Ну, что ж. Время еще есть. Где там швейная машинка?
***
Закончив далеко за полночь, Маша вспомнила, что утром улетают Томсоны.
Боже! Сестра же ей сказала.
И звонить в такое время неприлично, наверняка люди спят. Ну, что ж. Взвесив, кого ей придется разбудить, она выбрала Тимура. Лучше его одного чем устроить побудку сразу троим.
Сестре она первой обещала, что проводит. Так что отдуваться мужику, который сбил ее с панталыку.
– Алло, Тимур?
– А…
– Спишь?
– Нет, а что?
Бух… Бубух… Звуки артиллерии. Не кино же он смотрит о войне?
– В танчики играешь? – догадалась она.
– Ага… Маш, говори по делу.
– Я должна завтра проводить Томсонов в аэропорт. Хотя бы встретиться перед отъездом у отеля, – сказала Маша. – Я обещала проститься. Мне нужно, чтобы кто-то отвез меня обратно. Южные причалы как раз по пути, до города меньше часа и минут тридцать до вашего офиса. Мы должны успеть.
– Ох, Маш. Во сколько побудка?
– Думаю, в четыре.
– А улетают?
– В пять.
– Не успеем, – после паузы ответил он, и девушка поняла, что он согласен помочь. – Надо в три тридцать встать, чтобы в четыре быть у отеля.
– Озадачила тебя, да? – расстроилась она. – Тимур, извини-и… Ну, извини меня, пожалуйста. Кстати, они должны здесь оставить арендованную машину. Может, обойдутся без такси, если ты подбросишь?
– Ладно! Хорошо! Чудесно!
– Тимур, не кричи на меня.
– Да я разве кричу? – сразу сбавил он тон. – Я так.
– Спасибо.
Он помолчал, а потом Машка услышала, что он смеется.
– Короче, можно не ложиться, – сказал он.
***
Маша подремала пару часов, быстренько собралась и в положенное время уже стояла у подъезда, поджидая Алаферова. Дворники еще не почистили, чуть-чуть замело, и на снегу были только ее следы. Однако снег еще перестал.
Она думала до последнего, что рейс перенесут, но прогноз оказался верным. Завтра вообще солнышко будет. От холода опять захотелось спать, и Маша привалилась к перилам у входа.
Стоило зазеваться, машина как-то незаметно скользнула во двор из-за угла. Тимур! Ура, погреется!
– Что смотришь? Залезай, – широко улыбнулся он, опустив стекло..
– Иду-иду, – юркнула она внутрь с другой стороны и пристегнулась. – Успеваем?
– Да.
Машина мягко заурчала, как большой, мощный зверь, и тронулась с места. Маша через пять минут опять начала клевать носом.
– Приехали, – услышала она и встрепенулась, подняв голову. – Где там твои Томсоны?
Оказывается, они уже приехали. Конечно, всего одна остановка до гостиницы и чуть-чуть наверх по склону густо застроенной сопки. У входа стояли какие-то смуглые не то индийцы, не то пакистанцы.
– Сейчас, – зашебаршилась она, выискивая на ощупь в кармане пуховика телефон.
Маша набрала номер сестры.
– Алло? Вы где?
– Собираемся. Такси еще не приехало, – ответила та. – Даже переживаем, подтверждения трансфера до аэропорта так и не прислали по ЭсЭмЭс.
– Погода летная, – сказала Маша. – Только трассу до М…шей могли не почистить. Может, поэтому тянут?
– Ой, – сразу испугалась Иришка. – Можем опоздать.
– А мы уже внизу.
– Мы?!
***
У Иришки Томсон ухнуло внутри, словно она опустилась и резко поднялась на американских горках. Сердце начало часто-часто стучать.
– Ира, что случилось? – заметил отец, который уже побрился и оделся.
Чемодан-самсонит стоял у входа, намекая на скорый отъезд.
– Ничего, пап, – ответила дочь. – Маша с Тимуром внизу, провожают. Подстрахуют на случай, если не приедет такси.
– Такое возможно? – удивился он.
– Ты давно не был в провинции, – усмехнулась Марина Томсон. – Одевайся, пошли. Я позвоню диспетчеру и уточню про такси.
Пока спускались на лифте, женщина тщетно пыталась дозвониться до оператора. В трубке играла музыка. Наконец ответили. Так и есть! Заказ отменен, свободных машин нет, хотя они договаривались еще с вечера.
– Ну, что я говорила? – сказала Марина. – Игорь, нам повезло, что есть кто-то, согласный нас подбросить.
Они спустились в холл, сдали магнитные ключи и оплатили дополнительные услуги. Администратор перезвонила на этаж, где горничные уже проверили, в каком состоянии постояльцы оставили номер. Все хорошо, претензий нет.
– Все? – поторопила Марина, оглядываясь на панорамные стеклянные окна в холею.
Там стояла старшая дочь и сын Алаферова. Маша помахала ей рукой. Сердце ёкнуло в груди, так не хотелось расставаться. Всего несколько дней – и целая жизнь.
Они пошли на выход.
– Привет, – сразу обнялась с сестрой Маша. – Пойдем на заднее сиденье. Вы… Ты тоже, – добавила она, не глядя на мать.
Маша все еще смущалась. Надо привыкнуть, а как? Да никак. Просто остается с этим жить. Дзен.
Игорь Томсон пожал руку Тимуру и сел на переднее сиденье. Женщины разместились сзади: сестры по бокам, а мать в центре. Автомобиль ехал, рассекая километры, и Маша не удержалась, взяв Марину Томсон за руку. Пальцы переплелись.
Та посмотрела на нее.
– Что?
– Да, так.
На сердце у девушки тепло, словно за пазухой греет котенок. В голове больше ни одной путной мысли. Она не считает минуты, оставшиеся до расставания. Просто живет…
***
Иришка тоже затихла, хотя обычно щебетала всю дорогу, видать, что-то почувствовала. Девчонка даже немного заревновала к старшей сестре, такое у них с матерью было молчаливое единение.
Потом она перевела взгляд на татарина. Алаферов уверенно вел машину, разговаривая с отцом на общие темы. Ира вдруг захотела запустить пальцы в волосы мужчины. Это было странное, иррациональное желание.
Она пожалела, что нельзя поговорить наедине, как в тренажерке. Неужели она так и уведет, не сказав Тимуру ни слова?
А, впрочем, пустое…
Он слишком старый для нее. Мама обычно смеялась, когда ей казались старыми люди за тридцать. Но что поделать, если эти десять-пятнадцать лет – целая пропасть в мировоззрении и опыте? Тимур не для нее.
И все равно жаль.
– Ира, ты не заболела? – спросил вдруг он, глядя на нее в зеркало над лобовым стеклом.
– Нет-нет! – поспешно ответила она. – Я в полном порядке. Почему ты спрашиваешь?
– Ты то краснеешь, то бледнеешь. Подумал, простудилась.
– Все со мной в порядке, – сердито тряхнула она головой. – Пап, правда. Скажи ему!
– Потом поговорим, – нейтрально, обманчиво спокойно сказал отец, и дочка невольно поёжилась.
Игорь Томсон сразу понял, что происходит. Сын депутата наблюдал за его дочерью, а та, в свою очередь, за ним. Юристу это не понравилось. Что Руслан, что Тимур – одного поля ягоды. Надо с ними держаться настороже. Он принял прошлое жены, но оно всегда будет стоять между ними и семейством депутата.
Разговоры снова смолкли. Дальше ехали в гробовом молчании. Маша уловила всеобщую напряженность. Марина ерзала на сиденье. Игорь Томсон отмалчивался, а Тимур с смотрел прямо на дорогу. Иришка выглядела виноватой, хотя вроде бы ничего плохого не сделала.
– Тимур, – вполголоса окликнула его Маша. – Тоже потом поговорим.
Он вдруг широко улыбнулся.
– Это месть? – спросил брат.
– Квид про кво!
– Больно умная.
– Еще какая.
***
Томсоны после регистрации пошли в зал ожидания. Позади обнимашки с сестрой и матерью. Все прошло, как сон. Маше даже на миг показалось, что так и есть. Ничего этого просто не было.
Сейчас она проснется и увидит, что снова в своей комнате. Надо снова ставать и идти на работу в ненавистный «Пилигрим». Она не увольнялась. Все по-прежнему.
– Тимур, – хрипло сказала она. – Ущипни меня. Ой!
Она подскочила, как ужаленная, с места на скамейке в зале. Брат выполнил ее просьбу.
– Ты дурак?! – взвизнула она.
– Сегодня да.
Да, он дурак. Не остановил, не поговорил. Девчонка улетела. Тимур до сих пор видел ее отчаянный взгляд, когда она на прощанье оглянулась через плечо.
А! Да, он точно дурак. Телефон же. Наверное, еще не успела отключить. Алаферов достал свой смартфон и набрал номер Иры Томсон.
– Алло…
– Ну как, собираетесь?
– Это ты?!
В голосе ее была гремучая смесь удивления, радости и надежды.
***
– Это ты?
Иришка чуть не подскочила на месте и украдкой оглянулась на родителей, которые отошли в сторону поговорить. Как пить дать, о ней и воспитании. Девушка наморщила носик.
– Вы с Машей еще не уехали? – спросила она, понизив голос.
– Нет. Так что насчет экскурсии по Москве? – спросил он. – В середине декабря я лечу в командировку.
– Ой…
– Это значит «да»? – уточнил он.
– Ничего это не значит, – ответила она, наблюдая, как подходят родители. – Пока. Я не могу больше говорить.
И нажала на кнопку отбоя.
***
На переговоры они успели. Маша в пакетике взяла костюм и «лодочки». Переодевалась в туалете, потому что секретарша и офис-менеджер посмотрели на нее как на… короче, посмотрели. Брезгливо так и недоумевающее. Причем новая секретарша, тощая крашеная блондинка с большой на удивление грудью, ее даже узнала.
– А-а… – протянула она. – Ты же тогда упала на собеседовании.
Маша ничего не ответила, одернув костюм, который теперь гораздо лучше на ней сидел. Раньше одежду «доставали» через торг или покупали в «Березках» за боны. Зато и качество было не в пример нынешнему. Индпошив, подгонка – и вот уже не видно лишних килограммов. Маша была уверена в себе.
Она широко улыбнулась, когда в приемную вошел брат.
– Тимур, когда начало?
– Через десять минут. Норвежцы уже прибыли. Золотов их лично встречает. Скоро будут.
Секретарша и офис-менеджер удивленно смотрели на них, не понимая, что может связывать простушку с компаньоном «самого». Не спят же они вместе, в самом деле? Красавец татарин и эта полноватая девушка. Но Маше уже было все равно, что о них подумают.
– Ой, не забыть отключить звук, – вовремя вспомнила она, доставая телефон.