньор". Затем прибыл Энрике, который даже не узнал своего брата, которого он давно не видел. Ему указывают на короля, и следует смертельная схватка, которую мы описали выше. Хроника Педро Арагонского подтверждает слова Айялы.
Время вознаграждений
Темное и грязное дело в Монтьеле прояснило ситуацию в Кастилии: теперь можно было говорить о короле Энрике II Кастильском без оговорок. Сопротивление сторонников Педро было подавлено через короткое время. Через несколько дней после убийства король и Дю Геклен въехали в андалузскую столицу, которая без сопротивления открыла перед ними свои ворота. Бретонец хорошо знал Севилью, проведя там много времени тремя годами ранее. Он снова был у ворот королевства Гранада, но крестовый поход больше не стоял на повестке дня. Сначала нужно было завершить под