— Именно так, — подтвердил Кайнс. Фабрикант конденскостюмов незаметно подтолкнул свою спутницу, она сказала:
— Теперь я, наверное, что-нибудь съем. Мне бы хотелось той птицы, что подавали недавно.
Джессика помахала слуге и обернулась к банкиру:
— Вы, сэр, только что говорили о птицах и их привычках. На Арракисе столько интересного! Расскажите мне, где находят специю? За нею приходится углубляться в пески?
— О, нет, миледи, — отвечал тот. — О глубокой пустыне известно немного, а о южных районах почти ничего.
— Говорят, что в южных пределах обретается жила — мать всей специи, — сказал Кайнс, — только я подозреваю, что ее выдумали для красоты. Иногда самые отважные искатели специи дерзают проникнуть на окраины центрального пояса, но это крайне опасно: летные условия нестабильны, часты бури. И чем дальше от Барьера, тем больше несчастных случаев. Оказалось, что углубляться слишком далеко на юг невыгодно. Если бы у нас были погодные спутники…
Бьют поглядел вверх и с полным ртом проговорил:
— А говорят, что Вольный народ и там протоптал свои тропы… они ведь ходят куда угодно и выискали мокрые пятна и соси-ямы даже в южных широтах.
— Мокрые пятна и соси-ямы, что это? — переспросила Джессика.
Кайнс быстро проговорил;
— Пустые слухи, миледи. Такие объекты известны на других планетах, не на Арракисе. Мокрое пятно — это такое место, где вода выступает на поверхность или подступает к ней снизу, так что до нее можно докопаться, если есть определенные признаки. А соси-яма — это такое мокрое пятно, где человек может тянуть воду через соломинку… так говорят.
«Но в словах его — обман», — думала Джессика. «Почему он лжет?» — удивился Пол.
— Как интересно, — произнесла Джессика, подумав: «Так говорят… любопытная здесь манера разговаривать. Если бы они только представляли, как она выдает их склонность к суевериям!»
— Я слыхал, что у вас есть поговорка, — проговорил Пол, — «блеск приходит из города, но мудрость — из пустыни».
— На Арракисе поговорок так много! — отозвался Кайнс.
Но прежде чем Джессика могла задать новый вопрос, перед нею склонился слуга с запиской. Она распечатала ее, заметила почерк герцога, его кодовые знаки и внимательно просмотрела.
— Радостная весть для всех нас! — сказала она. — Наш герцог заверяет, что все в порядке. Дело, оторвавшее его от вашего общества, улажено. Пропавший носитель обнаружен. Втеревшийся в экипаж агент Харконненов одолел наших и увел машину к базе контрабандистов, намереваясь там ее продать. И машина и похититель возвращены нам. — Она кивнула Туеку.
Контрабандист вернул ей поклон.
Джессика сложила записку, засунула ее в рукав.
— Я рад, что до открытой стычки не дошло, — проговорил банкир. — Народ надеется, что Атридесы принесут на планету мир и процветание.
— В особенности процветание, — подтвердил Бьют.
— Не пора ли подавать десерт? — осведомилась Джессика. — Я просила нашего шеф-повара приготовить каладанское лакомство — рис-панди под соусом дольса.
— Звучит восхитительно! — проговорил фабрикант конденскостюмов. — Смогу ли я получить рецепт?
— Любой рецепт, который вы пожелаете, — ответила Джессика, отмечая этого человека, чтобы упомянуть о нем Хавату. Фабрикант пуглив и пронырлив, его легко купить…
Вокруг нее возобновилась непринужденная беседа:
— Такая изящная ткань…
— Сыну пришлось заказать подходящую оправу для камня…
— В следующем квартале можно попытаться увеличить выпуск…
Джессика глядела на тарелку, размышляя над закодированной частью послания Лето: «Харконнены пытались доставить сюда партию лазеружей. Мы их перехватили. А это значит, что другие партии прошли свободно. Отсюда с определенностью следует, что ставки на щиты они не делают. Примите соответствующие предосторожности».
Мысль Джессики сосредоточилась на лазеружьях. Добела раскаленные пучки разрушительного света прорезали все… любой материал, если он не прикрыт энергощитом. Если луч попадет на щит, взрыв погубит и стрелка и обороняющегося. Почему же Харконненов это не смущает? Последствия взрыва при взаимодействии излучения со щитом трудно предугадать. Иногда он мог оказаться посильнее атомного, иногда — привести к гибели только стрелка и его мишени.
Неопределенность наполнила ее неуверенностью.
Пол произнес:
— Я не сомневался, что носитель отыщется. Если взялся за дело отец, все будет в порядке. В этом Харконненам еще придется убедиться!
«Хвастает, — подумала Джессика. — Не надо бы. Этой ночью лишь тот, кто устроился на ночлег под землей, имеет право хвастать».
***
Путей для бегства нет, — настало время платить за беззакония предков.
Услышав шум в Большом зале, Джессика включила свет у кровати. Часы еще не успели установить на местное время, и ей пришлось вычесть двадцать одну минуту, чтобы понять, что уже около двух ночи.
Громкий голос то исчезал, то слышался вновь.
«Неужели, наконец, нападение Харконненов?» — подумала она.
Выскользнув из постели, она включила экран монитора, чтобы проверить, где члены ее семьи. Пол спал в глубоком погребе, поспешно переоборудованном под спальню для него. Шум явно доносился не оттуда. В комнате герцога никого не было, постель его оставалась несмятой. Должно быть, он все еще на полевом командном пункте.
В средней части дома защитных экранов еще не было.
Стоя посреди комнаты, Джессика прислушивалась.
Кто-то кричал… Звали доктора Юэ… Джессика нашла халат, набросила его на плечи, вдела ноги в шлепанцы и застегнула на ноге ремни ножен.
В зале вновь позвали Юэ.
Джессика подпоясала халат и вышла в коридор, и только тут ее пронзила мысль: а если ранен сам Лето? Она бежала по ставшему бесконечным коридору, свернула под арку в его конце, рванулась мимо парадной столовой по проходу к Большому залу, влетев туда, она обнаружила зал ярко освещенным, все пристенные плавучие лампы горели в полную силу.
Справа от входа двое часовых поддерживали Дункана Айдахо. Голова его свалилась на грудь… увидев ее, все смолкли.
Один из часовых обвиняющим тоном сказал, обращаясь к Айдахо:
— Ну, погляди, что ты натворил? Разбудил леди Джессику.
Громадные портьеры за их спиной вздувались пузырями, значит, дверь была не закрыта. Не было видно ни герцога, ни доктора Юэ. Холодно глядя на Айдахо, Мейпс отступила в сторону. Она была в длинном коричневом одеянии, по подолу которого змеился узор. Обута она была в расшнурованные пустынные сапоги.
— Значит, я разбудил леди Джессику, — пробормотал Айдахо и, подняв побагровевшее лицо к потолку, заорал — Мой меч пил вражью кровь еще на Грум… Груммане!
«Великая Мать! Он пьян!» — подумала Джессика.
Загорелое круглое лицо Айдахо хмурилось. Его курчавые, как шкура черного козла, волосы были испачканы грязью. Сквозь прореху в плаще выглядывала парадная рубашка, в которой он был на обеде.
Джессика подошла к нему.
Один из часовых кивнул ей, не выпуская Айдахо:
— Не знаем, что и делать с ним, миледи. Шумел перед входом и отказывался войти. Мы побоялись, что появятся местные и увидят его. Это было бы совсем плохо. Тогда о нас могут плохо подумать.
— Где он был? — спросила Джессика.
— Провожал домой с обеда одну из молодых дам по приказу Хавата.
— Какую же?
— Одну из девок эскорта, понимаете, миледи, — он глянул на Мейпс, понизил голос. — Айдахо всегда вызывают, если надо проследить за женщиной.
Джессика подумала: «Это так! Но почему же он пьян?»
Нахмурившись, она обернулась к Мейпс:
— Принеси чего-нибудь бодрящего, Мейпс. Лучше кофеин. Может быть, осталось немного кофе со специей?
Пожав плечами, Мейпс отправилась на кухню, голенища незашнурованных сапог шлепали по каменному полу.
Айдахо приподнял голову на нетвердой шее, чтобы глянуть на леди Джессику:
— Убил больше трех сот… для герцога, — пробормотал он. — И кто знает, зачем я здесь? Н-нет жизни под землей, н-нет жизни и на земле. Что это з-за место? Ха?
Шум в боковом проходе привлек внимание Джессики. Она обернулась, увидела подходящего к ним Юэ с медицинской сумкой в левой руке. Он был полностью одет, казался измученным и бледным. Вытатуированный алмаз ярко проступил на лбу.
— Ах, добрый доктор! — заорал Айдахо. — Ну что ты знаешь, док? Лубки да пилюли. — Он повернулся к Джессике. — Должно быть, я сейчас валяю п-проклятого дурака, а?
Джессика молча нахмурилась: «Почему же Айдахо пьян?.. Может быть, его подпоили каким-нибудь зельем?»
— Перебрал… меланжевого пива, — объявил Айдахо, пытаясь выпрямиться.
Мейпс вернулась с дымящейся чашкой в руках и неуверенно стала за Юэ. Она поглядела на Джессику, та покачала головой.
Юэ поставил ящичек на пол, кивком поприветствовал Джессику и сказал:
— Меланжевое пиво, не так ли?
— Прв'сходное, лучше не п-пробовал, — выговорил Айдахо и попытался встать на вытяжку. — Впервые опробовал меч на Груммане! Убил Харкон… Харкон… убил его для герцога!
Юэ повернулся, глянул на чашку в руке Мейпс:
— Что это?
— Кофе, — пояснила Джессика.
Юэ взял чашку, поднес ее Айдахо.
— Выпей-ка это, парень.
— Н'хочу пить!
— Пей, говорю!
Голова Айдахо качнулась вперед, он пошатнулся и шагнул к Юэ, увлекая за собой стражу.
— Я п'горло сыт этой вашей 'мперской вселенной, док. А сейчас… ну разик сделаем по-моему.
— После того как ты выпьешь это, — сказал Юэ, — здесь только кофе.
— Чертовски привлекательное местечко! Проклятое со-солнце слишком я-ярко. У в-всего неп-правильные цвета. Все не так или…
— Слушай, уже ночь, — Юэ убеждал его. — Выпей, будь хорошим мальчиком. Хуже не будет.
— Не хочу, чтоб было х-хуже…
— Нельзя же болтать с ним всю ночь, — произнесла Джессика, подумав, что требуется шоковая терапия.