— Эй, там! — заревел Стилгар. — Слышали, что она говорит?
— Но Стил…
— Делайте, как приказала она, вы, помет ящерицы, червелицые и пескомозглые тупицы! Делайте, иначе я помогу ей расправиться с вами! Разве не видите — этой женщине нет цены?
Человек из куста поднялся, опустил оружие.
— Он повиновался, — сказал Стилгар.
— А теперь, — сказала Джессика, — объясни всем в этой котловине, чего ты ждешь от меня. Я не хочу, чтобы какой-нибудь юный сорвиголова наделал дурацких ошибок.
— Когда мы приходим в деревни и города, мы вынуждены скрывать свое происхождение, прятаться среди людей котловин и грабенов, — сказал Стилгар. — Мы приходим туда без оружия, ведь крис священен. Но эта женщина владеет колдовским искусством боя. О таком мы только слыхали, и многие не верили, но как можно не верить тому, что видишь собственными глазами! Она справилась с вооруженным фрименом, подобное оружие не откроет никакой обыск.
Слова Стилгара попали в цель, и в котловине зашевелились.
— А если я соглашусь обучать вас… колдовскому бою?
— Мое покровительство и тебе и сыну.
— Как могу я увериться в твоих словах?
В голосе Стилгара убежденность сменилась легкой горечью:
— У нас здесь, женщина, нет бумаги для контрактов. И мы не даем вечером обещаний, которые собираемся забыть до рассвета. Мужчина сказал «да» — вот и контракт. Как предводитель своих людей я даю тебе слово. Учи нас колдовскому бою — и тебе обеспечена безопасность среди нас, пока пожелаешь. И твоя вода смешается с нашей водой.
— Ты говоришь от лица всех фрименов? — спросила Джессика.
— Со временем, может быть. Но только мой брат, Лайет, говорит от лица всех фрименов. Здесь я обещаю сохранение вашей тайны. Мои люди не станут говорить о вас в других стойбищах. Харконнены вернулись на Дюну со многими силами… ваш герцог мертв. О вас говорят, что вы оба погибли в матери-буре. Охотник перестанет разыскивать мертвую дичь.
«Он обещает безопасность, — подумала Джессика. — Но у них неплохая связь, и если послать сообщение…»
— Думаю, за наши головы назначена награда, — сказала она.
Стилгар молчал, и она почти видела эти мысли в его голове, словно ощущала их через движения мускулов под ее руками.
Наконец он проговорил:
— Я дал тебе слово от лица своего племени. Теперь мои люди понимают цену тебе. А что могут посулить нам Харконнены? Свободу? Ха! Нет, ты — таква, которая для нас дороже всей специи в сундуках Харконненов.
— Значит, я научу вас моему умению биться! — произнесла Джессика, чувствуя ритуальную напряженность собственных слов.
— Теперь ты отпустишь меня?
— Да будет так, — отвечала Джессика, выпустив его из захвата, поднявшись перед всем замершим в котловине отрядом. «Вот проверка-машад, — подумала она, — но, если я умру, Пол будет знать о них правду».
В наступившем ждущем молчании, Пол чуть нагнулся вперед, чтобы лучше видеть мать. Шевельнувшись, он почувствовал вдруг, что над ним замолкло чье-то дыхание, увидел вверху, в расселине, смутный силуэт.
Из котловины прогремел голос Стилгара:
— Эй, наверху, перестаньте охотиться за мальчишкой. Он спускается.
Из тьмы над Полом раздался голос мальчика или девочки:
— Но, Стил, он не может быть далеко от…
— Я сказал, оставь его, Чени! Оставь, дочь ящерицы!
Над головой Пола возмущенный голос тихо прошептал:
— Назвать меня дочерью ящерицы! — но тень исчезла.
Пол теперь вновь наблюдал в котловине за движениями смутной тени Стилгара возле матери.
— Идите, все! — позвал Стилгар. Он обернулся к Джессике. — А теперь я спрошу, как мы удостоверимся в том, что ты собираешься выполнять свою половину сделки? Ты привыкла иметь дело с бумагами и пустыми контрактами и подобные…
— Мы, Бинэ Гессерит, так же, как и вы, верны своему слову.
После недолгого молчания раздался многоголосый шепот: ведьма-гессеритка. Достав отобранное оружие из мешка, Пол прицелился в темную фигуру Стилгара. Но и он сам, и все остальные недвижно глядели на Джессику.
— Ну, просто легенда, — сказал кто-то.
— Говорили, что Шадут Мейпс именно это и сообщала о вас, — сказал Стилгар, — но такие важные вести надлежит проверять. Если ты и есть Дочь Гессера из легенды, чей сын поведет нас в рай… — он пожал плечами.
Джессика вздохнула, подумав: «Значит, Миссионария Протектива успела разместить клапаны религиозной безопасности повсюду в этой адской дыре. Ах, ну… это полезно и для того и предназначено».
Она ответила:
— Провидица, принесшая вам легенду, сделала это, связанная карамой и иджазом, чудом и открытостью для пророчества… это мне известно. Вам нужен знак?
Ноздри его расширились:
— Сейчас не время для слов обряда, — прошептал он.
Джессика припомнила карту, которую ей показывал Кайнс, когда они намечали пути для бегства при необходимости. Казалось, это было настолько давно… Там было название «Стойбище Табр», а возле него подпись — Стилгар.
— Продолжим, когда придем в стойбище Табр, — сказала она.
Эти слова потрясли его, и Джессика подумала: «Если бы он только знал, какие фокусы мы используем! Она хорошо поработала здесь, сестра из Миссионарии Протекторы. Фримены великолепно подготовлены к тому, чтобы поверить в нас».
— Пора идти, — Стилгар неловко пошевелился. Она кивнула, давая ему понять, что в путь они тронутся лишь с ее разрешения.
Он посмотрел на утес, почти на тот карниз, где прятался Пол:
— Эй, парень, можешь слезать! — переводя внимание на Джессику, он извиняющимся тоном проговорил — Твой сын поднял такой шум, пока лез, ему следует еще многому научиться, чтобы не ввергнуть нас в беду, но он еще молод.
— Вне сомнения, мы можем многому научиться друг от друга, — ответила Джессика, — кстати, посмотри, что там с твоим приятелем, мой неуклюжий сын грубо обошелся с ним, отбирая оружие.
Стилгар повернулся, так что вздернулся капюшон:
— Где он?
— Там, за кустами, — показала она. Стилгар окликнул двоих:
— Посмотрите, — оглядел стоящих, — не хватает Джемиса. — Он повернулся к Джессике — И твой сын обучен колдовскому бою?
— И заметь, что он даже не шевельнулся, когда ты приказал, — произнесла Джессика.
Посланные Стилгаром двое вернулись, поддерживая между собой третьего, спотыкавшегося и задыхавшегося. Стилгар мельком глянул на них, вновь повернулся к Джессике.
— Сын будет слушать только тебя, э? Хорошо. Знает и дисциплину.
— Пол, теперь можно спускаться, — сказала Джессика.
Пол выступил из скрывавшей его расселины на лунный свет, спрятал отобранное оружие в нагрудную сумку. Он повернулся, и навстречу ему от скал отделился другой силуэт.
В лунном свете, рассеянном серыми скалами, перед Полом предстала тоненькая фигурка, под капюшоном смутно проступило лицо, а из складок одеяния выглядывало дуло нацеленного на Пола оружия.
— Я Чени, дочь Лайета.
Танцующий голос, полный смеха.
— Я не разрешала тебе нападать на моих спутников.
Пол сглотнул. Фигурка перед ним выступила на свет, и он увидел лицо эльфа с темными озерами глаз. Это лицо тысячу раз видел он в своих видениях, когда пробуждалось предзнание. Потрясенный Пол умолк. Он вспомнил собственную браваду, гнев, с которым когда-то описывал Преподобной Матери Гейус Хелен Мохайем это лицо: «Я ее еще встречу».
И вот эта девушка перед ним, но такой встречи он никогда не видел.
— Ты шумел, как разгневанный Шай-Хулуд, — сказала она, — и поднимался сюда самым трудным путем. Следуй за мной, я покажу тебе путь полегче.
Оступаясь, он выбрался из расщелины, следуя за ее развевающимся одеянием. Она спускалась, словно газель, словно танцевала на скалах. Кровь бросилась Полу в лицо, он был рад, что никто его не видит.
Эта девушка! Словно прикосновение судьбы! Его будто охватила волна радости, поглотившая все его чувства.
На дне котловины их окружили фримены.
Джессика сухо улыбнулась Полу, но обратилась к Стилгару:
— Нам есть, чему поучить друг друга. Надеюсь, и ты, и твои люди не будут сердиться на нас за этот бой. Он казался… необходимым. Ты собирался… сделать ошибку.
— Удержать от ошибки — это райский дар, — сказал Стилгар, тронув свои губы левой рукой, другой он достал из сумки Пола добытое оружие и перебросил его спутнику. — У тебя будет свой пистолет-маула, парень, когда ты заслужишь его.
Пол было хотел заговорить, но не решился, вспоминая урок матери: «Начало — сколь деликатна эта пора!»
— Необходимое оружие у моего сына есть, — ответила за него Джессика и поглядела на Стилгара, взглядом напоминая, как достался сыну пистолет.
Стилгар поглядел на побежденного Полом. Он стоял в стороне и тяжело дышал, опустив голову.
— Ты — трудная женщина, — проговорил Стилгар, протянув правую руку спутнику, он прищелкнул пальцами — Крушти бакка те.
«Опять чакобсский», — поняла Джессика.
Спутник передал ему два квадратных куска газовой ткани. Пропустив их сквозь пальцы, Стилгар завязал один на шее Джессики, под капюшоном. Другой точно так же повязал на шее Пола.
— Теперь на тебе платок-бакка, — сказал он, — если ты отобьешься от нас, по нему поймут, что ты из стойбища Стилгара. А об оружии поговорим позже.
Он двинулся среди людей, оглядывая их, ранец Пола с фримкомплектом он передал кому-то нести.
«Бакка, — думала Джессика, узнавая религиозный термин, — бакка — плакальщица. — Она поняла, платок этот — знак отряда. — Почему же их объединяет плач?» — спросила она себя.
Чени прикоснулась к руке Пола:
— Пойдем, ребенок-мужчина.
Спрятав гнев, Пол ответил:
— Меня зовут Пол, и хорошо, если ты…
— Мы еще дадим тебе имя, мужчина, — сказал Стилгар, — во время михны, в испытании акл.
«Испытание разума», — перевела Джессика. Следовало немедленно доказать им зрелость Пола, и она громко отчеканила:
— Мой сын уже был испытан — с помощью гом джаббара.
В наступившей тишине Джессика поняла, что поразила их в самое сердце.