Даже Катя не удержалась и прошлась немного. Впрочем, ее любимого пилинга не оказалось в продаже. Только ценник с процентами на пустой полке напоминал о товаре.
– Есть в центре, на Ленина, – уточнила продавщица наличие по компьютеру. – Резервировать?
– Да, пожалуйста, – решила девушка.
Раз уж решила гулять, можно сделать крюк обратно по другой стороне проспекта, а потом еще километров семь до дома. Самое то, чтобы растрясти несуществующие жиры.
Она пошла обратно, разогреваясь от быстрой ходьбы, хотя на улице был легкий морозец. Добравшись до места, Катя выкупила свой пилинг и начала нюхать парфюмерные новинки, брызгая на блоттеры. Снова, в сотый раз пробуя один нишевый парфюм, на который никогда не бывало скидок, и который ей так нравился, она вдруг решилась.
– Беру! – поставила она коробочку перед продавцом и протянула карту.
Эх… Была не была! Сколько можно жить по скидкам. До сих пор гложет. Надо закрыть этот гештальт, как говаривала ее умница мама, и жить дальше. А хорошим шопингом полечить нервы и отметить вновь обретенную свободу.
Как только из аппарата вылез чек, девушка распечатала коробочку и тут же надушилась. Вокруг поплыл упоительный запах специй и роз, окутывая ее ароматным коконом, и другие женщины в очереди к кассе, уловив аромат, стали с интересом оборачиваться.
Все. Она больше не женщина со скидкой. Больше нет.
Она легко шла, расправив плечи, и на губах сама собою расцветала улыбка. Жизнь начинается заново.
– Вот так встреча! – услышала Катерина за спиной, когда вышла из бутика, цокая каблучками по плитке.
Она обернулась. На нее уставилась Нина Степановна, ее бывший научный руководитель. Пять лет не виделись, а кажется – целая вечность.
– Ой! Как я рада вас видеть! – воскликнула девушка. – Вы тоже сюда?
– Скорее, отсюда, – показала он точно такой же пакет с логотипом магазина. – Пойдем, что ли, кофе попьем?
– Пойдемте! С удовольствием.
Нина Степановна предложила подняться на четвертый этаж в «Террасу» и посидеть там, пока не начался наплыв новогодних посетителей.
– А вдруг столики все зарезервировали? – засомневалась Катерина, пока они поднимались по лестнице наверх.
Здание было старым, и лифт не был предусмотрен. А, может, так специально оставили при модернизации, чтобы покупатели не прошли мимо бутиков.
– Вот зайдем и посмотрим, – рассудительно сказала пожилая женщина.
Была она маленькой, округлой, и излучала вокруг себя доброжелательное спокойствие. Катерина, хоть и не была высокой, возвышалась над нею на целую голову. Нина Степановна никогда не красилась. Короткие, абсолютно седые волосы лежали в идеальной укладке. Одета она была в спортивном стиле, чем обычно отличаются пожилые норвежки, но никак не наши женщины. Но ей было все равно, что о ней подумают студенты или профессорско-преподавательский состав.
Поднявшись на четвертый этаж, они к своей радости обнаружили, что зал не резервируют на спецобслуживание, и даже есть пара свободных столиков на выбор. Вероятно, виной тому было раннее время. Четыре часа, будний день, люди еще на работе.
– Вот видишь! – сказала Нина Степановна. – Идем.
Они сели подальше от шумных гостей заведения и заказали кофе. Катерина подумала и решила взять еще филе миньон. Ценник негуманный, но… но…
«Была-не-была-сла».
Надо устроить себе мумитроллинг. Хватит выбирать дешевый «цезарь» и оглядываться на ценники. Хотя бы на праздниках.
– А вы что будете? – спросила она. – Я угощаю!
– Милочка, – ответила женщина. – Наоборот. Неужели я не могу себе позволить угостить мою любимую ученицу.
Они вместе написали статью на основе практической части дипломной, и Нина Степановна потом ее даже опубликовала. Сравнительная характеристика переводов Лорки вызвала некоторый интерес.
Катя значилась соавтором. Мелочь, а приятно. Конечно же, она не трясла своим экземпляром перед друзьями и знакомыми. Это было бы слишком. Катерина не любила хвастаться успехами.
Нина Степановна настаивала на аспирантуре, но девушка не поступила. Теперь она думала, как признаться женщине, кем она теперь работает.
Принесли кофе, и бывшая научная руководительница, размешивая сахар в кофе, задала наконец роковой вопрос:
– Как поживаешь? Отлично выглядишь, изменения тебе к лицу. Где ты сейчас работаешь? Давно о тебе ничего не слышно, а общие знакомые ничего не знают. Кстати, Катерина, ты что, сменила телефон? Я хотела пригласить тебя на защиту дипломных, чтобы ты послушала, но так и не дозвонилась. Как раз твоя тема.
Сколько вопросов!
– Ох… – попыталась она собраться с мыслями. – Столько всего случилось.
– Начни с самого начала, – усмехнулась Нина Степановна. – Как говаривал наш декан.
Катерина невольно заулыбалась. На предзащите бедные студиозусы мялись, мычали и терялись. «-С чего бы начать? – Начните с самого начала, молодой человек». Председатель комиссии был на редкость терпеливым человеком, перед которым прошли бесчисленные поколения студентов.
– Нина Степановна, вы меня убьете, но я уволилась.
– Я всегда знала, школа – это не твое. Да и дети нынешние те еще варвары.
Она с таким ужасом произнесла это, словно дети правда были дикими гуннами, совершающими набеги на бедных, ни в чем не повинных учителей.
– Знаете, я работаю совсем не по специальности, – призналась Катя.
– Неужели секретарем? – предположила старушка.
– Нет.
– А… кем? – приготовилась она к худшему. – Неужели в таможню?! Слышала, там вечно требуется.
– Ага, – невольно засмеялась Катя. – Туда еще попробуй попади, только со связями. Оттого и текучка. Не справляются.
Она как-то пыталась пройти по конкурсу и пролетела, как фанера над Парижем, а недоучку с параллельного потока взяли, потому что ее мамаша там работала.
– Так, рассказывай, – велела Нина Степановна, и глаза ее загорелись от любопытства. – Я приму любую правду, какой бы горькой она не была.
– Я гардеробщица.
***
Золотов с Тимуром переговорили насчет Караганова, пока грелись в сауне. Часа им хватило. Они замотали простынями чресла и теперь потели, глядя на часы возле двери.
– Дамир приглашает в ресторан.
– Не просто так, – посмотрел на зама Иван.
– Не просто, – заулыбался Тимур. – Тебя на мякине не проведешь. Я примерно представляю, что он может предложить. Он имеет интерес насчет «Меркатора». Я, конечно, ничего не обещал. Но нам ведь все равно рано или поздно придется продавать. Так почему бы не родственникам?
– Тимур, ты как маленький, – утер пот Золотов. – Он же хочет получить по дешевке, вырастить и перепродать, как планировал я. Думаю, ему надо прямо сейчас, а подорожавший актив он не возьмет. Смысл?
– Никакого, – тоже утерся полотенцем зам. – Выходим?
– Да, пора, – снова посмотрел на часы Золотов.
Он вышел, аккуратно сложил простыню и рыбкой, почти без всплеска нырнул в бассейн. Тимур просто скинул все на кафельный пол и с уханьем обрушился в воду ногами вперед, подняв фонтан брызг, и, вынырнув, застонал от наслаждения.
– Уф… Кайфово.
– Оздоровился? – подплыл к нему Золотов. – Так мы идем на обед или нет?
– Ты что, передумал?
– Только ради тебя. Мне интересно, что он может предложить такого, чтобы я согласился.
И он, охватившись за поручни, вылез из бассейна.
***
Они припарковались во дворе возле бывшего «Дома торговли», обошли здание и вошли внутрь.
– Погоди! – остановился у косметического отдела Тимур. – Надо женщинам подарки купить.
– Ты опять? – спросил Золотов. – Мало тебя били.
– Да ты чего, – развел руками друг. – Мачехе, Маше там… Все же сестра. Наполовину.
– А-а…
Маша обещала Золотову готовый перевод седьмого, максимум восьмого числа. Сказала, что они не работают в Рождество, так что по времени должна успеть. Как сделает, позвонит, чтобы он заехал забрать флешку и распечатки.
Ивану вдруг пришло в голову, что хорошо бы ее поздравить. Деньги-то будут начислены потом, а приезжать с пустыми руками в праздники не комильфо. И коробка шоколада тут не прокатит.
– Так, я тоже осмотрюсь, – сказал он и пошел вдоль стеллажей с пахуче-вонючей, вызывающей мигрень продукцией.
***
Дамир Караганов пригласил в «Террасу». Самое то, чтобы тихо посидеть. В других заведениях уже было спецобслуживание или разухабистое веселье за столами. Не дадут спокойно переговорить о делах.
Он поехал в ресторан. На его счастье, был свободен один из столиков. Скинув Тимуру ЭсЭмЭску, Караганов заказал кофе, без которого не мыслил и дня, и осмотрелся. Девушка за соседнем столиком сидела к нему спиной. Он видел только трогательную шею и русые кудри, но сразу повел ноздрями, уловив аромат, который неуловимым шлейфом окружал его носительницу.
Напротив нее сидела какая-то миниатюрная дама с седыми буклями на голове.
– Катерина! Как же ты могла! У тебя же было такое светлое будущее в науке! – возмущалась старушка.
– Могла и сделала, – ответила девушка. – Нина Степановна, если решать, прозябать в науке за гроши или жить в свое удовольствие, я выберу второе. Простите меня, если сможете.
– Да я не о том, – с досадой вздохнула пожилая женщина. – Катенька, как можно? Такой светлый ум, такие данные. Красный диплом! В девяностые мы знаешь как жили? И ничего, никто не уволился, на кафедре жизнь продолжается.
– Еще раз простите. Я специально не хотела расспросов, поэтому сменила телефон.
– Понимаю тебя, – все еще не могла прийти в себя дама. – Но гардероб! Тебе не зазорно так жить?
– Это честный труд, – спокойно ответила ее собеседница. – Это лучше, чем стать секретуткой на полставки или эскортницей, как… Неважно.
– А… Ты об Ирине.
Девушка ахнула.
– Вы знаете?
– Город маленький, – махнула рукой старушка. – Ладно. Твой заказ уже несут.
К их столику уже приближался официант с подносом. Дамир проводил его взглядом, снова поглядел на девушку и вдруг понял, кто это.