— Ах-х-х, — протянул Пол, кивая, — вы оба навигаторы Гильдии, не так ли, эх?
— Да!
Низкорослый произнес:
— Ты ослепишь себя и обречешь нас всех на медленную смерть. Знаешь ли ты, что это такое — остаться без специевого ликера, если ты привык к нему?
— Глаз, что ведет в будущее лишь безопасным курсом, следует закрыть, — сказал Пол. — Гильдия умрет. Сообщество людей распадется на группки, каждая на собственной изолированной планете. Знаете ли, я могу решиться на это просто из прихоти… или от скуки.
— Давайте обговорим все с глазу на глаз, — сказал высокий гильдиец. — Я уверен, мы сможем найти некоторый компромисс.
— Сперва передайте мое распоряжение тем, кто сейчас над Арракисом, — сказал Пол. — Я устал от пустых споров. Если этот флот над нашими головами немедленно не отправится восвояси, необходимость в переговорах может исчезнуть, — он кивнул в сторону собственных связистов. — Если необходимо, можете воспользоваться нашими аппаратами.
— Но сперва надо обсудить, — сказал высокий гильдиец, — нельзя же просто…
— Исполняйте, живо! — рявкнул Пол. — То, что ты можешь уничтожить, находится в твоей абсолютной власти. Вы согласны, что я обладаю ею. А я не собираюсь что-либо обсуждать и идти на компромиссы. Вы либо исполните мой приказ, либо столкнетесь с немедленными последствиями.
— Он сделает это, — сказал низкорослый. Пол заметил, как обоих гильдийцев охватил страх.
Они медленно двинулись в сторону аппаратов связи.
— Они подчинятся? — спросил Гарни.
— Они видят время лишь перед собой, — пояснил Пол, — и сейчас, в случае неповиновения мне, перед ними сплошная стена. И каждый навигатор Гильдии на каждом корабле над нами видит эту стену. Они подчинятся.
Пол вновь повернулся к императору и произнес:
— Вам разрешили занять трон вашего отца лишь при условии, что поступления специи не уменьшатся. Вы сплоховали, величество. Последствия вам известны?
— Никто не разрешал мне…
— Не валяйте дурака, — отрезал Пол. — Гильдия — как деревня у реки. Им нужна вода, но они могут лишь вычерпывать ее из потока. Они не могут перегородить реку, овладеть ею. Тогда всем станет ясно, что вычерпывая воду, они постоянно разрушают реку. Добыча специи — вот их река, а я построил плотину. Но плотина моя такова, что разрушив ее, уничтожишь и реку.
Император провел рукой по рыжим волосам, поглядел на спины обоих гильдийцев.
— Даже ваша ясновидящая гессеритка дрожит, — сказал Пол. — Для своих штучек Преподобные Матери могут пользоваться разными ядами, но, если человек использует специевый ликер, они становятся бесполезными.
Оправив бесформенное черное одеяние, старуха протиснулась вперед, к барьеру.
— Преподобная Мать Гейус Хелен Мохайем, — сказал Пол. — Столько времени прошло с нашей встречи на Каладане!
Она поглядела мимо него на его мать и сказала:
— Ну, Джессика, теперь я вижу, что твой сын и есть он. И за это тебе можно простить даже мерзостную дочь…
С холодным пронизывающим гневом Пол произнес:
— У вас никогда не было права и причин прощать что-либо моей матери.
Старуха пристально поглядела ему прямо в глаза.
— Ну, попробуй-ка свои штуки, старуха, — сказал Пол, — где же твой гом джаббар? Попробуй-ка, загляни в то место, куда не смеешь смотреть! В нем ты увидишь меня.
Старуха опустила глаза.
— И тебе нечего сказать? — строго спросил Пол.
— Я первой засвидетельствовала, что ты — человек, — пробормотала она, — не запачкай же этого.
Пол возвысил голос:
— Поглядите на нее, друзья! Вот Преподобная Мать Бинэ Гессерит, терпеливая среди терпеливых. Она умеет ждать… и она, и ее сестры по Ордену… Вот уже девяносто поколений они ждут, когда нужная комбинация наследственности и условий породит личность, которая необходима для их замыслов. Поглядите на нее! И вот я перед ней… но… я… никогда… не… откликнусь… на… ее… просьбу!
— Джессика, — завизжала старуха, — пусть он замолчит!
— Попробуйте добиться этого сами, — сухо ответила Джессика.
Пол яростно взирал на старуху.
— За все твое участие в этом деле я бы с удовольствием велел тебя удавить, — сказал он. — И ты ничего не сумела бы сделать, — добавил он, заметив, что она застыла в безмолвной ярости. — Но я думаю, большим наказанием для тебя будет жизнь. Доживай свои годы и знай, что никогда не сможешь наложить на меня свои лапы и воспользоваться мною для своих замыслов.
— Джессика, что ты сделала? — проскрипела старуха.
— Но кое-что я все-таки тебе пожалую, — сказал Пол. — Потребности расы вы видели, да, но не все, только малую их часть. Вы считаете, что, контролируя размножение скрещиванием нужных людей, вы получите горсточку избранных, пригодных для выполнения главного плана! Сколь мало понимаете вы, что…
— Об этом нельзя говорить, — прошипела старуха.
— Молчать! — бешено заревел Пол. Слово это словно обрело плоть и, пронзив воздух между ними, врезалось в старуху.
Она пошатнулась, рухнула на подхватившие ее сзади руки, лицо ее побелело… столь страшна была мощь, которую Пол обрушил на ее психику.
— Джессика, — шептала она, — ах, Джессика…
— Я не забыл твой гом джаббар, — сказал Пол, — и ты будешь теперь помнить мой. Я могу убить тебя одним словом!
Фримены в зале с пониманием переглянулись. Разве не сказано: «И слово его будет нести смерть вечную тем, кто восстал против праведных».
Пол обратил свое внимание на рослую принцессу императорской крови, стоявшую рядом со своим отцом. Не отводя от нее глаз, он произнес:
— Величество, мы оба представляем себе, как выйти из этого затруднительного положения.
Император поглядел на дочь, потом на Пола.
— И ты смеешь? Ты! Безродный авантюрист, ничтожество из…
— Вы только что сами признали меня, — заметил Пол, — назвали кровным родственником. Прекратите эту ерунду.
— Я твой правитель, — сказал император.
Пол поглядел на гильдийцев, стоявших теперь возле связных аппаратов лицом к нему. Один из них кивнул.
— Я могу и заставить, — сказал Пол.
— Ты не осмелишься! — завопил император. Пол просто поглядел на него.
Принцесса крови положила ладонь на руку отца, шелковым успокаивающим тоном она произнесла:
— Отец.
— Не пробуй на мне свои штучки, — сказал император и поглядел на нее. — В этом нет необходимости, дочь. Есть и другие способы, чем…
— Но этот мужчина достоин быть твоим сыном.
Старая Преподобная Мать, вновь обретя достоинство, протиснулась к императору, склонилась над его ухом и что-то прошептала.
— Ходатайствует за тебя, — сказала Джессика. Пол не отрывал глаз от золотоволосой принцессы.
Матери своей, в сторону, он сказал:
— Это Ирулан, старшая, не так ли?
— Да.
Чени подошла к Полу с другого бока, спросила:
— Мне уйти, Муад'Диб?
Он поглядел на нее:
— Уйти? Да я больше ни на минуту не отпущу тебя!
— Нас ничего не связывает, — напомнила Чени. Пол молча долго смотрел на нее и сказал наконец:
— Впредь говори мне лишь правду, Сихайя! — Она было начала объяснять, но он остановил ее, приложив палец к ее губам. — То, что связывает нас нельзя ослабить, — произнес он, — и следи за всем внимательно, я хочу потом увидеть этот зал глазами твоей мудрости.
Император и его ясновидящая с жаром негромко спорили о чем-то между собой. Пол сказал матери:
— Она напоминает ему об условии. Он обещал предоставить трон Дочери Гессера, и Ирулан готовили именно для этого.
— Таков был их план? — удивилась Джессика.
— Разве это не очевидно? — отвечал Пол.
— Я вижу все эти признаки! — отрезала Джессика. — Своим вопросом я хотела напомнить тебе, чтобы ты перестал учить меня тому, что я сама преподавала тебе.
Обернувшись, Пол подметил холодную улыбку на ее устах.
Гарни Холлек склонился меж ними:
— Хочу вам напомнить, милорд, что в этом букете есть и Харконнен. — Он кивнул налево в сторону темноволосого Фейд-Рауты, прижатого к барьеру из копий. — Вон тот, косоглазый, слева. Такого злодейского лица мне еще не приходилось видеть. Вы обещали мне однажды, что…
— Благодарю тебя, Гарни, — сказал Пол.
— Это на-барон… теперь уже барон, раз старик мертв, — сказал Гарни, — но и он подойдет, чтобы…
— Ты справишься с ним, Гарни?
— Милорд шутит!
— Спор между императором и его ведьмой подзатянулся, тебе не кажется, мать?
Она кивнула:
— И в самом деле.
Громким голосом Пол обратился к императору:
— Величество, в вашей свите, кажется, есть Харконнен?
С воистину королевским высокомерием император, обернувшись, поглядел на Пола.
— Я-то думал, что мое окружение находится под защитой слова герцога, — произнес он.
— Мой вопрос имеет чисто информационный характер, — ответил Пол. — Я хочу знать, является ли Харконнен официально частью вашей свиты или же он просто из трусости укрывается в ней, используя ее технически как убежище?
Улыбка императора стала расчетливой.
— Любой из тех, кто разделит общество императора, входит в мое окружение.
— Слово вам давал герцог, — сказал Пол, — но у Муад'Диба собственное мнение. И ваше определение своего окружения может не устроить его. Мой друг Гарни Холлек хочет убить этого Харконнена. Если он…
— Канли! — крикнул Фейд-Раута, прижимаясь к преграждавшим путь копьям. — Атридес, твой отец назвал это все вендеттой. И ты зовешь меня трусом, а сам прячешься среди женщин и высылаешь против меня лакея!
Старуха ясновидящая что-то шепнула на ухо императору, но он отмахнулся от нее со словами:
— Канли, не так ли? У канли свои жесткие законы.
— Пол, останови это, — сказала Джессика.
— Милорд, — запротестовал Гарни, — но вы же сегодня обещали мне Харконнена.
— Сегодня ты уже получил от них свое, — ответил Пол, чувствуя, как охватывает его отрешенность актера. Сбросив с плеч одеяние и плащ с капюшоном, он передал их матери вместе с поясом и крисом, начал развязывать тесемки конденскостюма. Он чувствовал, вся вселенная сфокусировалась в этом моменте.