Позже, когда Ринпоче уехал в Индию, Друнгьиг Церинг отправился в Йидлунг Лхагу. К тому времени Джаго Тобден уже успокоился, и он пришёл с ним повидаться и обсудить текущее положение дел в Тибете. Когда он прибыл на место, там уже вовсю хозяйничали китайские коммунисты. Они настороженно относились к любому приезжему из других долин Гончена, поэтому Друнгьиг Церинг поспешил укрыться в доме одного из жителей деревни, который был его другом. Деревня как будто вымерла, улицы были пусты. Нескольким днями позже до него дошла новость, что Тобден был арестован и отправлен в Шилинг.
Эту историю мне рассказал Дилго Кхьенце Ринпоче.
Как-то раз Ринпоче вызвал к себе Дилго Кхьенце и сказал ему:
– Меня пригласили в Йидлунг Лхари Га, чтобы выполнить ритуал устранения препятствий. Откровенно говоря, мне не хочется самому туда ехать, но полностью игнорировать приглашение было бы неправильно. Поэтому, будь добр, поезжай туда вместо меня.
– Ла со, – ответил Дилго Кхьенце скрепя сердце, потому что прекрасно знал, что обитатели Лхари Га выполняют практику гьялпо Шугдена.
Несмотря на то что мысль об этой поездке его сильно обеспокоила, Дилго Кхьенце решил не тревожить своими опасениями Ринпоче; он лишь поинтересовался, могут ли ему принести вред гьялпо.
– Не знаю, – ответил Ринпоче. – Наверное, не могут.
И он рассказал Дилго Кхьенце следующую историю.
Чокгьюр Лингпа и Джамгон Конгтрул были ещё живы, когда Кхьенце Вангпо приехал с визитом в монастырь Гончен. В Гончене он обнаружил копию текста «Украшение ясной реализации» с комментариями Панчена Содага и, не откладывая, его прочитал. Лишь тогда он осознал, насколько великим учёным был Содаг. В тот самый момент, когда ему в голову пришли эти мысли, он увидел перед собой Шугдена.
– Ты действительно считаешь, что Содаг был знающим человеком? – спросил гьялпо.
– Ты был таким великим учёным, зачем же ты переродился злым духом? – задал Кхьенце Вангпо встречный вопрос.
– Я знал огромное множество учений наизусть, но не принимал их смысл сердцем, – ответил гьялпо. – Я не размышлял о том, что выучил. Вот почему я принял форму злого духа.
Он немного помедлил и добавил:
– Будь любезен, придумай что-нибудь, чтобы я смог завтра присутствовать на посвящении «Обобщённая сущность мудрости всех будд».
– Поскольку ты так сильно ненавидишь школу ньингма, что постоянно создаёшь препятствия для её учений и самих держателей линии, – ответил Кхьенце Вангпо, – то присутствовать там ты сможешь лишь в том случае, если дашь слово чести не создавать во время посвящения никаких проблем. Если ты не готов дать такое обещание, то тебе там нечего делать.
После этих слов гьялпо разрыдался и дал слово вести себя на посвящении достойно.
Шугден также присутствовал, когда Кхьенце Вангпо давал существам, обитающим вне мира людей, учение по тексту «Праджняпарамита в восемь тысяч строф». Джамьянг Кхьенце даже доверил ему вести учения по повторению пройдённого, и тот без каких-либо затруднений справился с этой задачей.
– У этого гьялпо, возможно, хорошо получалось объяснять пройденный материал, – сказал после некоторой паузы Чокьи Лодро, – но это не меняет того факта, что он является нарушителем самайи и злобным духом, который готов пойти на что угодно, лишь бы навредить ламам и тулку школы ньингма. И ему ничего не стоит нарушить свои обеты. Надо бы мне перекинуться с ним парой слов.
Дилго Кхьенце отправился в Лхари Га в сопровождении нескольких монахов из Дзонгсара, а также тех монахов, что временно жили в монастыре. Он взял с собой ритуальные предметы, которые дал ему Ринпоче, включая его личные дамару, колокольчик и даже одеяния для ритуала призывания.
Через несколько дней после его отъезда Чагдзо Цеванг Палджор позвал Шедруба в свою комнату. Он был чем-то сильно расстроен.
– Тулку Салга находится в критическом состоянии, – сказал он. – Ринпоче позвал меня сегодня утром для совместной практики. Он был так шокирован этой новостью, что едва мог усидеть на месте, всё расхаживал туда-сюда… Думаю, надо попросить его погадать, какой из ритуалов следует выполнять, чтобы устранить угрозу здоровью Тулку Салги. Если мы немедля что-то не предпримем, добра не жди.
Шедруба эта новость срубила наповал – ведь если даже Ринпоче был расстроен болезнью Дилго Кхьенце, то очень велика была вероятность, что тот умрёт.
– Нам следует послать за Дилго Кхьенце незамедлительно! – воскликнул он. – Если ему суждено умереть, пусть это случится здесь, в монастыре Дзонгсар, в присутствии Ринпоче. Похоже, что нам никак его не спасти, но что же делать, никому из нас не избежать смерти.
Чагдзо согласился со всем сказанным, и Шедруб попросил его назначить встречу с Ринпоче, чтобы спросить его совета по поводу этого дела.
– Не надо ничего официально назначать, – ответил Чагдзо. – Иди к нему прямо сейчас, у нас нет времени для формальностей.
Когда обстоятельства того требовали, Шедруб мог быть очень храбрым. Вот и сейчас он, недолго думая, сразу же пришёл в комнату.
– А, это ты! – воскликнул, увидев его, Ринпоче, и тут же заметил, глядя, как Шедруб делает простирания, что на том лица нет. – Похоже, ты уже поговорил с Цевангом Палджором о брате.
– Да, Ринпоче, Чагдзо рассказал мне печальные новости, – ответил Шедруб. – Я собираюсь послать кого-нибудь, чтобы его доставили сюда, в Дзонгсар. Если он будет рядом с вами, я не буду за него волноваться, что бы с ним ни происходило. Или мы можем сделать для него что-то более полезное?
Девятый Сангье Ньенпа Ринпоче, брат Дилго Кхьенце, Шедруб. Фото предоставлено архивом монастыря Шечен
Ринпоче успокоил Шедруба:
– У Тулку Салги действительно возникли серьёзные проблемы со здоровьем, но я уже предпринял всё необходимое, чтобы отвести беду. Теперь в ближайшем будущем ничего непоправимого уже не случится, поэтому необходимости срочно везти его сюда нет. Просто пошли ему письмо с напоминанием сохранять осторожность. Шедруб сделал всё в точности, как сказал Ринпоче, и послал письмо.
Что касается судьбы самого Шедруба, то он ушёл из жизни в Цурпху, ещё до того, как волна насилия захлестнула весь Тибет. Он был очень предан Ринпоче, но его главным учителем был Мипам, с которым Шечен Гьялцаб и Дилго Кхьенце также были очень близки.
9. Мастера и кхенпо
Когда Кхьенце Чокьи Лодро был наместником монастыря Кхьенце, многие ламы со всего Тибета приезжали сюда, чтобы с ним встретиться. В разное время к нему приезжали ламы традиции ньингма – Шечен Рабджам (он бывал в Дзонгсаре довольно часто), Кхатог Ситу Оргьен Чокьи Гьяцо и следующий тулку этой линии. Шечен Гьялцаб, а также следующий его тулку тоже приезжали в Дзонгсар по нескольку раз. Был здесь однажды и Дунгсе из Миндроллинга, которого позже расстреляли китайские коммунисты. Последним из мастеров ньингма, посетившим монастырь, был Шестой Дзогчен Ринпоче.
Приезжали к Ринпоче и великие мастера традиции сакья – Сакья Гонгма из Пхунцог Пходранга, предыдущий Симвог Тулку (предшественник сына Гонгна Тулку) и Нгочог Шабдрунг из Нгора.
Гонгна Тулку рассказывал мне, что однажды Симвог Тулку приехал в Дзонгсар в то время, когда Ринпоче был в строгом ретрите. Однако когда Ринпоче узнал об этом, он тут же прервал ретрит, чтобы обменяться с ним посвящениями и передачами.
– Вездесущий мастер трипитаки прибыл в Дзонгсар, – сказал тогда Ринпоче. – Это великий мастер традиции сакья, который держит линии множества посвящений, передач и учений. Я много раз видел сон, в котором он обещал приехать в Дзонгсар. Конечно, согласно правилам, мне никак нельзя прерывать ретрит, но ради встречи с ним я всё же это сделаю.
Одиннадцатый Палпунг Ситу приезжал в монастырь Дзонгсар несколько раз. Палпунг Ситу пользовался в Деге Цанге безграничным доверием, а сам Кхьенце Ринпоче его очень уважал. Палпунг Ситу был одним из тех лам, которые постоянно уговаривали Ринпоче найти себе духовную супругу. Неудивительно, что сразу же после того, как Ринпоче женился на Кхандро Церинг Чодрон, Палпунг Ситу безотлагательно прибыл в монастырь.
Пока Палпунг Ситу находился в монастыре, эти два великих мастера обменялись множеством посвящений. После того как Чокьи Лодро даровал посвящение Хеваджры, Палпунг Ситу спросил Дилго Кхьенце, который сидел рядом:
– Ты видел во время посвящения что-нибудь необычное… например Хеваджру?
Дилго Кхьенце ответил, что ничего не видел.
– Правда ничего? А я вот видел истинную форму славного Хеваджры, – поделился с ним своими переживаниями Палпунг Ситу.
Дилго Кхьенце рассказывал, что до этого момента не ощущал особой преданности к Палпунгу Ситу, о котором знал, что тот играет в карты и кости, владеет ружьями и лошадьми и ведёт себя очень самоуверенно. Однако после того случая он начал воспринимать его как особое существо и стал испытывать к нему искреннюю преданность.
Незадолго до того как окончательно уйти в нирвану, Палпунг Ситу последний раз навестил монастырь Дзонгсар. Был там в это же время и мой отец. Он рассказывал, что процессия встречающих тогда растянулась до самого Джуринг Джу, и даже сам Ринпоче в сопровождении Гонгна Тулку, Нетена Чоклинга и других тулку вышли на перекрёсток, чтобы встретить Палпунга Ситу, который прибыл на китайском муле в сопровождении двух всадников. На нём было одеяние из плотной шерсти, на глазах – тёмные очки, а над головой – золотого цвета зонт. Спасаясь от холода, он завернулся в накидку так, что даже лица его не было видно. Когда он приблизился, Чокьи Лодро особым жестом выразил ему своё уважение.
– Ого! – воскликнул Пема Вангчог Гяьлпо. – Не сам ли Тулку Цанг[13] меня встречает? Эй, помогите-ка мне слезть, но только поосторожней!
Палпунг Ситу слез с мула и коснулся своей головой головы Ринпоче. После этого традиционного приветствия они по очереди осведомились друг у друга о здоровье.