Услышав эти слова, Пол вновь почувствовал, что опять угодил в пропасть… в слепое время. Этого момента он еще не видел… только…только… где-то впереди раскачивалось черно-зеленое знамя Атридесов… Маячили обагренные джихадом мечи, бушевали легионы фанатиков.
— Этому не бывать, — сказал он, — я не допущу.
***
Бог создал Арракис для испытания верных.
В тиши пещеры Джессика услышала поскрипывание песка на камнях под ногами, дальние крики птиц, которые, по словам Стилгара, были сигналами его часовых.
Громадные пластиковые колпаки уже сняли со входов в пещеру. Она следила, как ползут перед нею по скалам и котловине вечерние тени, как меркнет дневной свет, как спадает сухая жара. Она знала, — ее тренированное восприятие скоро позволит ей, как и фрименам, различать малейшие изменения влажности.
Как они заторопились, подтягивая костюмы, едва открыли входы!
Глубоко в пещере кто-то затянул:
Има трава около!
И корения около!
Джессика перевела про себя: «Вот пепел! А вот — корни!»
Начинался обряд погребения Джемиса.
Она поглядела на заходящее солнце, на цветную лестницу облаков в небе. Ночь шептала уже, и тени ее тянулись от дальних скал и дюн.
Но жара не исчезала.
Это тепло вновь напомнило о воде и о людях, что умели чувствовать жажду только тогда, когда ее можно было утолить.
Жажда.
В памяти вздымались озаренные луной волны на Каладане, бросающие пенные плащи на скалы… дул мокрый, несущий с собой капли влаги ветер. А здесь теребивший одежду ветер жег открытые участки щек и лба. Новые носовые пробки раздражали ее. И она поняла, что слишком уж ощущает уходящую от лица трубку, сберегающую влагу ее дыхания.
Весь этот костюм — просто маленькая парильня.
— Тебе станет удобнее в конденскостюме, когда влаги в твоем теле станет поменьше, — сказал Стилгар.
Она понимала, что он прав, только удобнее от этого не становилось. Подсознательно ее ум был занят одной лишь водой. «Нет, — поправилась она мысленно, — влагой».
Что было куда более тонким и общим понятием.
Услыхав чьи-то шаги, она обернулась, из глубины пещеры появился Пол, за которым следовала девушка с лицом эльфа — Чени.
«И еще, — подумала Джессика, — придется предупредить Пола о здешних женщинах. Ни одна из этих пустынножительниц не годится в жены герцогу. В наложницы… еще куда ни шло, но только не в жены».
Она удивилась собственным мыслям: «Неужели и меня настолько заразили подобные схемы? Насколько же глубокую психологическую обработку я получила! Думаю о брачных связях своего сына, наследника Дома, словно забыв, что сама была лишь наложницей герцога. Правда я… не наложницей я была для него».
— Мать.
Пол остановился перед нею, Чени оказалась сбоку, у локтя.
— Мать, знаешь ли ты, что они делают?
Джессика поглядела на темные пятна глаз, обращенные к ней из-под капюшона, и ответила:
— Думаю, да.
— Чени показала мне… считается, что я должен все видеть… и разрешить взвесить воду.
Джессика поглядела на Чени.
— Они собирают воду, которой пользовался Джемис, — сказала Чени слегка в нос из-за носовых пробок. — Таков обычай. Плоть принадлежит человеку, а вода — племени… в битве иные законы.
— Они говорят, что вода теперь моя, — произнес Пол.
Джессика удивилась, почему эти слова вдруг насторожили ее.
— Вода битвы принадлежит победителю, — объяснила Чени. — Это потому, что приходится драться на воздухе, без конденскостюмов. Победитель должен возместить потерю воды во время поединка.
— Я не хочу его воды, — пробормотал Пол. Ему вдруг показалось, что множество изображений, видимых его внутреннему взору, вдруг распалось на какие-то неприятные части… Он еще не знал, как поступит, но был уверен только в одном: «Мне не нужна эта вода, перегнанная из плоти Джемиса».
— Но это же… вода… — сказала Чени.
Джессика подивилась тому, как было произнесено это слово — вода, как много смысла оказалось в этих четырех звуках. Ей припомнилась одна из аксиом Бинэ Гессерит: «Чтобы выжить, надо уметь плавать и в незнакомых водах». Джессика подумала: «А теперь нам с сыном придется познать эти воды, их глубины и токи… если мы хотим выжить».
— Ты примешь воду, — произнесла Джессика.
Тон, взятый ею, она использовала только один раз. Однажды ей пришлось потребовать от своего погибшего герцога, чтобы он принял крупную сумму, предложенную ему за поддержку в некоем сомнительном предприятии, потому что деньги так нужны были тогда Дому Атридесов.
На Арракисе деньгами была вода. Это было очевидно.
Пол молчал, понимая, что поступит, как приказывала мать, и не потому, что это был ее приказ, просто тон ее голоса заставил его переосмыслить свои поступки. Если он откажется, — нарушит все обычаи Вольного народа.
В памяти проступили строки 467-ой кальмы из Библии О. К., подарка Юэ, он произнес:
— «Из воды началась жизнь».
Джессика глядела на него. «Откуда он знает эту цитату? — удивилась она. — Ведь мистериям его еще не учили».
— Да, так говорят, — согласилась Чени. — Гиудихар мантене: написано в Шах-Намэ, что первой Господь создал воду.
И непонятно почему, что обеспокоило ее больше, чем само неприятное чувство, Джессика вдруг задрожала. Чтобы скрыть смущение, она отвернулась, и вовремя — солнце садилось. В небе, над оседавшим за горизонт диском, заполыхали буйные краски.
— Время настало!
В пещере прогремел голос Стилгара:
— Оружие Джемиса убито, а Джемиса позвал к себе Он, Шай-Хулуд, назначивший фазы лун, что день ото дня тускнеют и становятся подобными изогнутому узкому серпу. — Голос Стилгара притих. — Так случилось и с Джемисом.
Молчание окутало пещеру.
В темном дальнем ее углу Джессика заметила серую призрачную фигуру Стилгара. Она оглянулась — из котловины повеяло прохладой.
— Да приблизятся друзья Джемиса, — произнес Стилгар.
Позади Джессики завозились люди, накидывая покрывало на вход. Глубоко в пещере над головами вспыхнул один светошар. На его желтый свет собирались люди, Джессика услышала шорох одеяний. Чени отступила в сторону, словно привлекаемая светом.
Склонившись к уху Пола, Джессика шепнула семейным кодом:
— Следуй за ними и поступай как они. Будет простой обряд, чтобы успокоить тело Джемиса.
«Нет, не так», — думал Пол, ему показалось, что вот-вот нужно будет не только ухватить нечто бегущее мимо, но и остановить его движение.
Чени скользнула к Джессике, взяла ее за руку:
— Пойдем, сайидина, мы должны сидеть порознь.
Пол смотрел, как тают в тени их фигуры, оставляя его в одиночестве. Он почувствовал себя заброшенным.
Прикрывавшие вход подошли к нему сзади:
— Пойдем, Усул.
И он, не сопротивляясь, последовал за ними, потом его втолкнули в круг людей, обступивших Стилгара, стоявшего под светошаром возле какого-то угловатого свертка, укрытого одеянием. Пол встал среди них, не отрывая глаз от Стилгара, от черных теней, брошенных светошаром на его глазницы, от яркого зеленого платка на шее. Переведя взор на укрытую одеянием груду у ног Стилгара, Пол заметил под тканью гриф бализета.
— Душа оставляет тело с восходом первой луны, — нараспев начал Стилгар, — так говорят. И когда этой ночью увидим луну, кого мы вспомним?
— Джемиса, — хором отозвался отряд.
Повернувшись на пятке кругом, Стилгар окинул взглядом лица собравшихся.
— Я был другом Джемиса, — сказал он. — Когда у Дыры-в-Скале на нас коршуном пикировал аэроплан, Джемис втянул меня в безопасное место. — Он наклонился к груде у ног, поднял из нее одеяние. — Его беру я, как друг Джемиса, по праву предводителя. — Перекинув одеяние через плечо, он выпрямился.
Теперь взгляду Пола открылись наваленные в груду вещи: бледно-серый, блестящий конденскостюм, помятая фляга-литровка, платок, на котором лежала небольшая книга, ручка криса без лезвия, пустые ножны, сложенный ранец, паракомпас, дистранс, колотушка, груда металлических крючьев размером с кулак, кучка небольших камешков на подогнутой ткани, пучок перьев… и бализет.
«Так, значит, Джемис играл на бализете», — подумал Пол. Он вспомнил Гарни Холлека, инструмент напомнил ему о навечно минувшем! Из своих видений Пол знал, что на некоторых линиях судьбы он еще может встретиться с Холлеком, но их было так мало, и терялись они где-то во мгле на окраинах памяти. Это смущало его. Он еще не мог понять, насколько точно известно ему будущее. «Или это значит, что каким-то поступком я могу погубить Холлека, или вызвать его к жизни… или…»
Глотнув, Пол покачал головой.
И вновь Стилгар склонился над вещами.
— Женщине Джемиса и караульным, — сказал он. Камешки и книга исчезли в складках его одеяния.
— Право предводителя, — нараспев отозвался отряд.
— Знак кофейного сервиза Джемиса, — произнес Стилгар, поднимая зеленый металлический диск. — После должного обряда его отдадут Усулу, когда мы вернемся в стойбище.
— Право предводителя, — нараспев отозвался отряд.
Наконец он поднял рукоятку ножа и распрямился.
— Для Погребальной Равнины, — сказал он.
— Право предводителя, — откликнулись люди. Сидя в кругу напротив Пола, Джессика кивала головой, узнавая древние источники обряда. Она думала: «Невежество и знание, жестокость и культура проявляются именно в такие минуты, — в том, достойно ли мы обращаемся с нашими усопшими. — Она задумчиво поглядела на Пола. — Поймет ли? Сумеет ли поступить как надо?»
— Все мы друзья Джемиса, — сказал Стилгар, — и мы не воем по мертвым как стая гарваргов.
Справа от Пола поднялся седобородый мужчина.
— Я был другом Джемиса, — сказал он, подошел к вещам и поднял дистранс. — Когда в осаде у Двух Птиц у нас кончилась вода, Джемис поделился со мной.
Мужчина вернулся на свое место в круге.