Маша тоскливо вздохнула.
– А завтра чем занимаешься? – спросила она.
– Работаю, – ответил Золотов.
Ну да, глупый вопрос. Он же деньги зарабатывает, когда ему развлекаться.
– Я завтра работаю во вторую смену, – сказала она. – До обеда позанимаемся?
Очень уж хотелось его увидеть. День пропустила – уже скучает, он как наркотик. Или как шоколад для сидящего на диете.
– Можно, – после непродолжительной паузы ответил он. – С утра дела закончу и к двенадцати заеду за тобой.
– Мяу! – потребовала кошка еды.
Вроде кормила час назад, и снова требует. Переволновалась, наверное. Пока ее изучали и крутили-вертели, ее серая красавица терпеливо все сносила, а теперь заедала стресс. Совсем как хозяйка.
***
Тимур собирал вещи и думал, с кем на первых порах оставить кота. По своей обычной безалаберности он даже не озаботился прививками и ветпаспортом. А теперь стало некогда. Золотов, если уж что решил, не откладывал в долгий ящик и уже вел подготовку к открытию филиала.
Он уже связался со знакомым риэлтором родом из М-ска, который обещал снять офис в Москва-Сити или аналогичный в центре, как повезет и сложится по арендной плате. Тимуру надо было отправить вещи в столицу и улетать.
– Маш, это снова я.
– Привет. Что-то забыл?
– Нет, я не о том. Присмотришь за моим котом?
Рыжий шевельнул ухом, услышав, что говорят о нем, и снова, потянувшись, растянулся на ковре. Он не подозревал, что в его судьбе назревают перемены.
***
Маша занималась с Золотовым, и если вначале было чувство неловкости, под конец оно почти исчезло. Все было так привычно.
– Ну вот, отлично, – помог он ей встать со скамейки, где она целых двадцать раз смогла прокачать пресс. – Умница.
– Это ты молодец, – сказала она. – Знаешь, ты меня всегда мотивируешь.
Он ничего не сказал, но обнял. Рука его обвилась вокруг ее талии, и стало жарко, а в животе хоть и не порхали бабочки, как в романах, но все сжалось пружиной от возбуждения.
– Во сколько ты заканчиваешь? – спросил он.
– В девять сорок пять, – прошептала она.
И до самого вечера она считала минуты, путая номерки и чужие шубы, и думала о нем.
***
А потом он вез ее к себе, и все было, как надо. Ни боли, ни крови. Только бесконечная близость и радость познания друг друга.
Они целовались, бросая повсюду уже ненужную одежду. Мужчина вошел в нее, словно в тысячный раз, и она приняла его. Он на миг замер, давая ей привыкнуть.
– Ты как? – спросил он.
Капля пота скатилась по его лбу, и Маша поймала ее губами. Он не казался ей уже тяжелым, и чувства неловкости не было. Да, он весь внутри, но это казалось правильным. Она обняла его руками и ногами, не отпуская, и ответа не потребовалось.
Ее мужчина поняла все без слов, начиная двигаться. И даже этот напор, какая-то чисто мужская грубость была приятна, и хотелось еще и еще.
И…и все?
Золотов тяжело дышал, лежа на ней, и для него все давно закончилось. Он лениво, удовлетворенно поцеловал ее.
– Минуточку.
Он коснулся ее снизу, и она уплыла в никуда, изгибаясь от удовольствия.
***
Уснули вместе, обнявшись.
Утром Маша проснулась от ароматов, которыми тянуло с кухни. Кофе! Странно, обычно он предпочитал чай. Наверное, Золотов сварил специально для нее.
Сразу так захотелось, сил нет, будто она марафон пробежала. Маша села, спустив ноги на пол, и пошевелила пальцами, ощущая мягкость прикроватного ковра.
– Ой! – взвизгнула она и поджала ноги. – Ты чего тут забыл?
Снизу сидела игуана и немигающим взглядом смотрела на нее.
– А, понятно…
Тут же, в спальне, теплый пол. Вот он и пришел погреться.
– Ты меня выпустишь, да? – спросила она рептилию, словно животное ее могло понять.
Ящерица никак не реагировала, только дышала, что было видно по вздымающимся бокам, и изредка лениво шевелила шеей. Зоб раздувался и сдувался. Девушка встала, натянула лифчик, топ и колготки, после чего пошла на разведку.
Первым делом она отыскала брючки и тунику, которые кто-то аккуратно повесил на спинку стула. Потом Мария пошла на кухню.
Там хозяйничал Золотов. Она видела, что на столе стоит чашка с кофе, полстакана свежевыжатого, судя по всему, апельсинового сока и ржаные хлебцы. Рядом нежирный сливочный сыр, мед и еще какие-то непонятные штуки в бутылках. Приправы, что ли? При появлении девушки хозяин дома повернулся и приветливо сказал:
– Доброе утро!
И правда утро. На улице темень и фонари, а на висящих над столом часах – шесть утра.
– Доброе, – откликнулась она, нерешительно замерев в дверях. – Не опоздать бы…
– Иди пока в душ, – сказал ее мужчина. – Еще не готово.
Он что-то помешивал ложкой в ковшике.
– А как же...
– Там все есть. Халат и чистые полотенца справа от двери. Одноразовые сланцы кинешь потом в ведро.
– Понятно.
Все у него предусмотрено. Интересно, а других женщин он так же напутствовал? Даже ревность проснулась к неизвестным предшественницам. Маша тихонько закрыла дверь и пошла изучать квартиру дальше. В огромной ванной, вернее, в совмещенном санузле нашлось все необходимое.
– Ого! – уставилась она на женские прибамбасы.
Причем было видно, что это не остатки роскоши от предыдущей любовницы. Накануне всего этого не было, когда девушка заходила сюда мыть руки.
Дорожный наборчик «ланком» для лица. И еще один с мыльно-рыльными принадлежностями от «гуам». Абсолютно новые. Зубная щетка в фабричной упаковке. «Марсельское» мыло без запаха. Наверное, Золотов держал дома на всякий случай. Предусмотрительный какой. И вот этот случай настал.
– Вау. То есть ух ты!
Девушка решительно распечатала все три коробки, все понюхала, потрогала, как папуас, восхищенный стеклянными бусами, и решительно полезла в душевую кабинку. К счастью, это был уголок без форсунок и прочих новшеств, которых она не знала и, как следствие, немного побаивалась. Просто поддон и матовые стеклянные стенки. Она поставила шампунь и гель для душа на полочку, повесила на крючок губку и включила воду.
– Ах…
Хорошо. Сразу идет горячая, не надо пропускать, как дома. Девушка намылилась. Она прислушивалась к себе, но не находила особых перемен. Немного саднит от воды между ног – и только. При воспоминаниях волной накатывает смущение. Краснеешь то ли от горячей воды, то ли от того, что вдруг представила себя с ним… снова. Грудь отяжелела, и стало неловко касаться себя руками, смывая мыльную пену, потому что это вызывало вполне определенные чувства.
Золотов ей нравился. Это факт. Что же будет дальше?
А! Будь что будет. Дзен.
Пока все хорошо.
Дают – бери, бьют – беги. Катя права.
Маша вымыла волосы и вылезла, оглядываясь в поисках обещанных полотенец. Нашлось, и даже не одно. Большое для тела – это понятно. И два маленьких, наверное, для лица и ног. Потом, одевшись и накрутив тюрбан, почистила зубы. Крем еще испытала и нашла, что он неплох. Даже решила потом купить, когда закончатся обычные средства. Нашла фен и высушила так, без щетки, помогая себе пальцами. Неплохо вышло. В журналах так специально делают, а тут само вышло случайно.
Взглянула на себя в зеркало. Сияет, как новая копейка!
***
Катерина вспоминала, как накануне Караганов пригласил ее в ресторан.
Она думала, будет свидание. Так все и начиналось. Они сидели в «Лас гайетас», изучая меню, потом она сделала заказ. Как вдруг Дамиру позвонили. Мужчина ответил:
– Да, могу. Я в «Лас гайетас», подъезжайте сюда с документами.
– Ты занят? – уточнила Катерина, видя, что планы меняются на ходу.
– Это ненадолго, – ответил он, усмехнувшись, и ей стало не по себе, однако она, не подавая виду, непринужденно сделала заказ.
Так. Раз уж он оплачивает праздник жизни – ей филе гребешки, карпаччо из говядины и кофе флэт вайт, чтобы была видимость диеты. Потом все отработает в спортзале.
Дамир чисто по мужски заказал мясо, много мяса – гигантский стейк. И к нему крепкий как ночь черный кофе.
– Вкусно? – спросил он, глядя, как девушка, сложив руки, благоговейно застыла над тарелкой, где были художественно разложены морепродукты.
– Да, – сняла она пробу. – Тебе не дам, все моё!
– Жадина.
– Я такая, – улыбнулась она в ответ.
Внутри, как пузыри шампанского, искрилась радость. Она ни минуты не жалела, что пошла с ним.
К столику кто-то подошел. Со спины. Она не видела, кто это был, пока не услышала приветствие. Это был Макс. Катерина застыла, перестав смеяться.
Дамир щелкнул пальцами. Официант, повинуясь жесту гостя, принес стул для вновь прибывшего. Максим Агейко сел за стол. Он сразу зацепился взглядом за шикарный букет алых роз, лежащий на столе, посмотрел на бывшую девушку и Караганова и все понял.
Однако в силу профессии он умел собой владеть и держать в руках, так что провел консультацию по бракоразводному процессу до конца, ни разу не сбившись.
– Руслан Фаритович согласен все подписать. Вашей сестре надо явиться завтра в нашу адвокатскую контору на Коминтерна, и мы это сделаем. Ей даже не понадобится видеться с мужем. Мы разнесем встречу по времени на час. На суде тоже присутствовать необязательно. Все пройдет максимально быстро, учитывая отсутствие взаимных финансовых и имущественных требований, – закончил он.
– Хорошо, – кивнул Дамир. – Мы с Зариной Артуровной подъедем вместе.
– В таком случае, я вас оставлю.
Макс ушел, сделав вид, что не знает ее, и Катя смотрела ему вслед, толком не понимая, что чувствует. Пока мужчины общались, она молчала. Они даже не попрощались.
Все кончилось. Кончилось наконец. Ни радости, ни грусти. Пока. Она посмотрела на Караганова и спросила:
– И что это только что было?
– Обещай, что больше с ним не будешь видеться, – сказал он.
Она промолчала, отложив нож и вилку, так что они звякнули. Потом Катерина сказала:
– Торгуешься?