Он на мгновение задумался, оценивая сложившуюся ситуацию, затем снял свою накидку из грубого шёлка и завернул камень в неё. Он прикрепил получившийся свёрток за спиной, получше привязав его спереди. Когда он стал взбираться на вершину утёса, поднялся ветер, порывы которого были настолько сильны, что ему пришлось ухватиться за торчавший из расщелины куст, чтобы перестать раскачиваться. Но тут случилась другая напасть – край накидки бросило ветром прямо ему в лицо, из-за чего оказался полностью закрыт обзор. Он не видел ничего вокруг и не мог продолжать карабкаться вверх, поэтому всё, что ему оставалось, – это бороться за жизнь и молиться своему гуру. Прошло немного времени, и ветер стих. Это позволило ему в конце концов взобраться на утёс. Однако он существенно задержался, и было ясно, что засветло ему до монастыря не добраться. Поэтому он решил спрятать камень в норе сурка, которую нашёл недалеко от лагеря приютившей его семьи, и пометил место особым знаком, чтобы его было легко найти на следующий день. Затем он отправился в лагерь кочевников, чтобы попроситься провести с ними ещё одну ночь.
Пока Нетен Чоклинг располагался на ночлег, одна из пожилых женщин стала расспрашивать его о том, куда пропала его накидка. Он ответил ей, что оставил её на улице, но такой ответ её не удовлетворил, и она продолжала настойчиво спрашивать: «Что ты там нашёл? Что собираешься увезти с собой?». Нетену Чоклингу только и оставалось, что выдумывать разные отговорки. Наконец, к его облегчению, все улеглись спать.
Ранним утром следующего дня он отправился назад в Дзонгсар, снова привязав свёрток с камнем у себя за спиной. Он прибыл в монастырь ровно в тот момент (хотя сам и не знал этого), когда Ринпоче призывал защитников учения. Он попросил одного из помощников Ринпоче доложить тому, что он привёз то, за чем его посылали, и Ринпоче велел принести «это» к нему в комнату.
– Какой большой! – удивился Ринпоче, осмотрев камень. Затем он убрал его в ящик, стоявший в изголовье его кровати.
Когда я заезжал в монастырь Дзонгсар, то видел этот большой квадратный чёрный камень, на поверхности которого было нарисовано изображение Экаджати в окружении её сестёр и братьев, так что это сокровище ещё существует.
Как-то раз у Нетена Чоклинга начало дрожать всё тело от макушки до пяток, и он ощущал, что каждый волосок на его теле встал дыбом. Он спросил Ашанга Буце, из-за чего могут быть такие симптомы. Тот проверил у Нетена Чоклинга пульс и, достав банки, заявил тому:
– Если загрязнённую кровь немедленно не выпустить, твоему здоровью будет нанесён серьёзный урон.
– Но я вовсе не хочу, чтобы мне пускали кровь! – возмутился Нетен Чоклинг и тут же выбежал из комнаты, а Ашанг ринулся его догонять.
Нетен Чоклинг сразу же побежал в комнату Ринпоче и рассказал ему о диагнозе, поставленном Ашангом, и той процедуре, которую тот предложил в качестве лечения. Ринпоче усадил его на подушку, взял в руки сандалию, обёрнутую в кусок меха, и шлёпнул этой сандалией прямо ему по голове, да причём так сильно, что тот чуть не потерял сознание. Затем Ринпоче отправил Нетена Чоклинга отсыпаться в одну из комнат лабранга, наказав тому по дороге никуда не заходить.
– Если сделаешь, как я сказал, то болезнь уйдёт, – пообещал ему Ринпоче. Нетен Чоклинг так и сделал.
Прошло совсем немного времени, и у дома Ринпоче появился Ашанг.
– Ринпоче, а Чоклинг Тулку случайно не у вас? – спросил он громко. – У него сильно повысилось давление, и это очень опасно. Ему срочно надо кровь пустить.
Ринпоче сказал Ашангу, что провёл защитный благословляющий ритуал, благодаря которому хворь отступит и не причинит вреда здоровью тулку. Нетен Чоклинг позже подтвердил, что полностью оправился от недомогания, не прибегая к неприятной процедуре кровопускания.
Однажды Ринпоче проводил церемонию освящения нескольких сосудов богатства[23] (Лама Норлха) и подарил по одному каждому, кто был с ним на церемонии. Когда Нетен Чоклинг тоже попросил сосуд, Ринпоче ответил, что лучший сосуд богатства – это собственное тело. Затем он дал Нетену Чоклингу пилюлю Палчен (субстанция богатства), а также понемногу всех других соответствующих субстанций и оттиск чакры Лангпо Тобчен (символ великой силы[24]), чтобы тот их проглотил. Он положил одну руку Нетену Чоклингу на макушку, а в другой держал стрелу долгой жизни, читая при этом молитву Ламы Норлха из текста «Собрание богатства». Как только он закончил выполнять ритуал, то объяснил Нетену Чоклингу, что только что поместил оберег богатства в его желудок.
Однажды Нетен Чоклинг пришёл в дом к Ринпоче и застал его за выполнением ритуала освящения субстанций для посвящения. Когда он вошёл в комнату Ринпоче, то услышал, что от черепа, стоявшего на алтаре, доносятся точно такие же звуки, какие можно услышать, когда кипит чай. Содержимое черепа действительно кипело вовсю. Ринпоче попросил Нетена Чоклинга принести череп. Тот осторожно принёс череп, отдал Ринпоче, а затем получил четыре посвящения и ложку амриты. После этого Ринпоче попросил его вернуть череп на место, и как только Нетен Чоклинг это сделал, амрита перестала кипеть и звуки заглохли.
Нетен Чоклинг рассказал мне множество подобных историй, но справедливости ради следует отметить, что он провёл с Ринпоче рядом не так уж много времени.
12. Духовные супруги
Дилго Кхьенце часто навещал Ринпоче и в один из таких визитов застал его в очень плохом самочувствии. В современной медицине подобная болезнь называется «эпилепсия»[25]. Дилго Кхьенце был сильно напуган и взволнован. Он всю голову себе сломал, размышляя о том, что нужно предпринять, чтобы болезнь отступила, но так и не смог ничего придумать. Он спросил самого Ринпоче, что бы тот сделал в такой ситуации, но и Ринпоче тоже не знал, как избавиться от этой напасти. Никто не понимал, что нужно делать. В конце концов Дилго Кхьенце решил, что Ринпоче может помочь практика садханы «Ваджрапани, держащий ваджрную палицу». Он принёс рукописную копию текста «Драгоценность, исполняющая желания. Сущностное устное наставление» в дом Ринпоче, устроился в комнате Цеджора и повторял соответствующую мантру целый день. К закату ко всеобщему (включая и его самого) удивлению Ринпоче объявил, что полностью здоров.
Мой отец рассказывал мне, как впервые стал свидетелем одного из приступов Ринпоче. Ринпоче выполнял практику в свой комнате, когда его тело неожиданно начало бесконтрольно трястись. Его зрачки закатились, а глаза раскрылись так широко, что Нетен Чоклинг подумал, что они выскочат из глазниц! Но что было страшнее всего, Ринпоче простонал, что умирает, чем до смерти напугал Нетена Чоклинга, который совершенно не понимал, что происходит и что нужно делать.
Пока он не мог решить, пора ли уже кричать и звать на помощь, Ринпоче вдруг взмахнул рукой. Нетен Чоклинг попытался понять, что это значит, и вдруг осознал, что Ринпоче показывает на ящик в шкафу. Нетен Чоклинг поспешил открыть указанный ящик и обнаружил там увесистую косу, сплетённую, как казалось, из женских волос. Ринпоче продолжал жестикулировать рукой. Нетену Чоклингу показалось, что Ринпоче пытается сказать ему, что нужно сжечь волосы, поэтому он побыстрее оторвал прядь от косы и бросил в огонь. Вонь от палёных волос быстро достигла обоняния Ринпоче, он глубоко вдохнул дым, и тот проник в его тело. Неожиданно он согнулся пополам, как будто его вот-вот стошнит, затем распрямился и тут же начал бранить Чоклинга Ринпоче за нелепый поступок.
– Это бесценные волосы! Это единственное средство, которое помогает мне стабилизировать жизненную силу, когда у меня случается удар! Посмотри, как много ты спалил!
Позже Чоклинг Ринпоче выяснил, что это были волосы, которые принадлежали девушке родом из Голога, – той самой, что предлагала себя Ринпоче в качестве супруги. Ринпоче тогда было двадцать пять лет, и он отверг её предложение, хотя она сама приехала в Дзонгсар, чтобы сказать ему о своём намерении. В то время Ринпоче был монахом и строго соблюдал обеты винаи, а потому не мог согласиться остаться с женщиной один на один. Несмотря на его отказ, она провела тогда в монастыре несколько месяцев, и, каждый раз, когда помощники Ринпоче готовились в лабранге к цог, она умудрялась угадать ту часть, которая предназначалась гуру. В конце концов она устала ждать, отрезала свои волосы и поднесла Ринпоче, вручив их его помощникам. «Это поможет Ринпоче возвращаться в сознание», – пообещала она. Она умерла вскоре после того, как уехала из Дзонгсара, и эта благоприятная связь между ними так и никогда и не была реализована в форме духовного союза.
Примерно в то же время, когда умерла эта девушка, у Ринпоче случился первый приступ эпилепсии, что обычно расценивается как знак того, что дакини разгневаны. Тем не менее приступ сразу же прекратился, когда Ринпоче вдохнул дым от жжёных волос девушки из Голога.
Когда Чокьи Лодро было около сорока лет, он приехал погостить в Адуг Лакар Цанг. Кхандро Церинг Чодрон тогда была ещё совсем ребёнком – она только-только начала понемногу ползать, а Целу – дородной круглолицей девочкой, делавшей свои первые шаги. Дрикунг Тертон Осэл Дордже также остановился тогда в доме этой семьи, поскольку и сам был тут частым гостем, однако в те времена он ещё не считался тертоном. Он выполнял различные ритуалы для членов этого клана, а в этот раз приехал, чтобы дать устную передачу Кангьюра, которая проходила в одной из множества алтарных комнат дома.
Однажды вечером, после того как Ринпоче даровал посвящение долгой жизни членам семьи и присутствовавшему там же Дрикунгу Тертону, тот торжественно произнёс: