Банкир перевел яростный взгляд на Джессику. Глаза собравшихся теперь обратились на нее, и Пол отодвинулся от стола, готовясь к действию. Он услышал сигнал – слово «кафтан» означало «будь готов к бою».
Кайнс задумчиво поглядел на Джессику и жестом дал знак Туеку.
Контрабандист с готовностью вскочил на ноги с флаконом в руке.
– Этот тост я хочу поднять, – сказал он, – за Пола Атрейдеса, юного только по виду, но мужчину по поступкам!
«Почему они вмешались?» – думала Джессика. Банкир теперь глядел уже на Кайнса, и Джессика вновь заметила ужас на лице тайного агента барона. Люди за столом начали поднимать флаконы.
«Если Кайнс ведет, люди повинуются, – подумала Джессика. – Он дал нам понять, что принял сторону Пола. В чем же секрет его власти? Очевидно, не в том, что он судья перемены. Это временная должность. И, уж во всяком случае, не потому, что он штатский слуга Императора».
Она отняла пальцы от рукоятки криса и, подняв флакон, посмотрела на Кайнса, тот ответил подобным же образом.
Только Пол и банкир Су-Су – что за идиотская кличка! – оставались с пустыми руками. Банкир не отводил взгляд от Кайнса. Пол глядел в тарелку.
«Я ведь все делал правильно, – размышлял Пол. – Почему же они вмешались?» Исподлобья он глянул на головы гостей перед ним.
– В нынешнем обществе людям не следует спешить с обидами. Частенько это просто самоубийственно. – Он посмотрел на дочь фабриканта конденскостюмов. – Не так ли, мисс?
– Конечно. Да. Я согласна, – ответила она. – Вокруг так много насилия! Меня мутит от него. Люди часто гибнут. Ссоры – это просто бессмысленно.
– Безусловно, – подтвердил Холлик.
Джессика оценила мудрость в словах девушки и подумала: «Эта с виду пустоголовая девица вовсе не пустоголова». Джессика поняла новую опасность, заметила, что и Холлик разгадал ее. Они хотели завлечь Пола… и ловушка – секс. Но первым все понял ее сын, обучение не позволило ему проглядеть такой очевидный гамбит.
Кайнс повернулся к банкиру:
– Ну, как насчет очередного извинения?
Банкир обратил кислую физиономию к Джессике и с деланой улыбкой проговорил:
– Миледи, боюсь, я слишком увлекся вашими винами. У вас за столом подают чересчур крепкие напитки, я не привык к ним.
Расслышав яд за его словами, Джессика ласково промолвила:
– Когда знакомятся незнакомцы, следует проявлять большое терпение, учитывая различия во вкусах и воспитании.
– Благодарю вас, миледи, – проговорил он.
Темноволосая спутница фабриканта конденскостюмов склонилась к Джессике:
– Герцог говорил, что мы здесь в безопасности. Надеюсь, что новая драка не началась?
«Ей велели сказать эти слова», – подумала Джессика.
– Хотелось бы, чтобы дело оказалось несущественным, – ответила она. – Но у герцога сейчас так много дел, требующих его личного внимания! Пока не исчезла вражда между Домами Атрейдесов и Харконненов, никакая осторожность не может показаться излишней. Герцог поклялся в канли. И, конечно, он не оставит в живых ни одного из агентов барона на Арракисе. – Она поглядела на представителя банка Гильдии. – Конвенция, как известно, не ограничивает его в этом праве. – Она перевела глаза на Кайнса. – Не так ли, доктор Кайнс?
– Именно так, – подтвердил Кайнс. Фабрикант конденскостюмов незаметно подтолкнул свою спутницу, и она сказала: – Теперь я, наверное, что-нибудь съем. Мне бы хотелось той птицы, что подавали недавно.
Джессика махнула слуге и обернулась к банкиру:
– Вы, сэр, только что говорили о птицах и их привычках. На Арракисе столько интересного! Расскажите мне, где находят специю? За нею дюннерам приходится углубляться в пески?
– О нет, миледи, – отвечал тот. – О глубокой пустыне известно немного, а о южных районах – почти ничего.
– Говорят, что в южных пределах обретается Великая Жила – мать всей специи, – сказал Кайнс, – только я подозреваю, что ее выдумали для красного словца. Иногда самые отважные искатели специи дерзают проникнуть на окраины Центрального пояса, но это весьма опасно: летные условия нестабильны, часты бури. И чем дальше от Барьера, тем больше несчастных случаев. Оказалось, что углубляться слишком далеко на юг невыгодно. Если бы у нас были погодные спутники…
Бьют поглядел вверх и с полным ртом проговорил:
– А говорят, что Вольный народ и там протоптал свои тропы. Они ведь ходят куда угодно и выискали вассеры и сипперы даже в южных широтах.
– Вассеры и сипперы, что это? – переспросила Джессика.
Кайнс быстро проговорил:
– Пустые слухи, миледи. Такие объекты известны на других планетах, не на Арракисе. Вассер – это место, в котором вода выступает на поверхность или подступает близко к ней, так что до воды можно докопаться, если есть определенные признаки. А сиппер – это тот же самый вассер, где человек может тянуть воду через соломинку… так говорят.
«Но в словах его – обман», – подумала Джессика.
«Почему он лжет?» – удивился Пол.
– Как интересно, – произнесла Джессика, подумав: «Так говорят… Любопытная здесь манера разговаривать. Если бы они только представляли, как она выдает их склонность к суевериям!»
– Я слыхал, что у вас есть поговорка, – проговорил Пол, – «блеск приходит из города, а мудрость – из пустыни».
– На Арракисе поговорок так много! – отозвался Кайнс.
Но прежде чем Джессика могла задать новый вопрос, перед нею склонился слуга с запиской. Она распечатала ее, узнала почерк герцога, его кодовые знаки и внимательно просмотрела.
– Радостная весть для всех нас! – сказала она. – Наш герцог заверяет, что все в порядке. Дело, оторвавшее его от вашего общества, улажено. Пропавший каргон обнаружен. Проникнувший в экипаж агент Харконненов сумел справиться с нашими людьми и увел машину к базе контрабандистов, намереваясь там ее продать. И каргон, и похититель возвращены нам.
Она кивнула Туеку.
Контрабандист вернул ей поклон.
Джессика сложила записку, спрятала ее в рукав.
– Я рад, что до открытой стычки не дошло, – проговорил банкир. – Народ надеется, что Атрейдесы принесут на планету мир и процветание.
– В особенности процветание, – подтвердил Бьют.
– Не пора ли подавать десерт? – осведомилась Джессика. – Я просила нашего шеф-повара приготовить каладанское лакомство – рис-панди под соусом дольса.
– Звучит восхитительно! – проговорил фабрикант конденскостюмов. – Смогу ли я получить рецепт?
– Любой рецепт, который вы пожелаете, – ответила Джессика, отмечая этого человека, чтобы сказать о нем Хавату. Фабрикант пуглив и пронырлив, его легко купить…
Вокруг нее возобновилась непринужденная беседа:
– Такая изящная ткань…
– Сыну пришлось заказать подходящую оправу для камня…
– В следующем квартале можно попытаться увеличить выпуск…
Джессика глядела в тарелку, размышляя над закодированной частью послания Лето: «Харконнены пытались доставить сюда партию бластеров. Мы их перехватили. А это значит, что другие партии прошли свободно. Отсюда с определенностью следует, что ставки на силовые щиты они не делают. Примите соответствующие предосторожности».
Мысль Джессики сосредоточилась на бластерах. Добела раскаленные пучки разрушительного света прорезали все… любой материал, если он не прикрыт силовым полем. Если лазерный луч попадет на силовой щит, взрыв погубит и стрелка и обороняющегося. Почему же Харконненов это не смущает? Последствия взрыва при взаимодействии излучения со щитом трудно предугадать. Иногда он мог оказаться мощнее атомного, иногда – привести к гибели только стрелка и его мишени.
Неопределенность наполнила ее неуверенностью.
Пол произнес:
– Я не сомневался, что каргон отыщется. Если за дело взялся отец, все будет в порядке. В этом Харконненам еще придется убедиться!
«Хвастает, – подумала Джессика. – Не надо бы. Этой ночью права хвастать не имеет тот, кто устроился на ночлег под землей».
Путей для бегства нет, если настало время платить за беззакония предков.
Услышав шум в Большом зале, Джессика включила свет у кровати. Часы еще не успели перевести на местное время, и ей пришлось вычесть двадцать одну минуту, чтобы понять, что уже около двух ночи.
Громкий голос то исчезал, то слышался вновь.
«Неужели нападение Харконненов?» – подумала она.
Выскользнув из постели, она включила экран монитора, чтобы проверить, где члены ее семьи. Пол спал в глубоком погребе, поспешно переоборудованном под спальню для него. Шум явно доносился не оттуда. В комнате герцога никого не было, постель его оставалась несмятой. Должно быть, он все еще на полевом командном пункте.
В средней части дома мониторов еще не было.
Стоя посреди комнаты, Джессика прислушивалась.
Кто-то кричал… Звали доктора Юэ… Джессика нашла халат, набросила его на плечи, сунула ступни в шлепанцы и застегнула на ноге ремни ножен.
В зале вновь позвали Юэ.
Джессика подпоясала халат и вышла в коридор, и только тут ее пронзила мысль: а если ранен сам Лето? Она пробежала по ставшему бесконечным коридору, свернула в арку в его конце, рванулась мимо парадной столовой по проходу к Большому залу. Влетев туда, она обнаружила, что зал ярко освещен и все пристенные плавучие лампы горят на полную мощность.
Справа от входа двое часовых поддерживали Дункана Айдахо. Голова его свалилась на грудь. Увидев ее, все смолкли.
Один из часовых обвиняющим тоном сказал, обращаясь к Айдахо:
– Ну, погляди, что ты натворил? Разбудил леди Джессику.
Громадные портьеры за их спинами вздувались пузырями, значит, дверь не заперли. Не было видно ни герцога, ни доктора Юэ. Холодно глядя на Айдахо, Мейпс отступила в сторону. Она была в длинном коричневом одеянии, по подолу которого змеился узор. Обута она была в расшнурованные пустынные сапоги.
– Значит, я разб'дил леди Джессику, – пробормотал Айдахо и, подняв побагровевшее лицо к потолку, заорал: – Мой меч пил вражью кровь еще на Грум… Груммане!