Смех все же прорвался наружу. Громкий, раскатистый, он разносился эхом по коридору и заставлял даже застрявших в сети просветленных слегка морщиться в своем вечном сне.
Это был смех безумца.
…Гудвин плохо запомнил дорогу наверх. В его голове металась одна мысль: «Найти и убить!» И никаких сомнений.
Удивительно было, что смерть девушки подействовала на Гудвина гораздо серьезнее, чем собственные злоключения. За то, что произошло с ним, он собирался потребовать с РейНа ответа, поговорить, возможно припугнуть его, но за произошедшее с Крис можно было только убить.
И Гудвин намеревался это сделать, поднимаясь по пролетам лестницы, пробираясь по бесчисленным коридорам, ведомый инстинктом и ЭлБой. Отворив дверь в сводчатый зал с колоннами, за которыми на кресле примостился рыжеволосый тип, с интересом наблюдавший за появлением гостя, Гудвин хотел сразу броситься вперед, но заставил себя остановиться.
Если РейН так легко расправился с Крис, значит, с ним следует держаться осторожно.
— Ну же, смелей, Гудвин, — сказал рыжеволосый тем самым голосом, что доносился из отключенного коммуникатора когда-то давно, когда мир казался простым и понятным. — Не стесняйся.
5
— Добрый день, — пробормотал Гудвин как ни в чем не бывало, будто начиная очередной диалог в мессенджере.
— Разве? — РейН усмехнулся и чуть подался вперед, внимательно разглядывая собеседника.
— Все равно. Я пришел по делу по дороге из желтого кирпича.
— Великий и Ужасный внемлет тебе.
— По-моему, ты перепутал слова. Это моя реплика.
— Да неужто? — Рыжеволосый прижал ладонь к ближайшей колонне. Та в ответ загудела сильнее, чем остальные. — Склонен тебя разочаровать. Это раньше я давал тебе потешиться чужими фразами. Но сейчас это было бы слишком глупо, если учесть, что и ты, и я прекрасно понимаем, кто здесь главный.
— В том-то и дело, что я не понимаю. Давно мечтаю тебя спросить, с чего ты возомнил себя таким великим, способным распоряжаться судьбами других?
— О-хо-хо… — РейН потянулся в кресле, закинув руки за голову, и изобразил на лице вселенскую тоску. Очень достоверно изобразил. — Какие странные пошли пешки. Вместо того чтобы с порога выяснять секреты могущества, позволяющие стать ферзем, или просить себе каких-то благ, они интересуются моими мотивами. Неконструктивно.
— И все же.
— Гудвин, мы разговариваем меньше минуты, а ты меня уже успел утомить. Я не пойму, тебе подружка из Биоса давала мастер-класс «Как вывести РейНа из себя»?
От желания съездить по красной веснушчатой физиономии у Гейта даже заломило зубы. Логично было бы сорваться, начать кричать «Как ты мог ее убить?!» и тому подобное. Но если Гудвин поступит так, значит, первая же провокация РейНа оказалась удачной. Поэтому стоило держать себя в руках, не выдавать злость слишком явно и по возможности не говорить о Крис. «Сделай вид, что тебе на нее наплевать, — подумал Гудвин. — Потом у тебя будет время вспомнить вашу дружбу и все пережитое вместе. Тогда ты сможешь скрипеть зубами и даже плакать в свое удовольствие. Но сейчас придется сдержаться. Ты уже один раз избежал смерти благодаря философским разглагольствованиям. Повтори этот подвиг сегодня, и всё получится. Ну же, не молчи».
— Если и давала, я где-то его потерял, — пожал плечами Гудвин. Крис наверняка заметила бы, что плечи у него просто дрожат, но РейН принял этот жест на веру.
— Красиво сказано.
— Еще бы, у меня был прекрасный учитель — я оттачивал мастерство интеллектуальной беседы несколько месяцев. — Гудвин внимательно смотрел собеседнику в лицо. После этих слов на нем обнаружилась мимолетная самодовольная улыбка.
«Еще не один — ноль, но уже есть надежда на выигрыш, — подумал Гейт. — Он не железный, как можно было предполагать. Всего лишь чел, что бы там о себе ни возомнил».
— То есть ты прошел через все миры лишь для того, чтобы выразить мне свою признательность?
— Конечно. Только для этого. Я еще и умер специально — лишь с целью приблизить миг нашей беседы. — Гудвин вдруг почувствовал, что его несет, но не смог остановиться. В дело вступил «внутренний паяц», не отягощенный сожалениями, моральными понятиями и здоровой реакцией на происходящее. Гейт сделал шаг в сторону, прислонился к колонне и затрясся от смеха.
РейН удивленно поднял брови.
— Я умирал и убивал, бегал по тротуарам и по воздуху, удивлял и удивлялся, добрался до Края Мира и до центра Башни — и всё с одной целью. Приобщиться к вселенской мудрости РейНа лично.
— Приятно осознавать, что я не ошибся в тебе. — Рыжеволосый медленно потер ладони друг о друга. — В итоге ты все же оценил, какое благо я совершил в отношении тебя. Тем более что без моего подарка ты бы все равно не справился.
Ах да, ЭлБа. Гудвин прислушался к внутренним ощущениям. Было непривычно темно и пусто, программа не отзывалась на мысли о себе. Как будто спряталась перед лицом своего создателя или транслятора, скрылась в самых удаленных закутках сознания и не желала демонстрировать Гудвину командный интерфейс, да и вообще проявлять признаки жизни. За последнюю неделю он уже успел отвыкнуть от подобного состояния. «Плохо. — Он сжал зубы. — Вот так, один за другим, оказались несостоятельными твои козыри. Крис мертва, а волшебная программа не отзывается».
— По глазам вижу, о чем ты задумался. — РейН улыбнулся во весь рот. — Можешь даже не надеяться. Здесь она не сработает.
— Упиваешься своей властью?
— Упиваюсь, как же иначе.
— Чувствуешь себя богом?
— Ты задаешь слишком очевидные вопросы. Можно сказать, риторические.
— Вовсе нет. Просто у бога обычно в распоряжении целый мир. А у тебя, — Гудвин посмотрел в глаза РейНу и тоже растянул рот в улыбке, — у тебя ничего подобного нет. Можно ли быть богом радиопередатчика?
— Ха-ха, ты и это выяснил!
— Спасибо «подарочку». Он мне на многое открыл глаза. — Гейту даже не пришлось напрягать сознание, чтобы вспомнить явленную ЭлБой картину. Ему казалось, что теперь она будет стоять у него перед глазами вечно. Подобное не забывается. — Правда, узнавать телефоны и адреса челов было гораздо приятнее, чем получить знание о том, что твой мир, включая Ад и Рай, — всего лишь крошечная станция-передатчик, болтающаяся в пустоте среди звезд…
— И как тебе это знание? Неприятно, да? А я, представь, с ним живу. Утомился уже. Измучился от однообразия процессов. Богам тоже, знаешь ли, бывает скучно.
— Богам? Прости, но по-моему, масштаб не тот. Волшебник Изумрудного города тоже считался всемогущим, а на деле оказался обычным шарлатаном. Фокусником, насколько я помню. Достаточно ловким, чтобы обманывать легковерных жителей города. Но как только они сняли очки, драгоценные камни превратились в стекляшки. Кстати, ты для этого очки носишь? Чтобы себя же и обманывать?
Улыбка сползла с лица РейНа, щеки покрылись бледными пятнами. Когда через мгновение он заговорил, голос был ломким и более высоким, чем раньше:
— Фокусником? То есть ты считаешь, что фокуснику под силу оживлять мертвых?
— Понятия не имею. — Гудвин на всякий случай начал прикидывать пути к отступлению. Это его немного успокаивало, хотя бесполезность занятия была налицо. Уж хозяин дома в любом случае лучше здесь ориентируется, чем незваный гость. — Потому что оживил меня не ты, а Крис. Если уж кто и тянул здесь на бога, то именно она. Ты поэтому ее убил? Из зависти?
Вопреки самым дурным ожиданиям, собеседник не стал использовать силовое поле, ловушки в полу, падающие с потолка на голову тяжести или какой-нибудь маленький локальный апокалипсис. РейН просто вскочил с кресла, одним прыжком преодолел расстояние, разделявшее их, и схватил Гудвина за горло.
— Нет, — прошипел он, — девчонку я убил, потому что драться с кибером заведомо неинтересно, слишком уж у него большое преимущество. А вот с тобой я с огромным… нет, с величайшим удовольствием сейчас подерусь. Не потому, что ты равный мне. И не потому, что разозлил своими глупыми речами. А от скуки. Исключительно от скуки!
«Какие пафосные слова и как все прозаично может закончиться, — тоскливо подумал Гудвин, задыхаясь и чувствуя, как его поднимают все выше. — Как пьяная драка в Тупике. Ты, конечно, молодец, нашел больное место у противника и уколол его. А что будешь делать дальше? Особенно если учесть, что он выше тебя и, судя по хватке, сильнее?» Перед глазами заплясали белые сполохи вперемежку с чернильными пятнами, в ушах тоненько зазвенело, и тут его будто кто-то похлопал по плечу. Один раз, другой… Гудвин скосил глаза. За его спиной со скучающим видом переминался с ноги на ногу привратник в зеленом камзоле.
— Опасность для жизни, — проговорил он. — Включить режим аварийного действия?
— Да! — беззвучно заорал Гейт и рухнул на пол. Закашлялся, пополз на четвереньках вперед, стукнулся обо что-то лбом. Встал на колени и увидел РейНа в десятке шагов перед собой. Тот, застыв на месте, водил рукой по воздуху, не понимая, куда подевалась жертва, которая секунду назад хрипела и задыхалась перед ним.
ЭлБа перенесла Гудвина к рабочему столу противника. В любой другой момент он все отдал бы, лишь бы одним глазком взглянуть на софт и железо, управляющие жизнью огромной станции, транслирующие через сознания просвещенных информацию и отправляющие ее дальше, к далеким звездам. Но в этой решающей битве любопытство временно сдало свои позиции — Гудвин просто размахнулся и стукнул по клавиатуре кулаком. А когда компьютер истошно запищал в ответ на такое неподобающее обращение, нырнул под стол, чтобы выиграть хотя бы несколько секунд у приближающегося РейНа, и скомандовал ЭлБе:
— Ломай!
— Что нужно сло…
— Да хоть что-нибудь! Точнее, всё! Пусть он отвлечется от меня хотя бы на минуту!
— Минуты точно будет достаточно?
— Не точно! Лучше бы вообще навсе…
РейН застыл, не дойдя последнего шага до Гудвина. Воздух в зале наполнился звоном и гудением, как будто ветер из Биоса долетел сюда и пронесся между колоннами, вихрясь на поворотах. Постепенно Гудвин смог различить в этом звуке мантры просвещенных «Отпусти свое сознание, освободи дух от тела, отправь его в плавание к Абсолюту…» Шепот сотен и тысяч голосов. Он пробирал до костей, Гудвину показалось, что у него пытаются выскрести мозг десертной ложкой, по коже побежали мурашки, волосы на руках вспушились и встали дыбом. РейН взвизгнул и схватился за виски. Но было поздно. Поменявший направление информационный луч уже выдернул его сознание из оков материального, оторвал мысли от тела и швырнул их в непроглядную черноту космоса.