Еще вчера ты юная девушка, сегодня тебе двадцать восемь, а через пару лет уже тридцать. Если не успеешь создать семью, то все. Мужчинам проще. Они в любом возрасте котируются. А у женщин «тикают часики».
– Эх… – снова вздохнула она.
Золотов, сидящий напротив, уставился на нее. Вернее, куда-то ниже. Маша взглянула, не попала ли на одежду еда. Вдруг заляпала кофточку? И поняла, куда он уставился. Ей было жарко, и она расстегнула три пуговки на декольте. Там выглядывало кружево бюстгальтера. Девушка, делая вид, что ничего не происходит, застегнулась и посмотрела прямо в глаза «вражине».
– Иван.
– Да? – усмехнулся он, разгадав ее маневр.
– Не думайте, что будет продолжение, – фыркнула она. – Я не настолько глупая.
– Ма-аш… – сразу заинтересовалась подруга. – Что происходит?
– Ничего, – поджала губы девушка. – Потом расскажу.
Или нет. Не расскажет. Это слишком личное. Разве что понадобится совет.
Одно Маша четко поняла. Она. Только что. Отшила. Мужика.
Ой!
Но дзен.
***
Кот после нескольких попыток, сбив подпирающую дверь палку и нажимая на ручку, открыл подсобку, заглянул в щель и пробасил:
– Мау-у!
– Мр-р?
Серая красавица спрыгнула с лежанки на пол и подошла к нему, коснувшись мордочкой, и снова игриво курлыкнула.
Никто, даже администратор, залипающий в экран компьютера за стойкой регистрации, не заметил, что кошки направились в пищеблок.
***
Руслан Алаферов получил две раскладушки, матрасы, пледы, одеяла и постельное белье. Эльхан вручил все это, дал ключ от бильярдной и свалил, ощущая, как сгущаются тучи над головой. Даром, что дальний родственник.
Алаферов-старший размышлял, куда делся младший сын. Как бы не наворотил дел мальчишка. Все же Тимур более разумный. А этот все никак не оторвется от мамкиной юбки. Раньше надо было думать, раньше… Меры принимать. Занимался карьерой, а на мальца забил. Пустил все на самотек. Получите – распишитесь.
Зарина любила своего единственного отпрыска какой-то звериной, слепой любовью. Обожала, все прощала, была снисходительна к слабостям. Покупала учителей и полицию, когда у мальчика были неприятности.
Марат вырос балованным. Больше похож на жену, а от самого Руслана не взял ни одной черты.
К счастью, вторая жена не питала ненависти к пасынку Тимуру. Скорее, оставалась равнодушной, уделяя все свое внимание родному сыну.
– Марина, – снова, впервые за долгие годы произнес мужчина имя своей любви.
Он был благодарен ей. Если бы не она, случилось бы непоправимое. Инцест! Не бывать этому. Девочка была его. Это факт. Руслану не нужно было никаких анализов ДНК и подтверждений. Она была до боли похожа на бабушку, мать Алаферова.
Признавать или нет, он еще не решил. Но это родная кровь. Лучше бы спустить все на тормозах и участвовать понемногу. Хотя бы не упускать ее из виду. Не дай бог проговорится, и жена узнает. Зарина была мнительной, все время его подозревала в чем-то, хотя оснований для этого не было. В общем, крепко держалась за свое. Жене казалось, что его, такого успешного и красивого, могут увести другие бабы. Бред.
С таким тестем, как Караганов, не забалуешь. О встречах с любовницами и разводе даже думать нельзя. Хотя он не жаловался. Жена красавица, сын.
– Ладно, – провел он рукой по седеющим волосам, и накинул на плечи пиджак, который до того скинул на бильярдный стол.
Не пора ли познакомиться с новоявленной дочерью поближе?
***
Макс злился. Все пошло не по плану. Катерина словно сошла с ума. Смотрит без прежнего обожания и любви во взоре и постоянно язвит. Можно было бы спустить на тормозах и расстаться, замена легко найдется. Девки на него всегда сами вешались. Но самолюбие не позволяло поставить ей последнюю точку.
Как адвокат, он не привык пасовать перед трудностями. Расстаться всегда успеют. Когда захочет он.
– Я сангрию привез, – примирительно сказал он, водружая на стол бутылку с витиеватыми надписями. – Твою любимую.
– Поддельную, – снова фыркнула Катя, вторым иностранным изучавшая испанский.
Ей хватило беглого взгляда, чтобы это понять.
– Долго будешь дуться? – спросил он, поставив справа от нее стул и присаживаясь рядом.
– Максим, ты не понял? – тихо сказала она, испытывая мучительную неловкость, что он затеял этот разговор на людях. – Я не дуюсь, как ты выразился. Просто не хочу тебя видеть.
– Да ладно тебе, – попытался он ее обнять за плечи.
– Не ладно. Маш! – обернулась она к подруге, сидящей по ее левую руку. – Давай поменяемся местами.
Пропускать обед из-за своего бывшего, как она теперь мысленно называла Агейко, она не будет. Главное ведь что? Дробное питание, а не голодание. Эту заповедь вдолбила ей тренер по фитнесу, и девушка ей свято следовала. Мужчины приходят и уходят, а фигура остается.
Она тихо фыркнула, на сей раз от смеха. Адвокат, заподозрив какой-то подвох, посмотрел на нее.
Тут в зал вошли Алаферовы – Руслан и Марат. Солидный мужчина словно заполнил своей аурой все помещение. Люди начали сразу оборачиваться. Изящный смуглый юноша даже в помещении не снял свои брендовые затемненные очки. Губы его презрительно кривились, когда он обводил взглядом зал. Местечко то еще. Как тут вообще можно отдыхать? Он бы не остался, даже если бы ему приплачивали.
Отец смотрел на дальний стол, где сидела разношерстная компания и… и Мария Круглова, его предполагаемая сестра.
– Пап, – обратился он к отцу, старательно изображая неведение. – Ты наконец объяснишь, зачем мы сюда приехали?
– Потом, – отмахнулся тот. – Иди за тот стол. Я скоро приду.
– Не понял…
– Заткнулся и пошел, – раздраженно велел Руслан Алаферов. – Чтобы съел все, что дают. А то знаю я тебя. Тут другого не предусмотрено. Отбой в одиннадцать. Вещи в бильярдной. Завтра с утра едем обратно.
– Ну, пап…
– Выполнять.
И Марат заткнулся. Язык словно отнялся. Отец никогда с ним так не разговаривал. Чаще увещевал или, чтобы не сорваться, коротко рыкал и уходил в свой кабинет, оставляя разбираться мать. Зарина не выносила семейных разборок и всегда защищала сына.
Парень вальяжно пошел в сторону наполовину пустого стола, делая вид, что все в порядке, но внутри все кипело от негодования. Это все из-за нее! Он это знал. Круглова виновата, что отец на нем срывает зло. Ну ничего… Скоро дядя разберется.
Депутат сам не знал, что на него нашло. Наконец прорезалось мужское воспитание? Да нет, не похоже. Поздняк метаться. Он просто не хотел, чтобы младший сын знал, что происходит, и присутствовал при разговоре с девчонкой.
Прихватив из стопки пластиковый стул, мужчина подошел ближе.
– Позвольте к вам присоединиться, – сказал он, широко улыбнувшись.
Маша сразу напряглась, услышав его голос. Она сидела спиной ко второму входу в зал и не видела, кто к ним идет. Внутренне похолодев, она развернулась. Он! Ее биологический отец. Любовник матери. Сердце бешено пустилось вскачь.
– Все в порядке? – спросил Золотов, уловив напряжение, повисшее в воздухе.
Отец Тимура, с которым Иван был давно знаком, улыбался, но в глазах не было тепла. Он был весь напряжен, как перед броском. Маша побледнела, как полотно, хотя обычно на щеках легко расцветал здоровый румянец. Она молчала.
– Маш? – переспросил он.
– А? – очнулась она. – Да, все хорошо.
– Значит, тебя зовут Маша, – повторил Алаферов, поставив стул на другой свободный угол. – А меня Руслан Фаритович.
– Знаю.
Она уставилась на него во все глаза. Красивый, но какой-то неродной. Чужой человек. Что ему надо? Тимур еще насторожился, как только подошел отец. Маша видела, что он хочет что-то сказать, но не решается.
– Маша, нам с тобой, девочка, надо поговорить, – чуть снисходительно, властно сказал Алаферов-старший.
Это ее неожиданно взбесило. Он ее за дуру держит? А если она не хочет с ним говорить?
– Отчего не поговорить, – вздернув подбородок, сказала девушка, сложив нож и вилку. – Позже, после обеда. Я еще не доела.
Руслан усмехнулся. Девчонка показывала зубы. Она казалась нежной и наивной, как полевая ромашка, а на деле был характер… его характер.
Глава 25
– Итак, Маша, – начал он, когда они уютно расположились в рекреации на мягких креслах. – Я хочу тебе сказать…
Руслан расстегнул пиджак и ослабил галстук, который его душил. Обычно он за словом в карман не лез, но на сей раз с трудом подбирал выражения.
– Я по паспорту Петровна, – решительно заявила она, перебив Алаферова. – Мне все равно, кто вы. Если бы не Тимур, мы бы до старости не встретились.
Это неожиданно уязвило его. Он думал, девушка будет рада вниманию. Он же не мужик с улицы, а ее отец. Руслан полагал, что решает ее судьбу, но девчонка все давным-давно решила за него.
– А мне не все равно, – сказал он.
***
– Да, дядя Дамир. Завтра с утра выезжаем обратно.
– Хорошо, – сказал младший брат Зарины, услышав новости от племянника. – Тогда я не приеду. Ни к чему раздувать публично скандал. Разберемся, когда они вернутся в город.
Он отключился и нажал на кнопку селектора в своем кабинете.
– Нелли, двойной эспрессо, – велел он. – И отчет о «Меркаторе», я его с утра жду.
Уже пятое января. Мужчина был трудоголиком в хорошем смысле этого слова. Вместо того, чтобы нажираться на корпоративах, он тихо отпраздновал с родственниками, несколько дней отоспался и снова взялся за дела. До Рождества целых два дня. Рабочих дня. А время – деньги. Он бы и праздники отменил, если б мог, но увы.
Дамир Караганов был смуглым, каким-то хищным мужчиной. Возможно, виной тому были узкие губы, нос с горбинкой и глубоко посаженные карие глаза, от взгляда которых невольно хотелось укрыться. Он подсознательно вызывал у людей дискомфорт, хотя был в общем-то хорош собой. Эдакая мужественность, возведенная в абсолют! Атлетическое телосложение, высокий рост, гордая посадка головы и уверенная походка придавали ему харизмы. Стильная стрижка и дорогой костюм довершали образ успешного бизнесмена.