– Дренейские шаманы уверяют, что при содействии водяных и воздушных элементалей плавание пройдет много быстрее обычного, – ответила Джайна.
– Может, оно и так, – вмешался Тяжкобой, – но корабль покинул порт каких-то пару часов назад. Раньше, чем завтра, увидеть его и не надейтесь.
– Детям не место в сражениях, – негромко сказал Тирис’алан. – Решение вывезти их в безопасное место было абсолютно верным, пусть даже у нас стало одним линкором меньше.
– Да, дети – самое ценное, что у нас есть, и рисковать ими недопустимо, – согласилась Шандриса. – К тому же… штатские только зря путаются под ногами.
Жестокое суждение, однако и Джайна, и остальные понимали: это так. Сражение требует от бойцов полной отдачи. Тревоги о судьбах детей здесь совсем ни к чему. Исключить их из уравнения – не просто этически верный выбор: это вполне рациональная, разумная необходимость.
– Северная дорога тревожит меня сильнее западной, – сказал Джонатан, возвращая всех к теме разговора. – В деревне Гиблотопь подготовки к войне не наблюдается.
– Пока… – проворчал Ронин.
– Да, пока не наблюдается, – согласился Джонатан. – Однако войско Гарроша, вполне вероятно, пройдет через нее и либо пополнит свои ряды, либо оставит там часть воинов, чтобы ввести их в бой позже, если возникнет надобность. К тому же, это – надежное место, куда можно отступить для перегруппировки. Мы такой роскоши лишены.
– А что с осадными орудиями, установленными вдоль западной дороги? – заговорила Страдалица. – Их можно подтянуть ближе к городу и расположить у обоих ворот.
– Но как же Зловещие Тотемы? – напомнила Киннди.
– Думаю, о последних можно не беспокоиться, – ответила Джайна. – Сейчас нам предстоит битва с Ордой, и, даже если они предложат Гаррошу свои услуги, думаю, Бейн будет против. А может, и сам Гаррош тоже – после того, как Магата поступила с Кэрном.
– Они могут воспользоваться суматохой битвы к собственной выгоде, – заметила Вериса. – Например, попытаются проникнуть в город. Просто затем, чтоб пограбить или хоть учинить резню.
– Только в случае нашего поражения, – без обиняков сказала Страдалица. – Иначе – не посмеют.
– Значит, решено, – подытожил Джонатан. – Отводим осадные орудия к городу и…
Двери в зал с грохотом распахнулись, и на пороге появился Калесгос. Шел он, слегка пошатываясь и прижимая ладонь к боку. За ним виднелись двое стражников, явно встревоженные состоянием синего дракона куда сильнее, чем тем, что он врывается в зал совещаний непрошенным.
Увидев кровь, сочащуюся из-под пальцев Кейлека, Джайна вскочила из-за стола и поспешила к нему, а он, не дожидаясь ее приближения, поспешно заговорил.
– Орда выступила в поход, – объявил он. – Следуют на юг и будут здесь через два-три часа.
Придерживая Кейлека за талию, Джайна встревоженно взглянула в его глаза.
– Нет, рана пустяковая, – добавил он, скорее, для нее одной, чем для всех остальных. – Я вернулся предупредить. И помочь тебе.
– Я и не думал, что все это как-то касается стаи синих драконов, – сказал Ронин.
Остальные, не узнавшие Калесгоса с первого взгляда, слегка нахмурили брови, сообразив, кто таков этот нежданный гость.
Прежде, чем возвращаться к делам, следовало позаботиться о раненом.
– Кейлек, – заговорила Джайна, – прежде всего, пусть стражники отведут тебя к нашему доктору и целителям. Обо всем, что видел, расскажешь по возвращении. Ну, а вам, собравшимся в этом зале, скажу вот что. Возможно, недавно мы воевали со стаей синих драконов, однако все находящиеся здесь, включая магов Кирин-Тора, должны знать, что Калесгос никогда не искал ссор с юными расами. Он стал ключом к победе над Смертокрылом. Его желание помочь обороне Терамора для нас – немалая честь и, буду откровенна, удача.
Ронин перевел взгляд с Кейлека на Джайну и решительно кивнул.
– Да, это может пригодиться, – только и сказал он, однако этого было довольно. Ропот членов Кирин-Тора разом стих, и даже кое-кто из генералов согласно закивал.
– И верно, – хмыкнул Рыжебрад, – сказать по чести, все мы, да еще огромная синяя зверюга в небе… это с Гарроша храбрость-то собьет!
Итак, с этим тоже решено. Джайна вновь повернулась к Кейлеку. Очевидно, ранен он был серьезнее, чем утверждал – просто не хотел ее волновать, однако в преддверии битвы в городе собралось немало одаренных целителей, а значит, все будет хорошо. Вскоре он сможет вступить в бой.
– Все будет в порядке, Джайна, – негромко, с улыбкой, заверил он. – Не беспокойся.
Джайна улыбнулась ему в ответ.
– Не беспокоиться… пожалуй, это было бы глупостью, Кейлек, – так же негромко ответила она. – Но мне уже доводилось бывать в сражениях. В сражениях, что… что лично мне дались куда труднее сегодняшнего. Не тревожься. Я буду защищать Терамор, не пугаясь того, что должно быть сделано.
Синие глаза Кейлека вспыхнули восхищением.
– Прости меня, – сказал он. – Должно быть, ты, леди Джайна, закалена в сражениях так, что мне и не снилось.
Улыбка Джайны слегка поблекла.
– Свет свидетель, я всей душой хотела бы не знать такой закалки никогда, – призналась она, – однако опыт у меня есть. Ну, а теперь ступай. Обменяемся новостями, когда вернешься.
Один из стражников повел Калесгоса к жрецам, а Джайна обратилась к остальным.
– Немедля пошлите весть в Штормград, – сказала она. – Вариан должен знать: атака вот-вот начнется.
Лихорадочная деятельность, охватившая город с прибытием генералов и флота, закипела сильнее прежнего. Как и предсказывала Джайна, Калесгос, пусть даже утомленный бесплодной погоней, быстро оправился от раны и рассказал всем, что видел. Благодаря ему защитникам города стало известно, откуда подходит Орда. Форт Триумфа, расположенный к северо-западу от Терамора, был извещен обо всем, как только в городе стало известно о замышляемом нападении. Там Орде предстоит нелегкий бой, и, скорее всего, Гаррош не захочет тратить ресурсы, воинов и силы, атакуя второстепенную цель. Оставалось надеяться, что мужественные воины форта Триумфа, сумев нанести Орде хоть какой-то урон и замедлить ее продвижение, не погибнут все до единого… но риска, к сожалению, было не избежать.
Планы без промедлений превращались в приказы. Баллисты и прочие осадные орудия отвели на восток, к тераморским воротам. На Сторожевой пост, располагавшийся чуть к северу, послали верховых с указаниями, едва заметив приближение Орды, немедля известить об этом город. Капитан Ваймор со своими солдатами получили приказ по возможности задержать противника, а если это окажется невозможно, отступать под стены Терамора, где к ним присоединятся другие.
Под стены. Капитан Ваймор понимал: ворота останутся запертыми – разве только Орда их вышибет…
Шестнадцать линкоров снялись с якоря, развернулись и вышли из гавани. Похоже, «Звездный клинок» завершит миссию милосердия слишком поздно, и на него рассчитывать не стоит. Подобно флоту Орды, линкоры Альянса держались у самой границы собственных вод, лежали в дрейфе, ждали: согласно планам, им предстояло уничтожить вражеский флот, как только начнется сражение, и тем самым устранить угрозу для города с моря. Три корабля остались в гавани, сформировав последнюю линию обороны против любых попыток прорваться в бухту. Впрочем, все надеялись, что этого не понадобится.
В полдень к воротам прибыл первый гонец.
Верхом, без доспехов, в одной лишь простой, заляпанной кровью и грязью одежде – несомненно, ради того, чтоб поберечь коня, которого он гнал галопом. Несмотря на это, его скакун остановился у ворот весь в пене и мыле, бока коня тяжело вздымались и опадали. Караульные со всей возможной осторожностью подхватили дрожащего от напряжения гонца, едва не рухнувшего наземь со спины загнанного животного, подобно седоку, с трудом державшегося на ногах. При этом плащ гонца, темноволосого бородатого человека, распахнулся, и стражники увидели, что вся кровь на одежде вытекла из его собственных ран.
– Ф… форт Триумфа… п-пал, – с великим трудом проговорил гонец. Больше он не вымолвил ни слова.
Вот так все и началось.
Теперь арсенал Орды пополнился клинкометами, баллистами и катапультами в виде могучих деревянных орлов. Орудиями Альянса, что в скором времени будут обращены против бывших хозяев. Многие из победителей также прихватили с собой на память о битве куда более зловещие трофеи. В частности, тролли просто обожали украшать себя гирляндами из пальцев и ушей.
Несомненно, защитники столь неудачно названного форта думали, что их сопротивление поколеблет, приостановит волну Орды, катящуюся на юг, к Терамору. И глубоко ошиблись, переоценив свои силы и недооценив силы врага.
Над строем гремели боевые песни, барабаны отбивали дробь, а скрип колес боевых машин – одни построены Ордой, другие Альянсом – отдавался в ушах, точно еще одна особая, неповторимая музыка.
Орда застала крепость Северной Стражи врасплох и благодаря этому одержала победу. Теперь она двигалась к новой цели, шла маршем к югу и, гордая своей численностью и мощью, разве что не кричала о своих намерениях на весь свет. На подготовку к нападению у тераморцев имелся не один день, а по ночам жители города, скорее всего, не могли спокойно уснуть, терзаемые кошмарными снами о вливающихся в ворота вражеских толпах.
Страх – он ведь тоже оружие.
Степная живность обходила войско десятой дорогой, а жевр и газелей, отважившихся подойти поближе, немедля резали, чтоб накормить оголодавших воинов. На узкой дороге через Пылевые топи Орде пришлось растянуться в длинную колонну, а жаркое солнце заслонили густые ветви высоких замшелых деревьев. Миновав развалины трактира «Последний привал», армия остановилась у перекрестка дорог, что вели к острову Терамор, к Шестермути и к деревне Гиблотопь. Здесь Гаррош разделил свое воинство надвое. Сам он возьмет под начало тех, кто двинется на север, за новыми рекрутами – орками и даже ограми из Гиблотопи, а после поведет их на Терамор. Малкорок с остальными пойдет вдоль дороги, что ведет на восток. Затем два победоносных войска встретятся, сомкнутся на Тераморе,