ил, что она усиливает его провидческие способности, но как странно… о том, что видел, он умолчал».
Справа из тени возник Стилгар, подошел к группе под светошарами. Она заметила, что он задумчиво теребит бороду, внимательно, с кошачьей осторожностью поглядывая по сторонам.
Внезапный страх пронзил Джессику, когда сбросивший сонное оцепенение разум подсказал – беда… в фигурах людей, окруживших Пола, чувствовалась напряженность… резкие движения, ритуальные позы.
– Они под моим покровительством! – загремел Стилгар.
Джессика увидела, кто стоял перед Стилгаром – Джемис! Он был разъярен – это чувствовалось по напряженным плечам.
«Джемис, тот фримен, которого Пол одолел!» – подумала она.
– Стилгар, ты знаешь законы, – резко произнес Джемис.
– Кто может сказать, что знает их лучше меня? – отвечал Стилгар, в голосе его она уловила успокаивающие нотки, он пытался уладить ссору.
– И я выбираю поединок, – буркнул Джемис. Торопливо перебежав пещеру, Джессика ухватила Стилгара за руку.
– В чем дело? – спросила она.
– Закон амталя, – проговорил Стилгар. – Джемис настаивает на собственном праве, он желает проверить, те ли вы, о ком говорится в легенде.
– Пусть вместо нее кто-нибудь бьется, – быстро сказал Джемис, – если ее воин победит, в легенде есть истина. Но я слышу, вокруг говорят, – он окинул взглядом обступившую их толпу, – говорят, что не воину из фрименов следует защищать эту женщину, раз ее сопровождает собственный поединщик.
«Он хочет вызвать Пола на поединок!» – подумала Джессика.
Она отпустила руку Стилгара, переместилась на полшага вперед.
– Я всегда защищаюсь сама, – сказала она, – зачем эти пустые…
– Не рассказывай нам больше о твоих обычаях! – отрезал Джемис. – Не желаю ничего слышать, пока не увижу больше, чем видел. Стилгар мог предупредить тебя утром. Вы там жались с ним, и теперь ты хочешь обманом заполучить себе убежище среди нас.
«Взять его я могу, – подумала Джессика, – только как бы такой поступок не противоречил легенде в их понимании». И снова она удивилась тому, как исказили учение Миссионарии Протективы на этой планете.
Стилгар поглядел на Джессику, тихо, но так, чтобы его услышали в толпе, произнес:
– Джемис недоволен, сайидина, ведь твой сын победил его и…
– Это было случайно! – заорал Джемис. – Они околдовали меня в котловине Туоно, и я докажу это!
– …и я тоже побеждал его, – спокойно продолжил Стилгар. – Этим вызовом на тахадди он метит и в меня. Слишком уж он любит насилие, этот Джемис, чтобы быть достойным вожаком. Гафла, смятение наполняет его мысли. Уста его говорят о законе, но сердце обращено к сарфе, уклонению от закона. Нет, хорошим предводителем он не будет. Я пожалел его тогда, ведь нрав Джемиса хорош для битвы, но когда кровожадность одолевает его, он становится опасным и для своих.
– Стилгар-р-р-р! – прорычал Джемис.
Джессика поняла, что Стилгар пытался отвлечь гнев Джемиса на себя, отвести угрозу от Пола.
Стилгар вновь повернулся лицом к Джемису, и в голосе его Джессика услышала умиротворяющие нотки:
– Джемис, но он же мальчишка, он…
– Ты сам называл его мужчиной, – сказал Джемис. – Его мать сказала, что он знаком уже и с гом джаббаром. Плоть его полна, воды в нем в избытке. Те, кто нес их ранец, говорят, что в нем булькали литровки воды! Литровки! А мы-то сосем испарину из карманов-уловителей, едва она проступит!
Стилгар строго поглядел на Джессику:
– Верно это? В вашем ранце есть вода?
– Да.
– Литровки?
– Да, две литровки.
– И как вы намеревались распорядиться этим богатством?
«Богатством?» – подумала она и тряхнула головой, почувствовав холодок в его голосе.
– Там, где я родилась, вода падает с неба и широкими реками бежит по земле, – сказала она, – там есть океаны такой ширины, что им не видно и края. Я пока плохо усвоила водную дисциплину. Мне еще не приходилось так ценить воду.
Вокруг нее послышались изумленные вздохи:
– Вода падает с небес… течет по земле.
– Известно ли тебе, что с нами случилось несчастье и некоторые потеряли воду из своих карманов-уловителей? Они окажутся в горькой беде прежде, чем мы вернемся в Табр к нынешнему утру.
– Откуда мне было знать? – Джессика тряхнула головой. – Раз они нуждаются, отдайте им эту воду из ранца.
– Для этого ли предназначалось такое богатство?
– Я берегла воду, чтобы сохранить жизнь, – ответила Джессика.
– Мы принимаем твое благословение, сайидина.
– Ты не подкупишь нас этой водой! – заревел Джемис. – И не пытайся больше ввести меня в ярость, Стилгар. Видел я, как ты из кожи лез. Хочешь, чтобы я вызвал тебя… чтобы ей не надо было подтверждать свои права.
Стилгар встал перед Джемисом.
– Так, значит, ты собираешься вызвать ребенка на поединок с собой, взрослым мужчиной? – ядовитым тихим голосом спросил он.
– На вызов должны ответить.
– Даже если он находится под моим покровительством?
– Я опираюсь на закон амталя, – сказал Джемис, – это мое право.
Стилгар кивнул:
– Имей в виду, если парень не зарежет тебя сам, ответишь перед моим ножом. И в этот раз я не стану удерживать его, как когда-то.
– Но вы не можете так поступить, – сказала Джессика, – ведь Пол…
– Не вмешивайся, сайидина, – сказал Стилгар. – Ох, ты можешь сейчас взять меня, и его, и любого среди нас… только не всех сразу. Что должно быть – будет, таков амталь.
Джессика умолкла, разглядывая в зеленоватом свете шаров эту дьявольскую жесткость, вдруг проступившую в его чертах. Переведя взгляд на Джемиса, она заметила углубленное выражение на его лице и подумала: «Это можно было предвидеть. Он из тех, кто думает. Из молчаливых, что преобразуют себя изнутри. Мне следовало бы догадаться».
– Если ты что-нибудь сделаешь с моим сыном, – сказала она, – тебе придется иметь дело со мной. Я вызываю тебя, а потом я разрежу тебя на части, по суставу.
– Мать, – Пол шагнул вперед, тронул ее за рукав, – быть может, если я объясню Джемису, как…
– «Объясню»! – фыркнул Джемис.
Поглядев на фримена, Пол умолк. Он не боялся боя. Его будущий противник был несколько неловок и в ночной схватке на песке моментально оказался поверженным. Но будущее кипело вокруг… он видел собственную смерть от ножа в этой пещере и забыть этого не мог. В том будущем, что ожидало его, возможностей уцелеть было так мало!
Стилгар сказал:
– Сайидина, теперь отойди и…
– Перестань звать ее сайидиной! – перебил его Джемис. – Право на это еще надо доказать. Да, она знает молитву! Ну и что? Ее знает каждый ребенок.
«Наговорил он достаточно, – подумала Джессика. – Ключ я подобрала и могу связать его одним словом. – Она заколебалась. – Всех же не свяжешь».
– Потом ты ответишь мне, – сказала Джессика колеблющимся голосом, слегка визжащим в начале и твердым в конце.
Джемис поглядел на нее, на лице его проступил испуг.
– Ты узнаешь у меня, что такое предсмертные муки, – тем же тоном продолжила она, – помни об этом во время поединка. Твои муки будут такими, что гом джаббар покажется ничем рядом с ними. Покорчишься у меня, прежде…
– Она пытается заговорить меня! – задохнулся от возмущения Джемис. Стиснув кулак, он поднес его к уху. – Я требую, чтобы она молчала!
– Да будет так, – произнес Стилгар, предупреждающе поглядев на Джессику. – Если ты заговоришь вновь, мы будем считать тебя виновной в колдовстве, и ты поплатишься за это. – Кивком он приказал ей отступить назад.
Джессика ощутила, что какие-то руки потянули ее назад вежливо, но осторожно, не давая оступиться. Толпа отхлынула от Пола, лишь Чани, этот эльф, нашептывала что-то ему на ухо, кивая в сторону Джемиса.
Внутри толпы образовалось кольцо. Принесли еще несколько светошаров и настроили их так, чтобы освещение стало желтым.
Джемис вступил внутрь круга, снял одеяние и перебросил его кому-то в толпе. Он стоял в дымчато-сером, облегающем тело конденскостюме, залатанном и заштопанном во многих местах. На мгновение он припал к трубке у плеча, выпил воду из кармана. Потом выпрямился, стянул с себя костюм и аккуратно передал его в толпу. Теперь он выжидал, прикрытый лишь повязкой, на ногах его было что-то похожее на плотные носки, в правой руке поблескивал крис.
Джессика смотрела, как эта девочка, Чани, помогала Полу, как вложила в его руку крис, как он приподнял его, проверяя вес и баланс. И тут она поняла: Пол настолько тренирован в пране и бинду, что каждый нерв, каждый мускул его тела прошел обучение в жестокой школе, и учителями его были Дункан Айдахо и Гарни Холлик, ставшие легендарными еще при жизни. Мальчик знал и тайные приемы Бинэ Гессерит, он казался собранным и спокойным.
«Но ему же только пятнадцать, – подумала она, – и у него нет щита. Лучше бы прекратить все это. Какой-нибудь способ должен ведь найтись…» Она подняла голову, встретилась глазами со Стилгаром.
– Ты не можешь остановить поединок, – проговорил он, – и ты должна молчать.
Прикрыв ладонью рот, она подумала: «Я посеяла страх в сердце Джемиса. Он замедлит руку его… может быть. Если бы я только умела молиться… по-настоящему, истинному Богу!»
Пол остался теперь один у края кольца, на нем были лишь фехтовальные брюки, которые он носил под конденскостюмом. Нож-крис он держал в правой руке, и на поединок на усыпанной песком скале вышел босым. Айдахо не раз предупреждал его: «Если ты опасаешься оступиться, лучше бейся босым». В памяти были свежи и полученные от Чани наставления: «Парируя удар, Джемис поворачивается вместе с ножом направо. У него такая привычка, ее видели все. Он будет целить в глаза, чтобы ты моргнул, давая возможность ударить. А еще – он бьется обеими руками. Будь готов – он будет менять руку».
Но все это было ничто рядом с опытом, приобретенным в фехтовальном зале, рядом с боевыми инстинктами, которые вколачивались в него учителями час за часом, день ото дня.
Вспомнились слова Холлика: «Хороший боец думает об острие, лезвии и крестовине одновременно. Острие тоже может резать, лезвие – колоть, а крестовиной можно захватить клинок противника».