– А… Кто это? Маш, ты чего? – ответил ей сонный голос.
– Извини, что так поздно, – сказала она. – Тут такое дело…
И она рассказала про статью, которую, кстати, только что прочитала в интернете.
«Всё плохо, все умрут».
Там было ее имя, фотография из соцсети и инсинуации журналиста, который со смаком обсасывал подробности личной жизни депутата Алаферова, при этом стараясь не нарваться на откровенные оскорбления и иски.
Наверняка имя вымышленное. В качестве автора статьи значился некий Правдорубов Иван Иванович. Ну-ну. Маша понимала, что газета не раскроет свой источник и никогда не признается в незаконной слежке. Бесполезно подавать в суд. Ну, на кого она напишет? Только еще больше грязи в результате этого на нее выльется.
Тимур прав. Надо пересидеть несколько дней. Потом все забудется.
Еще и позавидуют некоторые. Типа Зотовой. Как же, отец депутат! Это самое противное, на ее взгляд. Этого человека девушка за отца не считала.
– Кать, подмени меня на недельку, ладно? – попросила она. – Или хотя бы дня на три. Вы там будете со сменщицей через день, например.
– Но целый день, – проворчала Катерина. – Оплатишь мне потом день SPA в Тропической купальне.
– Окей! И зарплата за эти дни вся твоя.
– Деньги – это хорошо, – сказала, окончательно просыпаясь, подруга. – Потом пойдем и потратим их в Сефоре. Я такую маску покажу! Омоложение сразу на пять лет.
– Ой, Кать! – засмеялась Маша. – Ну ты даешь. Куда еще моложе-то? Рановато начинаешь искать у себя морщины.
– Профилактирую, – фыркнула в трубку Катерина. – Ладно, надо досыпать. Раз уж мне завтра на смену. То есть, уже сегодня.
***
На другой день она сходила на фитнес и к косметологу, после чего сменила Анжелу Викентьевну.
– А где Маша? – удивилась пожилая женщина.
– Заболела и взяла отгулы. Я пока за нее, – наврала Катерина.
Кажется, прокатило. Администраторы, правда, одолевали вопросами, но девушка сделала вид, что не в курсе и сплетнями не интересуется. Хотя статейку она прочитала. Интересно, а «ненормальный» Караганов читал? Теперь тайны больше нет. Зря старался.
Наверняка там, в семье просто ужас творится. Сестра его может подать на развод. Маша рассказала еще, что младший сын депутата попал в аварию. Камышина решила, что все из-за этой неприятной истории.
– Катерина? – спросил кто-то знакомый.
Она обернулась к окошку. Там стоял Дамир Караганов собственной персоной. За сутки он пришел в себя. И не скажешь, что накануне его вызволяли из заточения. Мужская харизма так и прет! Самоуверенный. Аж противно. Чем-то он ей напомнил вдруг ее бывшего. Красивый, смуглый, хочется любоваться, если не знать, кто он. С такими лучше дела не иметь.
– Легок на помине, – сказала она. – Не ожидал меня здесь увидеть?
– Вообще-то я думал, сегодня Круглова.
– Мало ли, что ты думал, – встала она с места и подошла к окошку, ощутив аромат его одеколона. – Ты пришел говорить или заниматься?
– Ни к чему. У меня дома тренажерный зал, – хмыкнул он.
– Заметно, – смерила она его взглядом и, не удержавшись, уколола: – Для здоровья качаешься или чтобы девушек кадрить?
Он закашлялся. Потом посмотрел на нее и, посмеиваясь, сказал:
– Ехидна.
Дамир наконец-то подобрал нужное слово родом из детства, которое ей подходило.
– Кто?! – возмущенно уставилась на него Катерина.
– Все хочу спросить, – сказал он. – Что я тебе сделал?
– Мне ничего, но…
– Ах да, подруга же, – улыбнулся бизнесмен. – Встретишь – передай, чтобы в городе я ее не видел. В ее же интересах.
Катерина посмотрела на него, и вдруг ей в голову пришла леденящая мысль:
– Так это ты заказал статью?
– Что? – не понял он.
– Так вот. Если это ты, пиши завещание.
***
Зарина была так занята сыном, что не читала новостей. Она пока не знала ничего. Алаферов узнал от своего помощника: Никита сообщил утром. Значит, их отследили до самого дома Маши Кругловой.
Теперь уже не переиграть.
Надо было молчать до последнего. Не идти на новый срок и не участвовать в выборах. Тогда бы и репутацию, и семью сохранил. Что будет дальше, Руслан не знал.
Жена вела себя странно. О разводе она даже не заговорила. Зарина не кричала и не устраивала истерик по поводу измены, как следовало ожидать от любящей супруги. Однако если раньше она смотрела ему в рот, заботясь и исполняя все прихоти, а теперь как отрезало. Что-то происходило, и он не понимал, что именно. Это злило и выводило из себя.
Старший сын тоже поднял бунт. Не в первый раз, но все равно неприятно.
Все шло не по плану.
– Зарина, – позвонил он жене. – Как там Марат? Не очнулся еще?
– Нет пока. Я побуду в больнице, – ответила она. – Если что-то изменится, позвоню, и ты подъедешь.
– В любом случае я подъеду после обеда. Думаю взять несколько дней в счет отпуска.
– Хорошо.
Ну вот опять. Раньше она сказала бы «хорошо, дорогой» или «да, милый». Теперь все как-то прохладно и отстраненно. Без лишних эмоций. Это настораживало. Лучше бы она выплеснула гнев и успокоилась. Но Зарина затаила свои чувства.
***
Марат Алаферов очнулся в середине дня.
Он открыл глаза. Рука с закрепленным на пальце датчиком шевельнулась, подавая сигнал на пост медсестры. Мать, сидевшая возле его кровати, ничего не заметила. Парень попытался позвать ее, но в горле словно кошки скребли.
Марат понял, что он в больнице. Вокруг стерильно-чисто и казенная обстановка. Палата не общая, а на одного. Сначала он не понимал, кто он и где он. Все кружилось вокруг.
– Я…
– Марат!
В палату тем временем влетели врачи – и завертелось!
***
Ему стало лучше к вечеру. Подъехал отец, вернее, тот, кого он привык считать отцом. Руслану и Зарине разрешили посетить сына, когда доктора закончили с анализами и обследованиями.
– Сынок, ты поправишься, – уверенно сказал Руслан. – Доктор сказал, тебе лучше. Скоро тебя выпишут.
– Хо… рошо.
– Не говори! – сказала мать. – Отдыхай, отдыхай.
– Мама…
Она с трудом сдерживала слезы, чтобы не волновать его. Женщина думала, как ей быть. Сын привязан к Руслану, которого считает отцом. Нельзя, чтобы Прохоров здесь оставался дальше. Он, кстати, так и не рассказал ей, кто подслушивал.
Мужа она была готова убить. Причем не за измену, которой не было, а за то, что случилось с отцом и сыном. Артур до сих пор в больнице, поставили холтер и не отпускают, опасаясь сердечного приступа. Еще сутки рекомендовано провести там. Марат, к счастью, остался жив. Но какие последствия аварии, она не знала.
– Те… лефон.
– Что? Сынок, что?
– Позвонить…
Она кинулась на пост регистратуры, где остались его вещи. Зарина решила, что он хочет звонить брату. А кому еще? Не своим же девкам с дискотек?
***
Доктор сказал, пока рано звонить и телевизор включать, хотя он был в палате. Однако сын настаивал.
Марат не смог набрать самостоятельно и попросил найти номер.
– Жируха…
– Странная фамилия, украинская? Это кто? – удивилась Зарина.
– Дай!
Она приложила к его уху трубку. Сын жестом показал, что ему надо остаться одному. Зарина вышла, наткнувшись в коридоре на мужа, который как раз подписывал документы по лечению. Какие-то препараты надо было приобрести самостоятельно для реабилитации в стационаре. Предстоял долгий путь к выздоровлению.
– Сказали, не меньше месяца. Постельный режим неделя, дальше дома. Наблюдаться у невролога раз в месяц.
– Хорошо. Пошли помощника купить все необходимое.
– А как Марат?
– Звонит какому-то Жирухе, – ответила жена. – Ты такого знаешь?
– Первый раз слышу.
***
Марат радовался, что узнал тайком номер Кругловой.
– Алло, – услышал он голос в трубке.
– Это… Марат, – сказал он.
– Марат! Ты как? Ты очнулся? Тимур там, дашь ему трубку? – затараторила она.
– Прости.
– За что? – удивилась она.
– Я… не сын… Алаферова.
В трубке повисла тишина.
***
Руслан позвонил старшему сыну, чтобы сообщить, что брат очнулся, и Тимур примчался в областную больницу.
Это было вечером.
Но днем он уладил одно дело, связанное с москвичами. Тимур позвонил в таунхаус Караганова и попросил домоправительницу передать Прохорову, что с ним желает встретиться Тимур Алаферов, совладелец «Гипериона». И номер телефона.
Не прошло и получаса, как московский бизнесмен ему позвонил, и они встретились в конгресс-отеле, где бизнесмен арендовал отдельную комнату для переговоров. Один из охранников предварительно проверил Тимура и помещение на предмет прослушки.
– Что вы хотите мне предложить? – спросил Иван Прохоров, когда они пожали друг другу руки и сели за стол. – Возможно, вы решили пойти навстречу Дамиру и уступить долю?
– Я не имею решающего голоса, – ответил Тимур. – Но это неважно. Даже если бы имел. Я хотел встретиться по другому вопросу.
– Какому?
Принесли кофе. Прохоров разлил по бокалам хороший коньяк. Тимур подумал, что не хватает только сигар и вуаля – принесли гаванские сигариллы, одну из которых москвич ловко раскурил. Тимур смотрел на этого мужика и отчетливо понимал, на кого похож Марат. На этого вот…
– Я все знаю, – сказал он.
– Я тоже, – в свою очередь улыбнулся Прохоров и пригубил из бокала. – Вы подслушивали нас в больнице.
– Да, – не стал отрицать очевидное Тимур.
– Но вы ничего не сказали отцу.
– Пока не вижу смысла, – ответил Алаферов. – Раз вы все знаете, скажу следующее. Марат очень привязан к Руслану, он считает его своим отцом. Если все раскроется, это его погубит. Он в больнице, и последствия будут непредсказуемыми.
– Так-так… – забарабанил пальцами по полированному столу Прохоров. – Что ты предлагаешь?
– Ничего. Я не желаю родителям развода и неприятностей брату. Но если вы будете продолжать давление на мою компанию, я все расскажу Артуру Караганову. Он узнает, кто настоящий отец Марата. Вы же этого не хотите?