– Я… ммм… еще не встречался со своими советниками.
– В таком случае у вас нет причин находиться в моем будуаре.
– Но я… Я император. Я могу приказать вам лечь в мою постель!
Приподнятые брови и ледяной взгляд Табрины говорили красноречивее слов. Наконец она сказала:
– Перестаньте отнимать у меня время и отправляйтесь к одной из своих наложниц, если не можете обуздать свои желания.
Растерянный и смущенный, он торопливо попятился к выходу и ушел, чувствуя себя простым смертным.
За длинным обеденным столом, за которым должен был бы сидеть с императрицей, Сальвадор в одиночестве съел обильный завтрак. Он жалел, что прислушался к советникам, утверждавшим, будто брачный союз с Домом Пеле очень выгоден политически. Для девушки из простой, хотя и очень богатой семьи Табрина вела себя слишком высокомерно.
Родерик вошел, когда император пил первую чашку кофе, приправленного меланжем. И сразу заметил мрачное настроение брата.
– Что случилось, Сальвадор?
Родерик, с его роскошными светлыми волосами и точеными чертами лица, пребывал в благостном расположении духа. И что хуже всего, он был счастлив в браке и растил четверых замечательных детей. Тем не менее Сальвадор постарался не срывать свое раздражение на брате. Он вздохнул и сказал:
– Меня просто огорчают мои отношения с императрицей – точнее, их отсутствие. – Он посмотрел в свою тарелку с едой. – Не помню даже, проверили мою еду на яд или нет. Я нормально выгляжу? Кожа не изменила цвет? – Он потер виски. – Голос не дрожит? Что-нибудь в глазах?
– Нет, ты выглядишь совершенно нормально, хотя печальнее обычного. У тебя каждую неделю меняется врач. Надо найти постоянного личного врача. – Выражение лица Родерика стало деловым. – Позволь, я проведу собеседование, чтобы выбрать лучшего врача, какого может предоставить школа Сукк.
– Ты очень любезен, Родерик, но мне не хватает внимательного отношения Эло Бандо к моим проблемам со здоровьем – он разбирался в моих болезнях.
На лице младшего брата мелькнуло выражение легкого неудовольствия.
– Да, но доктора Бандо нет. Надо найти достойную замену.
Родерик взял серебряный кофейник, наполнил чашку брата, потом налил себе.
– Я хочу лучшего.
Правителю обширной империи Сальвадору следовало пребывать в добром здравии, но он страдал множеством недугов, вызванных в основном стрессами, связанными с его положением. Да, рядом с ним постоянно должен был находиться врач, кто-то знакомый во всех подробностях с историей болезни Сальвадора, готовый решить любую проблему.
– Всегда есть угроза убийства, поэтому нужен врач, которому мы могли бы полностью доверять, – сказал Родерик.
Император посмотрел на свой кофе.
– Ты единственный, Родерик, кому я могу доверить свою жизнь. Пожалуйста, извести школу Сукк на Парментьере и начни проверку кандидатов.
Родерик задумался.
– Ну, однажды твоим личным врачом уже был глава школы.
– Да, и он мне нравился. Я не чувствовал себя вполне здоровым с тех пор, как он покончил с собой.
Сальвадор вздохнул.
– Почему бы не пригласить в качестве личного врача нового главу школы? Вероятно, доктор Зома сейчас у них самый компетентный врач. Я поговорю с ней. Она хорошо показала себя при генетической проверке образцов Вориана Атрейдеса.
На Сальвадора это не произвело впечатления.
– Ни харизмы, ни манер. Грубая, недружелюбная…
– И компетентная. Я изучал ее досье, Сальвадор. Она деловая и надежная, и ее медицинские познания обширны.
– Звучит как реклама. – Он отпил кофе. – Но ты прав… Мне не очень везло с врачами, а глава школы – достаточно внушительная фигура, чтобы соответствовать моим медицинским потребностям. Полагаюсь на твое мнение.
Родерик кивнул.
– С твоего разрешения, я лично свяжусь с доктором Зомой и попрошу ее об услуге. Новое положение намного усилит ее личное и политическое влияние и вполне компенсирует утрату старого здания школы в Зимии. Мы сообщим доктору, что по-прежнему поддерживаем школу и ее деятельность на благо человечества, несмотря на политические реалии и действия батлерианцев. Необходимое условие: ты мне – я тебе.
– Хорошо, мне это нравится. Невозможно полностью удовлетворить обе стороны, но можно отчасти сгладить конфликт. – Да, Родерик гораздо более достоин быть императором, без его поддержки Сальвадор выглядел бы еще слабее. – Обещай доктору Зоме, что, если она станет моим личным врачом и будет делать то, чего я от нее жду, я всеми силами постараюсь защитить школу на Парментьере, гарантирую им автономию или что-то в этом роде. На время своего отсутствия она может передать руководство своему коллеге, доктору Ваддизу.
– Да, я об этом позабочусь.
Позже тем же утром на первую официальную встречу с императором в зал для аудиенций пришла небольшая делегация; все ее члены держали переплетенные тома, готовые провести презентацию. Одетые в светло-синие мундиры императорской гильдии печати, они поклонились императору и его брату.
Руководитель группы, Наблик Одесса, темнокожая женщина с двойным подбородком и умным взглядом, была главой организации печатников.
– Сир, мы рады представить вам новое издание Оранжевой Вселенской Библии, только что с печатного станка. Получив ваше одобрение, мы сразу сможем напечатать первые сто миллионов экземпляров для распространения среди населения.
Она протянула императору толстый том в оранжевом кожаном переплете.
– Мы представляем вам издание императора Сальвадора, – сказал другой печатник, человечек с седыми усами. Он улыбался. – Вам нравится, сир? Не желаете что-нибудь изменить?
Сальвадор усмехнулся.
– Хотите, чтобы я раз взглянул и одобрил все издание?
– Нет, сир. Простите, я немного волнуюсь.
Коротышка, переминаясь с ноги на ногу, глядел, как император изучает надпись на титульном листе, потом пролистывает книгу.
– Прекрасный том. Достоин моего имени на нем. – Он посмотрел на Одессу. – Точность проверили?
– Проверяла вся команда, сир. Каждое слово. Заверяю вас, мы обеспечили исключительный контроль.
Сальвадор посмотрел на Родерика, потом снова на печатников.
– Наши теологи пять лет спорили о некоторых разделах предыдущего издания, и мы постарались устранить все, что вызывает противоречия. На этот раз я не хочу никаких мятежей.
Одесса взглянула на коллег.
– Эта часть процесса нам неподконтрольна, сир. Мы производим только книги, как печатную продукцию.
Сальвадор закрыл том.
– И чтобы я не слышал ни об одной опечатке – это мне повредит. Ведь я финансирую это издание.
– Книга безупречна, сир, даю слово.
– Хорошо. Начинайте печатать.
– Книга, которую вы держите, – из небольшого пробного тиража, все экземпляры пронумерованы.
– Да, на моем номер один.
– Мы принесли еще несколько экземпляров.
Одесса указала на книги в руках у ее коллег и на стопки, сложенные на столе у входа.
Родерик кашлянул, наклонился к брату.
– Это я попросил их принести. Если ты подпишешь эти книги для некоторых влиятельных лиц, мы будем дарить их в соответствии со списком, который я подготовил. – Он помолчал, борясь с отвращением. – И одну для Манфорда Торондо лично.
Сальвадор злился, но понимал необходимость такого шага.
– Думаешь, он будет польщен?
– Вряд ли, но, если не послать, он рассердится.
– Да, да. Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Родерик протянул ему ручку, и Сальвадор подписал книгу для Манфорда.
– Многие знатные люди просили ваш автограф, – сказала Одесса с улыбкой.
– Половина их предпочла бы видеть его под манифестом об отречении от власти, – с легкой улыбкой сказал император, – или под договором об огромном кредите.
И он подписал двадцать книг, принесенных делегацией, добавляя личные замечания в соответствии со списком брата.
Малые происшествия составляют основу нашего существования. Их можно рассчитать.
Кери Маркес, навестив Лампадас, улетела. Гилберт так и не получил ни слова от Драйго Роджета. Директор чувствовал себя в школе ментатов очень одиноко, но у него появилось время для собственной работы. Он решил еще раз рискнуть ради Эразма.
Гилберт сказал мерцающей сфере памяти независимого робота:
– Потребовалось много усилий, отец, но у меня есть для тебя сюрприз. Я обманул твои шпионские глазки, чтобы сохранить тайну.
Эразм обрадовался.
– Сюрпризы многому меня научили.
– Тебе необходимо пойти со мной.
Он уложил сферу памяти в ранец, вынес наружу и уверенно направился к небольшой пристани на берегу обширного болотистого озера. Никто не спросил директора, куда он собрался.
Гилберт сел в небольшую моторную лодку, сунул ранец под скамью и поплыл по освещенной солнцем зеленоватой озерной воде. Несмотря на репеллентную систему на носу лодки, вокруг гудели насекомые.
Подплыв к небольшому острову, поросшему высоким тростником и кривыми деревьями, Гилберт двинулся к дальнему его берегу, не видному от школы, и провел лодку в узкую протоку, под навесом ветвей деревьев и лиан, которые свисали до воды. Двигаясь мимо болотистых берегов, лодка пробивалась сквозь растительность. После выпуска и отъезда Драйго Гилберт бывал здесь несколько раз – по одному приносил из учебных аудиторий компоненты, собирая сюрприз для Эразма.
Из гущи растений автоматически выдвинулся узкий причал, чтобы Гилберт мог пришвартоваться. Он выбрался из лодки, неся с собой ранец, и открыл его, чтобы оптические волокна сферы могли насладиться замечательным зрелищем.
Крошечные передатчики позволили услышать голос робота.
– Новое окружение! Это наша цель?
Держа в руках сферу, Гилберт раздвигал густые нависающие кусты, шагая по еле заметной в грязи тропе; впрочем, он хорошо ее помнил. Наконец они увидели небольшой деревянный дом – это убежище Гилберт построил для себя. Сотрудники школы знали о домике, но не о том, что там внутри. Окна были закрыты, и здание надежно заперто.