негров, а последние, в свою очередь, окажут им политическую поддержку.
Однако жизнь еще раз показала, что покорность и уступки со стороны угнетенного народа своим угнетателям только поощряют их расистскую политику. Захлебываясь от восторга, реакционные круги Юга и Севера приветствовали предложение Вашингтона, осыпали его милостями и знаками внимания, которых не удостаивались самые высокопоставленные белые, одновременно развертывали новое наступление на негров. Дюбуа писал, что предложение Вашингтона «было перечеркнуто тем фактом, что с 1895 по 1909 год на всем Юге негров фактически лишили избирательных прав путем введения несправедливых и незаконных ограничений; тогда же во многих штатах были приняты «джимкроуистские» законы, низводившие негритянских граждан до уровня подчиненной касты».
Особый восторг белых южан и капиталистических кругов Севера вызвала та часть речи Вашингтона, в которой он решительно выступил против социального равенства. «Попробуйте-ка сравнять пять пальцев руки», — заявил Вашингтон. Собравшиеся с бурным восторгом приветствовали эти слова Вашингтона. «Дамы встали на стулья, махая платочками; мужчины бросали в воздух шляпы, притоптывали и издавали боевой клич мятежников-южан».
Речь Вашингтона привлекла внимание всей нации. Ее обсуждали в правительственных и деловых кругах, на съездах церковников и в университетах, на страницах газет и журналов. Во всей истории США трудно найти пример, когда бы выступление какого-либо лица вызвало такой огромный интерес.
Колоссальный резонанс, произведенный речью Вашингтона, имел свои причины. Во многом повышенный интерес к этому событию объяснялся личностью самого Вашингтона. Букер Т. Вашингтон родился рабом в штате Вашингтон. Как и у многих других рабов, точная дата его рождения была неизвестна. Вашингтон знал только то, что родился он за несколько лет до начала гражданской войны.
В 1872 году в возрасте примерно шестнадцати лет он поступил в институт в городе Хемптоне, где стал убежденным последователем директора этого института генерала Армстронга, считавшего, что обучение ремеслу имеет для негров исключительно важное значение. В 1881 году Вашингтон возглавил небольшую школу в городе Таскиги, в штате Алабама. Ум, энергия, блестящие организаторские способности Вашингтона позволили ему за четыре года превратить свою захудалую школу в первоклассное по тем временам учебное заведение с несколькими сотнями студентов — «Педагогический и промышленный институт города Таскиги». Это учебное заведение пережило своего создателя и существует по настоящее время, насчитывая три тысячи студентов.
Стремительная, поистине фантастическая карьера Вашингтона во многом объяснялась тем, что он очень удачно рассчитал время своего выступления в Атланте. Предложения Вашингтона, которые Дюбуа позднее назвал «компромиссом в Атланте», соответствовали интересам власть имущих и Юга и Севера. Долго не находилось подходящего негритянского лидера, не скомпрометированного слишком откровенным сотрудничеством с руководством белых и имеющего достаточный авторитет среди негров, который взял бы на себя инициативу для подобного выступления. Такой кандидатурой и оказался Вашингтон, и он был тем более приемлем, что выступал по собственной инициативе и искренне верил в выдвинутую им программу.
Букер Вашингтон был человеком среднего роста, плотным, предрасположенным к полноте. Его нельзя было назвать ни приятным, ни симпатичным желтое, одутловатое крупное лицо, серые, выразительные, внимательные и порой до неприятности пронизывающие глаза. Он был замкнутым, молчаливым и осторожным человеком. Особенно предубежденно относился Вашингтон к хорошо образованным и интеллигентным неграм, что и явилось одной из причин его конфликта с Дюбуа. Предосудительное отношение к образованным неграм у Вашингтона сложилось еще в годы юности, во время учебы в Хемптоне. Студенты-негры откровенно издевались над грубым, неотесанным деревенским парнем, всегда молчаливым, угрюмым и настороженным.
Эта замкнутость и осторожность надолго сохранилась у Вашингтона и, как писал Дюбуа, «лишь потом, когда (он) убедился в прочности своего положения, изменил политику и стал подкупающе прост и обаятелен… Одевался он вначале небрежно, а потом очень тщательно, но не кричаще, стараясь производить впечатление человека среднего достатка».
Вашингтон был от природы одарен настоящим дипломатическим талантом. Постоянно выдержанный, спокойный, он обладал врожденным чувством меры, умел внимательно слушать собеседника и очень умело, незаметно для окружающих, направлять беседу в нужное русло. Показательна для его манеры ведения разговора была беседа с миллиардером Эндрю Карнеги, который был одним из первых власть имущих людей США, кто увидел большое будущее Вашингтона, и всемерно покровительствовал ему. Когда Карнеги заявил, что готов пожертвовать десять тысяч долларов на институт в Таскиги, Вашингтон со смирением возразил, что он не может принять дара. «От кого угодно, только не от мистера Карнеги!» В мягкой, предельно вежливой форме Вашингтон дал понять, что для Карнеги это была мизерная сумма, и если он примет эти деньги, то другие вообще ничего не дадут. Ловкий ход Вашингтона дал свои результаты: Карнеги в конце концов пожертвовал 600 тысяч долларов…
Взнос Карнеги был только началом. Из различных районов США и со всех концов света в Таскиги стали поступать колоссальные пожертвования. Таскиги стал центром, имевшим значительное экономическое влияние, помимо этого, он превратился в нечто вроде политического центра негров США.
Вашингтон стал неофициальным советником правительства США, через него шли назначения негров на различные посты, с ним советовались и к его мнениям очень прислушивались в Белом доме и конгрессе при принятии решений, касавшихся негров. К Вашингтону обращались тысячи негров с просьбой найти работу, от него многие хотели получить совет, рекомендацию и прочее. Вашингтон вел обширную переписку со своими американскими и иностранными корреспондентами. Физически он был не в состоянии выполнять эту работу, и скоро в Таскиги был создан огромный аппарат, который не только выполнял функции секретариата, но и субсидировал, а иногда и открыто подкупал газеты, журналы, всевозможные организации.
Гигантская машина, созданная в Таскиги, могла раздавить любого, кто становился на ее пути. Вашингтон все больше начинал выступать в качестве монопольного выразителя интересов негров, и, как всякий монополист, он не терпел никакой конкуренции и очень болезненно реагировал на укрепление авторитета других негритянских лидеров.
Важное место в деятельности Вашингтона занимало создание негритянских коммерческих организаций и всемерное поощрение деловой активности негров. В 1900 году он организовал и возглавил Национальную негритянскую коммерческую лигу. Активную роль в осуществлении планов этой части программы Вашингтона играл Дюбуа, который был в то время убежденным сторонником Лиги.
Дюбуа считал, что в деятельности Вашингтона надо поддерживать все рациональное, но относиться к нему критически. В 1903 году в своей книге «Души черного народа» Дюбуа писал, что, когда Вашингтон выступает за развитие среди, негров промышленного образования, ему надо протянуть руку и всемерно поддержать его начинания. Но когда он выступает апологетом несправедливости на Юге или на Севере, не понимает значения права голоса для негров, выступает против высшего образования для широких негритянских масс, в таких случаях необходимо решительно выступить против него.
И особенно резко Дюбуа протестовал против холуйского унижения Вашингтона перед белыми. Это могло бы быть личным делом самого Вашингтона, если бы речь шла о его собственных контактах, но он брал на себя смелость говорить от имени негритянского народа. В каждом его слове, в каждой интонации и жесте, когда он выступал со своей знаменитой речью в Атланте, проявлялось подобострастие и угодничество по отношению к белым. Вашингтон заверял своих хозяев: «Вы и в будущем можете быть так же уверены, как вы были уверены в прошлом, что вас и ваши семьи будут окружать самые терпеливые, преданные, законопослушные и безропотные люди, каких когда-либо видел мир. Подобно тому как мы доказывали свою преданность вам в прошлом, нянча ваших детей, дежуря у постелей ваших больных родителей и часто провожая их со слезами в могилу, так и в будущем со свойственной нам скромностью мы будем стоять на вашей стороне, с преданностью, на которую не способен никакой иностранец, будем готовы, если потребуется, жертвовать своей жизнью, защищая вашу жизнь…»
Эта холопская угодливость Вашингтона претила Дюбуа, обладавшему ярко выраженным чувством собственного достоинства. Давая оценку речи Вашингтона, произнесенной в Атланте, Дюбуа заявил, что, выступая в столь критический момент, он, вместо того чтобы осудить эксплуататоров, возложил «главную ответственность за положение негров на самих негров».
Независимо от того, какими соображениями и побуждениями руководствовался Вашингтон на практике, он оказался глашатаем штрейкбрехерства и капитуляции перед белыми эксплуататорами негров. И не было ничего удивительного в том, что Вашингтон сделал головокружительную карьеру. Он пользовался огромной популярностью и доверием у самых влиятельных людей страны. Вашингтон обедал в Белом доме у президента Теодора Рузвельта, который отнюдь не благоволил к неграм, его принимал у себя в замке в Скибо миллиардер Эндрю Карнеги, он был своим человеком у одного из хозяев «Стандард ойл», Роджерса, Вашингтон стал близким другом и доверенным лицом многих других мультимиллионеров.
В 1896 году Вашингтону была присуждена почетная ученая степень Гарвардским, а в 1901 году — Дортмундским университетами. Он выезжал за границу, его принимала королева Великобритании Виктория. Газета «Нью-Йорк уорлд» называла его «негритянским Моисеем… за ним было решающее слово во всех важных назначениях негров, он был посредником, через которого поступали и распределялись пожертвования негритянским учреждениям, он создавал и разрушал карьеры, выдвигал и сокрушал людей… Он создал аппарат, который получил название «машины Таскиги», и с дерзкой самоуверенностью заставлял эту машину лихорадочно работат