Это тоже препятствует испарению.
Герцог посмотрел налево, на неровный ландшафт Защитной стены.
Кайнз сидел, откинувшись на спинку сидения, и думал о плоти, полной воды, которую он ощущал под костюмами. Поверх роб они носили защитные пояса, на груди — пулевое оружие. И у Герцога, и у его сына на запястьях висели ножны с ножами, причем ножны имели довольно потертый вид. Эти люди поразили Кайнза странным сочетанием мягкости и чрезвычайной настороженности. Это делало их полной противоположностью Харконненов.
— Когда вы будете сообщать Императру об изменении здесь правительства, дадите ли вы ему знать, что мы изучаем законы? — спросил Лето.
Он посмотрел на Кайнза и снова перенес свое внимание на приборы.
— Харконнены пришли, вы ушли, то есть наоборот.
— И все-таки, как должно быть? — спросил Герцог. На какое-то мгновение скулы Кайнза напряглись.
— Как политолог и судья по изменениям, я непосредственный подданный империи…
Герцог мрачно улыбнулся.
— Но истинное положение вещей известно нам обоим.
— Напоминаю вам, что Его Величество поддерживает мою работу.
— Вот как? И в чем же заключается ваша работа?
В наступившем кратком молчании Пол подумал: «Он слишком прижал этого Кайнза». Он посмотрел на Хэллека, но тот пристально разглядывал внизу ландшафт.
Кайнз жестко проговорил:
— Вы, конечно, говорите о моей обязанности планетолога?
— Конечно.
— Она состоит, главным образом, из ботанических и биологических работ, частично из геологических — бурение и пробы. Никогда нельзя полностью исчерпать возможности планеты.
— Вы изучаете также и спайс?
Кайнз обернулся и Пол заметил жесткую складку на его щеке.
— Любопытный вопрос, мой господин.
— Не забывайте, Кайнз, о том, что теперь это мое владение. Мои методы отличаются от методов Харконненов. Я не возражаю против изучения спайса, только, чтобы мне было известно о том, что вы узнали. — Он посмотрел на планетолога. — Харконнены одобряли изучение спайса, не правда ли?
Кайнз откинулся на спинку кресла, не отвечая.
— Вы можете говорить прямо, не боясь за свою жизнь, — сказал Герцог.
— Во всяком случае, Имперский суд находится достаточно далеко, — пробормотал он и подумал: «Что ожидает этот захватчик воды? Неужели он считает, что мы такие дураки, что захотим заручиться его поддержкой?»
Герцог кашлянул, привлекая его внимание к их маршруту.
— Я заметил недовольную ноту в вашем голосе. Мы хотим, чтобы вы немедленно признали нас отличными от Харконненов.
— Я читал пропаганду, которой вы наводнили сетчи и деревни, — сказал Кайнз. — «Любите вашего Герцога! Ваши тела…»
— А ну, довольно! — рявкнул Хэллек.
Оторвавшись от окна, он подался вперед. Пол положил руку на его плечо.
— Гурни! — сказал Герцог и оглянулся. — Этот человек долго находился под властью Харконненов.
— Хэллек принял прежнее положение.
— Хорошо.
— Ваш человек Хават хитер, но предмет его занятий достаточно скучен, — сказал Кайнз.
— Так вы покажете нам эти базы?
Кайнз коротко ответил:
— Они собственность Императора.
— Они не использовались.
— Они могли бы использоваться.
— Император тоже так считает?
Кайнз бросил на Герцога жесткий взгляд.
— Арраки могла бы стать Эдемом, если бы ее правители интересовались чем-то другим, кроме спайса.
Он не ответил на мой вопрос, подумал Герцог. Вслух он сказал:
— Как сможет планета стать Эдемом без денег?
— Что толку в деньгах, если на них нельзя купить услуги, в которых вы нуждаетесь? — возразил Кайнз.
«А, вот оно что?», — подумал Герцог. Он сказал: — Мы обсудим этот вопрос попозже. А теперь, как мне кажется, мы приближаемся к краю Защитной стены. Мне нужно держаться того же курса?
— Да, — пробормотал Кайнз.
Пол посмотрел вниз. Разбитая земля уступила место бесплодной каменистой пустыне и скальным выступам пород. За выступами уходили к горизонту дюны, а вдали темные пятна, говорившие о чем угодно, только не о песках. Возможно, крупные выступы по род. Пол не мог разглядеть этого в жарком воздухе.
— А там есть какая-нибудь растительность? — спросил Пол.
— Кое-какая, — ответил Кайнз. — Эта зона большая часть территории, где живут те, кого мы называем «мелкими водными посетителями». Они приспособились совершать друг на друга набеги с целью отнять драгоценную воду и моментально заметают за собой следы. Некоторые части пустыни полны жизни. Но все живое знает, что делать, чтобы выжить в этих местах. Окажись там вы, вам бы пришлось приспособиться или погибнуть.
— Вы хотите сказать — красть воду друг у друга? — спросил Пол. Эта мысль казалась ему чудовищной и голос выдал его волнение.
— И это тоже, — сказал Кайнз. — Но я имел в виду другое. Видите ли, мой климат требует другого отношения к воде. Нужно знать о воде все. Нельзя терять ничего, содержащего влагу.
«Мой климат», — подумал Герцог.
— Поверните на два градуса южнее, мой господин, — сказал Кайнз. — С запада поднимается ветер.
Герцог кивнул. Он видел в этот момент клубы коричневой пыли. Он развернулся и эскорт тоже развернулся вслед за ним.
— Похоже на то, что это край бури, — сказал Кайнз.
— Песок должен быть опасен, если попасть в его скопление, — скачал Пол. — Он действительно может разрезать самый крепкий металл?
На такой широте это не песок, а пыль. Опасность, когда нет видимости, когда все скрыто пылью.
— Мы увидим сегодня настоящую разработку спайса? — спросил Пол.
— Весьма вероятно, — ответил Кайнз.
Пол выпрямился. Он пользовался вопросами и проявлял любознательность для того, чтобы провести, как называла это его мать, отметку личности. Сейчас он занимался Кайнзом — звучанием его голоса, каждой деталью его лица и жестов. Неестественная складка на левом рукаве его робы говорила о ноже. На его талии были странные вздутия. Это говорило о том. что люди пустыни носят на поясе кушаки для различных мелких предметов.
Хэллек протянул руку и достал из заднего отделения бализет. Когда он начал настраивать свой инструмент, Кайнз обернулся, потом снова перенес свое внимание на курс.
— Что бы вы хотели услышать? — спросил Хэллек.
— Выбирай сам, Гурни, — ответил Пол.
Хэллек склонился над струнами, взял аккорд и мягко запел:
«Ваши отцы ели манку в пустыне,
В знойных краях, откуда приходят вихри.
Боже, спаси нас от ужасной земли!
Спаси нас, а-а-а, спаси нас
От сухой, полной жажды земли!»
Кайнз посмотрел на Герцога и сказал:
— Вы путешествуете с небольшой охраной, мой господин. Все ли они наделены такими талантами?
— Как Гурни? — Герцог усмехнулся. — Гурни единственный в своем роде. Я люблю, когда он со мной, из-за его глаз. Его глаза редко что упускают из вида.
Планетолог нахмурился. Не изменяя мелодии, Хэллек спел:
«Ибо я подобен сове пустыни,
Подобен сове пустыни-и-и!»
Герцог повернулся к приборному щитку, взял микрофон, включил его и сказал:
— Начальник эскорта Гамма. Летящий предмет, сектор В. Вы его отметили?
— Это всего лишь птица, — сказал Кайнз и добавил: — У вас острые глаза.
В панельном громкоговорителе щелкнуло, потом голос сказал:
— Говорит Гамма. Предмет изучали под полным увеличением. Это большая птица.
Пол посмотрел в указанном направлении и увидел маленькую черную точку, которая то и дело пропадала, и подумал о том, каким полным решимости мог быть его отец. Все его чувства были готовы к действию.
— Я не думал, что так далеко в пустыне могут водиться такие большие птицы, — сказал Герцог.
— Это нечто вроде орла, — ответил Кайнз. — Многие живые существа приспособились к этому месту.
Корабль пронесся над голой каменистой равниной. Посмотрев вниз с высоты две тысячи метров, на которой они находились, Пол увидел сморщенную тень их судна. Земля внизу казалась плоской, но неровность теней говорила о другом.
— Удавалось ли кому-нибудь когда-либо выходить из пустыни? — спросил Герцог.
Хэллек прекратил игру. Он подался вперед, ловя ответ.
— Не из глубокой пустыни, — ответил Кайнз. — Из второй зоны несколько раз люди выходили. Они выживали благодаря тому, что проходили по скалистым территориям, где черви редки.
Интонация голоса Кайнза привлекла внимание Пола. Он ощутил, как все его чувства напряглись, согласно полученной тренировке.
— А-а, черви, — сказал Герцог. — Я должен как-нибудь увидеть одного.
— Может быть, вы его увидите сегодня, — сказал Кайнз. — Где есть спайс, там есть черви.
— Всегда? — спросил Хэллек.
— Всегда.
— Есть ли связь между спайсом и червями? — спросил Герцог.
Кайнз обернулся и Пол увидел, что его губы поджаты. Он заговорил:
— Они защищают спайсовые пески. Что касается спайса… кто знает? Экземпляры червей, которых мы изучали, заставили нас подозревать о том, что внутри них происходит сложный химический обмен. Мы нашли в их желудках следы синильной кислоты, а в других местах — более сложные формы кислот. Я дам вам мою монограмму по этому вопросу.
— И поля не защищают? — спросил Герцог.
— Поля! — фыркнул Кайнз. — Активизируйте поле внутри зоны нахождения червей и ваша участь решена. Игнорируя территориальные границы, черви соберутся отовсюду, чтобы напасть на поле. Ни одному человеку, окруженному полем, никогда не удавалось пережить такую атаку.
— Как же тогда справиться с червями?
— Электрический разряд высокого напряжения, направленный на каждый сегмент по отдельности — единственный известный путь убийства и предохранения от червей. Взрывы могут оглушать и разрывать их, но каждый сегмент живет собственной жизнью. За исключением атомного, мне неизвестно оружие, взрывчатой силы которого было бы достаточно для уничтожения червя целиком.
— Почему не было сделано усилий по их уничтожению? — спросил Пол.