.
Офицеры и военные чиновники, в отношении которых следствие установило их незначительную роль в белых армиях, как не принимавшие активного участия в борьбе с советской властью и насильно мобилизованные, не занимавшие ответственных должностей, не являвшиеся руководителями отдельных частей и отрядов, «пребывание коих на свободе не может принести вреда и ущерба Рабоче-крестьянскому правительству, подлежат освобождению», но не снимаются с оперативного учета, а «явно себя скомпрометировавшие перед Советской властью подлежат заключению сроком не свыше двух лет»[697].
Еще 26 апреля 1918 г. Коллегия ВЧК под председательством Дзержинского рассмотрела вопрос «О порядке наблюдения за генералитетом во вновь формируемой Советской армии и координации в этом отношении мероприятий ВЧК с политическими комиссарами частей». В дальнейшем, в октябре 1920 г., в составе Особого отдела ВЧК было создано специальное отделение «для регулирования вопроса о белом офицерстве»[698].
С 24 по 31 мая 1919 г. Особый отдел провел переосвидетельствование медицинских работников, состоявших на службе в учреждениях и лечебных заведениях Красного Креста, Центропленбежа, железных дорог и др.
8 ноября 1920 г. Дзержинский направил телеграмму в Нижний Новгород В.И. Пляту, приказав ему «аресты, как комиссаров, так и военспецов по делу разложения гарнизона производить согласия утвержденной ЦК РКП тройки составе товарищей Катаняна, Данишевского и Плятта, последнему предоставляется производить аресты по своему усмотрению, но [с] ведома двух других. Необходимо гласным судом показать всех виновников, независимо от занимаемых ими должностей, как не проявивших никакого внимания красноармейским нуждам»[699].
24 января 1920 г. за проявленные «крупные организаторские способности, неутомимую энергию, хладнокровие и выдержку» в борьбе с контрреволюцией, обеспечение спокойного тыла, что дало «возможность Красной армии уверенно делать свое боевое дело», ВЦИК наградил Ф.Э. Дзержинского орденом Красного Знамени[700].
В феврале – марте 1920 г. чекисты продолжали заниматься разгромом контрреволюционных организаций и шпионских групп в тылу Красной армии. 25 февраля Дзержинский предложил Калужской губЧК «ликвидировать организацию военного заговора целиком, не оставляя на свободе даже рядовых работников подпольной организации»[701].
А в середине марта 1920 г. поручил Артузову вместе с Самсоновым и другими сотрудниками подготовить «материал о гуляющих на свободе кадетах, связанных с Национальным и Тактическим центрами, бывших помещиках, черносотенцах и другой дряни для ликвидации. Прошу запрашивать его, когда материалы будут подготовлены для доклада мне»[702].
13 марта 1920 г. Дзержинский поручил органам ВЧК Орши, Смоленска и Особому отделу Западного фронта при разработке дела польских легионеров выяснить связь с Варшавой: ее характер, организация и работа, объединение польских контрреволюционных элементов в военных и гражданских учреждениях, работу среди поляков-красноармейцев и все полученные данные сообщать Особому отделу ВЧК. В телеграмме от 25 марта 1920 г. на имя начальника Особого отдела 12-й армии выразил озабоченность тем, что варшавская политическая полиция имеет точные сведения обо всем, что делается в Польской военной секции 12-й армии, и приказал принять «экстренные меры»[703].
5 апреля 1920 г. ЦК РКП(б) решил командировать Дзержинского на Украину для организации работы по проведению всеобщей трудовой повинности. Но вскоре стало ясно, что этим командировка не ограничится.
Опасность новой интервенции нависла над Советской Республикой. Еще в докладе о работе ВЦИК и СНК на первой сессии ВЦИК 7-го созыва 2 февраля 1919 г. Ленин говорил: «…Мы должны быть бдительны ввиду того, что война с Польшей возможна… потому что с Польшей вопрос стоит очень остро. Мы имеем целый ряд сообщений, что помимо буржуазной, консервативной, помещичьей Польши, помимо воздействия всех польских капиталистических партий все государства Антанты из кожи лезут, чтобы втравить Польшу в войну с нами»[704]. Большевики были против войны. С середины 1919 г. они предприняли серию попыток решить спорные вопросы мирным путем. В конце января 1920 г. ВЦИК и СНК РСФСР обратились к польскому правительству с конкретными предложениями, в том числе соглашаясь на границу по линии разграничения войск по рекам Березина, Припять и Горынь. Эта «линия Ленина» с лихвой удовлетворяла территориальные аппетиты Польши, ибо проходила восточнее границы, установленной Рижским мирным договором от 18 марта 1921 г. Но даже она оказалась неприемлемой для Пилсудского, так как не оставляла места для столь желанных ему буферных государств.
Весной 1920 г. Франция передала Польше 1494 орудия, 2800 пулеметов, 327,5 тыс. винтовок, 42 тыс. револьверов, 350 самолетов, 800 грузовых автомобилей. США выделили в первой половине 1920 г. более 200 бронемашин, более 300 самолетов, 3 млн комплектов обмундирования, средства связи и медикаменты. В Польшу еще в середине 1919 г. была переброшена сформированная в 1917—1918 гг. во Франции из поляков 70 тыс. армия генерала Ю. Галлера. Помощь Антанты позволила Польше создать к весне 1920 г. армию численностью 738 тыс. человек[705].
План поляков сводился к тому, чтобы окружить и разгромить 12-ю армию и овладеть Киевом, затем разгромить 14-ю армии и занять Одессу. После выхода на рубеж Днепр перегруппировать силы и занять Белоруссию. На помощь полякам наносила удар из Крыма армия П.Н. Врангеля. Украина, лишь недавно освобожденная от деникинцев и петлюровцев, кишела крупными и мелкими бандами. Махно и «атаманы» нападали на железнодорожные станции и поезда, громили советские учреждения, склады срывали продразверстку.
Поляки долго готовили свое наступление. В кульминационные моменты Гражданской войны Ю. Пилсудский, ненавидевший и красных, и белых, активности не проявлял. Но когда стали побеждать красные, ситуация изменилась. 17 апреля 1920 г. лидер Польши издал приказ о наступлении на южном участке польско-советского фронта для захвата Киева. Направление удара выбрали неслучайно. Если в Белоруссии силы оказались примерно равными, то на Украине поляки обладали почти трехкратным численным превосходством.
26 апреля 1920 г. Политбюро ЦК РКП(б) снова решило направить на Украину Дзержинского. Он приехал в Харьков 5 мая, вместе с ним прибыл целый эшелон – 1400 человек: московские чекисты, командиры и бойцы войск внутренней охраны. В последующем от каждого сектора ВОХР направлено в Харьков по 200 кавалеристов. В его непосредственное распоряжение поступили также авиационное звено, бронепоезда и необходимое количество вооружения и боеприпасов[706].
Через несколько дней после приезда в Харьков, утром, когда он вышел из машины у подъезда ЧК, к нему подскочила молодая женщина. Он ожидал услышать какую-либо просьбу, но, увидев озлобленное лицо, понял, в чем дело. А она уже целилась в упор из револьвера. Не спуская с неё взгляда, он мгновенно отвел голову в сторону. Это его и спасло.
Находясь на Украине, наряду с выполнением задания ЦК от 5 апреля 1920 г. по организации всеобщей трудовой повинности, он многое сделал в налаживании работы чекистских органов Украины, повышении их боевой готовности, расширении и укреплении связи с ВЧК. Были сорваны планы интервентов, рассчитывавших на парализацию тыла фронта. Он внес большой вклад в дело охраны тыла Юго-Западного фронта, совершенствование структуры, улучшение системы управления внутренними войсками, непосредственное руководство боевыми операциями против Махно и других крупных банд.
В начавшемся наступлении поляков 25 апреля 1920 г. участвовали и петлюровцы. 29 апреля председатель ВЦИК М.И. Калинин, председатель СНК В.И. Ленин, нарком иностранных дел Г. Чичерин, нарком по военным и морским делам Л.Д. Троцкий и нарком юстиции Д. Курский подписали обращение «Ко всем рабочим, крестьянам и честным гражданам России». В нем было подчеркнули, что Советская Россия ведет революционную самооборону, и провозгласили лозунг: «Да здравствует независимая рабоче-крестьянская Польша!»
8 мая поляки захватили оставленный красными «матерь русских городов» Киев. Это вызвало негодование и в среде противников большевиков бывших царских офицеров и генералов. И генерал А.А. Брусилов обратился во Всероссийский главный штаб с предложением организовать совещание «из людей боевого и жизненного опыта для подробного обсуждения настоящего положения России и наиболее целесообразных мер для избавления от иностранного нашествия». В ответ РВС Республики создал Особое совещание при главнокомандующем вооруженными силами, которое 7 мая опубликовало «Воззвание ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились». В нем содержался призыв «забыть все обиды, кто бы и где бы их вам ни нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную армию», чтобы «отстоять во что бы то ни стало дорогую вам Россию». На призыв Брусилова откликнулись тысячи офицеров.
Советское командование в срочном порядке перебросило на Западный фронт войска с Урала, Кавказа, из Сибири. До июня 1920 г. сюда прибыло пополнение из 40 тыс. человек. За 28 дней Первая Конная армия преодолела расстояние 700 километров, переправилась через Днепр у Берислава и Каховки и перешла в наступление.
9 мая 1920 г. Дзержинский дал интервью сотрудникам «Укрроста», объяснив свой приезд на Украину насущной необходимостью ознакомления с условиями работы и обстановкой непосредственно на самой Украине. Приезд был ускорен и событиями на Западном фронте, подпольной деятельностью антисоветских организаций, анархо-бандитских шаек, ставшей более активной в связи с наступлением на Польском фронте, вся Украина «превратилась в кипящий котел. Вспышки восстаний повсеместны. Украина не очищена от петлюровщины, и мужик украинский смотрит на город как на пиявку на его шее и всегда готов пограбить города»