Какое-то время сошедшиеся просто стояли, молча взирая на Бейна. В ответ он взглянул в лицо каждого и заговорил.
– Измены Орде никто здесь не замышляет, – глубоким, рокочущим голосом сказал он. – Хранить верность, но при том сомневаться в разумности некоторых поступков – дело вполне обычное. Однако все мы, собравшиеся здесь, прекрасно знаем: кто ищет измены, увидит ее в чем угодно, а уж этот Малкорок только и ждет, к чему бы придраться.
Общее молчание нарушил лишь тихий шорох: кто-то переступил с ноги на ногу.
– Я пригласил вас сюда из одной только любви к Орде, – продолжал Бейн. – И теперь, прежде чем кого-либо из нас смогут обвинить в предательстве, предлагаю тем, кто не хочет здесь оставаться, уйти. За это вас никто не попрекнет ни словом. Но если вы уйдете, прошу забыть о нашем участии в разговоре, как и мы забудем о вашем, будучи схвачены и допрошены. Не стесняйтесь, ступайте с миром.
Стоявший вдали от костерка таурен – не более чем смутный силуэт впотьмах – развернулся и двинулся прочь. Один-два неупокоенных последовали за ним. Прочие остались.
– Вы мужественны, – сказал им Бейн, знаком приглашая всех сесть.
– Не мужественны, а перепуганы до потери соображения, вот оно как, – буркнул старший помощник Зикса. – Хлебнуть ни у кого не найдется?
Один из троллей молча подал ему бурдюк с вином, и гоблин надолго присосался к горлышку.
– Блар прав, хоть и выразился грубовато, – сказала Келантир. – Мы слышали, что происходит с теми, кто порицает Гарроша вслух. Тралл бы, по крайней мере, выслушал! И ни за что не повел бы нас этим путем. Теперь Альянс…
Бейн поднял ладонь:
– Спокойствие, друзья. Да, ты во всем права, Тралл нам больше не вождь. Вождь Орды – Гаррош Адский Крик. А собрались мы не затем, чтобы поднять мятеж, но чтобы обсудить все, сделанное им до сих пор, и оценить разумность – или же неразумность – его решений.
С этими словами Бейн кивнул Хамуулу, и тот подал ему ветку, украшенную перьями, нитями бус и кусочками кости. Показав ее всем, Бейн продолжал:
– Это – жезл говорящего. Говорить позволено только тому, кто его держит. Кто хочет сказать слово первым?
– Позволь сказать мне, верховный вождь Кровавое Копыто.
Это был Франдис Фарли. Бейн склонил голову и передал жезл командиру Отрекшихся армии Гарроша.
– Вот я служу Орде, – начал неупокоенный. – Но, похоже, Орда не служит ни мне, ни моей госпоже. Когда-то мы были людьми; я лично жил в самом Штормграде и не сомневаюсь: Штормград в любую минуту может двинуть на нас войска. Альянсу наверняка уже известно, что здесь произошло, а леди Джайна слишком мудра, чтобы не понимать: следом за Северной Стражей падет Терамор.
Знал бы неупокоенный, насколько он прав… Но Бейн даже не изменился в лице – он терпеливо слушал.
– Однако ж, сознавая все это, леди Сильвана согласилась помочь Орде в сем предприятии. И что же? Вот мы собрались! У Орды есть и провизия, и снаряжение, а у тех, в чьих жилах еще течет кровь, помянутая кровь так и кипит в предвкушении битвы, я знаю! А если так, чего же мы ждем? В наших рядах день ото дня растет неуверенность. Это просто неразумно. Это просто… – Фарли запнулся, подыскивая подходящее слово. – Просто безответственно.
Бейн потянулся к жезлу.
– Я согласен с капитаном Фарли. Если люди решат не посылать корабли в Терамор, а поквитаться с Ордой на месте, опасность в первую очередь грозит землям Отрекшихся и нам. Чем скорее мы нанесем удар, тем скорее последует награда. Я не могу понять, отчего Гаррош медлит. Промедление работает на пользу врагу и во вред нам.
– А я вообще не знаю, с чего он… – заговорил старший помощник Вжикнаждака.
– Подожди, друг. Вначале возьми жезл, – пророкотал Бейн.
Слегка смущенный, Блар откашлялся, обеими руками ухватил жезл и начал сначала:
– Так вот, я что хочу сказать: я вообще понять не могу, ради чего все это затеяно. Может, торговый принц Галливикс и видит, как в его карманы рекой течет золото, а я вижу одно: нас, гоблинов, гонят на убой, будто пушечное мясо, а выгоды – никакой!
Тут руку, прося передать жезл ему, поднял Вол’джин.
– Спасибо тебе, мой маленький зеленый друг, – сказал он. – Всем вам известно: мы, тролли – гордый народ, древний. Мы примкнули к Орде, потому что Сен’джину было видение: Тралл нам поможет, Тралл нас спасет. И он нас спас. Он был правитель хороший. Теперь Тралла нет. Вместо него – Гаррош. Тралл – он стихии и духов понимал, крепко понимал. Первый новый шаман своего народа был, вот как. Мы, тролли, тоже понимаем и стихии, и духов, и я вам точно скажу: на то, что творит Гаррош со своими темными шаманами, духи гневаются. Не знаю, долго ли он сможет удерживать в своей власти этих огненных великанов, нет ли, но если нет… – Вол’джин закашлялся. – Чего там, Катаклизм мы с вами видели. Смертокрыл причинил миру боль, и вот чем это кончилось. Насколько все будет хуже, если Орда причинит боль стихиям? И на кого они, по-вашему, ополчатся? Кому тогда ждать беды? Нам, братья, нам.
– Верно, хм… брат, это тебе ждать беды, да только не от стихий!
Откуда он взялся, этот звучный, грубый голос? Бейн разом вскочил на ноги. Прочие сделали то же, кое-кто выхватил оружие, но Бейн узнал этот голос и закричал:
– Убрать оружие! Убрать немедля!
– Бык говорит умно, – сказал Малкорок, выступив в круг, освещенный костром. – Считаю до трех. Кто не спрячет оружия, будет убит.
Угроза прозвучала негромко, но чтобы в жилах всякого, кто ее слышал, застыла кровь, кричать Малкороку вовсе не требовалось. Те, кто успел обнажить мечи и кинжалы либо натянуть луки, покорно, медленно убрали орудия смерти.
– Глазам своим не верю, – зазвучал в темноте другой голос.
В этом голосе слышался гнев. Гнев и… обида?
Подойдя к костру, Гаррош Адский Крик с отвращением оглядел собравшихся. Тут Бейн заметил: нет, эти двое пришли не одни. В сумерках за их спинами маячили темные силуэты. Кор’кронская стража…
– До меня дошел слух о вашем собраньице, – продолжал Гаррош, бросив взгляд на капитана Зикса и поманив его пальцем. Изо всех сил стараясь сохранять видимое спокойствие, гоблин немедля засеменил к Гаррошу и, словно бы невзначай, спрятался за его широкой спиной. – Вот я и пришел лично послушать да поглядеть, правду ли говорит Малкорок.
Бейн повернулся к вождю.
– Если ты сам видел и слышал все, то знаешь: это не измена. Никто здесь не собирался свергать тебя. «Смерть Гаррошу!» никто не кричал. Все, что было сказано, говорилось только из-за тревоги об общей судьбе. О судьбе Орды, которой все мы верны.
– Сомневаться в решениях вождя Орды – значит, сомневаться в самой Орде, – прорычал Малкорок.
– Два да два равняется пяти разве что в твоей голове, – парировал Бейн. – Наши тревоги справедливы, вождь. Многие из нас просили тебя об аудиенции, чтоб высказать их напрямик, чтоб получить ответы и объяснения. Сегодня мы собрались здесь только потому, что ты не желал нас видеть!
– Я не обязан давать отчета ни тебе, таурен, ни тебе, тролль, – процедил Гаррош. – Вы мне не няньки и не кукловоды, чтоб я послушно плясал под вашу дудку. Вы – лишь клинок Орды, клинок в моих руках. Я знаю то, что неизвестно вам, и говорю: вы будете ждать. Ждать, пока я не сочту, что час настал.
– Тралл бы не отказал нам во встрече, – гневно сказал Хамуул. – Тралл к дельным советам прислушивался. И не держал своих замыслов втайне от всех. Он знал: пусть вождь и он, но важнее всего – Орда.
Шагнув к старому таурену, Гаррош поднял руку и указал пальцем на свое смугло-коричневое татуированное лицо.
– Похоже ли это на зеленую кожу Тралла?
– Нет, вождь, – отвечал Хамуул, – с Траллом тебя не перепутает никто и никогда.
Голос Хамуула звучал вполне уважительно, но Бейн отметил, что Малкорок, слыша это, злобно сощурил глаза. Однако Гаррош, похоже, остался доволен.
– Ума не приложу: откуда у некоторых из вас эта необъяснимая любовь к шаману, алчущему мира любой ценой? – сказал он, обводя лица собравшихся пристальным взглядом. – Для начала не помешало бы вспомнить: ведь это из-за него, из-за Тралла мы оказались в таком положении! Это не Гаррош, а Тралл допустил вторжение Альянса в наши земли! Это не Гаррош, а Тралл втайне встречался с человеческим магом Джайной Праудмур и едва не сидел у ее ног, будто пес! Тот самый Тралл, а ошибки его выпало исправлять мне!
– Но, вождь… – начала было Кровавый Клинок.
Гаррош резко развернулся к эльфийке и хлестнул ее по щеке. Собравшиеся гневно зароптали, зашевелились, и, видя это, Гаррош немедля выхватил Кровавый Вой. Кор’кронская стража тоже обнажила мечи и подняла палицы.
– Твой вождь милосерден, – прорычал Гаррош. – Живи, син’дорай. Живи и повинуйся мне!
Кровавый Клинок медленно кивнула. Жест этот явно дался ей с великим трудом.
– Да, – продолжал Гаррош, устремив взгляд на Бейна с Вол’джином, – ваш вождь в самом деле милосерден. По-своему, по-тауренски, ты, Бейн, прав. Тебя тревожит судьба Орды. И я, твой правитель, не могу не оценить этого по достоинству, пусть даже тревоги твои могут показаться кое-кому рангом пониже изменой. Мне необходимы вы все. Вместе, плечом к плечу, мы добудем Орде небывалую славу. Поверь: когда придет пора, твое оружие вдоволь напьется подлой крови Альянса. А сейчас пора расходиться по местам… и ждать приказов вождя.
С этим Гаррош развернулся и направился прочь. Бейн, Вол’джин и остальные поклонились ему вслед. Кор’кронцы, словно тени, двинулись за вождем.
Бейн облегченно вздохнул. Должно быть, весть о задании Перита Штормовое Копыто ушей Гарроша – а, главное, ушей Малкорока – не достигла, иначе не бывать бы ему, Бейну, в живых. Впрочем, добрая воля Бейна была нужна Гаррошу не меньше, чем Бейну – добрая воля вождя. Не может же Гаррош не знать, что многие повинуются вождю из-под палки, а Бейн известен умеренностью взглядов. Его настроения разделяет подавляющее большинство Орды. Какое-то время Бейн постоял, помолчал, размышляя над этим откровением, и не спеша двинулся к своему шатру. После всего, что случилось сегодня, ему отчаянно хотелось очиститься свежим ароматом дыма тлеющего шалфея. Уступая требованиям Г