Он знал, что девчонка выскочила замуж сразу после его отъезда, и что у Артура подрастает единственный внук.
– Привет, – как бы нехотя улыбнулся мужчина.
***
Получив новый ключ от управдома, они наконец попали в квартиру Золотова.
– Дорогая дверь? – тихо уточнила девушка у Тимура.
– Не дороже денег, – ответил он, чтобы не шокировать ее стоимостью антивандальной, противопожарной двери с блокировкой шума и тремя замками.
Он увидел, как Маша зажалась. Девушка выглядела расстроенной. Дверь смотрелась очень солидно, и она примерно прикинула, сколько это может стоить. Да еще и установка на праздники.
– Наверное, весь гонорар уйдет, – вздохнула она.
Дзен. Вселенское равновесие. Где-то прибыло, где-то убыло.
Вывод из всего этого какой? Не надо делать добрые дела, если тебя о них не просят. Наверное.
Но ведь она не может иначе, или это уже будет не Маша Круглова, а кто-то другой.
– Вань, это тебе, – положил Тимур пакет, полученный от девушки, на письменный стол рядом с ноутбуком. – Все равно я в этой тарабарщине ничего не понимаю. Почитаешь, когда тебе станет лучше.
– О’кей, – кивнул Иван, наконец-то найдя очки, и посмотрел на Машу. – Это перевод?
– Да.
– Отлично.
Значит, спасибо она не услышит. Ладно. Проехали. Дзен. Едем дальше в светлое будущее.
– Э…
– Что?
– А деньги когда? – стесняясь, все же уточнила она. – Иван, вы сказали, что вычтете из гонорара, ну, я бы хотела знать, хватит ли, чтобы покрыть убытки и… Ну…
Алаферов, глядя на это, тихо закипал. Его злило поведение Золотова. Даже стыдно стало, что у него такой друг. Его, блин, спасают, а он кочевряжится. Какая еще женщина стала бы ради него это делать? Любая другая забила бы и пошла развлекаться. И неважно, что он в это время загибается в квартире.
– Маша, забудь, – сказал он.
Девушка обернулась.
– Все оплачивает фирма, – улыбнулся брат.
– Э, Тимур! – воскликнул Золотов.
– Короче, все уже оплачено, – не слушая его и не давая наговорить глупостей, перебил его Алаферов. – Маш, идем. Вань, завтра на работе поговорим.
И он многозначительно нахмурился.
***
Когда спускались, позвонил Золотов.
– Тимур, а где Китс?
– Игуана? – татарин хлопнул себя по лбу. – У меня дома. Я забрал, чтобы не сбежала. Потом верну.
Маша осторожно поинтересовалась:
– А игуана не подерется с твоим котом?
– Не должна, – улыбнулся Тимур. – Я уже брал на передержку.
Пока они ехали, позвонила Катерина Камышина и предложила Маше встретиться в «Черчилле».
– Папа предлагает там отметить, – сказала она. – Пускают без пригласительных. Ты идешь?
Машка хотела отказаться, так она устала и намаялась за день, но вдруг неожиданно для самой себя ответила:
– Иду.
Посмотрев на Тимура, который вел машину и внимательно прислушивался к их разговору, она добавила:
– Со мной друг. Можно? Тимур. Ты его знаешь.
***
Они все же заехали домой, где Маша быстро переоделась в уже знакомое новогоднее алое платье, и Тимур вмиг домчал ее до «Черчилля». Благо от дома девушки до ресторана была всего одна остановка.
– Ты точно идешь? – уточнила она для порядка. – Ты же не выспался вроде.
– Ты тоже, – усмехнулся татарин и подставил ей локоть.
Мария подхватила его под руку и вошла в ресторан, где уже ждала Катерина с отцом. Убедившись, что оставляет девчонок в надежных руках, он ушел, обещая вернуться в два часа ночи или когда девушки устанут развлекаться.
– Ой, красивая какая! – восхитилась Мария, разглядывая платье подруги из черного бархата с пайетками, взбитые в небрежном беспорядке волосы, остроносые туфли-лодочки и кукольный макияж в стиле пин-ап. – На фото будет класс.
– Ты тоже молодец, так держать! – в свою очередь похвалила ее подруга.
– Как в малиннике, – сказал татарин, оглядев девчонок, и подставил вторую руку, за которую тут же уцепилась Машина подруга. – Что будем кушать? – уточнил он.
– Пойдем. Там два резервных стола, один, стало быть, наш, – сказала Катерина. – Папа уже договорился и оплатил бронь. Надо сделать минимальный заказ на десять тысяч с человека. Но не менее пятидесяти тысяч со столика за вечер, плюс за бронь.
– Десять! – испуганно ахнула Маша.
– Один раз в год можно, – успокоила ее подруга. – Ты здесь не была, что ли? Ну вот, для общего развития. Будет что вспомнить.
– Короче, я все понял, – сказал Тимур, жестом подзывая официанта, когда они устроились за столом, быстро отсчитал и сунул ему несколько пятитысячных купюр. – Так, вот тебе тридцать штук. Неси меню. Если будет больше, мы доплатим.
Маша еще сильнее запереживала, что же теперь будет, и не разорит ли она окончательно брата, но Катерина пнула ее за столом. Девушка открыла рот и тут же закрыла.
– Дают – бери, бьют – беги.
– Катя! – панически прошептала Маша.
– Наслаждайся, балда.
Глаза Катерины горели каким-то нездоровым азартом. Ой, что-то будет… Маша уже мысленно смирилась и решила принимать все как есть. Имеет она право раз в жизни… В конце-то концов! Тем более что новоявленный родственник оплачивает этот новогодний загул.
Им принесли красиво отпечатанные книжечки с меню, и Катерина тут же начала листать свою.
***
Дамир, когда закончились формальности и приветствия, под утро оставил отцовский дом. Проснувшись после обеда, он немного позанимался в домашнем спортзале, принял душ и выпил кофе.
Размышляя, не поехать ли на работу, где сейчас абсолютно пусто, и никто не помешает ему разбирать бумаги, он вдруг вспомнил про вчерашнюю встречу.
– Хм…
Набирая номер блондинки, он размышлял, как ее раскрутить на откровенность насчет университетской подруги.
– Привет. Это Дамир. Ты вчера в ресторане оставила свой телефон, – сказал он. – Как твоя нога? Не подвернула? Растяжения нет? Ну и отлично. Хочу пригласить тебя в ресторан. Если у тебя, конечно, на сегодняшний вечер нет никаких планов.
У него всегда была бронь на столик в «Черчилле».
***
Ирина Зотова закончила разговор по телефону и с победным кличем запрыгала на кровати. Огромный сексодром занимал четверть изостудии, которую она снимала.
– А-а… Блин, – услышала она подозрительный треск под собой.
Спрыгнув с постели, она приподняла матрас и убедилась, что две ламели сломаны. Ладно, плевать. Вызовет мастера или попросит нового любовника применить мужскую силу, пока она будет сидеть рядом и восхищенно взирать на его трицепсы и бицепсы. Мужики от этого млеют. Но это позже.
Сразу нельзя вешаться на мужчину, посчитает дешевкой. Но и динамить до бесконечности тоже нежелательно. Надо определить точку невозврата для конкретного мужчины, когда он, распаленный и доведенный до предела, готов на все. Главное, чтобы ему это не осточертело. Перегибать палку нельзя.
Та-ак, что тут у нас? На переносных плечиках красовалось с десяток стильных платьев, которые Зотова купила в европейских и столичных стоковых магазинах или с рук.
Надо выглядеть дорого. Шикарно, обольстительно, классно. Так, чтобы у мужика даже вопросов не возникало, зачем такой женщине нужна еще одна норковая шубка, колечко с бриллиантами, брендовая сумочка, салон красоты или абонемент в фитнес-клуб.
Она собиралась. Кружевное белье, колготки-паутинки, золотистое платьице, украшенное настоящими страусиными перьями, вшитыми в подол и рукава, невесомые ботильоны, удлиняющие и без того стройные длинные ноги, цепочка, пара колечек, хайлайтер на безупречной золотистой коже, нежный блеск для губ, тушь и легкая укладка волос...
Все как бы небрежно и естественно. Локоны словно сами собой струятся по спине. Мужчинам нравится зарываться в них лицом и перебирать их руками, пока они в постели.
Дорогой парфюм. Она задумалась, курит Караганов или нет. Надо что-то ядреное, пшиков пять, мужики от этого млеют. Зотова щедро полила себя «сладкой жизнью» и, довольная собой, покрутилась перед зеркалом.
***
Дамир подъехал к дому на Полярных Зорях и посмотрел наверх, где виднелись панорамные окна изостудий. Занятно. Неужели блондиночка рисует? Точнее, пишет картины. Он не ожидал от такой пустышки чего-то серьезного. Очевидно, первое впечатление обманчиво.
– Алло, – снова набрал он Зотову, объехав дом через арку и припарковав свой «рэндж ровер» во дворе. – Как к тебе подняться?
***
– Привет, – изобразив скромницу и хорошую девочку, сказала блондинка. – Проходи, не стесняйся. Можешь не разуваться, тут студия.
В одном помещении было все. Огромная постель, наполовину прикрытая мольбертом с какой-то мазней, стойка с одеждой, напольное зеркало в полный рост, санузел за перегородкой, какие-то ведра с цветами – увядшими и еще свежими, – а также трельяж с косметикой.
– Так ты и живешь тут? – осведомился Караганов, немного осмотревшись.
– Да, а что? – томно улыбнулась Зотова, хотя только в декабре наконец-то съехала от соседки с другой съемной квартиры, даже еще не все вещи забрала. – Я же творческий человек.
Дамир усмехнулся. Творческий. По ней и не скажешь. Руки чистые, без малейших следов краски под ногтями. Просто девочка из богемы, которой нечем заняться, и которая играет в художницу. Получила зачем-то корочки филолога и занята шопингом и хождением по ресторанам.
Выглядит, к слову, она прекрасно. С новой знакомой не стыдно пойти в люди, решил мужчина.
– Итак, Дамир, – томно протянула женщина. – Куда мы собираемся?
– В «Черчилль», – ответил он. – Ты готова?
– Минуточку.
Она снова подошла к зеркалу, снова брызнула парфюм на волосы и вернулась к нему. Караганов чуть не задохнулся и с трудом подавил желание спросить, что за отравой она поливается. Причем дело, как он предположил, было не в качестве, а в количестве. Этот аромат был ему знаком.
– Идем, Дами-ир, – сладко пропела блондинка, глядя на него снизу вверх. – Я вся в нетерпении.
***