– Ясно.
– На чем мы там остановились? – продолжила разговор Катя с того места, где они прервались.
– На том, что Гришка с Осеевой поженились, а недавно развелись. Причем она беременная, – напомнила Маша. – Я не знала. Ты-то откуда знаешь все это?
– Так они сюда ходят, – рассмеялась девушка. – Он в качалку, она на фитнес. Детей оставляют в «детской комнате», то есть в игровой. У нас, кстати, воспитатель недавно требовался, жалко, я не знала…
– Я тоже не знала, что придется увольняться, – снова загрустила Маша. – Теперь работу искать. Если до конца ноября не найду, придется встать на учет.
– Ладно, не переживай. Все поправимо, кроме смерти.
– Это точно.
Опять вспомнилась полная беспомощность, когда умирала тетя Тоня. Слишком поздно люди поняли, что лежащая на улице женщина вовсе не пьяна, слишком поздно приехала скорая, которая потом долго, теряя драгоценное время, возила ее то в «севрыбу», то в городскую, то в областную, пока не соизволили принять в приемном покое женщину без документов и полиса. Слишком поздно племянница узнала и разыскала пропавшую тетю. А полиция, как обычно, не хотела принимать заявление о пропаже человека.
– Ну, что опять загрустила?
– Не буду больше, – взяла себя в руки Машка. – Чаю еще нальешь? А лучше воды.
Катя рассказала, как ушла из школы. Ей, оказывается, тоже не подтвердили вторую категорию. Как раз в этот год отменили все. Оставили только первую и высшую. Гадство. Столько стараться, готовить учеников на олимпиады, учебные планы, проводить открытые уроки, вести факультатив, пополнять педагогическое портфолио, и в итоге пролететь. В зарплате тоже потеряла.
– Ну, я и ушла сюда. В конце концов, надо работать там, где больше платят, – закончила Катерина. – Не те времена, чтобы жить с одной записью в трудовой. Это честный труд.
– О! И платят больше, да?
– Чему ты удивляешься? Найти сложно, все нос воротят, когда нужно идти в сферу услуг. Не царское это дело, – тут девушка снова рассмеялась.
И зубы такие светлые, отбеливала, что ли? Маша подмечала все детали. Да и ногти были аккуратные, с французским маникюром. Совсем не похожи на руки гардеробщицы. Хотя откуда она знает, как должны выглядеть гардеробщица? Может, именно так, как Катька.
Оказывается, она не только солярий тут посещала, но еще и маникюр, парикмахера, фитнес и баню. И все это с огромной скидкой, как работник. Директор фитнес-центра хотел, чтобы весь персонал выглядел отлично и служил живой рекламой заведения. Стоматолога, правда, она нашла на стороне, но тоже неплохого. В муниципальной не лечилась.
– Ну их нафиг, только испортят все. Ни за что не отвечают, – фыркнула Катерина. – Забудь про бесплатную медицину.
Тут раздался звонок. Катя начала нежно ворковать по телефону. Звонил мужчина, который спрашивал, когда ее забрать с работы. Маша слушала и удивлялась. Кто бы мог подумать, что заучка Камышина найдет себе мужика, да еще с машиной. Больше данных было за то, что она навсегда останется старой девой. Девушка ощущала неловкость, словно невольно вторгалась в чью-то личную жизнь.
– Кстати говоря. Давай телефонами обменяемся, – предложила ей Катя, закончив общаться по телефону. – У меня недавно поменялся.
– И у меня. Я тебе звонила, звонила, – ответила Маша. – Хотела сообщить, а номер неактивный.
Итак, обменявшись контактами, они попрощались. Гардеробщица проводила гостью до входа и там, достав специальную палку, утрамбовала бахилы в ведре.
– Это тоже делаешь?
– И это тоже. А то здесь кондишн, начинают летать в холле.
– Не жалеешь?
– А чего жалеть? Дзен, товарищи. Меня все устраивает.
Маша шла домой и размышляла. Вот как интересно. Дзен. Это значит что? Не стесняться своей работы. Быть довольной жизнью. Зарабатывать достаточно, чтобы не думать о куске хлеба и красиво одеваться.
Красота ведь что? Требует не жертв. Она требует денег. И свободного времени.
А когда ты счастлива, довольна собой и красива, люди сами к тебе тянутся.
Мужики такие вот. Хотя бы.
***
Мария пришла домой. Когда она отперла дверь, в прихожей ее встретила мявом Шеба. Серая красавица, похожая на кошечку из рекламы корма, требовала ласки, внимания и еды.
– Ах ты, моя радость!
– Мур-урр-урр, – ответила кошка, которая вертелась на руках и терлась мордочкой о щеку хозяйки.
Сочтя, что формальности выполнены, кошка соскочила с рук и пошла на кухню, оглядываясь назад и призывно мяукая.
– Сейчас-сейчас… Дай, разденусь.
Маша прошла на кухню, включила свет и насыпала кошке корма. Та начала деликатно кушать. Урчанье заполнило небольшую кухоньку. Девушка устало села за стол. Не было сил даже поставить кастрюлю на газ, чтобы разогреть ужин.
Да, все у нее, как у старой девы. Даже кошка, которую она завела от одиночества, когда не стало тетки. Так бы и состарилась с ней.
– Кррр? – мохнатое чудовище подошло ближе.
Кошка оперлась на ноги хозяйки и мурлыкнула.
– Ну, ты и сволочь!
Маша увидела, как по последним целым колготкам побежала стрела. Эх… Такое завершение дня вполне закономерно. Кто мешал ей переодеться, а потом идти на кухню? Кошка ни при чем, просто колготки, по уму, делают на один-два раза поносить. Это она бережет, как и многие русские женщины.
– Ладно, прорвемся, – она взяла кошку под брюшко и усадила себе на колени. – Да, мой сладкий?
Она раньше думала, что это котик. Потом стало поздно, и девушка частенько обращалась к питомице, как к котику.
Маша думала, что сделает завтра. Она посмотрит вакансии на всех сайтах, перезвонит и поедет на собеседование. Обязательно. И все будет хорошо. Не может быть, чтобы ее нигде не взяли!
Дзен, товарищи. Дзен.
***
На другой день Маша встала спозаранку без звонка, приняла душ, позавтракала и начала шерстить сайты по трудоустройству. Несколько телефонов она переписала и начала названивать. Где-то уже не требовалось, в других местах запросили резюме по электронной почте, но лично на собеседование никто пока не ждал.
– Мы вам перезвоним, – был типичный ответ.
Маша даже вздохнула с облегчением. При слове «собеседование» ее бросало в дрожь. Хорошо устраиваться по «блату»! Приводят за ручку на хлебное место. Тетя Тоня так и говорила: «Блат выше наркома». А когда ходишь сам, и работодатель выбирает из десятков таких же желающих, то все очень грустно. Стоишь, как проситель с протянутой рукой. Ну, возьмите! Я же хороший. И знаю, и умею, и могу. А что не умею – научусь.
Но часто требуется стаж не менее десяти лет, возраст не старше двадцати, знать два-три языка и обладать внешностью фотомодели. Хотя, в принципе, печатать двумя пальцами при параметрах девяносто-шестьдесят-девяносто вполне достаточно. Не для того берут. Так что внешность Машина даже на руку. Если ищут для интима, то вряд ли возьмут.
Значит, день свободен, пока не перезвонят. Так что впервые за долгое время отсыпаемся, решаем контрольные, которые она делала за деньги, покупаем колготки и… Что? Девушка не знала, что делать с внезапно образовавшимся свободным временем. Такое необычное чувство!
Чуть позже позвонил директор. Бывшая уже секретарша машинально взяла трубку и получила ушат отборной брани. Павел Андреич был вне себя от гнева. Она выслушала до конца и молча отключилась. Ее трясло.
– Спокойствие, только спокойствие!
Надо добавить телефон в «черный список». И удалиться из группы «Северного блица» на ВК, где она была бесплатным админом. По уму бы группу тоже удалить, но она не стала. Пусть директор теперь наполняет ее сам. И сам делает рассылки.
На ящике своем сменить пароль. Теперь все. Пусть хоть изорется весь, ей-то что? Ничего.
– Дзен.
Весь сон прошел, значит, собираться к парикмахеру. Приводить себя в порядок перед встречей с потенциальным работодателем.
***
– Катя!
– Ой, кто это? – услышала она заспанный голос бывшей однокурсницы.
Было слышно, как она зевнула. И на заднем плане мужское ворчание: ну кто там в такую рань?
– Ты что, не добавила в книжку входящий?
– А, Маш, это ты? Привет.
– Привет. Извини. Я потом, – смутилась Мария. – Я не вовремя, да?
– Ну, говори уж, – снова зевнула Катерина. – Что хотела?
– У вас там маникюр и парикмахер, да?
– Да, все есть.
– Хорошие?
– Не хуже других.
– А цены?
– Не дороже денег, – рассмеялась Катька. – Давай встретимся там в двенадцать. Я вообще-то выходная, но иду на фитнес. Поговорим.
– Хорошо.
***
Катерина сосватала ее парикмахеру. Тот буквально уцепился за девушку, волосы которой были как раз нужной длины. И вообще он был странным, смуглым, бородатым и татуированным. Обычно женским мастером были женщины. Машу впервые будет стричь мужчина.
– Не хотите поработать моделью на курсах? – спросил он, перебирая руками пряди длиной до талии. – Тема – стрижка «боб».
– Это как?
– Это бесплатно стригут, подруга, – засмеялась Катя. – Только потом без претензий.
– Ой, может, не надо? – испугалась девушка. – Мне только концы и челку.
– Челку не надо, будем от нее избавляться. Лицо круглое, лоб закрывать не стоит. Срежем лезвием по косой. И длина! Секутся же. Вы их что, медицинской резинкой стягиваете?
Маша промолчала, но он угадал. Да, резинкой, так держится лучше. А потом в узел и на шпильки, чтобы не мешались. И так много лет.
– «Боб» это как? – осторожно уточнила она. – А то мне завтра на собеседование.
– Вот, смотрите.
Обрадованный согласием мастер показал альбом. Катерина их покинула, помахав на прощание – опаздывала на свой фитнес. А Маша, которая пока не стриглась, решила пойти на собеседование как есть. Если не захотят брать, никакая стрижка не спасет.
Зато завтра сходит на мастер-класс. Интересно стало. Волосы не зубы, отрастут.
***
На следующий день Мария поехала в ООО «Гиперион». Фирма была на Фестивальной, рядом с рыбным портом. Им требовалась секретарша со знанием английского языка. Ну, что ж, поглядим… Зарплата была приличной.