Да, тот самый голос, подумал Поль. И он вспомнил военный совет и человека, пришедшего за телом убитого Харконненами друга.
— Я знаю тебя, Стилгар. Я был вместе с отцом на совете, когда ты пришел за водой одного из своих. Ты ушел тогда с одним из наших людей, Дунканом Айдахо, — обмен друзьями.
— Ваш Айдахо нас бросил. И вернулся к своему герцогу.
Джессика уловила легкое презрение в голосе Стилгара и приготовилась к нападению.
Из-за. скалы над ними раздался голос:
— Мы попусту тратим здесь время, Стилгар.
— Это сын герцога, — рявкнул в ответ человек в бурнусе. — Это и есть тот самый, кого Лит приказал нам найти.
— Да он же еще молокосос…
— Герцог был настоящим мужчиной, а этот мальчик знает, как пользоваться пружинным билом. Он не побоялся перейти дорогу шай-хулуду.
Джессика поняла, что ей в разговоре не придается никакого значения. Похоже, ей приговор уже вынесен.
— У нас нет времени проводить испытание, — запротестовал голос сверху.
— А вдруг он окажется Лизан аль-Гаибом? — резко возразил Стилгар.
Он ждет исполнения предсказания! догадалась Джессика.
— А женщина? — продолжал настаивать голос.
Джессика снова изготовилась к защите. В невидимом голосе звучала смерть.
— Женщина тоже, — отрезал Стилгар. — И ее вода.
— Тебе известен закон. Тот, кто не умеет жить в пустыне…
— Успокойся. Времена переменились.
— Это что, тоже Лит приказал?
— Ты слышал голос чилаги, Джамис. Зачем ты давишь на меня?
Чилага! Теперь Джессика все поняла: на языке ильма и фикха чилага значит летучая мышь, маленькое крылатое млекопитающее. Голос чилаги — так вот как они получили приказ отыскать Поля и ее!
— Я просто напоминаю тебе про твой долг, друг Стилгар, — прозвучал голос сверху.
— Мой долг — заботиться, чтобы наш род был сильным. Это мой единственный долг. И я не нуждаюсь в том, чтобы кто-нибудь мне о нем напоминал. Меня интересует этот мальчик-мужчина. Смотри, какой он мясистый! Он жил там, где много воды. Он жил далеко отсюда, под другим солнцем. У него нет глаз айбада. И тем не менее он ни словами, ни делами не похож на слабосильных людей из долин. Ни он, ни его отец. Как такое возможно?
— Мы не можем стоять и препираться здесь целую ночь. Если патруль…
— Я не хочу повторять тебе еще раз, Джамис, чтобы ты успокоился, — отрезал Стилгар.
Человек наверху замолчал, но Джессика слышала, как он двинулся вперед, перепрыгнул через расщелину и начал осторожно спускаться в долину слева от них.
— Голос чилаги сказал, что нам было бы полезно спасти вас обоих. Я вижу, что этот мальчик-мужчина может нам пригодиться: он молод и в состоянии выучиться. Но что нам в тебе, женщина? — Стилгар в упор посмотрел на Джессику.
Я классифицировала его голос и тип. Теперь я Могла бы управлять им с помощью Голоса, но… он сильный человек — возможно, для нас лучше не притуплять его разум, а предоставить ему полную свободу действий. Ладно, там будет видно…
— Я — мать этого мальчика. Его сила, которой вы так восхищаетесь, в какой-то мере результат моей выучки.
— Сила женщины может быть безгранична, — ответил Стилгар. — Это, несомненно, справедливо для Преподобной Матери. Ты не Преподобная Мать?
Джессика мгновенно обдумывала соблазнительные выгоды своего ответа, но потом честно призналась:
— Нет.
— Ты обучена правилам жизни в пустыне?
— Нет, но многие считают мою выучку весьма ценной.
— У нас свои представления о ценности.
— Каждый человек вправе иметь собственное мнение.
— Хорошо, что ты это понимаешь. Видишь ли, женщина, мы не можем сейчас терять время, чтобы проверить тебя. Нам не хотелось бы подставлять себя под удар из-за твоей тени. Я возьму мальчика-мужчину, твоего сына, и обеспечу ему неприкосновенность и покровительство в своем сиче. Но ты, женщина… не подумай, что я имею что-то против тебя лично — но существует закон, Ист-исла, и он превыше всего. Понятно?
Поль вышел на полшага вперед:
— О чем это ты говоришь?
Стилгар мельком взглянул на него и снова обратился к Джессике:
— Поскольку ты не всосала правила жизни в пустыни с молоком матери, ты можешь обречь целый род на гибель. Таков закон, мы не можем волочить за собой бесполезную…
Вначале могло показаться, что Джессика теряет сознание — она вдруг стала мешком оседать на землю. Обморок от испуга — это вполне естественно для слабого пришельца из другого мира, поэтому реакция ее собеседника была несколько замедленной. Джессике потребовалось всего одно мгновение, чтобы распознать опасность — в незнакомой обстановке опасность тоже всегда облекается в незнакомые формы. Она начала падать, когда увидела, как приподнимается правое плечо Стилгара, чтобы извлечь спрятанное в складках плаща оружие. Резкий разворот, всплеск гибких рук, мелькание взметнувшейся джуббы — и вот она уже стоит спиной к скале, прикрывая себя беспомощным бородатым великаном.
При первом же движении матери Поль отступил на два шага назад. Когда она перешла в атаку, он сразу нырнул в тень. На его пути возник еще один бородатый человек — он стоял в боевой стойке: ноги чуть согнуты, в руке блестит металл. Резким выпадом Поль ударил бородача под дых, рубанул его ладонью по шее и, пока тот падал, выхватил у него оружие.
В следующую секунду Поль уже скрылся в темноте. Он карабкался вверх по скале, заткнув захваченный трофей за пояс. Несмотря на незнакомую форму, Поль понял, что это такое — маульный дротомет. Что ж, это многое объясняло, по крайней мере ясно, почему на Аракисе не используются силовые щиты.
Они сейчас заняты только матерью и этим бродягой Стилгаром. С ним она запросто справится. Я должен занять безопасную, выгодную позицию, откуда смогу угрожать им и дать ей возможность бежать.
Снизу донеслось щелканье пружин и пронзительный свист — в скалы вокруг него посыпались дроты. Один из них проткнул его плащ. Поль укрылся за каменным выступом, нашел узкую вертикальную щель и, упираясь спиной в одну ее стенку, а ногами в другую, начал бесшумно подниматься вверх.
Внизу взревел Стилгар, и его голос гулко отдавался в скалах:
— Назад, сукины дети! Если вы подойдете ближе, она мне голову оторвет!
Из долины донесся голос:
— Мальчишка удрал, Стилгар. Что нам…
— Конечно, удрал, тараканье отродье, если у вас песок вместо мозгов! О-о-ох, полегче, ты, тетка!
— Прикажи им прекратить охотиться за моим сыном, — сказала Джессика.
— Да они уже прекратили, женщина. Он удрал, как ты и хотела. О, великие подземные боги! Почему же ты не сказала, что тебе ведомы тайные приемы великих воинов?
— Прикажи своим людям отступить. Пусть спустятся в долину так, чтобы я могла их видеть. И не советую хитрить, я знаю, сколько их там у тебя.
Про себя она подумала: Сейчас самый ответственный момент. Но если он в самом деле не глупее, чем я о нем думала, у нас есть шанс.
Поль короткими шажками поднимался наверх. Наконец справа он нащупал узкий карниз, на котором мог отдохнуть и глянуть вниз. Оттуда снова донесся голос Стилгара:
— А если я откажусь? Как ты смеешь… А-а-а! Ох, ладно, женщина, ладно. С этой минуты мы больше не причиним тебе вреда. Великие боги! Если ты умеешь так обращаться с самым сильным мужчиной, то ты для нас в десять раз ценнее твоей воды!
Теперь устроим проверку здравого смысла, решила Джессика. Она обратилась к Стилгару: — Ты спрашивал про Лизан аль-Гаиба.
— Возможно, вы те самые люди, про которых рассказывает легенда, — ответил он. — Но я поверю в это только после того, как вы пройдете испытание. Все, что я знаю пока, — то, что вы пришли сюда вместе со своим придурковатым герцогом… ай-ай-яй, женщина! Ты меня убьешь! Он был уважаемым и отважным человеком, но лезть в ловушку к Харконненам было очень глупо…
Молчание.
Через некоторое время Джессика ответила:
— У него не было выбора. Но сейчас мы не будем спорить об этом. Да, скажи-ка своему парню, вон там, за кустом, чтобы он перестал в меня целиться, а не то я все-таки избавлю мир сначала от тебя, а потом возьмусь за него.
— Эй, ты! — заорал Стилгар. — Делай, что она сказала!
— Но…
— Делай, что тебе приказано, ты, скотина с мордой червя, дерьмо крысиное! Живо, а не то я помогу ей с тобой разобраться! Ты что, не видишь, как нам нужна эта женщина?
Человек, который скрючившись сидел за кустом, выпрямился и опустил дрот.
— Он повиновался, — сказал Джессике Стилгар.
— Теперь постарайся как следует растолковать своим людям, чего ты от меня хочешь. Я не хочу, чтобы кто-нибудь по молодости, по глупости поступил по-своему.
— Когда нам приходится пробираться в города и деревни, мы скрываем свое происхождение и стараемся смешаться с жителями долин и холмов. Мы не берем с собой оружия, потому что ай-клинок для нас свят. Но ты, женщина, владеешь тайным искусством битвы. Мы слышали о нем, но большинство считает, что это басни. Когда люди увидят это своими глазами, они перестанут сомневаться. Ты смогла справиться с вооруженным вольнаибом. Такое оружие не обнаружишь ни при каком обыске!
Стилгар смолк, и в долине началось перешептывание.
— И если я соглашусь научить вас… тайному искусству?
— Мое покровительство будет защитой тебе и твоему сыну.
— А почему мы должны верить тебе на слово?
Голос Стилгара утратил спокойную, рассудительную интонацию, и в нем послышалась горечь:
— Женщина, у нас здесь нет бумаги, чтобы заключать договоры. Если мы даем обещание вечером, то не нарушаем его на рассвете. Единственный договор — слово человека. Я — вождь своего народа, и я связал их моим словом. Учи нас тайным искусствам, и тебе будет предоставлено убежище на такой срок, на какой ты пожелаешь. Пусть твоя вода смешается с нашей водой.
— Ты говоришь от лица всех вольнаибов?
— Со временем, возможно, будет и так. Но пока за всех вольнаибов может говорить только мой брат Лит. От себя я могу обещать только молчание — никто из моих людей не расскажет про вас в чужом сиче. Харконнены вернулись на Дюну во всеоружии. Ваш герцог мертв. Про вас говорят, что вас убила Матушка-Буря. Настоящий охотник не будет гоняться по пустыне в поисках трупов.