– Привет, – слабо улыбнулся он. – Прости.
– За что?
– Я знал и не сказал.
Маша фыркнула. Виновен в умолчании. Но не в том, что делал ей гадости и доставал несколько дней после приезда с турбазы. Л – логика.
– Дурак.
– Жируха.
– Как-как ты меня назвал? – возмущенно подскочила девушка.
– Бить больных запрещено, – нагло заявил лежащий мажор.
– Какой-то ты слишком шустрый для больного, – прищурилась она. – Ладно, дождусь, пока поправишься, – села она обратно, ненадолго отложив возмездие. – Марат, ты же не всерьез это сказал по телефону?
– Очень даже… всерьез…
Маша поняла, что он устал от разговора. Господи, какая же она дура! С него сейчас надо пылинки сдувать, а не волновать понапрасну. Какая мелочи. Ну, сын, не сын… Невелика разница. Она ни на что не претендует, пусть все отстанут от нее. А он…
– Что будешь делать? – спросила она.
– Не знаю, – посмотрел он ей в глаза. – Пока ничего. А ты?
– И я. Ничего.
– Спасибо.
Ну, точно блаженный. Проснулась совесть у него, что ли? Маша и верила, и не верила в то, что он сказал. Но если даже правда, парень ни в чем не виноват. Это его мать нагуляла.
– Точно дурак, – проворчала она и, увидев, как открывается дверь, добавила: – Мне пора.
Тимур дал понять, что время поджимает:
– Ну, скоро ты там?
– Давай-давай, – пробурчал Марат. – Вали.
– Сразу видно, братья, – сказала Маша. – Детский сад, штаны на лямках.
***
Вечером Маша, заварив чай и поглаживая кошку, пристроившуюся на коленях, размышляла, не позвонить ли Золотову. По идее женщина не должна звонить мужчине первой. Но правила созданы, чтобы их нарушать.
– Алло, – немного волнуясь, сказала она в трубку.
– Привет.
– Ты куда пропал?
– Работаю, – ответил «вражина». – Скучала?
– Ну…
Положено было ответить «нет», чтобы не показыватьсвой интерес, но Машка не выдержала и ответила:
– Да. Очень, – и тут же спросила: – А ты?
– Я работал.
Ну вот, никакой романтики. А ведь так хочется. Но Золотов, сразу видно, что циник. Ладно, проехали.
– Чем занимался?
– Делами.
– Секретничаешь, – поняла она. – Поняла. Коммерческая тайна.
– Типа того. Маш, я не один, – ответил он.
– Не один?!
Она пролила горячий чай и зашипела, смахивая с руки обжигающие капли. Кошка с возмущенным мявом пулей вылетела в гостиную. Господи, чем помазать-то? Ожог же будет. А кошка, кошка не обожглась?
Машка прижала плечом к уху телефон и помчалась к рукомойнику. Пустив холодную воду, она с наслаждением сунула туда обожженную руку.
– Маш, ты там?
– Ага. Извини, теперь у меня дела. Я занята.
– Ну, пока, – хмыкнул мужчина и отключился.
Вот же гад. Вражина и есть вражина. С ним никогда не будет так, как она себе нафантазировала. Весь сценарий насмарку.
Ладно, теперь выковыривать из-под дивана Шебу. Та возмущенно вылизывалась еще полчаса, хотя хозяйка всячески уговаривала выйти. Надо было рассмотреть.
***
Золотов заканчивал дела с «Меркатором». Все доверенности, копии документов и результаты предпродажной аудиторской проверки легли в легкий алюминиевый кейс с кодовым замком.
Тимур справится. Золотов тут подстрахует, наблюдая за Прохоровым. Все уже подготовлено.
Список заинтересованных в покупке лиц был небольшой – всего трое. Банк «Квадрига» (возможна дальнейшая перепродажа обратно клану Гордиенко, банкир невольно заинтересуется перспективой спекуляции). Напрямую Гордиенко (захочет приобрести обратно актив, от которого избавился бывший зять). Или тупо выставить на торги, чтобы разобрали мелкие игроки. Тогда Прохоров и его брокеры могут развлекаться несколько недель, скупая по частям в надежде заполучить контрольный пакет.
На каждого не наедешь.
Про Машу он вспомнил только когда она сама напомнила о себе.
***
Иван снова вспомнил вчерашнее. Отпустив юристов и буха, он задержался в кабинете и набрал номер Маши:
– Алло. Чем занимаешься?
– Задабриваю кошку.
– В смысле.
– Бубастис мой ругается, обрызгала горячим чаем.
– Я заеду? – спросил он, мысленно уже построив маршрут от работы к дежурной аптеке и дому девушки.
– Э… Ну… Лучше не надо.
– Обиделась, что ли?
– Нет, – как-то скованно ответила она. – Ничего личного. Не принимай на свой счет. Просто не могу.
Золотов ничего не понял, кроме того, что это обычные женские заморочки.
– Маш, – зашел он с другой стороны. – Ты пока не можешь ходить в свой спорткомплекс?
– Ну, да.
– Можем походить эту неделю в «Норд Джим» или «Икс Фит».
– Да, можно, – воспряла она духом, и даже по голосу это было понятно. – Ты во сколько завтра собираешься? Там есть гостевые посещения?
– Конечно. Как у всех. Я заеду за тобой в пять. Пока.
***
Машка смотрела на молчащую трубку. Ю-ху! Он снова сам ее пригласил.
А она не может: критические дни. Вчера он упустил свой шанс. Но в тренажерный зал она сходит с удовольствием. На фитнес остерегалась, а вот на эллипсе походить можно, если правильно выставить нагрузку.
– Вылезай! – снова наклонилась она к дивану, поднимая его на один щелчок. – Вылезай, кому сказала.
Кошка посмотрела на нее как на дуру и снова принялась умываться.
– Ладно, как хочешь. Мне больше достанется.
И она пошла есть НЗ в виде варено-мороженых креветок.
***
Дамир Караганов вспомнил про злополучную визитку, когда стал перебирать содержимое барсетки. Черт! Он же должен был передать ее Прохорову, как велел тот мужик. Но московский гость пока задержан на трое суток. Не арестован. Адвокат должен повлиять, чтобы сменили меру пресечения.
Караганов понимал, что Тимур и Золотов подставили их с Прохоровым, сработав как по нотам. Теперь он хотел узнать, кто такой мужчина с визиткой, который его освободил. Без сомнений, Камышина знакома с ним и девушкой из вольво, с которыми приехала в порт. Интересные у нее знакомства…
Днем Дамир навестил отца, узнав, когда его выписывают, и заверил, что все уладит.
– Было две статьи, уже не замять в прессе, – сказал он отцу. – Сейчас главное здоровье Марата. Прохорова скоро выпустят, я нанял самых лучших адвокатов.
– Ладно, действуй.
– Когда снимают холтер?
– Завтра.
Артур Караганов был довольно бодр для своего возраста. Даже слишком. Сын подумал, что зятю расстрел уже не светит, но отец наверняка задумал месть. Это факт. Его старик был злопамятным. Слишком уж задумчивым он выглядел.
В любом случае, Зарины это не коснется. Остальное неважно.
прим. - Тот самый Громов, чья дочь продинамила адвоката Макса Агейко. :-)
прим.2 - Серый - герой романа "Между четвертым и пятым". Киллер в отставке. Почти.
прим.3 - частный коммерческий банк "Квадрига" принадлежит Зимину из романа "ЗИМА[ЛЕТО]".
Глава 52
Артур размышлял, что для Руслана Алаферова самое дорогое.
Карьера? Так он завершит ее осенью, раз решился на публичное признание. (Все было наоборот, но старику даже в голову не могла прийти мысль, что зять решил рискнуть браком ради того, чтобы кто-то не разоблачил его в разгар предвыборной гонки.)
Что еще он ценил в этой жизни?
Сына? Тимура пока не станет трогать. Он бунтарь, давно съехал от родителей, в политику не пошел, в отношениях с отцом нелады.
Внебрачную дочь? Тоже вряд ли. Но Руслан не пожалел ее, дав интервью. Она просто разменная пешка в игре депутата. Только если девчонка сама полезет в пекло, пожелав денег, придется от нее избавиться.
Жену и младшего сына? Да. Деньги? А как же!
Караганов защитит Зарину от этого подлеца и будет настаивать на разводе с Алаферовым. Раньше бы не посмел, оглядываясь на людей. Нынче другие времена. Люди хоть и осудят, поймут его боль за дочь.
Руслан останется ни с чем, с чего и начал. Клан Карагановых отвернется от него. Тепленькое место в облдуме придется оставить. Артур позаботится, чтобы бывшего зятя перестали приглашать влиятельные друзья и знакомые. Для него закроются все двери, он станет изгоем.
Можно при разводе оставить зятя с голой жопой. С хорошими адвокатами не проблема.
Таков был план.
Только когда он увидит Руслана сломленным и умоляющим не губить его, когда тот будет на коленях просить прощения у жены – только тогда Артур Караганов почувствует удовлетворение.
– Зарина, это я. Приезжай, надо поговорить.
***
Зотова решилась поработать с депутатом. Самое время! Он уязвим после аварии младшего сына. Можно эмоционально пробить мужика, рассказав про нее и Тимура душещипательную историю.
Тут главное бить на жалость и разыгрывать наивность. Образ как обычно – ангельский лик, нежнейший незаметный макияж, светлые локоны, скромное светлое закрытое трикотажное платье ниже колен. Никаких лишних украшений. Только тонкая цепочка поверх платья. Такой и должна выглядеть, в ее понимании, девушка при первом визите к родителям своего парня.
На мансарде было адски холодно. Когда она снимала этот лофт, Зотова не подозревала, что здесь творится в лютые январские морозы. Пришлось накинуть шелковый палантин. Норковая шубка, сапожки-ботфорты, маленькая сумочка… Мятные пастилки и освежитель для рта, пудреница, помада...
– Черт, не успеваю!
Уже звонит такси, и она мчится вниз, сетуя на неработающий лифт. Теперь добраться до приемной депутата, куда она записалась по телефону. Помощник сказал, что Алаферов снова принимает граждан. Отлично. А то она звонила каждый день, желая пообщаться на нейтральной территории. Домой к нему она бы не рискнула сунуться.
Блондинка доехала до администрации, где в выделенном кабинете сегодня вел прием Алаферов. Сжав, будто от волнения, сумочку обеими руками, она выпрямилась и вошла внутрь.
– Руслан Фаритович? – окликнула она сидящего за столом депутата, который невольно встал при ее появлении. – Я Ирина Зотова, по записи.