Коринн подняла подвеску выше, и сияние стало ярче.
Внутри лежал маленький округлый предмет. Встряхнув кулон, она услышала тихое постукивание. Все те годы, что она носила его на шее, в нем никогда ничего не стучало. На поверхности не было ни отверстия, ни трещин. Облака скользнули в сторону и вновь открыли луну. Камень перестал сиять. Коринн понимала, что есть только один способ узнать, что внутри.
Она положила кулон на землю и занесла над ним острый камень. Пальцы дрожали. Слезы потекли по щекам девочки при мысли о том, что она собирается уничтожить единственную вещь, которую мама ей оставила. Задержав дыхание, Коринн с силой опустила камень. Кулон треснул. Из его сердцевины брызнули оранжевые искры. Коринн ударила снова. На этот раз кулон раскололся – и из него выскользнуло маленькое семечко.
Обыкновенное апельсиновое семечко, засохшее и сморщенное. Коринн верила, что ожерелье – ключ к тому, чтобы остановить Северину. Но в семечке не было никакой магии. Оно было… Коринн не могла собраться с мыслями. Она устала, ее нога пульсировала от боли. Из глубины ее живота вырвался плач, и девочка упала на землю. Слезы, хлынув из ее глаз, побежали по грязной земле к семечку матери.
Третья ночь подходила к концу. Магия Северины возьмет верх, и отец Коринн будет потерян навеки.
– Думаешь, я так глупа?
Коринн подняла голову. Северина стояла на самой границе леса – только теперь она уже не была той красавицей, что зачаровала всех на базаре. Она стала длинной и тонкой, как ветви старого гниющего дерева. Зеленое одеяние хлопало на ветру. Глаза горели желтым пламенем.
Северина подошла ближе, медленно, будто животное, крадущееся к добыче.
– Я знала, что ты попытаешься вернуть его. – Длинным узловатым пальцем она указала на разбитый кулон, лежащий рядом с семечком. – Ну и что же ты обнаружила? Семя? Что ты собираешься с ним делать – бросить в меня?
Северина смеялась, но глаз с маленького сморщенного семечка не сводила.
Рядом с джамби возник большой зверь. Все его тело было тускло-серым. Даже глаза казались подернутыми паутиной. Зверь носил человеческую одежду, но шел он неуклюже и принюхивался, как животное.
– Мама, что мне делать? – прошептала Коринн сломанному кулону. – Скажи мне, что делать.
– Не плачь, – протянула Северина голосом сладким как сироп. – Еще не все потеряно. С нами ты будешь очень счастливой. Я – всё, что осталось от твоей матери. Со мной ты сможешь узнать, кем она была на самом деле.
Коринн посмотрела на разбитый кулон. Черные и оранжевые осколки блестели в последних лучах бледнеющей луны.
– Ты совсем не похожа на мою маму, – пробормотала Коринн.
Она сжалась в комок и замерла.
«Ведьма сказала, что я потеряю что-то, – подумала Коринн. – Моего отца, моих друзей или мою свободу. Она была права. – Девочку слепили слезы. – Из-за того, что я решила бороться за всех троих, я могу потерять всё. Что же еще мне теперь остается делать, кроме как лежать здесь и ждать того, что должно случиться?»
Слезы, текущие по щекам Коринн, образовали вокруг семечка крошечную грязную лужицу. И семечко затрепетало. А потом раскололось пополам, и из нижней части вылез крошечный росток бледно-зеленого цвета, тут же зарывшийся в землю.
Коринн моргнула. Это была не магия ведьмы, а ее собственная. Она взглянула на Северину, которая, похоже, не заметила, что произошло. Коринн села и согнула одну ногу так, чтобы скрыть саженец от Северины. Она застонала от боли в раненом бедре, а семя тем временем тонким зеленым побегом потянулось к небу.
Ветер плясал в кронах деревьев, и сквозь тихий шелест листвы до Коринн донесся шепот: «Семя – это обещание, залог. Посади его и смотри, как оно растет».
Голос ее мамы, точно такой же, каким он был, – добрый и нежный, словно ветер, танцующий в листве.
– О, – прошептала Коринн, и при звуке ее шепота маленький росток вытянулся вдвое.
Коринн слышала свою маму и теперь знала, что должна сделать. Она поменяла позу, согнув ноги, готовая защищать маленькое растение.
Ветер переменился, и сильный запах гари окутал их.
«Что бы ни натворили мальчишки, дело ухудшается», – подумала Коринн. Северина и зверь рядом с ней повернули головы на запах. В это мгновение Коринн поняла, что может сбежать. Лесные джамби попытаются потушить огонь и спасти свой дом – им будет вовсе не до какой-то маленькой девочки. Но если она убежит, крошечное дерево останется беззащитным, и Северина заберет всю его магию себе.
Коринн встала. Бежать или остаться?
Она покрепче уперла ноги в землю, как маленькое апельсиновое дерево – корни.
Наконец Северина заметила деревце.
– Что ж, смотрю, ты разобралась, как пользоваться магией твоей матери, – сказала Северина. – Жаль, что она никак не помешает мне избавиться от всех тех людишек, которых ты так любишь.
– Пожалуйста, расти, – прошептала Коринн дереву.
Дерево вытянулось до ее колен. Из ствола полезли мягкие веточки, расправляя нежную листву навстречу небу.
– Расти, – вновь сказала Коринн, но уже громче.
Дерево не заставило себя упрашивать. Оно вмиг достигло талии девочки, ветви и ствол затвердели. Коринн ахнула и отпрыгнула в сторону. Дерево продолжало расти, на нем распустились и опали два цветка. На их месте выросли округлые спелые апельсины. Их запаху невозможно было сопротивляться. Недолго думая Коринн сорвала один и вонзила зубы в тонкую кожуру. В рот девочке хлынул апельсиновый сок, и он был слаще всего, что она когда-либо пробовала в жизни. Она потянулась за вторым, но Северина оттолкнула Коринн с дороги и сама сорвала апельсин. Хватило одного укуса, чтобы ее глаза загорелись от удовольствия.
– Нет! – закричала Коринн.
Дерево росло, всё новые цветы облетали, а на их месте появлялись всё новые апельсины.
Северина срывала их один за другим. Коринн пыталась остановить ее, но джамби отшвырнула ее в сторону леса. Коринн поскользнулась и врезалась в пару крепких ног. Она подняла глаза и увидела зверя Северины, который просто стоял и молчаливо наблюдал за происходящим. Лунный свет отражался от его сероватой кожи. На левой руке зверя блеснуло золотое обручальное кольцо ее отца.
– Папа? – прошептала Коринн.
Что бы Северина ни сделала, чтобы обратить Пьера, это высосало весь цвет из его волос и кожи – они стали бледны как луна. Коринн пыталась привлечь внимание отца, но теперь он был зверем Северины и не отводил глаз от своей хозяйки.
Северина прильнула к маленькому дереву, пожирая каждый апельсин так быстро, как их успевали хватать ее длинные руки. Она весело смеялась, сплевывала семечки, а апельсиновый сок тек по ее волосатому лицу. Насекомые, жившие на теле Северины, собирались в тех местах, где пробегали дорожки липкого сока. Вскоре землю у корней дерева покрыл слой семечек, апельсиновой кожуры и насекомых, которых ветки соскребли с тела Северины, пока она тянулась за очередным плодом.
На востоке небо подернулось розовой дымкой. С минуты на минуту из-за горизонта покажется солнце – и третья ночь закончится.
– Я проиграла, – сказала Коринн.
И вновь дерево рванулось вверх. Северина, ухватившаяся за апельсин, взмыла вместе с ним. С мгновение она так и висела, но затем схватилась за только что выросшую ветку. Потом нашла другую, потолще, села на нее и потянулась за очередной пригоршней апельсинов. Коринн подняла камень и примерилась бросить его в Северину. Но Пьер схватил ее за руку и выворачивал, пока девочка не выронила камень на землю.
– Папа, пожалуйста! – закричала она. – Это я, Коринн!
Дерево выросло еще. Теперь спелых апельсинов было так много, что они дождем осыпáлись на землю и раскатывались во все стороны. Несколько остановились у ног Коринн. Она не могла устоять перед ними. Девочка потянулась за фруктом, но зверь опередил ее. Она пнула его, думая только о вкусе этих сочных сладких апельсинов. Зверь зарычал и в ярости стиснул апельсин. Сок брызнул в лица обоим. Зверь взвыл.
Коринн закричала.
Дерево снова выстрелило вверх. Земля затряслась, когда мощные корни апельсинового дерева глубже зарылись в утес. Там, где земля соприкасалась со стволом, разверзлась трещина и пробежала по скале всего в нескольких шагах от того места, где стояли Коринн и зверь. Апельсины и насекомые посыпались в воду.
Коринн отошла от трещины. Взглянула на Северину, все еще пожиравшую апельсины.
– Расти! – крикнула Коринн.
Дерево стало больше, а трещина – шире.
– Расти! – снова закричала девочка.
Ствол взорвался новыми ветками – трещина еще расширилась.
– Заткнись! – приказала Северина.
Коринн улыбнулась:
– Ра…
Руки Пьера зажали Коринн рот. Она наступила ему на ногу и попыталась освободиться, но тщетно. Рыбный промысел сделал ее отца сильным человеком, а теперь, когда Северина обратила его, он стал еще сильнее. Коринн посмотрела на упавшие апельсины. Поставив ногу на самый большой, до которого могла дотянуться, она надавила на него пяткой и закрыла глаза, когда сок брызнул в лицо Пьеру. Он снова завыл и достаточно ослабил хватку, чтобы Коринн сумела вырваться. Схватив еще один апельсин, она бросила его в лицо отцу. Фрукт разбился о его лоб – сок потек прямо в рот. Пьер перестал рычать. Коринн заметила в глазах отца проблеск нежности. Внутри девочки зажглась искра надежды.
– Расти! – закричала она.
Дерево достигло небывалой высоты, сотни апельсинов дождем хлынули вниз, подпрыгивая и раскатываясь у ног Коринн и Пьера. Утес усеивали ползающие насекомые, белые цветы и ароматные фрукты. Трещина раскрылась, и земля зарокотала, когда куски скалы начали отрываться и падать в ревущую пучину.
Дерево накренилось над обрывом. Все больше обломков откалывалось от скалы и исчезало внизу.
Северина оторвалась от апельсинов, взглянула вниз и увидела ярость налетающего на скалу прибоя. Очередной камень сорвался и рухнул в воду с оглушительным плеском. Северина вцепилась в ветку, на которой сидела. Медленно опустила ногу на ветку ни