Он протер устройство, опустил в почтовый пакет вместе с барсеткой и отправил с курьером по адресу владельца. Там разберутся. Кстати, машину Караганова вывезли эвакуатором. Придется ему побегать.
Иван потянулся и зевнул. Теперь отдыхать, иначе вечером мозги от полуторасуточного недосыпа начнут отказывать или, хуже того, снова навестит мигрень.
Дома Золотов поставил таймер на шесть вечера. Уже засыпая, он набрал Машин номер.
– Алло, – сказал он.
– Алло! – выдохнула она в трубку. – Ну как все прошло?
– Подписали. Пойдешь со мной в ресторан отмечать?
– С… с тобой? – растерялась она.
– И с норвежцами.
– Ой. Нужен переводчик, да?
– Нет, – улыбнулся он, переворачиваясь на спину. – Просто так. Я приглашаю.
– Хорошо.
***
Прохоров выяснил, кто был в комнате сестры-хозяйки. Парни из его охраны сообщили, что кое-что пропало, и им продемонстрировали фрагмент видео. Руководство больницы не хотело огласки и полиции.
Это был Тимур Алаферов. Однако он молчал. Значит, проблем не будет. Кроме того, он готовился сдавать кровь, так что московский гость решил пока его не трогать.
– Наблюдать, – велел он охране. – Глаз с него не спускать.
Двоих из четырех, приехавших с ним, он отрядил для того, чтобы пасти Тимура Алаферова.
***
Операция прошла успешно. Марат пока не приходил в себя, но его состояние и жизненные показатели стабилизировались.
Тимур поехал домой отдыхать. Зарина обнимала его, целовала в щеки, чего за мачехой никогда не водилось, и сбивчиво благодарила. Отец просто молча хлопнул старшего сына по спине и обнял до хруста в костях.
– Идите к Марату, – неловко сказал Тимур. – Вдруг скоро очнется.
Он так ничего и не рассказал. Слишком велика была радость отца. Тимур просто не мог так с ним поступить.
По пути он подключил телефон. Пропущенные звонки от Золотова – норм, до дома доедет и перезвонит, чтобы узнать, как прошла сделка. От Маши Кругловой – это интересно. Наверное, переживает за Марата. Сначала ей позвонит, потом Ивану.
И еще звонок… от Иришки Томсон. А он сегодня не в форме, чтобы острить с девчонкой. Рыжий еще не кормлен, наверное, опять разнес кухню к чертовой бабушке. Еще надо готовиться к командировке. Все как-то сразу навалилось.
Как же он устал.
***
Баскаков узнал об отзыве платежных документов после того, как секретарша принесла перевод. Он насторожился: что за форс-мажор?
– Они точно перевели? – занервничал мужик.
– Вроде бы точно, – колыхнула бюстом секретарша. – Ну, я пошла? Конец рабочего дня.
Директор «Пилигрима» опять мысленно недобрым словом помянул предательницу Круглову, которая бросила фирму в такой ответственный момент. Зато она никогда не отказывалась задержаться или приехать в выходной, не то что эта…
– Да ты что себе позволяешь?
– Что хочу, – подошла женщина вплотную, расстегивая пиджак, и прижалась этим самым бюстом к лицу начальника, который был на голову ниже.
Павел Андреич сглотнул, забыв, что хотел сказать.
***
На другой день пришло еще одно письмо, оказавшееся уведомлением о расторжении соглашения с «Харальд Хардрёде Инк.».
Баскаков в прострации сидел над бумагами. Он перечитал еще раз. Нет, это не ошибка.
Почти все оборотные средства он вложил в оборудование, которое пылилось на складе, и которое он надеялся всучить норвежцам.
Это был конец.
***
Дамира перехватили у выхода, когда он пошел за новым телефоном. Курьер вручил коробку с барсеткой и упакованным в конверт телефоном. Все на месте.
Звонки от сестры. Пропущенный звонок от Прохорова. ЭсЭмЭска об эвакуации автомобиля, который мешал чистке снега.
Пока Дамир вызволял с платной стоянки свой автомобиль, прошло еще часа два. Он перезвонил Зарине, чтобы узнать, как себя чувствует племянник. Срываясь на рыдания, она рассказала обо все и начала кричать на брата.
Он не помог ей, как обычно. Да, все так. Зарина его вырастила, и потом он всегда заботился о ней. Но не в этот раз.
– Прости, были дела. – ощутил он вину. – Я не мог приехать.
– Да что может быть важнее семьи?! – вспылила она. – Отец и племянник в больнице, а ты пропал. Все, ну и не приходи тогда совсем. Сами справимся.
– Не дури, – тоже начал заводиться он. – Я сейчас в офис, потом подъеду. Жди в течение часа.
Положив трубку, следующим он набрал номер Ивана Золотова:
– Это я.
– Я понял, – ответил тот.
Голос почему-то был сонный.
– Не попадайся мне на пути, – сказал Караганов.
– Ты сам напросился.
– Ты тоже.
И он отключился.
Глава 49
Иван ощущал азарт.
Давно с ним такого не было. Пожалуй, с самого основания компании, когда все висело на волоске, и каждое вложение было риском не только для кошелька, но и для жизни. Наезжали, было дело.
Лет через пять-семь все стало рутиной. Даже скучновато как-то. Не то чтобы он жаловался, но…
– Придурок, – буркнул он в уже замолчавший телефон и встал.
Игуана прошлепала мимо кровати и пошла следом за ним. Кормить зверюгу полагалось измельченными в блендере овощами. Не слишком густо, не слишком жидко. Приготовив смесь, хозяин «поперчил» ее добавкой с кальцием для ящерицы и выложил в миску.
– Прошу к столу.
Игуана все так же лениво, неспешно прошлепала к миске, не обращая внимания на Золотова.
Досталась она ему в наследство. А потом привык. Отец нашел на помойке и просто поставил сына перед фактом. Кто-то выкинул во двор террариум с игуаной.
Вообще отцу везло на такое. Однажды в Мончегорске под новый год он напоролся на клетку с двумя замерзающими хорьками. Кошек и собак он приманивал без счета, тащил к себе на приусадебный участок и потом пристраивал. Соседи, зная это, сами несли отовсюду потеряшек.
Иван этого стремления не понимал, но мирился, так же как и с вечным отцовским ворчанием, что бизнес это не настоящая работа. Со временем отец тоже смирился, стал гордиться и даже хвастаться перед соседями, но наедине с сыном все так же бурчал.
А еще он постоянно спрашивал, когда будут внуки. Это отвращало от частых поездок к отцу сильнее всего. Деньги слал, машину и снегоочиститель для участка купил – чего еще? Какие, к черту, внуки? Лет через десять. Может быть. Когда-нибудь, но не сейчас.
Ящерицы и то многовато.
***
Маша выспалась, приняла душ и теперь крутилась перед зеркалом. Никогда еще выбор не был столь мучительным. Она втягивала живот и поворачивалась туда-сюда, начиная жутко комплексовать.
– Да что же это такое?!
– Мр?
– Что?! – обернулась она на кошку. – Я же тебя кормила.
– Мур-р… – потянулась сначала вперед, а потом назад кошка, перекатывая внутри желе, и широко зевнула: – Уа-у…
– Сейчас будет вау! – села она на корточки и повалила кошку на пол. – Ну, кто тут ко мне пристал, кто?
Кошка перевернулась на спину и стала лениво отбиваться, не выпуская когти. Замелькали мягкие подушечки лап. Эта игра ей нравилась. Маша присмотрелась – животик вроде стал больше. Или ей только кажется? Может, просто растолстела, как обычно зимой?
– Посажу на диету, – пригрозила она, осознавая тщетность своих намерений.
Кошка фыркнула. Потом перевернулась на бок и продолжила наблюдение.
Девушка пошла краситься, душиться, снова переодеваться – в другое платье. На сей раз черную тянучку ниже колен с запахом. Платье было длинное и отлично скрывало все недостатки фигуры, как реальные, так и мнимые. Катерина уговорила взять на распродаже, и вот наконец выдался случай его выгулять. Сюда еще колготки со швом сзади – уф!
Она идет отмечать. «Вражина» ее пригласил. Он скоро приедет.
По щекам сама собой растекается краска. Жар прокатывается волной от макушки до пят. До сих пор все внутри трепещет. Это правда не сон? Нет. И стыдно, и одновременно накатывает беспричинное счастье. Общая тайна.
А кого стыдиться-то? Ну, разве что самого Золотова. Вдруг он решит, что она доступная женщина. Но недотрогу она из себя корчить не станет. Не в ее духе. Маша решила, что будет с ним. Рано или поздно, так или иначе, но будет. Она его хочет. Хочет ощущать его горячие, большие ладони, тяжесть тела, пальцы… там. Твердые губы на ее губах, дыхание рядом и невероятное напряжение между ними.
Да, хочет. Любит ли? Этого она не знала, хотя раньше это казалось очень важным.
Зазвонил телефон, и она вздрогнула.
– Алло!
– Это я, – раздался в трубке знакомый низкий голос. – Заеду через пятнадцать минут. Ты готова?
– Да!
Соврала, конечно. К жизни никогда не бываешь готов.
Но дзен.
***
Свен был доволен и благодушен. Он пил водку, заедал селедкой и требовал русскую кухню. Медвежатину забраковал, остальное стрескал за милую душу. Другие норвежцы не отставали. Рестораторы останутся довольны аппетитом и счетом гостей.
– Свен, – засмеялась Маша, сидящая рядом. – Ты мультик смотрел?
– Какой?
– Про волка. Потом покажу.
Он удивленно уставился на нее, перестав жевать. Маша добавила:
– Он много ел. Как ты.
И положила ему еще. Девушка снова пожалела, что не завела смартфон. Надо спросить Катерину, какой лучше. Так бы влезла в интернет и показала.
Сегодня вечером не говорили о делах. Секретарша сидела с кислой миной, цедила минералку и переводила. Чуть позже прикатил Тимур. Норги бухали и ели как не в себя. Золотов ограничился парой бокалов безалкогольного пива. Маша еще пошутила:
– А ты знаешь, что норвежцы пьют по-очереди?
– Это как? – спросил «вражина».
– Ну, если пара в гостях, муж пьет, то жена сидит злая. Ей же потом машину вести обратно домой, – объяснила она. – В следующий раз меняются.
– А если не женат? – оживился Тимур.
– Тогда в завязке или ночевать, пока все не выветрится. У них с этим строго. Отберут права и все, ты безлошадный. Человек второго сорта.
– Надо же, какие дикари, – хмыкнул брат.