Чем бы ни были вызваны визиты гостей, Дьюи никого не обделял своим вниманием. Статьи в журналах и передачи о нем трогали людей. Мы постоянно получали письма, которые начинались так: «Я никогда раньше не писал незнакомым людям, но услышал историю Дьюи и…» Его гости, все до единого, уходили растроганные и влюбленные в него. Я знаю это не только из их собственных признаний, красноречивее слов говорили их глаза и улыбки. А возвращаясь домой, они рассказывали людям эту историю. Показывали фотографии. На первых порах они писали своим родственникам и друзьям. Позднее, с развитием информационных технологий, отправляли электронные письма, в которых были увеличенные изображения мордочки Дьюи и рассказ о его истории. На имя Дьюи приходили письма с Тайваня, из Голландии, Южной Африки, Норвегии, Австралии. У него были друзья по переписке из десятка стран. А центр этих расходящихся «кругов по воде» находился в маленьком городке в северо-западной части Айовы, откуда эта сеть взаимоотношений простиралась по всему миру.
Когда я думаю о популярности Дьюи, то вспоминаю Джека Мандерса. Джек сейчас на пенсии, но во времена появления Дьюи работал учителем средней школы и возглавлял наш библиотечный совет. Несколько лет спустя, когда его дочь поступила в Хоуп-колледж в Холланде, штат Мичиган, Джек побывал на приеме, организованном для родителей первокурсников. Потягивая мартини в мичиганском ночном клубе, он разговорился с одной парой из Нью-Йорка. Они поинтересовались, откуда он.
– Из маленького городка в Айове, о котором вы даже не слышали.
– Не рядом ли со Спенсером?
– Именно так, – удивленно ответил он. – Из Спенсера.
Пара оживилась:
– Вы бываете в библиотеке?
– Регулярно. Я вхожу в ее совет.
Очаровательная, хорошо одетая женщина повернулась к своему мужу и по-детски воскликнула:
– Это же папа Дьюи!
Схожая история случилась с другим членом совета, Майком Баером, во время его круиза по Тихому океану. В ходе общения Майк и его жена выяснили, что многие из их попутчиков никогда не слышали об Айове. В то же время они выяснили, что в круизе существует традиционная иерархия, основанная на количестве совершенных круизов. Для пары это был первый круиз, и их статус был весьма скромным. Незнакомая женщина подошла к ним и сказала:
– Я слышала, вы из Айовы. Вы знаете Дьюи, библиотечного кота?
Вот это да! Майк и Пег сразу выросли в глазах путешественников, и весь круиз центральной темой разговора был Дьюи.
Не стоит преувеличивать, будто все поголовно знали Дьюи. Каким бы знаменитым и популярным ни стал кот, всегда находился человек, не имевший ни малейшего представления о том, что в Публичной библиотеке Спенсера живет кот. Повидаться с Дьюи приезжали семьи даже из Небраски. Они привозили ему подарки, играли с ним, делали фотографии, беседовали с сотрудниками. Спустя десять минут после ухода гостей в библиотеке появлялся новый посетитель, который подходил к столу и шепотом сообщал:
– Не хочу вас беспокоить, но только что я видел кота в помещении.
– Да, – шептали мы в ответ. – Он здесь живет. Он – самый известный в мире библиотечный кот.
– Ах вот как, – отвечал читатель, улыбаясь, – я так и думал, что вы знаете о нем.
Меня искренне тронула и особо запомнилась одна молодая пара из Техаса и их шестилетняя дочь. Едва они переступили порог библиотеки, как стало ясно, что семья специально приехала сюда. Больна девочка? Перенесла какую-то травму? Я не знала, в чем дело, но чувствовала, что родители исполняли ее желание. Девочка хотела повидаться с Дьюи. И я заметила, что она принесла подарок.
– Это игрушечная мышка, – сказал мне ее отец. Он улыбался, но я чувствовала его волнение. Это не было похоже на обычный визит, когда заходят на минутку.
Я улыбнулась ему в ответ, но в голову закралась мысль: «Надеюсь, эта игрушечная мышка хоть немного пахнет мятой». У Дьюи случались периоды, когда он терял интерес к любым игрушкам, если в ней не ощущался запах мяты. Увы, сейчас он пребывал в одном из таких состояний.
– Пойду принесу Дьюи, – только и осталось сказать мне.
Дьюи спал в своей новой кроватке из искусственного меха, которую мы поставили у дверей моего кабинета возле обогревателя. Разбудив Дьюи, я попыталась мысленно внушить ему: «Пожалуйста, Дьюи, прошу тебя. Это очень важно». Он устал и с трудом открыл глаза.
Сначала девочка, как и многие дети, сторонилась кота, поэтому ее мама первой погладила Дьюи. Он равнодушно валялся перед ними, как мешок с картошкой. Наконец девочка протянула руку, чтобы погладить его, и Дьюи сразу прижался к ее руке. Отец девочки сел и пристроил у себя на коленях и дочку, и Дьюи. Он тотчас свернулся клубочком возле девочки.
Они сидели пару минут. Наконец девочка показала Дьюи свой подарок, перевязанный ленточкой с бантиком. Кот встрепенулся, но я-то видела, какой он сонный, и знала, что он предпочел бы все утро подремать на коленях. «Давай, Дьюи, – подумала я. – Спрыгивай!» Девочка развернула подарок. Это была обыкновенная игрушечная мышка, без намека на мятный запах. У меня упало сердце. Это катастрофа.
Девочка покачала мышкой перед осоловелыми глазами Дьюи, чтобы он обратил на нее внимание. Затем осторожно отвела игрушку немного в сторону. Едва только мышка оказалась на полу, Дьюи прыгнул на нее. Он гонял игрушку, подбрасывал ее в воздух, шлепал лапами. Девочка вскрикивала от удовольствия. Дьюи больше никогда не играл с этой мышкой, но, пока ребенок находился рядом, всем своим видом он показывал, как нравится ему эта игрушка. Он щедро делился с девочкой остатками своих сил. Малышка не просто сияла – она буквально светилась. Она проделала сотни миль, чтобы увидеть кота, – и не разочаровалась в нем. Почему я беспокоилась за Дьюи? Он всегда справлялся с задачей.
ПЕРЕЧЕНЬ ЗАНЯТИЙ ДЬЮИ
(Отвечаем на вопрос: «Какие обязанности у Дьюи?» – который часто задают наши посетители, когда узнают, что Дьюи, как и другие сотрудники библиотеки, пользуется 15-процентной скидкой при посещении доктора Эстерли.)
1. Снимать стресс у всех людей, которые уделяют ему внимание.
2. Каждое утро в 9:00 встречать у входа всех посетителей библиотеки.
3. Проводить обследование всех поступающих в библиотеку ящиков для выявления степени безопасности и уровня их комфорта.
4. Посещать все собрания, проводимые в Круглой комнате, в качестве официального представителя библиотеки.
5. Устраивать забавные пятиминутки для релаксации сотрудников и посетителей библиотеки.
6. Взбираться на сумки с книгами и папки, пока читатели изучают или пытаются отыскать нужные бумаги.
7. Обеспечивать национальную и всемирную известность Публичной библиотеке города Спенсера. (Это сопряжено с необходимостью неподвижно сидеть перед фотографами, улыбаться в камеру и демонстрировать окружающим свой добрый нрав.)
8. Отстаивать свой статус самого разборчивого кота в мире и отказываться от любых подношений, кроме кошачьих деликатесов.
Глава 21Что делает нас особенными
Я навсегда запомнила бывшего менеджера из городской администрации. Всякий раз при встрече он спрашивал с улыбкой: «Ну, что, девочки из библиотеки, по-прежнему воркуете со своим любимцем?» Может, у него такой своеобразный юмор, но я чувствовала себя уязвленной. Девочки! Это могло быть сказано в шутку, тем не менее ощущалось, что он таким образом хочет указать мне на мое место и выражает мнение немалой части городской мэрии, которую не заботят такие глупости, как книги, библиотеки и коты. Вот в чем был истинный смысл слова девочки.
А нужен ли городу кот? На дворе XXI век, и Спенсер процветает. В конце 1990-х годов Христианская ассоциация молодежи потратила два миллиона долларов на обновление города. Окружную больницу Спенсера реконструировали, в два раза увеличив ее площадь. Благодаря ста семидесяти тысячам пожертвованных долларов и помощи двухсот пятидесяти добровольцев скромная игровая площадка, запланированная в Ист-Линч-парке, превратилась в игровое поле площадью тридцать тысяч квадратных футов [2787 кв. м. – Ред.], которую окрестили чудом на 4-й Южной улице. Почему бы не сделать следующий шаг и не организовать… казино?
Когда в 2003 году Айова решила выдать несколько лицензий на деятельность казино, кое-кто из лидеров общины увидел в этом возможность прославить Спенсер, создав ему репутацию самого известного небольшого городка в Америке. Они наняли проектировщиков, даже выделили место у реки на юго-западной окраине города и подготовили планы. Для многих из нас казино в 2003 году напоминало бойню 1993-го – это был шанс накачать экономические мускулы, но плата была непомерно высокой. Конечно, казино могло обеспечить много привлекательных рабочих мест, да и на благотворительность перечислялось бы в год не менее миллиона долларов. Но сохранит ли наш город свое лицо? Не потеряем ли мы свою самобытность, не станем ли в собственных глазах и в глазах окружающих городом-казино? Споры то вспыхивали, то угасали, но в конце концов проект по запуску казино постигла та же участь, что и завод Монфорта: община проголосовала против. Казино открыли в округе Пало-Альто; его построили в Эмметсбурге, что в двадцати пяти милях [около 40 км. – Ред.] к востоку от нас.
Возможно, голосуя против открытия казино в нашем городе, мы снова хотели повернуться спиной к будущему. Может, не оправдали ту историю города, которая не чужда прогрессу. А может, проявили недальновидность. Но мы верили, что Спенсер будет таким, каким его хотят видеть жители.
У нас проходила ярмарка округа Клей, одна из лучших сельских ярмарок в Соединенных Штатах, имеющая вековую традицию. Население округа Клей составляло менее двадцати тысяч жителей, но ярмарка привлекала свыше трехсот тысяч человек, которых ожидали скачки, состязания, пиршества и развлечения на протяжении девяти дней. У нас имелась настоящая трасса для гонок и состязаний на тракторах, отдельный манеж для лошадей и длинные ряды металлических прилавков, на которых было все – от цыплят до пончо из меха ламы. Фургоны доставляли посетителей ярмарки от места парковки (прямо на травянистом поле) до самого входа. Мы даже возвели канатную дорогу, чтобы доставлять людей с одного конца ярмарки на другой. Примерно в десяти милях [около 16 км. – Ред.] к югу от Спенсера на главной дороге весь год был виден щит, на котором велся отсчет времени до открытия ярмарки. Плакат был закреплен на стене кирпичного здания, которое находилось на самой высокой точке в округе.