Я облизал враз пересохшие губы и потянулся к шкатулке. Это все равно что брать руками угли или ядовитую змеюку… Страшно. А вдруг медальон гоблина, защищающий от заклятий шаманства, не сработает?
Ничего. Никакого эффекта. Ни грома, ни молний, ни гласа богов. Шкатулка казалась абсолютно нормальной, никакой магии. Неужели я ошибся в Лафресе?
Замочной скважины на шкатулке я не увидел, но крышка упорно не поддавалась. Шкатулка оказалась с секретом, эдак я могу провозиться до скончания веков, уж лучше взять ее с собой. Я попробовал поднять шкатулку, но лишь изумленно охнул. Тяжелая! Настолько тяжелая, что я едва смог приподнять ее над столом.
Тащить такую тяжесть через весь дом себе дороже. Я ощупал все выступы и неровности, надеясь обнаружить скрытую пружину, но крышка шкатулки осталась недвижимой. Припоминаю, что, когда шкатулку открывал граф, раздавалось несколько щелчков. Значит ли это, что шкатулка активируется сразу двумя, а то и тремя пружинами? Вполне вероятно. Я изменил тактику, зажал одним пальцем фигурку полуптицы-полумедведя, вторым пальцем череп в ногах этой твари и поддел ногтем крышку шкатулки. Бесполезно…
Хм-м… А что издавало музыку, прежде чем Балистан Паргайд отомкнул замок, позвольте спросить? Пришлось повторно и очень внимательно осмотреть стальной ящичек. Так и есть, на крышке выбита арфа, а во рту у полуптицы-полумедведя флейта. А ну-ка попробуем… Есть!
Флейта и арфа одновременно сместились внутрь, шкатулка тихонько тренькнула, несколько раз щелкнула, и крышка приглашающе распахнулась, предлагая насладиться тем, что она охраняла. На черном бархате лежал ключ. Тонкий, сотканный из хрустальной паутины и ледяных снов, он, казалось, должен был сломаться даже от горячего дыхания. Но это не так, слеза дракона, из которого сделан ключ, отступает только перед магией и алмазными резцами, которые должны действовать одновременно и очень умело.
Я протянул руку к ключу, и тут медальон Кли-кли обжег холодом мою кожу. Вокруг ключа вспыхнуло марево желтизны и тут же погасло, оставив в моих глазах разноцветные круги от вспышки. Спасибо безделушке гоблина, если бы не найденный им медальон, даже не хочу думать, что со мной могло случиться.
Я взял ключ и сжал его в кулаке.
– Наши узы крепки, – шепнул мне ключ напоследок и затих.
Все, пора убираться из гостеприимного дома графа!
За моей спиной угрожающе зарычали. Я, стараясь не делать резких движений, повернулся в сторону двери, желая рассмотреть вновь прибывшего.
Собака. Большая. Очень. Здоровенный пес имперской породы. Размерами он превышал всех виденных мною до этого шавок – здоровенные лапы, огромная голова, обрубленный хвостяра, торчащие уши, гладкая и короткая шерсть… Зубы… Пес был светло-рыжим, с черной мордой и лапами. Зверь был напряжен, как взведенный арбалет, шерсть на загривке стояла дыбом… В горле у зверюги угрожающе клокотало. Такой пес не залает и не позовет хозяина, он все сделает сам.
Я смотрел на пса, он смотрел на меня. Все так же стараясь не делать резких движений, я отошел к окну, но дальше путь был перекрыт – на окнах решетка. Выйти отсюда я мог только через дверь. Придется убить собаку, иначе отсюда не выбраться. Я потянулся за арбалетом. Пес взорвался ураганом клыков и злобно сверкающих глаз. В считанное мгновение зверюга преодолела разделяющие нас ярды и замерла в одном дюйме от самого дорогого, что у меня есть. Пес приподнял верхнюю губу, показывая мне коллекцию своих внушительных зубов. Нашел чем хвалиться, гад!
– Хорошо, хорошо! – заверещал я, показывая собаке пустые руки. – Ничего нет! Ты чего подумал-то?! У меня просто спина зачесалась!
– Угу, как же! Так я тебе и поверил! – говорили колючие глаза собаки.
Пес еще раз угрожающе рыкнул, клацнул передо мной зубами и, пятясь, отошел на ярд.
– И что теперь?
– Это ты мне скажи! – Клянусь Саготом, он это подумал!
– Слушай, я сюда попал по ошибке. Я, может, пойду, а? – Я чувствовал себя полным идиотом, разговаривая с собакой.
Пес наклонил голову, изучающе посмотрел на меня и вывалил розовый язык.
– Нашел дурака.
Я решил подойти с другой стороны:
– Хор-роший пес! Просто замечательный! Такой кр-расивый!
Зверь убрал язык, сузил глаза и подозрительно посмотрел на меня, ощущая подвох в моих словах. Псина легла на пол и положила голову на передние лапы. Мол, послушаем, что еще тут расскажет этот двуногий.
– Ах, какой пес! – продолжал улещивать я его. В глазах у собаки застыла неимоверная скука. – Отпусти меня, а?
Пес фыркнул. Он не собирается рвать меня на клочки, хотя для него это раз плюнуть. Зверюга решил дождаться, когда в комнату заглянет хозяин и меня возьмут с поличным. Так… Чем мы располагаем?
Ничем. До арбалета не дотянешься, эта проклятая тьмой собака ученая, думаю, попробуй я схватиться за нож – пес расстроится и отхватит у меня чего-нибудь. Что остается? Есть у меня в сумке несколько боевых заклятий, припасенных на самый крайний случай, стоит рискнуть.
Мою попытку залезть в сумку пес встретил угрожающим рычанием.
– Да я ничего! – Я поспешно отдернул руку от сумки. – Слушай, пес! Ну зачем я тебе?! Давай я тебе косточку принесу!
Зверь лишь зевнул в ответ. Что же делать-то? Я уперся спиной в подоконник и прошипел в окно:
– Кли-кли! Кли-кли!!
– Да! – пискнули снизу. – Чего так долго?!
– У меня проблемы!
– О! – донеслось до меня. – Какие?
– Собака!
– Так они вроде друзья человека?
Издевается он, что ли?
– Только она об этом не знает!
– Так избавься от нее!
Пес с интересом прислушивался к доносящемуся из окна писку, склоняя голову то вправо, то влево.
– Я даже руки не могу поднять! Ищи эльфов, пусть помогут!
– Где я их сейчас буду искать? Впрочем, никуда не уходи! Я скоро!
Как он там сказал? «Никуда не уходи»? Да, думаю, я последую его бесценному совету.
Шута не было долго. Очень долго. Пес откровенно скучал, дожидаясь, когда кто-нибудь придет и похвалит его за пойманную добычу. Я тихонько исходил по́том. Когда в дверном проеме появилась низкорослая фигурка, с головы до пят укутанная в черный плащ, сердце мое ухнуло куда-то вниз. Я уж подумал, что пришла стража.
– М-да, а он здоровый, – опасливо произнес Кли-кли, не спеша приближаться к зверюге.
Пес подскочил и, угрожающе рыча, отпрянул в сторону, стараясь одновременно уследить и за мной, и за гоблином.
– Где Эграсса и Элл?
– Я их не нашел. Милый песик!
Пес зарычал еще сильнее. Видно, его в жизни еще так не оскорбляли. У меня бы язык не повернулся назвать это «песиком», а уж тем более «милым». Все же странный народ эти гоблины!
– Ты смерти моей хочешь? Не зли его! Если ты их не нашел, то где же ты шастал?
– Я не шастал, я выручал тебя из неприятностей, – обиделся шут. – Сейчас мы ему устроим.
Пес насторожился и на всякий случай показал нам зубы. Кли-кли на это лишь улыбнулся и достал из-за спины то, что он там держал.
Кошка! Или кот? Толстый, рыжий, откормленный, как боров! Где гоблин умудрился его добыть?
Кли-кли разжал руки, и кот шлепнулся на пол. По-моему, он еще не понял, что в его кошачьей жизни настал неприятный момент. Пес взвыл, будто призрак, увидевший изгоняющего духов, и ринулся к своей законной добыче.
Может, кот и не рос на улице (он был слишком откормлен и ухожен для этого), но дураком он не был – это уж точно! Рыжий взял когти в лапы и задал отчаянного стрекача, бросившись из комнаты с потрясающей для такой комплекции скоростью. Пес отставал от кота всего лишь на несколько шагов.
– Где ты его взял? – ошеломленно выдохнул я. Шут хитро улыбнулся:
– На графской кухне, конечно же! Видал, какой откормленный?
– Угу, – тупо ответил я, все еще не веря, что дурацкая затея сталконовского шута увенчалась успехом.
– Чего угу? Ключ у тебя? Так какой же тьмы ты тут глазами хлопаешь? Хочешь дождаться, когда пес доест кошака и вернется за нами? Уходим!
Мы выскользнули в коридор, промчались мимо картин, вылетели в зал, а оттуда в следующий коридор.
– Тс-с. – Я приложил палец к губам. Кли-кли кивнул и на цыпочках стал пробираться вперед. Возле ваз, где я до этого прятался, мы остановились.
– Куда дальше, Гаррет?
Я напряженно думал. Тот путь, что был проделан мной в одиночку, никак не годится для двоих. К тому же через комнату графини с собакой. Лезть через соседние комнаты тоже не стоило, а то вместо доброй старушенции нарвешься на свирепого барона с мечом, который церемониться не станет и как пить дать попытается проткнуть тебя мечом.
– Кли-кли, как ты попал в дом? – осенило меня.
– Через подвальное окошко. – Гоблин состроил кислую рожицу. – Ты слишком большой, чтобы через него пролезть. Но я могу разрубить тебя на кусочки и просунуть…
– Кли-кли, сейчас не время для шуток.
– Как раз самое что ни на есть время. Но если не желаешь сказать хотя бы вежливое «ха-ха», то и не надо! Можем попробовать через кухню.
– Кухню? – Плана первого этажа у меня не было, сориентировался я смутно.
– Это там, где готовят, – благожелательно пояснил мне Кли-кли. Чувствую, что сегодня гоблин решил отыграться на мне за все те беды, что люди успели за века принести его племени. – Да, через кухню, она прямо по дороге к подвалу.
– Веди.
Дверь, где раньше сидел Бледный и тот, другой парень, была открыта настежь. Комната пуста, лишь слабый запах красавки.
Бледный уже получил приказ искать Гаррета…
Кли-кли привел меня на лесенку, которая вела на первый этаж. По ней мы спустились в крыло слуг. Стены тут были серые и не такие ухоженные, как на втором этаже. Никакого намека на богатую обстановку. Ни картин, ни ковров, ни статуй и ваз в нишах. Даже масляные фонари здесь были заменены на обычные факелы, коптившие стены.
– Куда теперь?
– Направо, – шепнул шут.
– За дверью кухни гремела посуда и слышались разговоры.
– Там кто-то есть, – сказал я и так всем очевидную вещь.