Наряду с общими рекомендациями принимались конкретные решения, адресованные советским, чекистским и партийным органам. Так, 12 августа 1921 г. замнарком внутренних дел Г.М. Леплевский направил всем губисполкомам «для сведения и точного исполнения выдержки их постановления СТО, подписанного В.И. Лениным: «Подтверждается чрезвычайное значение для данного момента и исключительное значение для дальнейшего развития хозяйственно-экономической жизни Республики спешного выполнения продорганами стоящей перед ними задачи по быстрому и полному сбору продналога… СТО постановляет:
1) Признать необходимым при первых же признаках противодействия сбору продналога или замедления в его взносе немедленно применять самые решительные меры принудительного характера, вводя в упорствующие волости и селения войсковые части, немедленно направлять туда выездные сессии ревтрибуналов, строжайше карая упорствующих.
2) При вводе войсковых частей в селения их продовольственное снабжение возлагается на сельские общества в полной мере боевого пайка, причем на нач. частей возлагается строгая ответственность за непревышение этих норм, а крестьянство предупреждается, что воинские части немедленно будут выводиться при выполнении установленного для данного срока доли налога и что от самих крестьян зависит срок стоянки воинских частей и их довольствие за счет населения…»[886].
26 августа 1921 г. В.А. Балицкий телеграфировал Ф.Э. Дзержинскому и И.С. Уншлихту: «В дополнение к войсковым сведениям от 24/8 об убийстве Махно, Маруси, Иванюка и Лося во время боев 20 и 22 августа в районе Софиевка (20 верст в Зап. и Буга), добытым от пленного бандита – пo линии ЧК из СО ХВО получены сведения, где указывается, что во время боя в вышеуказанном районе 38-м полком 7-й кавдивизии убиты Махно, Маруся, Иванюк и Лось. В результате боя банда потеряла все пулеметы, 100 лошадей и много убитыми, остатки банды до 40 человек рассеялись. Сведения, добытые по линии ЧК, подтверждаются показаниями пленных. Нами высланы сотрудники на место боя для детального расследования. Попутно отдано распоряжение ОО ХBО через Криворожскую уЧК, Николаевскую губЧК и Бобринецкое политбюро путем тщательного расследования, опросом местных жителей установить факт, сфотографировать все труппы и добыть голову Махно. Результаты ожидаются и будут сообщены дополнительно»[887]. Дзержинский согласился только на присылку фотографии с места боев.
Но пока днем и ночью непрерывно стучали десятки телеграфных аппаратов, уточняя, жив или убит «батька», тот медленно продвигался проселочными дорогами к Днестру к румынской границе.
10 ноября 1921 г. Президиум ВЧК счел необходимым указать особым отделам вести борьбу с бандитизмом в тесной связи с военным командованием и местными советами. Вместе с тем в приказе от 31 декабря 1921 г. подчеркивалось, что «отдел по борьбе с бандитизмом является единым руководящим органом, объединяющим борьбу на территории Республики».
С весны 1922 г. чекистам стало известно от агента Ластовкина, что Александр Антонов вместе со своим братом Дмитрием скрывается в Уваровской волости Борисоглебского уезда, в 110 верстах от Тамбова в лесной чаще на берегу р. Ворона и иногда приходит к сожительнице П. Касатоновой. У Ластовкина были свои счеты с Антоновым. Тот хотел привлечь очень авторитетного сельского учителя в свое движение. Ластовкин отказывался под различными предлогами. Тогда Антонов пошел на провокацию: под видом работника милиции подослал бандита, который ограбил дом и изнасиловал жену Ластовкина, и тот сам пришел в банду. Но вскоре узнал, как все было на самом деле, и сбежал, скрывшись в с. Курдюки. Придя домой, он направил жену к начальнику милиции Кирсановского уезда с предложением отравить Антонова. Но ее не допустили к начальнику милиции. Ластовкин скрылся в подполье. В банде его считали «без вести пропавшим». Через своих близких Ластовкин все же связался с ПП ВЧК в Тамбовской губернии, предложил свои услуги и был завербован под псевдонимом «Мертвый». С его помощью была возможность несколько раз взять Антонова, но просчеты чекистов не позволили сделать этого. Наконец, 14 июня 1922 г., после установления места нахождения Антонова, выработан план действий. Группу в составе шести человек возглавил начальник отделения ГО ГПУ М.П. Покалюхин. В нее вошли Е.Н. Ластовкин, Н.Н. Хвостов, Я.В. Сапфиров, А.И. Куренков и М.Ф. Ярцев.
В пятницу, как обычно, братья Антоновы пришли в Верхний Шибряй. На следующий день в село вошла группа чекистов под видом плотников и приблизилась к дому, где засели Антоновы. Сотрудники ГПУ окружили дом и вызвали хозяйку. На вопрос: кто у вас есть, она ответила, что пришли двое: Степан и Матвей. Но тут из-за двери прозвучал выстрел. Началась перестрелка, которая продолжалась несколько часов. Темнело, и чтобы не дать Антоновым уйти, чекисты подожгли избу. Антоновы, выскочив через окно, отстреливаясь, побежали к лесу, но были убиты меткими выстрелами Ефима Ярцева.
В последующем, 23 ноября 1922 г., в представлении ГПУ в Президиум ВЦИК о награждении Е. Ярцева орденом Красного Знамени, о нем было написано как о человеке, «проявившем особую храбрость, хладнокровие» и то, что, будучи на главном посту, он выдержал ряд атак Антоновых и меткой стрельбой из карабина убил обоих.
Любопытна судьба этого человека. Он – один из участников крестьянского восстания, захвачен в плен чекистами и согласился на сотрудничество с ними. В 1960-х гг. мне довелось служить в Высшем Алма-атинском командном пограничном военном училище с его сыном – Владимиром Ефимовичем. Он рассказывал, что именно его отец поставил последнюю точку в борьбе с антоновским движением на Тамбовщине. Но в это не очень-то верилось, потому что Владимир был не только отличным рассказчиком, но и большим выдумщиком. Лишь только через многие годы, знакомясь с документами ГА РФ, пришлось убедиться в правильности его слов.
Помимо Е. Ярцева орденами Красного Знамени награждены: начальник Тамбовского ГО ГПУ Мосолов «за руководство всей операцией и особую чекистскую бдительность», начальник секретного отделения Игнатов, разработавший план взятия Антонова и за ведение постоянного наблюдения за их связями, секретный сотрудник ГПУ «Приятель», «сдавший Антоновых (особым секретным постановлением признан кавалером ордена Красного Знамени, который мог быть ему вручен при переходе на легальную работу)».
26 июня 1922 г. начальник Тамбовского ГПУ Мосолов сообщил Самсонову: «В дополнение к нашему № 1848 от 30 мая сообщаем, что после установления связи с Антоновыми, его братом Дмитрием и детального освещения его деятельности через осведомителя «Виктора» 24 июня в 22 ч. 20 мин. вечера и после двух часов перестрелки наших сотрудников с Антоновым и его братом последние нашими убиты и трупы доставлены в Тамбов. 25/VI.22». На этом сообщении Дзержинский написал резолюцию: «Сфотографировать убитых»[888].
В 1922 г. сотрудник особого отдела Белугин Василий Георгиевич руководил ликвидацией банды в Тамбовском лесу и, войдя в доверие к бандитам, устроив засаду, выстрелом в упор застрелил командующего 2-й Антоновской армией Матюхина, а подоспевший полуэскадрон уничтожил остатки банды. За это В.Г. Белугин награжден орденом Красного Знамени. Роман Гуль не прав, утверждая, что Матюхин был «собственноручно застрелен Котовским».
На другом фронте борьбы с восстаниями – в Западной Сибири, задачу его ликвидации удалось решить в более короткий срок. Оно началось 4 февраля 1921 г. в Ишимском уезде и за три дня достигло Акмолинска, а в марте – апреле перебросилось далеко на Север, от Тюмени и Тобольска до берегов Карского моря, от Нарыма до Печоры, охватив некоторые районы Екатеринбургской, Челябинской, Пермской и даже Архангельской губерний, территорию около 1,5 млн кв. километров. Это было решительным протестом крестьянства против продовольственной диктатуры, повсеместной жестокости её проведения. Например, в Омской губернии по инициативе командиров продотрядов Володина и Волжского по отношению к неплательщикам применяли массовые аресты, конфискацию имущества без суда, изгнание крестьян с семьями из домов, раздевание догола, посадку в хлева, амбары и в воду, демонстрацию расстрелов, пиление шей тупым концом шашки и другое.
После обследования продналоговой кампании в Алтайской губернии член ВЦИК М.А. Чернов отметил, что приговоры судебных органов по отношению к неплательщикам колеблются от нескольких месяцев до 10 лет лагерей принудительных работ, местами арестов в большинстве случаев являются холодные амбары, иногда горячие бани, при этом в амбары сажают крестьян раздетыми, а в горячие бани в меховых тулупах, избиение наблюдалось во всех уездах; в Рубцовском и в двух волостях Бийского уезда они носили сплошной характер и сопровождались издевательствами и пытками по нескольку часов[889].
Оправдывая жестокость мер, применявшихся при подавлении восстания не только к повстанцам, но и к лицам, проявлявшим колебания, Дзержинский писал 8 февраля 1921 г. Л.П. Серебрякову: «Красная армия, видящая, как сажают раздетых в подвал и в снег, как выгоняют из домов, как забирают всё, разложилась. Необходимо прислать сюда товарищей, бывших в голодных местах, чтобы они рассказали красноармейцам ужасы голода, чтобы в их душе померкли ужасы продналога в Сибири и поняли, что так надо было поступать (выделено нами – Авт.), иначе – ведь армия наша крестьянская не вылечится от виденных ею образов»[890].
Большинство восставших крестьян решило бороться с надоевшим режимом. Крестьяне Ишимского и Тюкалинского районов Западной Сибири 20 февраля 1921 г. созвали в Ишиме беспартийную конференцию. На ней присутствовали делегаты от 9 волостей и 116 сел. Выступая перед ними, делегат Падышев выразил мнение большинства: «Встречали советскую власть с радостью, но приходится плакать. Крестьянина замучили разверстками и повинностями. Он хочет покоя и говорит: для меня безразлично, кто будет у власти, хоть царь, хоть палка, лишь бы оставили меня в покое»