– Удовлетворите мое любопытство.
Джозеф раздул ноздри.
– Простите, директор Венпорт, но для этого вам придется постараться чуть больше.
Джозеф понимал, что не стоит продолжать эту игру, и выключил связь, потом повернулся к Вантори.
– Узнайте, что можете. Узнайте все!
Когда две недели спустя человека по имени Ройс Фейд привели в кабинет Джозефа Венпорта, он казался исхудавшим и сильно изменившимся. Его ладони и пальцы были комично расплющены, суставы разбиты и плохо действовали. Голова выбрита, на черепе шрамы. Доктор Вантори поработал на совесть.
Фейд стоял молча, пока начальник службы безопасности докладывал.
– Он работает на «Селестиал транспорт». Его нанял сам Арьен Гейтс. Компания в отчаянном положении из-за целого ряда катастроф и невозможности выплатить за них страховку. Очень хороший ход с вашей стороны.
Джозеф, взглянув на жену, позволил себе улыбнуться. Еще один план, который они разработали совместно с Сиобой. Потребовались годы, но его холдинг перекупил контрольные пакеты большинства компаний, занимающихся страховкой космических перелетов. И поэтому сейчас «Венхолдз траспорт» располагал точными данными, сколько кораблей потеряла в катастрофах «Селестиал транспорт»; а поскольку Джозеф владел страховыми компаниями, он смог отказать «СТ» в выплате страховок. Он мог бы назначить невероятно большие выплаты, но деньги его не интересовали – только возможность вытеснить конкурента с рынка.
– Арьен Гейтс хочет знать, как вы проводите корабли через свернутое пространство, – без тени улыбки сказал Фейд. – А я расплачиваюсь за его любопытство. Я не жалуюсь. Я согласился на эту работу.
– Мы даже не пошлем ему ваше тело в качестве предупреждения и чтобы он знал о своей неудаче. Пусть продолжает любопытствовать.
Сломанный человек еще не утратил способности блестеть глазами.
– Вы не хотите знать, зачем ему так отчаянно нужны навигаторы?
– На этот вопрос отвечает уровень его потерь, – вмешалась Сиоба.
– Да, но сейчас он в еще большем отчаянии.
Ройс Фейд изо всех сил старался распрямиться, хотя тело больше не слушалось его.
– Вы пытаетесь договориться с нами? – спросил Джозеф. – Если я пойму, что у вас есть еще информация, то могу приказать доктору Вантори продолжить допрос.
Фейд не дрогнул.
– В этом нет необходимости. Я только порадуюсь – я знаю, что, когда скажу, вы разозлитесь еще больше.
Его разбитые губы сложились в легкую улыбку.
– В чем дело? – выпалил Джозеф.
– Разведчики «СТ» недавно обнаружили сотни совершенно нетронутых кораблей-роботов. Когда их обновят и снабдят двигателями Хольцмана, флот «Селестиал транспорт» вырастет вчетверо и станет, возможно, больше вашего. Разведчики обнаружили также фабрики для обслуживания этих кораблей и снабжения горючим – большие фабрики. У Арьена Гейтса теперь есть все, кроме навигаторов.
Джозеф быстро втянул воздух, и в его глазах появилось голодное выражение.
– Где же эти корабли? Как мне их найти?
Его собственные разведчики обшаривают все известные машинные планеты в поисках нетронутых фабрик, надеясь найти главные верфи. Он не ожидал, что стервятники «Селестиал транспорт» окажутся удачливей его людей.
Фейд хрипло рассмеялся.
– Вот так он над вами и подшутил, директор Венпорт. Меня отправили узнать о навигаторах, но я не знаю, где фабрики. Ни координат, ни даже названий звездных систем. Это моя последняя хитрость. Ваш доктор умеет допрашивать, но я, право, больше ничего не знаю.
Начальник службы безопасности Экбир вздрогнул, услышав это откровение.
– Прошу прощения, сэр, что не вытянул из него эту информацию. Я верю, когда он говорит, что не знает, где это.
Сиоба отчужденно сидела в своем кресле. Она согласно кивнула.
К несчастью, Джозеф тоже верил этому человеку. Его воображение уже рисовало, каким стал бы его флот, если бы удалось найти большую нетронутую базу кораблей-роботов. Не хотелось представлять, как инженеры Арьена Гейтса сейчас готовят эти корабли, чтобы добавить их к флоту соперника.
– Можете меня убить, – со вздохом сказал Фейд. – Я все сказал.
– Да я не намерен вас убивать. – Джозеф встал из-за стола. – Я отведу вас к моей прабабушке.
На поле с баками навигаторов Джозеф и Сиоба отвели измученного, еле живого шпиона к баку Нормы Ценвы, из которого она могла видеть кандидатов в навигаторы. Иногда привлечь ее внимание удавалось с большим трудом, но сегодня Норма сразу заинтересовалась.
После того как Джозеф рассказал о поимке шпиона, из громкоговорителя послышался необычный переливающийся голос.
– Многие хотят знать тайну создания навигаторов.
– Это наша тайна, – ответил Джозеф, – тайна Венпортов. Мы задержали его раньше, чем он смог передать информацию.
Долгая пауза. Из бака не доносилось ни звука. Фейд стоял, глядя сквозь иллюминатор на красновато-оранжевые клубы газа, в которых виднелась обезображенная фигура женщины.
– На что вы так внимательно смотрите, Фейд? – спросила Сиоба. – Разве вы не видели этого, когда шпионили?
– Не так близко.
– Зачем вы привели его ко мне? – спросила Норма.
– У него очень интересный мозг. Те, кто его допрашивал, сочли это серьезным вызовом. Сиоба считает, что у него есть потенциал, и я с ней согласен.
Он не знал, заинтересовалась ли Норма. Она сказала:
– Нам нужны люди с потенциалом. Больше навигаторов.
Джозеф мог просто казнить этого человека и покончить со всем этим – Экбир сделал бы все без вопросов. Но человека, который пытался украсть у его семьи источник существования, подорвать положение Венпортов, создав дешевые копии навигаторов, Джозеф считал своим личным врагом.
Джозеф повернулся к искалеченному шпиону.
– Вы явились, чтобы узнать, как создают навигаторов, Фейд, и мы покажем вам это. Покажем все, обеспечим вам такое понимание, на которое вы не рассчитывали.
Норма прижала свое плоское, уже не человеческое лицо к плазу и смотрела большими глазами. Она наблюдала, как Джозеф приказывает охранникам поместить Фейда в пустой бак.
Бак закрыли и заполнили газообразной пряностью.
Я мыслю. Именно этим я занимаюсь, очень тщательно и максимально глубоко, каждое мгновение. Мне хочется верить, что это достойное занятие. И все же я не могу не вспомнить то, что однажды сказал Эразм, когда я был молод, а он был моим хозяином: «Все, чем мы занимаемся, – сущая мелочь в космическом масштабе событий. Как бы напряженно мы ни размышляли над любой темой, она, по сути, ничтожна».
Административное здание школы ментатов представляло собой лабиринт модульных помещений и переходов; здесь всегда звучала, как фон, музыка, но такая тихая, что Гилберт обычно не обращал на нее внимания. Сегодня днем, однако, мелодия привлекла его внимание, потому что он услышал мощные звуки «Рапсодии в голубом», произведения со Старой Земли, особенно любимого Эразмом. Поскольку независимый робот сумел соединить свою сферу памяти со школьной аудиосистемой, он, несомненно, сам выбрал эту музыку – еще одно легкое напоминание о его постоянном тайном присутствии. Никто из профессоров и учеников школы не мог догадаться, какие мысли и чувства вызывает эта мелодия у Гилберта или в машинном мозге Эразма с его моделирующими программами.
Гилберт ушел с учебного совета, отправился во второе крыло и вошел в кабинет, более подходящий постоянному преподавателю, чем простому ученику, но Драйго Роджет был не просто ассистентом преподавателя. Оканчивая школу, Драйго уже знал все, чему его могли научить учителя и сам Гилберт; вскоре молодому человеку предстояло покинуть школу полноценным ментатом.
Гилберт несколько раз предлагал ему остаться в школе преподавателем.
– Некоторые лучшие наши выпускники предпочитают остаться в школе. Ты самый лучший ученик в истории школы и, вероятно, можешь учить лучше большинства преподавателей.
Драйго отвечал уклончиво:
– Я могу так же служить империи в качестве ментата. Меня готовили к этому.
Гилберт не мог спорить с этим утверждением, хотя настоял на том, чтобы Драйго отвели большой кабинет и предоставили другие льготы; он надеялся, что ученик передумает.
Он в который раз задумался, рассказать ли Драйго об Эразме: ему хотелось обзавестись союзником для защиты и изучения сферы памяти робота. Эразм с радостью поработал бы с новым учеником, которого удалось бы убедить создать новую механизированную форму. Но Гилберт решил, что пока нельзя рисковать… если когда-нибудь вообще будет можно.
Когда вошел директор, Драйго не поднял головы. Сдвинув темные брови, он изучал печатные документы, грудами лежавшие на столе, на полу и на креслах; документы, описывающие вид и перемещения кораблей Омниуса на протяжении более чем столетней истории джихада, бесчисленные разрозненные данные.
Посмотрев на Гилберта так, словно его застали за чем-то незаконным, Драйго сказал:
– Небольшое ментальное упражнение перед выпуском. Сопоставляя данные о наблюдениях кораблей и нападениях, я пытаюсь воспроизвести фон и построить прогноз на изменениях влияний второго порядка. Может, удастся открыть следы других брошенных флотов или баз. Если получить достаточно данных, я смогу их экстраполировать и свести к началу.
– Интересно – и очень амбициозно. Не возражаешь против небольшой помощи? – Гилберт понимал сложность проблемы; речь шла не просто о ретроспективном прогнозе, ведь они не знали, ни со скольких различных баз или верфей выпускали корабли, ни какие именно базы были уничтожены или закрыты в ходе джихада. Однако при наличии достаточного количества фактов и напряженности ментатных усилий они могли бы извлечь добавочные обрывки информации. Если кто-то и был на такое способен, то только Драйго. – Мы могли бы разделить данные и сопоставить результаты.
Молодой человек улыбнулся.
– Отличная мысль; буду благодарен за помощь. Последнее общее усилие учителя и ученика?