– Маше подкинь еще работы, – посоветовал Иван. – И не забудь напомнить бухгалтеру, чтобы перевела ей плату по договору.
***
Маша договорилась на другой день после утренней смены позаниматься с Катей. Инна Волкова тоже позвонила, попросила на растяжке помочь.
– А твой не будет ругаться? – уточнила девушка.
– Нет, что ты, – засмеялась Инна. – Побудет в это время в качалке, поедем домой вместе потом. Хочешь, тебя тоже подбросим до дома?
– Спасибо. А твой муж правда директор?
– Ой… Ты знаешь, да? – растерялась Волкова.
– Ну, да, – ответила Маша. – Я только позавчера узнала. Но это ничего не значит. Мы же все равно будем заниматься вместе?
– Конечно.
Она испытала облегчение, избавившись от тайны. Все время думаешь, как бы не проговориться, а теперь – ф-фсё… Не будет больше недомолвок между ею и Инной Волковой. Так лучше.
Вечером, вернувшись домой, Маша потискала тепленькую и сонную кошку, попила травяного чаю и легла спать. Сон красоты. Дзен! И теплая, пушистая, мурчащая тушка под боком. Что еще надо для счастья?
***
Статья была опубликована на областном новостном портале в шесть утра. К десяти ее успело уже прочитать, судя по просмотрам, около десяти тысяч раз. К полудню телефон у депутата дома и в общественной приемной разрывался от звонков.
***
Маша с утра, как обычно, принимала и выдавала куртки, шубы и пальто, размышляя, верный ли сделала выбор. Потом группы фитнеса закончились, и она села пить чай.
Открыв блокнот, она расчертила страничку пополам. Сверху написала «работа», слева «за», а справа «против».
За: хорошая зарплата, прокачка навыка перевода, встречаться с Золотовым каждый день. Против: добираться с двумя пересадками, пятидневка с девяти до пяти, встречаться с Золотовым каждый день.
– А-а!!! Да что же это такое? – встряхнула она головой. – Я так сойду с ума.
– Маша, ты звала? – сунулась в окошко второй администратор Эмма.
– Нет! – ответила Маша.
Вид у нее, наверное, был немного очумевший, так что администратор промолчала и исчезла из виду.
Может, лучше так? Девушка перевернула листок и на новой страничке написала «вражина», за и против. За: умный, красивый, свой бизнес, жилье. Против: умный, красивый, свой бизнес, жилье!!! Подумав, приписала еще: игуана.
«А-а-а!!!» – теперь уже мысленно, чтобы про нее чего-то плохого не подумали.
Почему одно и то же является и достоинством, и недостатком одновременно? Может, хватит уже прятаться в раковину? Правильно говорит Катерина.
Она прячется в неведении. Ей просто страшно протянуть руку и взять то, что она хочет, потому что она считает себя недостойной этого. Или… Или боится, что Золотов подумает про нее что-то не то?
Это все комплексы. А на самом деле он ей нравится. И она ему.
Ему плевать на лишние килограммы. Он ее целовал. Он тренируется с ней. Он читает книги и смотрит фильмы, которые ей тоже нравятся. Рядом с ним спокойно и легко, пока… пока она не начинает себя накручивать.
Значит, решено. Раз она отвергла приглашение устроиться к нему на работу, надо двигаться в другом направлении. Не вечно же в девках сидеть?
«И закончишь как Катька», – раздался ехидный внутренний голос.
Да, не исключено. Все может кончиться, как в истории с адвокатом. Но это не повод отказываться от жизненного опыта, иначе она до пенсии старой девой останется.
– Маш! – снова сунулась в окошко Эмма. – Смотри, про тебя пишут.
Она помахала перед носом у девушки смартфоном.
***
Как она доработала до конца смены, Маша не поняла. Она механически выдавала и принимала верхнюю одежду, путаясь в номерках. Мысли ее витали где-то далеко. Девушка только порадовалась, что Томсоны уже улетели и не стали участниками фарса, который затеял депутат.
Вот, значит, какой у нее отец. Какое счастье, что она выросла не с ним, а с тетей. И как же странно, что Тимур совсем не похож на этого циничного «слугу народа».
Так виртуозно врать! Руслан Алаферов извратил события, чтобы казаться невинной жертвой обстоятельств. Якобы он расстался с подругой до свадьбы и все эти годы пребывал в неведении, что у него есть дочь. Таким образом мужик одновременно получал индульгенцию за грехи. Незнание его оправдывало и перед семьей, и в глазах общества.
Да, формально он не солгал. Руслан Алаферов не знал о существовании Маши. Но он знал, что бросает беременную женщину. Это бесчестно.
– О, господи. Какой стыд…
Испанский, кажется? Катерина говорила, это когда тебе стыдно за других людей. Тот самый случай.
Маша догадывалась, чем вызвана публикация и откровения депутата. Он опережает события, чтобы не потерять лицо. У него осенью выборы. И самое главное: ему плевать и на дочь, и на семью. Иначе бы он не давал сегодня интервью. Самое главное – политическая карьера и власть.
Завибрировал телефон.
– Алло, – прижала она его плечом у уху, попутно вешая чью-то куртку.
– Ты в порядке? – услышала она по телефону и словно эхом – рядом.
– Ой!
В окошке виднелся Тимур. Это его куртку она вешала! Погрузившись в свои мысли, девушка не обратила внимания на ее владельца.
– Читала сегодня статью? – спросил брат.
– Да.
– Сколько еще осталось до конца работы?
– Пятнадцать минут, – глянула на часы Маша.
Ну и ну! Время пролетело как миг. Скоро на тренировку – ноги не идут. Хочется скорее домой, накрыться с головой одеялом, заснуть и проснуться лет через сто, когда все вокруг забудут про скандал. Девушке почему-то казалось, что теперь все будут ее узнавать и показывать пальцем, как на зверушку в зоопарке.
И опять она поняла, что подруга права.
Она снова, как страус, прячет голову в песок. Тундра? Вот-вот. Хватит с нее. Надо гордо идти по жизни, не обращая внимания на чужое мнение. Завтра люди уже все забудут. Что поделать, раз у нее такой непутевый отец…
Сегодня она сделает вид, что все как обычно, не станет прятаться дома и пойдет на тренировку, где будет вместе с девчонками махать руками и ногами, а потом потеть в сауне.
Самый обычный день. Как всегда. Без перемен. Если ты поверишь, то сможешь убедить в этом остальных.
Пусть за нее отдувается депутат. Она тут ни при чем.
– Ты идешь в качалку? – улыбнулась она брату.
– Вообще-то не собирался, но…
– А я иду, – уверенно сказала Маша. – После фитнеса.
– А… э… – не нашелся он, что сказать.
Тимур ожидал застать ее в слезах после разоблачительной статьи, но только не такой железной выдержки. Кажется, он недооценил свою сестренку.
– Так. Я пошел наверх, – сказал он. – Жду тебя там. Надо поговорить.
– О’кей, – еще выше задрала она нос.
***
Артур Караганов не был в курсе новостей до полудня. Потом добрые люди просветили. Ярость застила глаза. Почти ничего не видя, он подошел к сейфу и по памяти набрал комбинацию, открывая дверцу.
– Убью! – сказал он, сжимая в руках охотничье ружье.
Надо было сделать это, когда кобель Алаферов соблазнил его дочь. Но она умоляла не трогать его, заявляя, что все было по обоюдному согласию, что она его любит… Зря он послушал.
Старик, прихрамывая без привычной трости, пошел вниз. По пути он сделал знак охране, и мужики пристроились впереди и позади хозяина. В холле его перехватила Зарина. Она сразу поняла, что затеял отец.
– Папа! Не надо, папа!
Она упала перед ним на колени, как и много лет назад, и обхватила его ноги, не давая ступить и шагу.
– Папочка, не трогай его! Это все я! Я! Я виновата во всем!!! Не убивай Руслана!!! Папа!!!
По ее лицу катились слезы. Старик тяжело дышал, сжимая побелевшими пальцами оружие. Охрана переглядывалась, не понимая, что происходи, но пока не вмешивалась в семейные разборки.
– Что здесь происходит?! – раздался голос Прохорова.
Он вошел в холл, вернувшись с прогулки на обед.
– Артур, – мягко, будто разговаривая с диким зверем, сказал он. – Что случилось? Наехал кто-то? Расскажи мне, и мы все решим.
Перед глазами у Караганова все закружилось и завертелось. Он зашатался. Друг ловко подхватил оружие, передавая одному из своих телохранителей, и подставил Артуру плечо, помогая Зарине довести отца до кожаного диванчика.
– Зарина, что происходит? – спросил мужчина.
– Ничего! – срываясь на крик, ответила она и уже тише повторила: – Ничего. Все в порядке.
– Какое … в порядке! – прорычал отец, снова заводясь. – Дай мне ружье, я его пристрелю!
– Не дам, – хмыкнул Прохоров, делая знак охране.
Мужики послушались и унесли ружье. Причем он был готов поклясться, помня прошлое друга, что там заряжено не на уток.
– Папа! Он ни в чем не виноват! – снова упала перед ним на колени Зарина.
– Что за балаган, – потирал подбородок Прохоров, глядя на это.
Он отошел и позвонил своем людям, чтобы узнать, что происходит.
***
И правда легче. Где-то через полчаса интенсивных тренировок Машу отпустило. Или попустило? Неважно. Стало легче во всех смыслах.
– Ох… Хорошо…
– Эндорфины! – сказала Катерина и подняла большой палец вверх. – Молодец.
Она тоже прочитала ту статью. Да весь город, казалось, в курсе событий. К счастью, там не было фотографий Маши и не было сказано, где она работает, иначе бы сюда уже примчались репортеры. Катерина сказала, депутат все продумал, чтобы на иск не нарваться. Ее персональные данные нигде не упоминались.
– Давай, качай пятую точку! – добавила подруга.
– Ка… качаю… уф…
Сколько там еще подходов на ягодицы? О-о-о… А еще спина, бедра и живот на очереди. Ладно, прорвемся. Дзен.
К концу тренировки забылось все. Какое счастье, что она не поленилась и пошла на занятие. Потом еще растяжка с Инной. Катерина откланялась, оставляя девчонок в зале, и пошла на стрижку с колорированием.
– Увидимся в холле через час.
Инна с Машей переглянулись.
– Приступим?
Они уселись поудобнее и начали тянуться, помогая друг другу.