мизм не иссякал.
Я люблю называть этот период la Dolce Vita, как для меня, так и для папы, и, хотя денег уже не было, его оптимизм не иссякал.
Пришло время выбирать среднюю школу, и мама ломала голову над тем, как обеспечить мне образование наравне с Бильфеном. Пока она пыталась определить, какая школа лучше, отец просто говорил мне: «Иди туда, где самые красивые девочки!» В итоге я угодил им обоим, выбрав Liceo Scientifico Italiano. В прошлой школе я уже углубленно изучал языки, и теперь мне хотелось выбрать школу, которая открыла бы для меня новые горизонты. В моей стране говорят, что знать один язык – это значит быть одним человеком, а знать два – это значит быть двумя людьми: новая культура обогащает тебя, и я хотел открыть для себя мир через языки. Турция была и остается мультикультурной страной. Она всегда принимала множество различных общин: много итальянцев, французов, англичан и американцев. В далеком прошлом Османская империя всегда уважала эти народы и способствовала их интеграции, позволяя каждому из них строить школы и исповедовать свою религию. Иностранные институты со временем сохранились, и я смог выбрать курс обучения, основанный на итальянской культуре.
Сегодня Liceo Italiano в Стамбуле – очень известный лицей с комбинированной системой обучения, расположенный в красивейшей части города, рядом с итальянским консульством. Посещение этого учебного заведения было бы сродни учебе в Италии. Но почему именно итальянский институт? Прежде всего, чтобы выделиться. В Турции было не менее десяти французских школ, а английский я уже знал достаточно хорошо. Но в первую очередь это был выбор, продиктованный глубокой симпатией.
Итальянская культура и итальянская речь передавали и передают мне безграничный позитив, какого я не смог найти, например, в Германии или Франции, которые тоже очень люблю. Для Турции и турков Италия всегда была страной возможностей: если ты хочешь стать архитектором, если ты выбираешь творческий путь, если ты решаешь стать инженером, тебе дается шанс. Я бы сказал, что для нас, турков, Италия – это то же самое, что Америка для итальянцев: место, где легче воплотить свои мечты в жизнь и реальность. Италия всегда очаровывала мой народ, и меня в частности.
Моя мать отдала все свои сбережения, чтобы записать меня в престижный лицей Liceo Italiano. Когда ее отец, мой дед, умер, она получила большое наследство, которое позволило ей купить дом, где мы жили, перестать платить за квартиру и отложить достаточно денег, чтобы оплатить первый год обучения. Эти сбережения были необходимы, чтобы выиграть время и надежду на то, что мой отец вернется к заработку. Я знал о финансовых трудностях, и хотя мысль о новой школе приводила меня в восторг, осознание того, что в этом году я, возможно, буду изучать итальянский язык, тяготило меня.
Турецкий итальянец
Первый год обучения был непростым, но удача была на моей стороне. С преподавателями, которых я уважал, у меня всегда все получалось, а в том году мне повстречался удивительный человек, действительно блестящий преподаватель из Римини. У нас сложились дружеские отношения, мы даже вместе проводили перемены. За короткое время мы настолько сблизились, что он даже тайком научил меня ругаться. Через три месяца учителя связались с моей мамой. Они интересовались, беру ли я частные уроки, ведь мой уровень был сопоставим с уровнем пятикурсников. Мама ответила отрицательно, почти оправдываясь. У меня не было ни денег, ни времени, ведь я тренировался каждый день. Я перешел из «Фенербахче» в «Текель», очень сильную в то время команду.
Первый год обучения был непростым, но удача была на моей стороне.
Как только заканчивал занятия в школе, я садился в автобус и, пока ехал через весь город на тренировку, делал домашние задания. Вечером я возвращался домой без сил. Благодаря тому учителю мне даже не нужно было особенно заниматься, я настолько внимательно следил за уроками, что мог позволить себе почти ничего не делать дома. Казалось, что все идет хорошо, несмотря на то что моя мама шла на большие жертвы, чтобы оплатить обучение.
Однажды она сказала мне: «Постарайся выучить все, что можешь, потому что в следующем году нам придется перевести тебя в государственную школу». Кошелек моего отца был не лучше, папа говорил, что у него нет денег даже на тосты. Он тоже переехал к бабушке, тете и дяде, и хотя папе это было не по душе, мне нравилось бывать там, в этой семейной атмосфере, всем вместе, есть и смотреть футбольные матчи любой лиги. Даже если мне удавалось отвлечься, мысль о смене учебного заведения причиняла мне боль. Я не хотел бросать своих одноклассников и учителей. Я переживал эту ситуацию как некое поражение: вместо того чтобы развиваться, я шел назад.
В конце первого курса мама на последние сбережения смогла отправить меня на учебу в Италию. Мне было четырнадцать лет, и весь июль я провел в гостях у одной семьи в Ливорно. Каждый день я занимался не менее четырех часов, и на развлечения оставалось очень мало времени. Когда я вернулся в Стамбул, моя подготовка была гораздо выше среднего. За столько лет преподавания в школе ни разу не было зафиксировано результатов студентов, сравнимых с моими. Поэтому я получил свою первую стипендию, но она покрывала только 50 % годовой платы за обучение. Оставался вопрос – как найти оставшуюся часть суммы?
С профессором из Римини
Даже тогда мои родители реагировали по-разному. С одной стороны – отец, всегда позитивный, с другой – мать, полная тревог и забот. Отец был солнечным, с вечной улыбкой на губах и желанием наслаждаться каждым мгновением. Он заставлял меня чувствовать себя хорошо.
Мама неосознанно передавала мне свои страдания и страхи, хотя я понимал, что она многим пожертвовала ради меня и что только благодаря ей я смог получить такой важный опыт, как в Ливорно.
Даже тогда мои родители реагировали по-разному. С одной стороны – отец, всегда позитивный, с другой – мать, полная тревог и забот
Однако в данном случае именно папин авантюризм и неизлечимый оптимизм изменили ход событий. Всего за три дня. Я до сих пор помню ту пятницу. Обычно, когда я приезжал к нему на выходные, мы с удовольствием смотрели футбольные матчи и делали небольшие ставки. В те времена это было очень популярно. В тот день мы поставили на пятнадцать матчей.
Угадать пятнадцать результатов – дело маловероятное. До сих пор не знаю, то ли мы были молодцы, то ли судьбе было угодно, чтобы я продолжал изучать итальянский язык, но мы выиграли все. К вечеру воскресенья у нас накопилось достаточно денег, чтобы оплатить учебу, даже больше. С некоторым трепетом я позвонил маме, не зная, как она отреагирует на эту новость, но мое счастье было настолько заразительным, что она начала кричать от радости.
Я был счастлив и мотивирован, но все оказалось не так просто, как я ожидал.
Именно так я начал второй год обучения в средней школе. Я был счастлив и мотивирован, но все оказалось не так просто, как я ожидал. Первый год, как я уже говорил, прошел очень хорошо. Я знал, что у меня есть природный талант: например, однажды учительница спросила меня на уроке, но я не успел сделать домашнее задание накануне. Это было одно из тех упражнений, где нужно было вставить слово, заполнить пробел в предложении. Да только вот мой пробел та и оставался пуст. Я начал отвечать так, будто был готов к уроку. Как будто мои глаза, видя слово, одновременно переводили его в голове, не задумываясь об этом. Мой сосед по парте не мог поверить своим глазам.
На втором курсе было гораздо сложнее. Увеличилось количество изучаемых предметов, увеличилось количество преподавателей, не все из них были такими милыми, как на первом курсе. Кроме того, у меня не хватало времени на выполнение домашних заданий, потому что дни были утомительными и насыщенными. Я жил в азиатской части Стамбула, а учился в европейской, поэтому просыпался в 05:30 и, позавтракав на скорую руку, садился в 06:00 на маршрутку, которая добиралась до школы за два часа.
Обратно я возвращался в 18:00, перекусывал на ходу и шел на тренировку по баскетболу, которая заканчивалась в 23:30. Не то чтобы я перестал учиться, но мне уже не удавалось все делать так же легко, как в прошлом году, и, как следствие, я изолировался и стал общаться только с четырьмя своими одноклассниками, и все они были итальянцами. Мне хотелось проводить время исключительно с ними и узнавать все об итальянской культуре, не только язык и школьные предметы. Это казалось мне единственным способом совершенствования. С другой стороны, в баскетбольную команду пришел очень хороший тренер, который вселил в меня большую уверенность. Мои результаты резко улучшились, и к началу чемпионата у меня была капитанская повязка и внушительный средний балл. Впервые я почувствовал себя настоящим лидером. Я понимал, что не могу позволить себе перечеркнуть все то, что было сделано за эти годы и что я приобрел в процессе обучения. Я должен был продолжать учиться и играть. Мне нужна была новая кровь. Мне нужен был стимул.
Мой друг философ
Тогда же мне посчастливилось подружиться с албанским мальчиком Г. Эта встреча стала основополагающей для моего роста. У Г. был поистине блестящий ум, он был особенным, всегда сосредоточенным на своих действиях. Я был его единственным другом, и ни с кем, кроме меня, он не общался. В то время я плохо учил все предметы, кроме итальянского. Например, химию или биологию пропускал, потому что они мне были неинтересны. Общение и нахождение рядом с Г., с таким умным мальчиком, который в качестве развлечения читал философские книги, стимулировало меня к совершенствованию, выводило из того депрессивного периода, в который я погрузился. Мы учились, играли в футбол, шахматы. Г. был талантлив и в спорте, он не был просто «ботаником». Он был неординарной личностью, и я его очень уважал. Меня не интересовали поверхностные разговоры других одноклассников, я хотел быть похожим на Г., который говорил на намного более серьезные темы и размышлял о жизни так, будто был гораздо взрослее своих лет. Он сказал мне, что хочет стать ученым, совершать открытия и менять мир к лучшему. Его близость стала буквально моим спасением: с ним я научился усваивать любой предмет, вести записи, находить лучший метод обучения. Помню, как на экзамене по биологии я поднялся с 29 до 90 баллов. За короткое время я наконец-то стал успевать по всем предметам. И это дало мне уверенность в том, что жизнь будет снова светлой и беззаботной.