— Так делай же его, — пронзительно выкрикнул кто-то.
Толпа зашепталась, забормотала.
Пол подождал, пока все умолкли. Тишина настала не сразу, то тут, то там шаркали ногами, покашливали. Когда пещеру охватила полная тишина, Пол приподнял вверх голову и сказал голосом, проникавшим в глубочайшие закоулки.
— Вы устали от ожидания.
И вновь переждал, пока смолкли крики одобрения.
«Они и в самом деле устали от ожидания», — подумал он, раскрывая цилиндр. Он еще не видел, что в нем. Мать, передавая его, успела только шепнуть, как его удалось отобрать у курьера Харконненов.
Сообщение было исчерпывающе ясным: Раббана оставили на Арракисе одного! Ни на подкрепление, ни на помощь барона впредь рассчитывать он не мог!
Пол вновь возвысил голос:
— Вы думаете, что мне пора вызвать на поединок Стилгара и взять на себя командование! — и прежде чем они успели отреагировать, обрушил на них всю мощь своего гнева — Вы думаете, что Лисан-аль-Гаиб столь глуп?
Все ошарашено умолкли.
«Он принимает сан религиозного вождя, — подумала Джессика. — Иного выхода нет!»
— Но это же обычай! — крикнул кто-то.
Пол сухо проговорил, прощупывая эмоциональный настрой:
— Времена меняются.
Из угла пещеры раздался сердитый голос:
— Это мы решим, что менять!
В толпе послышались разрозненные крики одобрения.
— Ну, как хотите, — ответил Пол.
И Джессика услышала в этих словах тонкие обертоны Голоса, которому она его и учила когда-то.
— Хотите решать — решайте, — согласился Пол, — только сперва выслушайте меня.
Стилгар подошел к ним по краю карниза, бородатое лицо его было невозмутимо:
— И это — тоже обычай, — промолвил он. — Любой фримен имеет право высказываться на совете. А Муад'Диб — фримен.
— Главнее всего благоденствие племени, не так ли, эх? — спросил Пол.
Тем же безразличным тоном Стилгар отвечал:
— Этим правилом определяются все наши поступки.
— Хорошо, — продолжил Пол. — И кто же правит нашим отрядом, нашим племенем… кто правит всеми племенами и отрядами, которые наши инструкторы обучили невероятному бою?
Пол подождал ответа, глядя сверху на головы собравшихся. Ответа не последовало. Наконец он сказал:
— Разве Стилгар правит всеми нами? Он и сам признает, что это не так. А может быть, это я правлю? Ведь тот же Стилгар выполняет мои распоряжения, а мудрецы ваши, мудрейшие из мудрых, прислушиваются ко мне на советах и высказывают свое уважение.
Толпа вновь шумно зашевелилась.
— Так, — продолжал Пол. — Или правит моя мать? — он указал пальцем вниз, на облаченную в полагающуюся ей по сану мантию Джессику, — ведь Стилгар и остальные вожаки отрядов советуются с ней почти по каждому случаю. Вам это известно. Но разве Преподобная Мать ступает на песок или возглавляет набег на Харконненов?
Лица, которые Пол мог видеть, нахмурились, но сердитые шепотки не умолкали.
«Он идет опасным путем», — подумала Джессика, вспомнив про цилиндр и весть, которая в нем таилась. Она понимала намерения Пола: проникнуть в самую глубину их сомнений, рассеять их, — и тогда все последуют за ним.
— Никто, ни один мужчина, не признает верховодства над собой без поединка, так? — спросил Пол.
— Таков обычай! — крикнул кто-то.
— Чего мы добиваемся? — спросил Пол. — Мы хотим прогнать Раббана Харконнена, этого зверя… сделать из нашей планеты мир, где можно будет воспитывать наших детей… не заботясь о воде… Этого мы хотим?
— Трудное дело — суровые пути, — отозвался кто-то в толпе.
— Кто из вас сломает свой нож перед битвой? — резко спросил Пол. — Я говорю вам, и это правда — не хвастовство и не вызов: среди вас нет никого, кто смог бы победить меня в поединке. Это относится и к Стилгару, он это знает. И все вы знаете это.
И снова толпа сердито заворчала.
— Многие из вас пробовали свои силы против меня на тренировках, — сказал Пол. — И вы знаете, мои слова — не пустое хвастовство. Вы все это знаете, и я был бы глуп, если бы сам не знал об этом. Просто меня начали учить этому раньше, чем вас, а воинов, искуснее моих учителей, у вас нет. Разве иначе я смог бы одолеть Джемиса в том возрасте, когда ваши мальчишки еще только учатся биться тупыми ножами.
«Он неплохо управляет ими Голосом, — подумала Джессика, — но для этих людей слов мало. Они хорошо защищены от голосового воздействия. Их следует еще и увлечь логикой».
— А теперь, — сказал Пол. — Смотрите, вот. — Он поднял цилиндрик, вынул из него ленту. — Эту штуку мы отобрали у курьера Харконненов. В подлинности послания нельзя сомневаться. Оно адресовано Раббану. В нем говорится, что в подкреплениях, в свежих частях, ему будет отказано, раз сбор специи упал много ниже нормы. И что со всеми наличными силами он мог бы выжать из Арракиса больше.
Стилгар стал рядом с Полом.
— Ну, многие из вас понимают, что это значит? — спросил Пол. — Стилгар все понял немедленно.
— Они отрезаны! — выкрикнул кто-то.
Пол зажал цилиндрик с известием в кулак. Потом снял с шеи переплетенный шнурок из волокон шига, снял с него кольцо и поднял его вверх.
— Вот герцогская печать моего отца. Я поклялся, что не надену ее, пока не смогу овладеть всем Арракисом и провозгласить его своим законным владением. — Он надел печатку на палец и стиснул кулак.
Полнейшее молчание охватило пещеру.
— Кто правит здесь? — спросил Пол, подымая кулак. — Я правлю здесь! Я правлю каждым дюймом этих пустынь. Здесь мой файф, что бы ни говорил император. Он отдал его моему отцу, а я унаследовал его от отца.
Пол привстал на носки, потом опустился на пятки. Вглядываясь в толпу, он ощущал ее реакцию. «Еще чуть-чуть», — подумал он.
— И есть люди, которые займут важное положение на Арракисе, когда Империя вынуждена будет принять мои условия, — продолжил Пол. — Один из этих людей — Стилгар. И я вовсе не хочу откупиться от него. Не из одной благодарности займет он свое место, хотя я, как и многие здесь, обязан ему своей жизнью. Нет! Потому лишь, что он мудр и силен. Потому, что он правит своим стойбищем, повинуясь собственному разуму, а не одним обычаям. Вы думаете — я глуп? Вы думаете — я отрежу свою правую руку и брошу ее истекать кровью здесь, на полу пещеры, только чтобы доставить вам развлечение?
Пол жестко оглядел собравшихся:
— Кто здесь дерзнет сказать, что не я законный правитель Арракиса? Или мне придется доказать это, прирезав каждого вождя фрименов во всем эрге?
Стилгар шевельнулся рядом с Полом, вопросительно поглядел на него.
— Разве стану я ослаблять собственные силы, когда они мне нужнее всего? — спросил Пол. — Я — ваш правитель, и я говорю вам: не время нам теперь убивать друг друга, пора обрушиться всей силой на истинных наших врагов… На Харконненов!
Молниеносным движением Стилгар извлек свой крис и, взмахнув им над головами толпы, провозгласил:
— Да здравствует герцог Пол-Муад'Диб!
Оглушительный рев огласил пещеру, перекатываясь из угла в угол. Они выкрикивали нараспев:
— Йа хья чухада! Муад'Диб! Муад'Диб! Йа хья чухада!
Джессика повторила про себя: «Да здравствуют бойцы Муад'Диба!»
Все сработало так, как и замыслили они втроем со Стилгаром.
Крики начали медленно затихать.
Когда вновь воцарилось молчание, Пол обернулся к Стилгару и сказал:
— Стилгар, на колени! Тот немедленно опустился.
— Дай мне свой крис, — сказал Пол. Стилгар повиновался.
«Мы замышляли не так», — подумала Джессика.
— Повторяй за мной, Стилгар, — сказал Пол, вспоминая слова присяги, которую слыхал при отце. — Я, Стилгар, получил этот нож из рук моего герцога…
— Я, Стилгар, получил этот нож из рук моего герцога, — повторил Стилгар, принимая молочно-белый клинок из рук Пола.
— И там будет мой нож, куда пошлет его герцог.
Медленно и торжественно Стилгар повторил эти слова. Припоминая их, Джессика, еле сдержала слезы, тряхнула головой. «Раз понятны причины, — подумала она, — нельзя позволять себе так волноваться».
— Этот клинок будет служить моему герцогу и сеять смерть среди врагов его, пока течет кровь в моих жилах, — закончил Пол.
Стилгар повторил.
— Поцелуй нож, — приказал Пол.
Стилгар повиновался, а потом, по обычаю фрименов, поцеловал десницу Пола. Повинуясь его кивку, он убрал клинок в ножны, поднялся на ноги.
Толпа потрясено вздохнула, до Джессики донеслись слова: «Гласит пророчество — Бинэ Гессерит покажет нам путь и Преподобная мать увидит его». Из дальнего угла кто-то крикнул:
— Она показывает нам путь руками сына.
— Этим племенем предводительствует Стилгар, — объявил Пол. — Пусть никто не дерзнет оскорбить его. Я говорю его устами. Его приказы — мои приказы.
«Мудро, — решила Джессика. — Вождь племени не должен терять лица перед теми, кто ему повинуется».
Пол негромко сказал Стилгару:
— Вышли этой же ночью пескоходов, разошли сайелаго, я собираю совет. А потом приведи Хатта, Корбу, Отейма и еще пару лейтенантов по своему выбору ко мне в комнаты — надо готовить план битвы. Совет вождей, когда они соберутся, следует начать с сообщения о победе!
Кивком Пол подозвал к себе мать. Вместе они спустились с возвышения и через толпу направились к центральному проходу, окруженному жилыми комнатами. Из толпы к Полу протягивались руки, его окликали.
— Муад'Диб, нож мой будет там, куда пошлет его Стилгар! Веди нас в бой, Муад'Диб! Пора залить этот мир кровью Харконненов!
Взвешивая эмоции толпы, Джессика поняла — их оружие отточено. Эти люди готовы к бою и уже не могли быть еще более готовыми. «Мы ведем их в бой в точке наивысшего воодушевления», — подумала она.
Оказавшись в своей внутренней комнате, Пол усадил мать, сказал ей: «Подожди» — и нырнул, раздвинув занавеси в боковой проход.
Когда он исчез, в комнате стало тихо, так тихо… сюда не доносился даже слабый шелест вентиляторов, гнавших воздух в стойбище.
«Должно быть, приведет сейчас Гарни Холлека», — подумала она и удивилась странному сочетанию эмоций в своей душе. Гарни и его музыка… на Каладане с ними всегда были связаны часы удовольствия… Так было до Арракиса. Там, на Каладане, жила не она — кто-то другой. За прошедшие после отъезда неполные три года она изменилась… Совсем. И увидеть вновь Гарни — значило вновь переосмыслить свое перерождение.