А потом он вернулся в город, и его встретила смущенная Марина. Она смотрела на него с надеждой, когда рассказывала о своем интересном положении.
– Ну что за жизнь! – в сердцах воскликнул он и взъерошил седые волосы.
Ранняя седина. Вторая жена, Зарина, смеялась и называла ее «благородной». Очень подходило к образу народного избранника.
– Пап, что? Плохо?
– Да хорошо мне, хорошо. Лучше всех.
Жизнь, как говорится, удалась. И вдруг повернулась к нему задом. Сердечко прихватывает. Марина еще объявилась. Где только была столько лет? Может, бедствует, раз решила наведаться? Так он поможет, чем может. Но сначала придушит.
Или нет. Поблагодарит. Если Тимур правда чуть не спутался с сестрой, она сделала благое дело, предупредив парня.
Грехи молодости, чтоб их! Гложет изнутри время от времени. Правда, с каждым годом все реже и реже.
– Здесь остановить или во дворе?
Он повернулся и опять посмотрел на сына. Хм, а ведь они с девчонкой, пожалуй, почти ровесники.
– Чего спрашиваешь, заезжай.
Охранник увидел их, и шлагбаум стал приподниматься.
– Машину заблокирую, – объяснил свои раздумья Марат, издали увидев, как плотно стоят чужие автомобили.
– Да ладно, разберемся, – махнул рукой отец.
Приехали.
***
Маша опять застала кота в гостях у Шебы, схватила веник, стоящий в углу, и погнала наглеца в коридор. Сообразив, что дело плохо, кот помчался к выходу на улицу.
– Сволочь! Гад! Прибью скотину!!!
Кот проскользнул под ногами у Золотова, который как раз входил в холл, и пулей вылетел во двор. Девушка кинулась за ним.
– Держи его!
– Что случилось? – удивился Иван.
Маша с веником наперевес пролетела мимо. Кот припустил еще быстрее, опрометью кинулся к спасительным автомобилям, чтобы спрятаться под одним из них, но не успел. Шлагбаум приподнялся, и прямо перед носом у кота во двор въехал черный геледваген.
– Маша! Осторожней!!! – крикнул Иван.
Он догнал девушку и подхватил за талию, оттаскивая прямо из-под колес авто. Она в запале даже не заметила, куда бежит. Кот остановился и взвыл. Мужчина каким-то неведомым образом, нагнувшись, подхватил его под брюхо и цыкнул, чтобы вел себя хорошо. Василий растерялся от такого обращения и затих, выпучив глаза.
Машина резко затормозила. Стекло у водительского сиденья поехало вниз.
– Вы что тут, с ума все посходили?! – крикнул на них смуглый молодой человек, сидящий за рулем. – А если бы задавил?
– Ну, не задавил же, – сказала Маша и посмотрела снизу вверх на мужчину, который все еще ее держал. – Спасибо.
Спас ее уже второй раз. Почему-то Золотов каждый раз оказывался в нужное время и в нужном месте. Серые глаза за стеклами очков встретились с карими, и снова проскочила та же «искра», что утром.
– Не за что, – ответил он и сглотнул.
Отпускать девушку почему-то не хотелось. Он был без перчаток, так что отлично ощутил изгибы талии, переходящей в крутое бедро, и вдруг понял, что дело приобретает несколько пикантный оборот. Хорошо, что под просторной курткой ничего не видно. Черт, черт, черт!!! Он осторожно, как мину замедленного действия, отпустил Машу и перевел дыхание. Что это было вообще, а? Воздух местный, что ли, так влияет?
Маша испытала странное разочарование, когда он убрал руку и отодвинулся. Кот наконец-то очухался и начал вырываться.
– Что с этим делать? – спросил на всякий случай Золотов, который не спешил отпускать кота.
Не зря же она так за ним гналась.
– Ах, ты!!! – показала девушка веник коту.
– Муа-а-ау! – угрожающе завыл кот, но никак не мог дотянуться когтями до руки, которая его держала.
– Он что, тоже шубу испортил? – усмехнулся мужчина.
– Если бы!
Шубу она уж как-нибудь простила бы. Кошку он испортил, ее нежную, невинную красавицу Шебу. И даже не один раз, как оказалось. Это паразит снова проник в подсобку.
– Будешь мне лезть, будешь!!!
Котяра зашипел, извернулся и пропорол когтями руку Золотова. Пальцы разжались, и серый паршивец побежал прочь.
– Пи…ц! Ой, прости, – Золотов рассматривал глубокие царапины, которые уже набухли кровью. – Ох, как пропорол.
На снег уже капала кровь.
– Мамочки! – испугалась она и схватила его за руку. – Надо перевязать. Пойдем к администратору, у него наверняка аптечка есть.
Она набрала чистого снега с сугроба и приложила к ране. Потом полезла в карман за платком и вспомнила, что упаковка осталась в номере.
– А давай я сам этого кота веником налуплю? – улыбнулся он.
Маша облегченно рассмеялась.
– Да бог с ним.
«Поздно пить “Боржоми”, когда почки отказали».
Кошка уже оприходована, а рука оцарапана чуть ли не до мяса.
– Идем внутрь.
Эти двое не обращали внимания на пассажиров гелендвагена, а зря. Руслану, когда он вылез из машины, чуть снова не стало плохо. Во дворе стояли двое. Какой-то незнакомый высокий мужчина в зимнем спортивном костюме и очках и девушка. Она была как две капли воды похожа на его покойную мать.
– Это она, – прохрипел Алаферов-старший.
Теперь он не сомневался в том, что ему сообщили.
– Кто? – удивленно спросил Марат.
Отец не ответил.
***
Парочка вошла в холл. Руслан Алаферов еще немного постоял и подышал свежим воздухом. Потом достал телефон и принялся названивать старшему сыну. Тот почти сразу взял трубку:
– Да, пап. Как ты?
– Я на турбазе. Мы с Маратом во дворе.
– Тут?! – удивился Тимур и осторожно поинтересовался у отца: – Он… в курсе?
– Нет.
И отключился. Все ясно. При младшем брате помалкивать, ну а пока спускаться вниз и идти во двор встречать вновь прибывших. Придется опять напрячь Эльхана с размещением.
– Ты куда? – спросил его Иван, притормозив на лестнице.
Он как раз поднимался, а друг спускался.
– Вань, если не сложно, скажи администратору, что надо разместить еще двоих.
– Кого? – удивился Золотов.
– Моего отца и брата.
– А разве твой отец не…
Тимур уже помчался вниз.
***
Маша, не подозревая, что происходит, читала мораль кошке. Шеба в ответ только сильнее мурлыкала.
– Ладно, серая жопка, – наконец сказала хозяйка. – Что с тебя взять?
Кошка сейчас «в неадеквате», даже отшлепать не получается. Радуется и урчит от счастья, мазохистка такая. Жаль, конечно, что так получилось. Против природы не попрешь.
Вот и Катерина влюбилась так, что год встречалась с таким же котищем. Любовь глаза застит. Теперь прозрела. Максим, кажется, еще не понял, что они расстались. Просто не дошло. В столовой ведет себя как ни в чем не бывало.
– Мяу!!!
– Вот скажи мне? Куда котят девать будем? – спросила девушка.
– Мр-р…Мр-р… – ответила кошка.
Что в переводе на человеческий, наверно, означало: «Да меня не волнует! Ты хозяйка, ты и думай».
– Маш, ну, ты идешь? – спросил Золотов, заглядывая внутрь. – Пора в столовую.
Ему оказали первую помощь, ограничившись тремя бактерицидными пластырями. На часах уже полседьмого, скоро ужин.
– Что, уже? – удивилась девушка, как быстро время пролетело.
Как он только успевает за всем уследить? Вот она на природе расслабилась и забила на распорядок дня. Маша подошла к мужчине и заставила его показать руки, покрутила, повертела и все никак не хотела отпускать.
– Думала, хуже будет.
– Почему? – удивился он.
– Ну, замотают бинтами, как у мумии, – фыркнула она.
Карие глаза искрились от смеха. Золотов на миг залип и с трудом отвел взгляд в сторону, не понимая, что с ним происходит. Как в той песне: «Я гляжу ей вслед, ничего в ней нет. А я все гляжу, взгляд не отвожу». Вот такая ча-ча-ча.
– На самом деле не так страшно, как казалось, – успокоил он. – Крови просто много. Кстати, а ты «Мумию» смотрела?
– Обе части.
***
– Я хочу ее видеть, – сказал Алаферов-старший вместо приветствия, увидев Тимура.
– Кого именно?
– Марину. Девчонку я уже видел.
– Когда?! – удивился сын.
– Да только что, когда въезжали.
Ничего не понимающий Марат решил уточнить:
– О ком речь?
– Старая знакомая, – отмахнулся Руслан. – Не вникай. Мы здесь ненадолго. Иди лучше в машину.
– Нет уж, я с вами, – проявил упрямство Марат.
– Пошли внутрь, – сказал Тимур. – Значит, зря я сказал Эльхану, что вы с ночевкой.
– Может, и не зря, – снова влез младший брат. – Долго ехать. Отцу сейчас нежелательно путешествовать, а он все не угомонится. Может, хоть тебя послушает.
– Молчать! – рявкнул отец. – Обсуждаете, как будто меня здесь нет.
Тимур распахнул дверь; вслед за ним вошли отец и брат. Алаферов-старший огляделся и второй раз обомлел. В холле по неведомой ему причине собралась целая компания. И среди них – знакомое лицо.
– Марина?
Моложавая женщина обернулась, и он поразился. Она почти не изменилась. Да, возраст. Его не спрячешь. Но выглядела она максимум на тридцать пять-тридцать семь лет. Он отчего-то был уверен, что она бедствует, но той воображаемой Мариной не могла быть эта ухоженная, стильно и неброско одетая женщина в тонком кардигане и зауженных брючках! Рядом с ней стояла та девушка, которую он уже видел, ее парень, какая-то девчонка помладше и блондин лет сорока пяти.
– Руслан?! – спросила женщина и побледнела, как полотно.
– Ну, вот и свиделись.
***
Вечерело. Постояльцы начали спускаться вниз. В их числе были и Томсоны. Маша вышла из подсобки, убедилась, что ручку надежно заклинило шваброй, и вместе с Золотовым пошла в столовую.
– Машенька, – окликнул ее Игорь Томсон. – Вы завтра присмотрите за Ирой? Мы тут решили с утра сходить на лыжах.
– С удовольствием, – улыбнулась она.
В это время в холл вошли Алаферовы в полном составе. Маша сразу уловила семейное сходство, хотя Тимур ей ничего не говорил о том, что приедут его родственники. Вот этот мужчина лет шестидесяти с небольшим – наверняка его отец, а этот парень помладше, наверно, брат. Хотя как раз он выбивался из общего ряда. Наверное, виной тому было худощавое телосложение и более тонкие черты лица. Вообще не в их породу. Наверно, в мать пошел.