Макс накануне отказался. Что-то там у него случилось с подружкой, не до лыж. Даже на обед не пошел, взял сухопай и пошел в баню париться и пиво пить с Тимуром. Так что Иван остался без компании. А кататься в компании не в пример приятнее, чем в одиночестве.
– Ой, нет, – заныла Зотова, как будто он ее тоже приглашал. – Я просто погуляю или в номере почитаю.
Потеть она предпочитала в фитнес-центре, а не на природе. На морозе же как? Сразу макияж испортится. И укладке конец.
«Почитает?» – удивилась Маша. Что именно? Она ведь после института ничего, кроме модных журналов, в руках не держала. Даже на турбазу привезла новенький «Гламур» и «Космо» в мини-формате для сумочки. Ну и бог с ней. Лишь бы не видеть ее до отъезда.
– Меньше народу – больше кислороду, – пропела Катерина.
Она была рада, что блондинка не пойдет.
– Опять начинаешь? – сразу окрысилась Зотова.
– Да я так, констатирую. Или ты передумала?
– Нет, – сухо ответила та, поджав губы.
Итак, договорились встретиться через полчаса у администратора, чтобы померить лыжные ботинки, потом собраться и выйти на прогулку. Лыжня еще вчера была раскатана парнями и соседями по номеру. Те, правда, сегодня не пошли. Тоже решили в баньке попариться.
Маша еще сходила проведать Шебу. Та вальяжно лежала на меховой лежанке, подперев морду лапами. При встрече она лениво мурлыкнула и перевернулась на спину, закинув лапы назад.
– Ах ты, морда. Совсем страх потеряла? – умилилась хозяйка. – Сейчас что-то дам.
Она насыпала кошке сухого корма, заменила наполнитель, потискала любимицу и с чувством выполненного долга пошла готовиться к лыжне.
***
– Тимур, вот что бабам надо, а?
– Да хрен его знает. Ты лучше не думай. А то хуже будет.
– Где-то я это уже слышал…
Макс плеснул на каменку, поправил фетровую шапку и начал охаживать себя веником. Постепенно досада его покидала. Катерина, похоже, обиделась всерьез. Наверное, Тимур прав. Не стоит анализировать. Сегодня обижается, а завтра все как раньше хорошо. Приедут в город – подарит ей шикарный букет и сводит в ресторан. Ей нравилось в «Лас Гайетас». И дело в шляпе.
На этой позитивной ноте он выскочил на улицу, чтобы обтереться снегом. Тимур не отставал. Выбежал вслед за адвокатом и окатился прямо из ведра ледяной водой, охлаждая красное, разгоряченное тело.
– Ух, хорошо!
– А то!
Вернувшись, сделали еще один заход, высушились и пошли в пищеблок за пивом. Макс, оказывается, вино прихватил, а о пиве не позаботился. К счастью, на турбазе нашлось все.
***
Снег скрипел под ногами, небо с каждой минутой светлело. Маша легко вошла в ритм, хотя с института не вставала на лыжи. Птицы пели, чего вчера не было. Видно, радовались относительно теплой погоде. В мороз так не чирикали.
– Ой, снегири! – воскликнула Катерина.
На ветках сидели птицы, похожие на ярко-розовые яблоки. Девушка достала смартфон и защелкала.
– Засада. Разрядился, – досадовала она. – От мороза, что ли?
– Ну, несколько успела сделать, – утешила Маша. – Покажешь потом?
– Конечно.
Покатили дальше. Золотов сначала был направляющим, а потом понял, что девчонки не поспевают, и пристроился в хвост.
– Между прочим, волки тоже так шуруют, – заметила Катерина. – Слабые впереди, а вожак стаи последним.
Маша подумала: вожак? Нет, пожалуй. Вот Тимур – да, альфа-самец, молодец. Золотов же не поддавался пока никакой классификации. Сначала она его терпеть не могла, а теперь вроде как привыкла. И все равно мужчина не «читался». Вещь в себе.
Хотя, может, и вожак. Не зря же он директор. Вон как уголовника вырубил. Ребята говорили, с одного удара. А на вид не скажешь, что «вражина» такой опасный.
– Хорошо-то как! Воздух такой свежий, – сказала она, когда они остановились передохнуть после подъема на вершину сопочки.
– Да, – согласился Золотов.
Он покосился на девушку. Круглое лицо раскраснелось от мороза. Не накрашена, что ли? Точно. Похожа на довольного ребенка. Ресницы покрылись инеем, а губы обветрились. Если потрескаются, она потом есть не сможет от боли. Мужчина воткнул палки в снег, стащил перчатки и порылся в нагрудном кармане. Он нашарил там плоскую баночку с лыжным кольдкремом и протянул ей.
– Что это? – удивилась девушка.
– Сюда, – показа он и случайно коснулся угла ее губ.
Она вздрогнула, как от удара тока, а он отдернул руку и тоже растерянно посмотрел на нее. Статическое электричество, что ли? Словно искра проскочила.
– Давай сюда, – наконец сказала она. – Спасибо.
Посмотрела, узнала средство и намазала не только губы, но и щеки. И с Катериной поделилась. Та сделала огромные глаза, потом бросила взгляд на Золотова и снова на Машку.
– Что? – не поняла та.
– Ничего, – фыркнула подруга. – Тундра ты. Наивная чукотская девочка.
– Кто-то в номере потом получит, – возмутилась Маша.
Катерина только смеялась. Мужчина тоже ничего не понял и нахмурился.
– Отдохнули? – спросил он. – Поехали дальше.
– Ну, что, круг почета? – спросила Катерина. – А то скоро начнет темнеть.
Действительно. Пока доехали и вернулись, обогнув сопку и лесочек с другой стороны, уже стемнело так, что чуть не заплутали. К счастью, выручила лыжня. По ней и вышли к людям.
***
Марина Томсон думала о том, что не хочет улетать. Вроде, билеты куплены и отпуск уже кончается, но тянет задержаться. Женщина перебирала вещи в чемодане – что надеть сегодня, что завтра, а что в дорогу – и думала.
– Ира, вы с Машей адресами обменялись? – спросила она.
– Да, мам.
– И телефонами?
– Ну, да.
– А скайп?
– Мам, – удивилась младшая. – Ты чего допрос устраиваешь? Что, нельзя было давать?
– Отчего же? – присела та на кровать. – Наоборот. Не хотелось бы потерять контакты.
– Извини.
Иришка подошла, уселась рядом и уткнулась ей в шею. Мать неловко обняла ее. Недавно она так же обнимала старшую дочь. У нее тогда чуть сердце не остановилось, так испугалась. Называется, поехали на природу! Хотя и в городе вполне реально точно так же нарваться на уголовника.
Ей вдруг захотелось, чтобы девушка перестала обращаться к ней на «вы» и по имени. Хочется – перехочется. Хотеть не вредно. Нельзя заставить человека. Возможность была безвозвратно упущена много лет назад.
– А ты чего на лыжах не пошла?
– Не знаю, – ответила Ира и отвела глаза.
Не умеет она врать.
– Точно? – пытливо посмотрела на нее мать.
– Просто мне кажется, что у них с Золотовым что-то есть, – поделилась тайной дочь. – Я, когда приехала, знаешь кто у нее в гостях был?
– Он?
– Ну, да. Прямо с утра пораньше. Вместе с Тимуром.
Женщина вздрогнула, услышав имя Алаферова-младшего. К счастью, дочь ничего не заметила.
– Ну, это еще ничего не значит.
– Как же не значит! В гости ходят не просто так. Катерина еще говорила, что Маша его выхаживала, когда он болел. И еще он с ней в «качалке» занимался. Сама видела.
Марина крепко призадумалась.
– Но приехал-то он со своей девушкой.
– Да какая она девушка?! Стерва самая настоящая.
– Не ругайся.
Да, непонятная ситуация. Однако если этот Золотов ветреный товарищ и не имеет серьезных намерений, то надо с ним тоже поговорить. Марина понимала, что лезет не в свое дело, но хотела внести ясность.
– Привет, девочки мои, – вернулся из бильярдной Игорь. – Не скучали?
– Нет, пап. Мы тут вещи разбирали.
– А я соскучилась, – сказала Марина. – Очень.
Родители переглянулись.
– Ира, иди погуляй, – сказал отец. – Посмотри, вроде был шум в коридоре, может, девушки вернулись с лыж?
Дочь засмеялась.
– Да ладно вам! Скажите лучше сразу, когда можно вернуться, – сказала она. – И дверь не забудьте закрыть.
Предки до сих пор думали, что она маленькая и ничего не понимает.
Глава 21
Руслан Алаферов ехал на турбазу. Погода благоприятствовала. За рулем был младший сын, Марат. Он не хотел отпускать отца одного после того, как у него случился гипертонический криз, так что пришлось согласиться.
Зарина и Марат лучше всякой охраны его бы задержали, если бы захотели. Не станет же он драться с женой?
– Ты не сказал, что случилось, – снова попытался пробиться к нему сын. – Тимур опять?
– Не в этом дело.
– А в чем?
За окнами мелькали черные деревья и заснеженные склоны. Разметка со стрелкой. Там поворот к турбазе. Уже скоро доедут.
– Ну, пап, не молчи! Скажи что-нибудь. Что он опять натворил?
– Марат, не лезь. Молоко на губах не обсохло про брата так говорить!
– Молчу, молчу…
Насупился, нахмурился и стал до боли похож на мать. Такой же смуглый, худощавый и «породистый». Даже обижается точно так же. Молчит, вздыхает и начинает фантазировать. На лице все написано. Тимур хоть и раздолбай, а все же не такой мнительный, как младший. Руслан не выделял «любимчиков», но по всему выходит, что он больше ценит старшего и бережет младшего. Наверное, так в каждой семье.
Ладно, приедут – на месте все узнает. Или не узнает. Так будет лучше.
Руслан думал о сыне, а о предполагаемой дочери – намного меньше. Было интересно, похожа ли она на мать, и правда ли от него. Еще он думал о Марине Кругловой. Вот так встреча! Он всеми силами старался забыть, не искал встречи. Год спустя после расставания узнал, что Марина уехала из города, и испытал в тот миг несказанное облегчение. Перестало волновать, что жена что-то узнает. И совесть больше не мучила, что отправил на аборт и испортил девке молодость.
Он правда не думал, что все так обернется.
Съездил на дачу Карагановых, выпил и очнулся утром в комнате с его двадцатилетней дочерью. Абсолютно голый. Все. Финита ля комедия. Пришлось жениться. Такому человеку не отказывают. Повезло, девчонка сама призналась, что затащила его в постель, иначе бы отец пристрелил на месте «насильника». Руслан до сих пор помнил ружье у своей головы.